— удивился я.
— Производим, но она пользуется все меньшим и меньшим спросом. Синтетический фураж мы даем только животным.
— Вы убиваете бедных животных? Какой ужас!..
— Действительно, ужас, — кивнула она. — Но это так… Тенденция эта совсем было исчезла, а потом возродилась и за последний век усилилась. Должна вам сказать, что у нас еще развита охота. С помощью самого развитого оружия — от обыкновенного лука до огнестрельного оружия прошлого тысячелетия…
Я просто ушам своим не верил.
— И у вас нет городов?
— Жилых городов давно нет… Есть административные, научные и культурные центры, но в них почти никто не живет. Все население Земли живет, так сказать, «на лоне природы», которую мы с большим трудом успели восстановить во всей ее доисторической красе… Сейчас я ее вам покажу…
Лена поднялась со своего места, легкой походкой прошла к пульту, который я лишь сейчас заметил в углу комнаты, и нажала зеленую большую кнопку. Видеоэкран ожил. Изображение у них технически не столь совершенно, как у нас, но качество его вполне удовлетворяло. На экране появилось какое-то мощное сооружение, нечто похожее на энергетический центр.
— Вы правы, — сказала она. — Это термоядреный центр… У нас энергия в избытке — практически нам столько не нужно.
Внутри гигантского комбината мелькали немногочисленные человеческие фигурки.
— Это роботы, — сказала Лена. — Они выполняют почти все виды работ, связанных с производством…
Естественно, у нас то же самое. Следующий эпизод меня снова удивил. Я увидел какой-то необозримый завод, продукция которого показалась мне очень странной: она напоминала нашу продукцию первых веков нашей эры.
— Это… это… — произнес я, заикаясь, — слово никак не приходило на память.
— Завод спортивного инвентаря, — улыбнулась Лена. — Это велосипеды… А это особый тип машин с двигателями внутреннего сгорания… Таким мы пользуемся не так широко, но они имеют свою ценность — подобно копью, которое популярно у нас как спортивный снаряд…
Около получаса рассматривал я картинки земной жизни — такой похожей и в то же время такой непохожей на нашу. Их космодромы и космические корабли были детскими игрушками по сравнению с нашими, средства транспорта показались мне примитивными. Но было у землян то, чего у нас давно не существовало: бескрайние пшеничные поля, животноводческие фермы, заповедники для диких животных, огромные спортивные комплексы. Особенно привлекло мое внимание массовое соревнование на велосипедах — удивительная демонстрация человеческой силы и красоты. Все то, что раньше казалось мне детской забавой, предстало вдруг передо мной в ином свете. Неприятное впечатление произвели на меня только дикие вопли публики. Потом экран погас. Я долго молчал.
— Ваша планета просто удивительна! — сказал я наконец. — На ней странным образом совмещаются самые примитивные и самые современные формы жизни… Не могу понять, как это происходит.
Лена села напротив, все так же лучезарно улыбаясь.
— Мой муж объяснит вам это лучше.
— Муж? — смущенно спросил я. — Значит, у вас еще существует брак?
— Не совсем так, — Лена наклонила голову. — Брак как юридическая форма исчез лет пятьсот тому назад. За последние сто лет широкое развитие получили моногамные формы сожительства. А у вас разве не так?
— У нас каждый живет сам по себе.
— Это тяжело — жить в одиночку, — сказала Лена убежденно.
— Но одиночество — один из видов естественного отдыха, — настаивал я. — Ведь у нас большая скученность людей…
— По-моему, это лишний повод для одиночества, — Она отвернулась, и мне показалось, что ее лицо погрустнело.
— Нет, я вас, право, не понимаю, — сказал я. — Не хватало еще услышать, что вы и детей рожаете сами?
— Конечно…
— Ну, это уже совсем бессмысленно! — воскликнул я.
— Наши ученые утверждают, что дети, рожденные в искусственных условиях, лишены целого ряда черезвычайно важных человеческих качеств.
— Это означает, что ваши ученые вовсе не ученые, — сказал я. — Мы в состоянии привить зародышу необходимые качества, даже жизненно важные познания — речь, условные рефлексы и тому подобное.
— Нет, мы пробовали это делать… — Лена медленно покачала головой. — Такие дети похожи на роботов. Случается, они превосходят обычных детей уровнем своего интеллекта, но что касается душевности, то это черствые, пустые люди.
— Душа, — пробормотал я, — понятие не научное.
— Вам надо поговорить с моим мужем, — сказала Лена. — Думаю, вы найдете с ним общий язык!
— Где же он? — спросил я нетерпеливо.
— Недалеко отсюда…
Она взяла со стола маленькую коробочку (я заметил, при этом взгляд ее потеплел) и сказал тихо:
— Мишель, ты слышишь меня?
Короткое молчание. Потом коробочка ответила:
— Да, милая.
— Мишель, у нас гость.
— Какой еще гость?
В его голосе не чувствовалось восторга.
— Странный гость, Мишель… — Лена улыбнулась. — С другой планеты.
Пауза длилась несколько мгновений, потом мы услышали:
— Ты это серьезно?
— Вполне.
И Лена в нескольких словах объяснила мужу, как я попал к ним и как выгляжу. Невидимый человек снова замолчал, явно раздумывая.
— Очень интересно, — пробормотал он. — Знаешь, пришли-ка его ко мне.
Лена взглянула на меня смеющимися глазами.
— Думаю, это не очень удобно, милый. Человек прибыл из такого далека… Почему бы тебе самому не прийти?
— Потому, милая, что рыба только что начала клевать… Извинись как-нибудь и все-таки пошли его…
— Хорошо, — сказала Лена и выключила маленький аппарат. Ее взгляд вновь остановился на мне. — Думаю, так вам тоже будет интереснее, — сказала она.
Мы вышли во двор, и я снова услышал протяжный, томный звук, на этот раз он раздавался где-то совсем рядом.
— Скажите, я могу увидеть это животное?
— Конечно.
Как я и ожидал, животное обитало в маленьком сарайчике недалеко от дома. Оно было крупное, с красивыми витыми рогами, и показалось мне уродливым, но стоило ему посмотреть на меня большими кроткими глазами, как я вдруг снова почувствовал, что сердце мое сжалось от странного, непонятного чувства.
— А где его детеныш? — спросил я.
— Теленок? В доме… Я собираюсь его купать. У меня не было сил отвести взгляд от этого создания, сильного и доброго. В какой же смутный период времени на нашей Дрии позволили погубить этих чудесных представителей животного мира?
— И у вас хватает жестокости убивать эти существа? — спросил я.
— Нет, этих мы никогда не убиваем…
— Ну не этих, а им подобных… Ее лицо помрачнело.
— Не надо больше говорить об этом. Пожалуйста! — попросила она тихо.
Лена привела меня к тропинке, которая вилась по склону между огромными старыми деревьями — таких я никогда раньше не видел. Пока я спускался дальше, меня стало преследовать чувство опасности — беспричинное, тревожное, не похожее ни на одно испытанное мною ощущение. Меня пугали вещи на первый взгляд совсем простые и естественные — тишина, лесная глушь, мрак, таящийся под густыми кронами. Казалось, вот-вот оттуда выскочит какой-нибудь дикий зверь, мелькнет страшной молнией и вопьется зубами в мою плоть. Что со мной происходило, какие инстинкты предков просыпались в глубинах моей души?.. Самое странное было то, что непонятное чувство опасности сопровождалось пониманием, даже узнаванием — вроде бы все было точно так, как и должно быть.
К моей великой радости, тропинка скоро стала шире, деревья — более редкими, а свет — более ясным. Еще несколько шагов — и моим глазам открылось русло могучей реки, напоминающей гигантское живое существо. Почти одновременно я увидел второго человека.
Должен признаться, в тот момент он произвел на меня более сильное впечатление, чем женщина. Я невольно остановился и посмотрел на него почти восторженно. Кого он напоминал? Возможно, он показался мне похожим на античного бога, героя далеких и смутных легенд нашей планеты. Он был очень высоким, мускулистым, с крупной головой на могучих плечах. В руках он держал тонкий прут с едва различимой на конце леской, которая сливалась с темной поверхностью воды. Да, он и правда ловил рыбу. В галереях античного искусства Дрии хранится множество фресок подобного содержания. Глядя на него, неподвижного, словно сошедшего с древней фрески, я снова ощутил неясное чувство страха.
— Не бойтесь, товарищ! — сказал он вдуг, не отрывая взгляда от своей удочки. — Идите сюда.
Голос у него был очень сильный, но приятный.
— А я и не боюсь, — пробормотал я обиженно. Именно в этот момент леска еле заметно дернулась, а когда успокоилась, человек повернул голову и посмотрел на меня. Взгляд его был настолько сильным и проницательным, что я замер, казалось, он пригвоздил меня к месту.
— Видите, вы все-таки боитесь, — улыбнулся он. — А надо, чтобы вы чувствовали себя уверенно, как дома… Пожалуйста, садитесь.
Я машинально опустился на землю, не имея сил оторвать глаз от его лица сказочного богатыря. Волосы у него были черные, а глаза — ярко-голубые.
— Как называется ваша планета? — спросил он, снова окинув меня довольно бесцеремонным взглядом.
— Дрия, — ответил я покорно, как ученик.
— Вы хоть что-нибудь знали ранее о существовании нашей старушки-Земли?
— Да, безусловно… Мы долго и внимательно ее изучали. И были уверены, что найдем здесь развитую цивилизацию.
— Надеюсь, вас направили сюда с добрыми намерениями.
— А как же иначе? — воскликнул я. — С самыми добрыми. Это редкий случай междупланетной взаимопомощи… Мы предположили, что наша цивилизация на несколько тысячелетий старше вашей… И хотели сократить процесс вашего развития.
Он ответил не сразу, в его глазах вспыхнуло и быстро погасло какое-то волнение.
— Вот и чудесно, — сказал он. — Неужели вы думаете, что это под силу одному-единственному человеку?
— Конечно нет!.. Мы хотели помочь вам знаниями, до которых вы еще не дошли… В моей голове, как в самой первоклассной кибернетической машине, запечатлены буквально тысячи томов из области химии, физики, биологии, медицины и всех других наук.
— И вы могли бы все это воспроизвести?
— Да, в самых мельчайших деталях… И без каких бы то ни было ошибок.
Он снова взглянул на меня своим пронзительным взглядом, но теперь в нем светилась значительная доза уважения.
— Признаюсь, земные люди не обладают подобными способностями. Выходит, вы — самое ценное на Земле живое существо… — И вдруг в его глазах мелькнула тень тревоги. — А ваш организм защищен от бактериальной среды нашей планеты?
— В этом отношении можете быть абсолютно спокойны, — ответил я. — Ой, что это там такое? Он посмотрел в сторону реки.
— Водяная змея. Безобидное существо.
— Почему она такая маленькая?
— Наоборот, это — прекрасный экземпляр.
— Что она держит в пасти?
— Жабу.
— У нас такого животного нет, — сказал я.
— Странно, — промолвил он, словно сомневаясь в этом. — А некоторые наши ученые серьезно считают, что от подобного животного произошел род человеческий. Признайтесь, оно вас напугало?
— Да, немного…
Он усмехнулся:
— Ну вот видите!.. Возможно, этот страх живет в вас с древнейших времен, когда змеи преследовали нас в темных морских глубинах…
Я снова ощутил внутренний трепет. Какой бы абсурдной ни была высказанная им мысль, в ту минуту она не показалась мне невероятной. И темная непрозрачная масса воды, и нависшие над ней густые кроны деревьев — вся непостижимая таинственность этой первичной природы делала его слова странно близкими и понятными. В это время змея, легко скользившая по поверхности воды, выползла на берег и скрылась в кустарнике.
— Может, нужно было помочь нашему предку? — спросил я неуверенно.
— И правда! — встрепенулся он. — Еще не поздно!. .
Отложив удочку, человек с неожиданной для его крупной фигуры подвижностью подбежал к кустам, в зарослях которых исчезла змейка.
1 2 3 4