Разочарованный дипломат вышел, оставив коммюнике на столе. Дуг Франкель вытер лоб. Вся его радость испарилась. Потом он что-то прошептал, но так тихо, что Малко ничего не понял.
– Вы думаете, что генерал Кром примирится с этим решением?
Дуглас Франкель пожевал тонкими губами.
– У него нет выбора. Его единственным спасением было заставить вас говорить. Но он не сумел доказать наличия заговора. Теперь уже слишком поздно. Маршал будет думать, что генерал хочет забрать его пост. Против магии в этой стране ничего не сделаешь...
– Будем на это надеяться.
– Во всяком случае, через несколько дней приезжает новый посол. Сразу же начнутся переговоры. Процесс вскоре станет необратимым. Ни под каким видом маршал не вернет Крома, из-за риска разрыва с «красными кхмерами»: военное положение слишком плохое.
– Таким образом, я могу отправиться на покой.
– Нет-нет. Сегодня вечером у Куала большой прием. Мы будем там.
Малко почувствовал, что американец нуждался в нем в этот вечер. Чтоб избавиться от воспоминаний.
– Хорошо. Я приду. Но в полночь уйду. Как Золушка. В его ушах еще звучали взрывы 105-миллиметровых снарядов. Это было нестерпимо. Укус токэя жег его щеку, которая вспухла, несмотря на наложенные Монивань травы.
Еще у него мелькнула мысль о Маддеви Шивароль.
* * *
Сжав зубы, генерал Унг Кром складывал в стопку пластинки. От ярости он даже плохо видел. Он знал все, но слишком поздно. Что представитель Американской помощи спасся, что приезжает новый посол США, как только он покинет столицу. Его последние друзья предупредили его о неожиданном возвышении Сенанга... У него было достаточно ума, чтобы восстановить весь макиавеллевский план его противников.
Он не мог только поверить, что неазиатский ум мог придумать такую хитроумную махинацию.
Крах был полным: ему торжественно поручили взять Удонг. Он знал, что это невозможно. «Красные кхмеры» слишком сильны. Когда его неудача станет очевидной, карьере придет конец. Поскольку маршал не был крупным специалистом в военных вопросах, он припишет поражение злым духам, окружающим Унг Крома...
Генерал прервал свою работу, задыхаясь от гнева, и поднял глаза на Маддеви Шивароль, которая молча наблюдала за ним.
– Они убили твоего мужа.
Она молча согласилась.
– Что же ты будешь делать?
– Поеду с вами. Если вы меня возьмете.
У Маддеви не было никаких иллюзий. Если она останется в Пномпене, то полковник Лин найдет и ликвидирует ее. Она знала слишком много. В тени Крома, далеко от города, среди солдат, она ничем но рисковала...
– Я забору тебя при одном условии, – ответил генерал Кром.
Она подняла к нему огромные черные миндалевидные глаза, которые говорили, что она готова на все.
* * *
Малко смотрел на красные огни удалявшейся машины Франкеля. Остаток ночи американец решил посвятить разрядке. Чтобы избавиться от воспоминаний. Вечер у Куала прошел спокойно. Благородно. Монивань отказалась сопровождать Малко: она не любила официальных приемов.
Он остановился на несколько мгновений у бассейна. Ночь была ясная. Обычные взрывы нарушали тишину. Война продолжалась. Он ощутил запах экзотических лиан и поднялся в холл. Его израненные и опухшие ноги почти не держали его. Щека раздулась, левый глаз был полузакрыт. А главное, он устал морально. Если бы его хитроумный план принес мир в эту несчастную страну!
Служащие «Пнома» в холле продолжали свою непрерывную партию в домино. Не беспокоя их, Малко взял ключ, прошел через темный и пустой коридор.
Войдя в комнату, он зажег свет и улыбнулся с нежностью. Монивань, совершенно голая, лежала поперек двойной кровати на животе. Маленькая весталка. Она приняла Малко, как эти старые бои, которые шли на смерть со своим хозяином в Индокитае во время войны за независимость. Он легонько тронул ее за плечо. Никакого ответа. Пришлось применить значительное усилие, чтобы перевернуть ее на спину.
Ее огромные черные глаза были широко открыты и неподвижны. Сердце сжалось в комок. Все внутренности заполнил свинец. Он наклонился и приложил ухо к груди китаянки. Ничего. Сердце не билось. Он быстро осмотрел ее. Никаких видимых ран. Кожа еще была теплой. Сердце только что остановилось. Малко вспомнил медицинские курсы, которые он проходил в школе ЦРУ. Сложив две ладони вместе, он нанес сильный удар в солнечное сплетение Монивань, надеясь заставить заработать сердце.
Из левого бока Монивань брызнул фонтанчик ярко-красной крови. Но сердце никак не реагировало.
Потрясенный, он еще более внимательно осмотрел ее грудь и различил крохотную дырочку между ребрами, края которой уже затянулись. Удар был нанесен тонкой иглой, которая пронзила сердце и вызвала внутреннее кровотечение.
Малко выпрямился, опьяневший от ненависти и возмущения. Кто убил маленькую китаянку? Вся усталость исчезла моментально. Он открыл свой дипломат и взял в руки сверхплоский пистолет. Открыл ногой дверь в ванную комнату. Там никого не было.
Он повернулся и взглянул на огромный шкаф для одежды, который занимал почти целую стену. Достаточно места, чтобы спрятаться. Он тихо подошел к шкафу и левой рукой открыл первую же дверцу.
* * *
Малко раздвинул висевшую одежду и застыл, увидев присевший силуэт. Он готов был стрелять, но то, что он увидел, было неожиданно, дико.
– Выходите!
Он не мог оторвать глаз от бритой головы Маддеви Шивароль. Более чем когда-либо ее голова напоминала череп. Босая и завернутая в белый сампо, она смотрела прямо в глаза Малко. Она выдержала его взгляд, губы ее дергались, обнажая зубы.
– Вы можете меня убить.
– Вы убили Монивань.
Она бросила равнодушный взгляд на китаянку.
– Но я пришла убить вас.
Ее пальцы коснулись сампо и извлекли из складок серебряную иглу длиной в двадцать сантиметров. Именно ту, которая была в ее волосах в первый раз, когда Малко увидел ее.
– Этой иглой, – уточнила она.
– А почему бритая голова?
Камбоджийка грустно улыбнулась.
– В нашей стране вдовы бреют голову в знак траура. Из-за вас жизнь моя разбита.
Это звучало лживо. Не Маддеви Шивароль в одиночку приняла решение убить Малко. За ней явно стоит генерал Кром.
Камбоджийка неожиданно шагнула к Малко, в ее глазах сверкнуло другое пламя.
– Я счастлива, что не убила вас, – сказала она смягчившимся голосом. – Думаю, что и не смогла бы...
Она скользнула к нему, желанная несмотря на бритую голову. Ее провокация заставила Малко напрячься. Мысль, что эта самка готова отдаться ему перед еще теплым трупом Монивань, была отвратительной. Он поднял пистолет.
– Не двигайтесь!
Металлический оттенок в его голосе сразу же изменил поведение камбоджийки.
– Вы по-прежнему меня не хотите, – прошипела она, уже совершенно не скрывая злости.
– Вы убили Монивань.
Правая рука Маддеви Шивароль нырнула в складки сампо. Долю секунды Малко думал, что она хочет сбросить одежду, очутиться перед ним голой.
Но ее рука появилась снова. В ней была бамбуковая трубка, длинная, как коробочка для сигары. Не задумываясь, Малко выстрелил. Пуля пробила запястье Маддеви и ударила по бамбуковому футляру, который разлетелся на куски. Оттуда выскочила черная полоска, которая упала на пол и, извиваясь, исчезла под кроватью. Маленькая черная змея.
Маддеви, не двигаясь, держалась за раненое запястье. Ожидая, что Малко пристрелит ее.
– Вас прислал сюда генерал Кром?
Она не ответила. Малко подошел к ней, схватил ее за локоть и вытолкнул за дверь.
– Сообщите ему, что пока не пристрелю его, из Камбоджи не уеду.
Он еще раз толкнул ее и закрыл дверь.
* * *
Потом он вернулся к телу Монивань и задумался. Казалось, она спокойно спит. Но в комнате теперь ползала смертельно ядовитая змея.
Малко подошел к двери и прислушался. Все было тихо. Кажется, никто не слышал выстрела. Решение было принято быстро. Он переодел брюки, перевернул Монивань на живот, прикрыл ее, оставив на виду только черные волосы. Снял телефонную трубку.
– К моем номере обнаружена змея, – сказал он дежурному.
* * *
Точным ударом палки служитель разбил черное кольцо, прильнувшее к плинтусу. Спокойно раздавил голову ботинком, взял змею за хвост и показал Малко.
– Очень опасна. Можно умереть...
Малко сунул ему в руку пачку в 5000 риелей. Обрадованный служитель ушел, унося змею. Он не проявил абсолютно никакого интереса к Монивань. Все клиенты «Пнома» приводили девушек в свои номера, иногда смертельно пьяных...
Малко сел на постель и тихонько погладил черные волосы Монивань. Как будто китаянка могла еще чувствовать его пальцы. Уже после смерти она еще раз спасла его. Без нее он заснул бы, чтобы никогда не проснуться.
С отчаянием он подумал, что нет ничего более бесполезного и опасного, как попытаться убить генерала Крома, чтобы отомстить за китаянку, которую он знал-то всего неделю.
Но он должен был это сделать, чтобы сохранить верность своим идеалам.
Пока же следовало предупредить Дуга Франкеля. Американец все еще находился у Куала.
Малко вышел, закрыл дверь на ключ и быстро удалился. Он хотел быстрее вернуться к Монивань.
Глава 20
– Надо было убрать Крома, – мрачно сказал Дуглас Франкель. – В тот момент, когда он впал в немилость.
Известие об убийстве Монивань вывело его из нирваны. Малко, как и ожидал, обнаружил его в комнате, которую малаец отвел своим гостям-опиоманам. Он жадно курил трубку за трубкой, как и в тот памятный первый день. Он пришел сюда пешком. Американец сидел на тахте и поигрывал с трубкой. Бой молчаливо удалился. В доме было тихо. Гости разошлись. Куала приобщал молодого бонзу к радостям земной жизни на матрасе у края бассейна.
– Я займусь Кромом, даже если это уже поздно.
Дуг покачал головой.
– Понимаю. Но вы забываетесь. Не рискуйте зря вашей жизнью. Кром еще очень силен. Ничто не воскресит Монивань. Да и никто.
– Знаю. Но это будет моя последняя партия в камбоджийскую рулетку.
Дуглас Франкель тихо вздохнул. Он завидовал Малко. Сам он не играл в камбоджийскую рулетку. Для самоубийства он выбрал более медленное и более верное средство. Хотя он уже на три четверти мертв. Но он его понимал.
– Если вы погибнете, то я не смогу за вас отомстить. Я слишком стар. И очень устал. Я хочу уйти в отставку и поселиться здесь. Пока здесь будут приятные девушки и хороший опиум. Ничего другого от жизни я уже не жду. Для нашей «конторы» я ухожу хорошо. Кром уже «вне игры». Кстати, как вы думаете это сделать?
– Еще не знаю. Но пока я хочу предупредить полковника Лина. По поводу Монивань.
– Пошли. Мне нужно подышать свежим воздухом. Франкель тяжело поднялся, бросил трубку и вышел вслед за Малко.
* * *
Небольшая группа солдат окружала огромный холодильный шкаф.
На самой верхней полке лежала голова полковника Лина с устрашающей улыбкой. Она была единственной, к уху которой не было привязано этикетки.
Толстая камбоджийка, ожиревшая до самых век, громко рыдала. Вдова полковника Лина.
В углу комнаты лежало его тело, аккуратно обезглавленное и прикрытое зеленым брезентом. Отряд, который убил его, растворился в ночи. Никто ничего не видел. Дуг Франкель обменялся взглядом с Малко.
– Кром идет быстрее, чем мы думали.
– Сенанг! – сказал Малко.
Они раздвинули солдат и вышли. Полковник Лин слишком часто изменял. Начали капать крупные капли дождя. Когда они добежали до машины, дождь превратился в ливень.
– В этом году сезон дождей начался раньше, – заметил Дуг Франкель. Это не очень понравится «красным кхмерам».
Через десять минут они были у хижины прорицателя. Внутри темно. Американец подъехал прямо к лестнице, чтобы не замочиться. Они стучали целых пять минут, прежде чем что-то зашевелилось в доме. Послышался женский голос. Дуг Франкель ответил по-камбоджийски. Дверь открыла та же девочка, что и в первый раз. У нее был напуганный вид.
– Сенанг во дворце, – перевел Франкель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28