Смерть солдата караульной службы у памятника Неизвестному Солдату вызвала большой шум. Ларри О'Нил все утро висел на телефоне, улаживая конфликт с ФБР и разведывательной службой американской армии. Арлингтон – территория военных.
Оперативный отдел внутренней безопасности должен передать расследование о подстроенной автокатастрофе ФБР.
– Неужели никак нельзя узнать, откуда он прибыл?
Марти Роджерс взял карточку, лежавшую на столе.
– Два месяца назад он приехал в США в качестве туриста и оставил в иммиграционной службе адрес отеля «Сентури». Но там ни разу не был. Возможно, что он перемещался по стране под другим именем. И может находиться сейчас где угодно.
На столе лежала вроде бы обыкновенная пачка сигарет, но на самом деле в ней было три гильзы с цианисто-водородным газом, которыми стрелял пистолет. Ни ФБР, ни ЦРУ ничего не знали об убитом под именем Хасана Кхаргха. Малко был уверен, что и в смерти Мэри О'Коннор был повинен этот же человек. Он также не сомневался, что убийца был связан с Нафудом Джиддой, Ричардом Кросби и эмбарго. Но это были лишь предположения. Он не располагал ни единым фактическим доказательством.
Ларри О'Нил продолжал:
– ФБР пытается возобновить бостонское дело. К сожалению, вы не смогли опознать машину убийц, а бетономешалка украдена на стройке.
Малко огорченно покачал головой. Оставшийся в живых убийца сейчас наверняка был далеко. Оставался Уилбер Стоктон. Малко подавил зевоту. Он спал всего четыре часа. Никогда раньше в ночное время кладбище Арлингтон не видело такого столпотворения. Ларри О'Нил, которого подняли с кровати в час ночи, тоже не выспался. Несчастный погибший солдат Боб Вивер лежал в гробу в церкви. Скоро его похоронят в нескольких метрах от памятника, который он охранял. Об этом попросила его семья, и Пентагон согласился. Представитель ФБР собрал нескольких журналистов, пронюхавших об этой истории, и попросил их, в интересах безопасности Соединенных Штатов, хранить молчание до нового распоряжения.
– Хорошо, что вы будете сейчас делать? – обратился Марти к Малко.
– Крис и Милтон наблюдают за домом Аниты. Западня была мне расставлена в то время, как я находился в «Спикизи», – объяснил Малко. – Следовательно, убийцы должны были быть уверены, что я вернусь на эту улицу, значит, они знали о любовнице Уилбера Стоктона. Это в свою очередь доказывает, что существует связь между этими двумя вещами.
Марти Роджерс потер подбородок, скептически улыбнулся:
– Совершенно не очевидно. Я тоже слышал о любовной связи Уилбера Стоктона. Но мы должны проявлять осторожность в отношении его. Это один из влиятельнейших членов Конгресса. Двойное покушение на вас не имеет к нему непосредственного отношения, И по закону мы не можем предъявить ему никаких обвинений. Это его личное дело и право иметь связь с исполнительницей стриптиза. Первая попытка убить вас была предпринята напротив его дома, но он даже не подозревал, что вы за ним следите. Кроме того, он уже возвратился. Все целиком зависит от его доброй воли.
– Думаю, что она не будет очень «доброй», – вздохнул Малко. – Вы что-нибудь узнали об этой Аните?
– Нет еще, – ответил Ларри О'Нил. – ФБР беседовало с ее работодателем. Вам следует собраться с духом и подняться на холм...
– Иду, – сказал Малко покорно.
Оперативный отдел внутренней безопасности предоставил в его распоряжение новую машину, тоже «ЛТД». Несколько позже, уже когда он ехал по Жорж Вашингтон Мемориал Парквей, по направлению к Вашингтону, Малко спросил себя, как его примет Уилбер Стоктон. Конгрессмен ничего не должен знать о случившемся, так как газеты не писали об аварии в Арлингтоне.
Малко обогнал маленький голубой автобус ЦРУ, обеспечивающий связь между Лэнгли и оперативном отделом внутренней безопасности. Ларри О'Нил подбадривающе кивнул ему.
* * *
В коридорах Капитоль Хилла кипели страсти в связи с отменой в ближайшее время эмбарго в ответ на решение о согласии на теоретическую блокаду Израиля по настоянию арабов. В баре Конгресса шли ожесточенные споры.
Малко направился в возглавляемый Уилбером Стоктоном Комитет по энергетике, располагавшийся напротив здания Верховного суда. Кабинет президента был закрыт на ключ. Он подождал минут пять, когда вернулась секретарша с чашкой кофе. Внушительная матрона в очках в форме бабочки, украшенных бриллиантами. Она вопросительно посмотрела на Малко.
– Я хотел бы видеть мистера Уилбера Стоктона.
– Боюсь, что сегодня вам это не удастся. Ему передать что-нибудь?
– Вопрос очень важный. Личный. Когда бы я мог встретиться с мистером Стоктоном?
Секретарша сняла очки (они висели у нее на груди на шнурке) и пристально посмотрела на него. Снова тряхнула головой.
– Думаю, что сейчас это невозможно. Мистера Стоктона сегодня утром положили в больницу, в госпиталь «Бетесда Нэвел». На неопределенное время.
– Что с ним? – Малко не мог удержаться от вопроса.
– Он мне не сказал.
Она снова села за свою машинку, явно давая этим понять, что разговор с Малко окончен.
Малко вышел из кабинета и, хромая, побрел к автостоянке на Индепенденс-авеню. В полной растерянности, не зная, что и думать. Очень странное совпадение. Уилбер Стоктон выходит из игры именно на следующий день после катастрофы. Прячется от затруднительных вопросов.
В который уже раз Малко ехал по направлению к Вирджинии. Возможно, пышногрудая Анита уже вернулась в Рэднор Хайтс. Малко потребовалось не более двадцати минут, чтобы доехать до улочки, на которой его едва не убили. Если бы в госпитале «Сен Элизабет» ему не всадили столько уколов, он сейчас едва ли мог бы держаться на ногах. Через каждые четыре часа он глотал таблетку, так как у него болела голова из-за травмы черепа.
На месте катастрофы, кроме огромного масляного пятна на асфальте, никаких следов. Полиция убрала бетономешалку и груду металлолома, оставшуюся от «ЛТД». Свой сверхплоский пистолет, обнаруженный полицией в машине, он получил назад благодаря помощи Ларри О'Нила. Напротив дома, где Уилбер Стоктон провел ночь, стоял темно-серый «форд», на крыше которого виднелась антенна. Из него пулей вылетел Крис Джонс, замерзший и злой. Милтон Брабек сидел в машине и жевал сэндвич.
– Она не вернулась, – сразу же доложил «горилла». – Что будем делать?
– Ждите. Если вернется, открыто или нет, помешайте ей уйти...
Малко развернулся и поехал в госпиталь.
* * *
Вернулась медсестра в коротком белом халате. С огорченным видом обратилась к Малко:
– Доктор Петворт запретил всякие посещения мистера Стоктона. По всем вопросам обращайтесь к его секретарше.
– Могу я поговорить с доктором Петвортом?
– Доктор Петворт, вне всякого сомнения, откажется беседовать с вами о состоянии здоровья своего пациента, если вы не его родственник.
Малко остановил ее, протянув свою визитную карточку.
– Будьте любезны, сообщите ему о моем визите.
– Я ее тотчас же передам доктору.
Малко смотрел вслед медсестре.
Пройдя по коридору, она открыла третью дверь налево.
Вместо того, чтобы покинуть больницу, Малко обошел вокруг ротонды, нашел телефонную кабину, набрал номер метеослужбы... Уилбера Стоктона отыскать было нетрудно: в самом лучшем отделении больницы для особо важных персон. Вскоре появилась медсестра, она прошла мимо Малко, даже не заметив его. Малко тотчас повесил трубку. Вышел из кабины и спокойно направился к двери палаты, откуда вышла медсестра. Постучал и вошел.
Уилбер Стоктон лежал на кровати в фиолетовой пижаме и читал «Вашингтон пост». Возле кровати стоял чемодан, полный нераспечатанных писем. Он опустил газету, улыбаясь, по всей вероятности, ожидая увидеть медсестру. При виде Малко улыбка застыла на его губах. Выглядел он абсолютно здоровым.
– Кто вы? – недовольно осведомился он.
– Вы Уилбер Стоктон?
– Это я спросил вас, кто вы, – не сказал, а пролаял конгрессмен в ответ. – Вы не имеете права входить сюда.
– Сэр, я веду расследование по заданию федерального бюро, и у меня очень серьезные основания, чтобы беседовать с вами. Очень возможно, что вы против вашей воли оказались замешанным в заговор, угрожающий безопасности Соединенных Штатов... Два человека...
Конгрессмен грубо оборвал Малко:
– Что это еще за история? Я не понимаю, о чем вы говорите, мне нечего вам сказать.
Малко увидел, что он уже нажимал на кнопку вызова медсестры. Времени было в обрез.
– Сэр, – поспешил он спросить, – не подвергались ли вы шантажу?
Малко никак не ожидал, что Уилбер Стоктон так бурно отреагирует на его вопрос. Конгрессмен сбросил одеяло и соскочил с кровати, выставив вперед свои огромные ручищи.
– Mother fucker, – заорал он, – я вам покажу.
У Малко не было никакого желания вступать в драку с конгрессменом, и он стал пятиться к выходу. Уилбер Стоктон воинственно наступал на него и рычал что есть мочи:
– Сестра, сестра!
С другого конца коридора уже неслась пожилая медсестра. Малко, отбросив всякий стыд, забыв о боли в щиколотке, поспешил к ротонде, преследуемый воплями «больного». Вскочил в машину и преспокойно выехал со стоянки: за ним никто не гнался. По дороге в Вашингтон Малко анализировал все происшедшее. Нет, Уилбер Стоктон не будет им помогать. Оставалась красотка Анита. Если, конечно, она была жива.
* * *
Раздался едва слышный щелчок, замок открылся, «слесарь» ДОД посторонился. Крис Джонс ногой толкнул дверь и проскользнул в квартиру. Вся операция длилась не более десяти минут, но на ее подготовку пришлось потратить десять часов, преодолевая бюрократические препоны, чтобы получить добро от администрации. Оперативный отдел внутренней безопасности должен был получить одобрение Отдела планирования, а тот, в свою очередь, обратиться в самые высокие инстанции Компании. На улице стояла машина ФБР для обеспечения законного прикрытия «слесаря», если бы возникли недоразумения.
Крис Джонс отстегнул висевшее у него на поясе переговорное устройство, вызвал машину ФБР.
– Мы внутри, все в порядке.
– Поспешите, – холодно сказали в ответ.
Специалист-электронщик уже достал висевший на стене портативный аппарат, чтобы выяснить, поставлена ли квартира Аниты Диир на электронную охрану. Малко и Крис быстро обследовали комнаты на первом этаже. Здесь все было как-то безлико, безвкусно. Старые кресла, пианино, кресло-качалка. На втором этаже дверца платяного шкафа распахнута, шкаф наполовину пуст. Было похоже, что девица покидала дом в спешке.
Они осмотрели спальню с огромной кроватью, словно королевское ложе, напротив широкое, во всю стену, зеркало. Крис Джонс почти автоматически поднял голову к потолку, пристально рассматривая что-то несколько секунд. Потом молча пальцем указал на точку у изголовья кровати.
Малко проследил за его взглядом.
В стене было крошечное, терявшееся в лепке, отверстие, но вполне достаточное, чтобы поместить объектив мини-камеры. Место было выбрано таким образом, что можно было фотографировать все, что происходит на кровати при условии, что свет не выключен. Крис Джонс порылся и отыскал приставную лестницу, потом люк, ведущий на чердак. Малко и Крис Джонс взобрались туда и без труда обнаружили пустую кассету от кодаковской пленки.
Кто-то знавший о связи конгрессмена с исполнительницей стриптиза решил, вероятно, шантажировать его, неизвестно, с ведома или нет Аниты.
Судя по поспешному отъезду, она была в курсе шантажа. Спустя пять минут Малко и Крис вышли из дома. Как только они сели в свою машину, прикрывавшие их бригады ДОД и ФБР исчезли.
Крис Джонс взял направление на Вашингтон и связался по радио с ДОД, чтобы сообщить о результатах операции. Выходя из дома, он сказал:
– Мы ничего не можем изменить. Девица имеет право оставить работу и поехать отдыхать.
По мере того как Крис Джонс слушал, выражение лица его менялось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34