..
— Что-нибудь непыльное?
Он кивнул.
— Когда ты подбирал тот сверток, что принес тебе столько неприятностей, — что, по-твоему, в нем лежало?
— Не знаю, — поспешно произнес он. — Я о таких вещах и не задумываюсь. Выполняю что мне сказано — и все.
— У тебя даже желания не было заглянуть внутрь?
— Нет, сэр. Такое делать нельзя. Когда работаешь с большими людьми, это очень опасно. — Он вытер ладонью испарину с лица. — Мы втроем просто выполняем небольшие поручения. Нам звонят, просят о том-то и о том-то, и мы это делаем без лишних вопросов. А на следующий день по почте приходит двадцать или тридцать долларов. Иногда пятьдесят. Бывает, и кулаками приходится поработать.
— А Эрни знал, как вы зарабатываете деньги?
Банни пожал плечами.
— Я думаю, он мог от кого-нибудь это услышать. Может, мы сами обронили неосторожное словцо и он догадался.
— Где я могу найти Бена и Фитца?
— Большую часть дня они пропадают у Свенсона. Это бар такой, находится на нашей улице, если идти все время вверх. Их зовут Бен Грейди и Фитц. Фитц — это и есть его фамилия. Оба снимают комнаты где-то неподалеку, но точных адресов я не знаю.
Банни дернулся, когда я включил зажигалку: видно, теперь этот прибор ассоциировался у него с неприятными ощущениями. Я улыбнулся:
— Ведь ты никому не собираешься говорить, что я был у тебя?
— Нет, мистер. Никому. — И он покачал головой. Довольно скорбный жест в его исполнении. — Я ничего ни о ком не знаю.
* * *
Сев в машину, я проехал, не сворачивая, квартала полтора. Свенсон содержал ветхий старомодный салон со скверным освещением и ленивыми уборщиками. Вчерашние сигаретные бычки все еще устилали весь пол. Это было одно из тех заведений, где все углы посыпают опилками, и где вход один — общий. Я помню, такие бильярдные можно было встретить лет двадцать назад, но ведь времена, как-никак, меняются.
Я заказал себе глоток чего-нибудь покрепче и немного льда.
У одной из стен стояло два стола с облупившейся красной и несколько стульев. За бильярдом шла игра в восемь шаров на четверых игроков.
Глядя в зеркало, висевшее над баром, я без труда убедился в том, что моей персоной уже заинтересовались. По костюму на мне игравшие могли принять меня либо за туриста, невесть как забредшего в эту часть города, либо за человека, у которого была дело к одному из них.
Я рассудил за лучшее не задавать вопросов и не называть ничьих имен в этих стенах. Они наверняка запомнят мое лицо, а в мои планы это не входило.
Я допил виски и вышел.
Перейдя на противоположную сторону улицы, я зашел в кафе. Увидев меня, буфетчик вынул изо рта зубочистку: должно быть, так он лучше слышал посетителей.
— Кофе, — произнес я и проследовал мимо него в телефонную будку, где накрутил номер бара Свенсона.
Раздался легкий щелчок: на том конце подняли трубку.
— Свенсон слушает.
— Можно поговорить с Беном Грейди?
— Нет его. Последние три-четыре дня он сюда не заходил.
— Тогда попросите Фитца к телефону.
С полминуты царила полная тишина, после чего в трубке послышался молодой голос:
— Фитц говорит.
— Есть небольшое поручение, Фитц.
— Кто это? Тони?
— Нет. Но я говорю от его имени. Хочешь заработать тридцать долларов? Дело нетрудное, простое.
Он явно колебался.
— Как там... рука Тони? Болит? Беспокоит, небось, не гнется?
Ну надо же! Этот парень решил попрактиковать на мне свои интеллектуальные способности. Да я сто очков готов был поставить, что у Тони все суставы, двигались, как смазанные.
— Слушай, ты это дело брось! — выпалил я. — И мне, и тебе отлично известно, что Тони у нас гибкий, как гимнаст в цирке!
— Я просто хотел проверить... — извиняющимся тоном промямлил Фитц. — Что вам угодно, мистер?
— Отправляйся без промедления к себе домой и жди там ровно час. Может, тебе принесут сверток. Может, и не принесут. Тот человек объяснит тебе, что делать дальше.
— Как вы сказали? Может, принесут, а может, и не принесут?
— Именно. Все зависит от того, как у нас тут складываться будет... Ты этим себе голову особо не забивай. В любом случае завтра по почте получишь свою тридцатку.
Возможно, его распирало любопытство, но спросить меня о чем-либо ом не посмел: я олицетворял для него мир «больших людей», и в его обязанности входило не вопросы им задавать, а выполнять приказания.
Я вернулся за столик, и с чашечной кофе я руке стал спокойно наблюдать за входной дверью бильярдной Свенсон. Вскоре из нее вышел парень с неестественно бледной физиономией квадратной формы. На вид ему можно было дать лет двадцать, не больше. Он притронулся пальцами к краям шляпы и бодро зашагал вниз по улице.
Я швырнул на прилавок десятицентовик и вышел из кафе. Дав Фитцу уйти вперед на полтора квартал, я пересек улицу и последовал за ним.
Миновав еще четыре квартала, он вошел в довольно неопрятный трехэтажный дом, где, по-видимому, и снимал квартиру. Я проследовал за ним туда же и стал в подъезде разглядывать таблички с именами жильцов, прикрепленные над почтовыми ящиками. Фитц занимал квартиру под номером тридцать один.
Затем я отправился в аптеку и приобрел там конверт с маркой. Вложив в наго тридцать долларов, я надписал его и отправил Фитцу. Мне не хотелось, чтобы он терял веру а могучую силу телефонных звонков. Ибо, по моему мнению, в ближайшее время ему предстояло получить еще один «заказ» по телефону.
В будке неподалеку от аптеки я набрал номер «Попугая» и через секунду говорил с Майком Ниландом:
— Босс, вам лучше поместить это объявление в газету.
Ниланд тихо выругался.
— У тебя что, ничего не выходит?
— Я все еще занимаюсь, но до пяти результатов не будет, это точно.
Ниланд задумался.
— А что, если и на этот раз выследить того, кого они пошлют за пакетом? — спросил он.
— Майк, я бы на вашем, месте больше с этими ребятами не шутил. Наверняка они такой вариант предусмотрели и, если у вас снова сорвется, постараются доставить вам самые большие и неожиданные неприятности. И уж тогда они своего все равно добьются, помяните мое слово.
Он вновь выругался.
— Мне неприятна мысль о том, что придется вышвырнуть двести тысяч на ветер, но вот что меня по-настоящему бесит — так это то, что какие-то ублюдки смоются с моими деньгами навсегда, понимаешь?
— В данный момент у вас просто нет выбора, Майк. Через пятнадцать минут Дороти Гордон позвонит в полицию.
Ниланд сдался.
— Ну, хорошо. Я сам сейчас позвоню ей и скажу, что решил заплатить.
Теперь мне не оставалось ничего, кроме ожидания. Вечером того дня я отправился в кино, а на следующее утро допоздна провалялся в постели.
* * *
Примерно в полдень в моем гостиничном номере зазвонил телефон. Это был Майк.
— Я приготовил двести тысяч и вот жду от них известий. Пока ничего.
— Скорей всего, до наступления темноты деньги ваши будут при вас. Когда появилось объявление?
— В одиннадцатичасовом выпуске сегодня утром.
— Они позвонят вечером, причем в самую последнюю минуту. У вас уже не останется времени, чтобы что-то придумать.
— Да ничего я не собираюсь придумывать, — мрачно произнес Ниланд. — Хватит. Со всем этим пора кончать.
— Позвоните мне, как только эти парни выйдут на вас.
Прошло немало времени, прежде чем Ниланд снова позвонил. Было уже часов десять вечера.
— Они только что со мной связались.
— По телефону?
— Нет. Телеграммой. — Он издал сдержанный смешок. — Текст выглядит вполне безобидно. Слушай: «Наведаюсь за своим пакетом на перекресток Пятьдесят Седьмой и „Си-Си“ сегодня в одиннадцать вечера».
Я подождал до, четверти одиннадцатого и затем поехал к Фитцу.
* * *
Поднявшись на третий этаж, я тихонько постучал в дверь под номером тридцать один. Вряд ли от Фитца можно было ожидать, что он по вечерам будет сидеть дома, особенно по таким вечерам, как этот, — но лишний раз убедиться в его отсутствии мне не мешало.
Не дождавшись ответа,, я немного повозился со своей связкой ключей и наконец нашел один, которым и отпер дверь.
Вновь заперев ее за собой изнутри, я включил свет.
Это было скромное однокомнатное жилье с крошечной кухонькой и ванной. Продавленная кровать с ворохом постельного белья занимала едва ли не всю комнату. Телефонный аппарат, стоявший на столике у окна, почти полностью был завален многочисленными программками скачек. В кухне было полно грязной посуды, а на стенах ванной комнаты красовались подтеки недельной давности.
Я выключил свет, уселся на неприбранную постель и закурил сигарету.
Допустим, вам требуется, чтобы кто-то принес вам пакет с двумястами тысячами долларов. Естественно, вы не станете в поисках подходящей кандидатуры листать телефонную книгу. Вы подберете такого, человека, который согласился бы выполнить вашу работу и при этом не выказывал бы ни малейшего любопытства. Иными словами, это должно быть лицо, уже привыкшее к выполнению поручений без нарушения заранее предписанных инструкций.
Вы станете искать такого человека в тех местах, где он чаще всего бывает, — он и его друзья. Конечно же, вы изменяете свое имя. Теперь вы уже не Сэм Гордон, а Эрни Уоллис. Так? Вы играете с этими людьми на бильярде, прислушиваетесь к их разговорам. И наконец, возможно, по прошествии нескольких недель, вы останавливаете свой выбор на одном из них.
Случилось так, что сначала вы воспользовались услугами Банни. Но Банни накрывают, и он выбывает из игры.
Теперь вам предстоит во второй раз попытать счастья. Сумма довольно кругленькая. Рисковать и полагаться на помощь абсолютно незнакомого вам человека, какого-нибудь мальчика-рассыльного, вы просто не можете. Поэтому вы вновь возвращаетесь к Бену и Фитцу.
Бена нет на месте (если верить тому типу, что говорил со мной по телефону из бильярдной Свенсона). Значит, остается Фитц.
Интересно, чьи же это пальчики приходили по почте к Ниланду? Какого-нибудь уличного бродяги? Человека, которого никто не хватится, даже если его будут, резать на части? Или, может, это были пальцы Бена Грейди? Вот уж не повезло парню... Потому-то его в последнее время никто не видел у Свенсона:
В одиннадцать тридцать телефон тихо замурлыкал.
Подняв трубку, я произнес:
— Фитц.
— Пакет при тебе? — услышал я чей-то шепот. Чувствовалось, что Гордон с ума сходит от нетерпения.
— Да, — ответил я.
На несколько секунд воцарилось молчание.
— Все прошло без проблем?
— Без.
— Хвоста за тобой не было?
— Нет.
Выходит, Гордон не следил за тем, как произошла передача пакета. На этот раз он избрал иную тактику. Помолчав еще немного, на том конце провода сказали:
— Теперь бери пакет и вези его к Северо-Западному железнодорожному депо. Жди у билетных касс.
Я старался говорить как можно более бесстрастно в надежде на то, что мой голос будет принят за голос Фитца.
— Вы придете туда?
— Не исключено. Или тебе туда позвонят и скажут, куда отправляться дальше.
Поскольку в трубке все время звучал шепот, голос говорящего различить было невозможно. Но я и не очень надеялся сделать это: Гордона-то я никогда не видел и голоса его знать не мог.
— Ну, я пошел, — проговорил я, даже не шевельнувшись с места.
На том конце повесили трубку.
Теперь я достаточно ясно представлял себе, что должно произойти вскорости. Возможно, Гордон и в самом деле подъедет к депо, но это вряд ли. Скорей всего, туда снова позвонят и прикажут Фитцу отвезти чемоданчик в какое-нибудь другое людное место, и там уже Гордон возьмет у него деньги. Но более вероятно, что Фитца станут довольно долго гонять с места на место, и где-нибудь в конце этого марафона его будет поджидать Гордон — к тому времени он полностью убедится в том, что за Фитцем никто не следит.
Я зажег новую сигарету и настроился ждать.
В полдвенадцатого послышался звук шагов, затем в замочную скважину вставили и повернули ключ. Я прошел в ванную и появился оттуда только тогда, когда загорелась лампочка и дверь была закрыта изнутри.
1 2 3 4 5
— Что-нибудь непыльное?
Он кивнул.
— Когда ты подбирал тот сверток, что принес тебе столько неприятностей, — что, по-твоему, в нем лежало?
— Не знаю, — поспешно произнес он. — Я о таких вещах и не задумываюсь. Выполняю что мне сказано — и все.
— У тебя даже желания не было заглянуть внутрь?
— Нет, сэр. Такое делать нельзя. Когда работаешь с большими людьми, это очень опасно. — Он вытер ладонью испарину с лица. — Мы втроем просто выполняем небольшие поручения. Нам звонят, просят о том-то и о том-то, и мы это делаем без лишних вопросов. А на следующий день по почте приходит двадцать или тридцать долларов. Иногда пятьдесят. Бывает, и кулаками приходится поработать.
— А Эрни знал, как вы зарабатываете деньги?
Банни пожал плечами.
— Я думаю, он мог от кого-нибудь это услышать. Может, мы сами обронили неосторожное словцо и он догадался.
— Где я могу найти Бена и Фитца?
— Большую часть дня они пропадают у Свенсона. Это бар такой, находится на нашей улице, если идти все время вверх. Их зовут Бен Грейди и Фитц. Фитц — это и есть его фамилия. Оба снимают комнаты где-то неподалеку, но точных адресов я не знаю.
Банни дернулся, когда я включил зажигалку: видно, теперь этот прибор ассоциировался у него с неприятными ощущениями. Я улыбнулся:
— Ведь ты никому не собираешься говорить, что я был у тебя?
— Нет, мистер. Никому. — И он покачал головой. Довольно скорбный жест в его исполнении. — Я ничего ни о ком не знаю.
* * *
Сев в машину, я проехал, не сворачивая, квартала полтора. Свенсон содержал ветхий старомодный салон со скверным освещением и ленивыми уборщиками. Вчерашние сигаретные бычки все еще устилали весь пол. Это было одно из тех заведений, где все углы посыпают опилками, и где вход один — общий. Я помню, такие бильярдные можно было встретить лет двадцать назад, но ведь времена, как-никак, меняются.
Я заказал себе глоток чего-нибудь покрепче и немного льда.
У одной из стен стояло два стола с облупившейся красной и несколько стульев. За бильярдом шла игра в восемь шаров на четверых игроков.
Глядя в зеркало, висевшее над баром, я без труда убедился в том, что моей персоной уже заинтересовались. По костюму на мне игравшие могли принять меня либо за туриста, невесть как забредшего в эту часть города, либо за человека, у которого была дело к одному из них.
Я рассудил за лучшее не задавать вопросов и не называть ничьих имен в этих стенах. Они наверняка запомнят мое лицо, а в мои планы это не входило.
Я допил виски и вышел.
Перейдя на противоположную сторону улицы, я зашел в кафе. Увидев меня, буфетчик вынул изо рта зубочистку: должно быть, так он лучше слышал посетителей.
— Кофе, — произнес я и проследовал мимо него в телефонную будку, где накрутил номер бара Свенсона.
Раздался легкий щелчок: на том конце подняли трубку.
— Свенсон слушает.
— Можно поговорить с Беном Грейди?
— Нет его. Последние три-четыре дня он сюда не заходил.
— Тогда попросите Фитца к телефону.
С полминуты царила полная тишина, после чего в трубке послышался молодой голос:
— Фитц говорит.
— Есть небольшое поручение, Фитц.
— Кто это? Тони?
— Нет. Но я говорю от его имени. Хочешь заработать тридцать долларов? Дело нетрудное, простое.
Он явно колебался.
— Как там... рука Тони? Болит? Беспокоит, небось, не гнется?
Ну надо же! Этот парень решил попрактиковать на мне свои интеллектуальные способности. Да я сто очков готов был поставить, что у Тони все суставы, двигались, как смазанные.
— Слушай, ты это дело брось! — выпалил я. — И мне, и тебе отлично известно, что Тони у нас гибкий, как гимнаст в цирке!
— Я просто хотел проверить... — извиняющимся тоном промямлил Фитц. — Что вам угодно, мистер?
— Отправляйся без промедления к себе домой и жди там ровно час. Может, тебе принесут сверток. Может, и не принесут. Тот человек объяснит тебе, что делать дальше.
— Как вы сказали? Может, принесут, а может, и не принесут?
— Именно. Все зависит от того, как у нас тут складываться будет... Ты этим себе голову особо не забивай. В любом случае завтра по почте получишь свою тридцатку.
Возможно, его распирало любопытство, но спросить меня о чем-либо ом не посмел: я олицетворял для него мир «больших людей», и в его обязанности входило не вопросы им задавать, а выполнять приказания.
Я вернулся за столик, и с чашечной кофе я руке стал спокойно наблюдать за входной дверью бильярдной Свенсон. Вскоре из нее вышел парень с неестественно бледной физиономией квадратной формы. На вид ему можно было дать лет двадцать, не больше. Он притронулся пальцами к краям шляпы и бодро зашагал вниз по улице.
Я швырнул на прилавок десятицентовик и вышел из кафе. Дав Фитцу уйти вперед на полтора квартал, я пересек улицу и последовал за ним.
Миновав еще четыре квартала, он вошел в довольно неопрятный трехэтажный дом, где, по-видимому, и снимал квартиру. Я проследовал за ним туда же и стал в подъезде разглядывать таблички с именами жильцов, прикрепленные над почтовыми ящиками. Фитц занимал квартиру под номером тридцать один.
Затем я отправился в аптеку и приобрел там конверт с маркой. Вложив в наго тридцать долларов, я надписал его и отправил Фитцу. Мне не хотелось, чтобы он терял веру а могучую силу телефонных звонков. Ибо, по моему мнению, в ближайшее время ему предстояло получить еще один «заказ» по телефону.
В будке неподалеку от аптеки я набрал номер «Попугая» и через секунду говорил с Майком Ниландом:
— Босс, вам лучше поместить это объявление в газету.
Ниланд тихо выругался.
— У тебя что, ничего не выходит?
— Я все еще занимаюсь, но до пяти результатов не будет, это точно.
Ниланд задумался.
— А что, если и на этот раз выследить того, кого они пошлют за пакетом? — спросил он.
— Майк, я бы на вашем, месте больше с этими ребятами не шутил. Наверняка они такой вариант предусмотрели и, если у вас снова сорвется, постараются доставить вам самые большие и неожиданные неприятности. И уж тогда они своего все равно добьются, помяните мое слово.
Он вновь выругался.
— Мне неприятна мысль о том, что придется вышвырнуть двести тысяч на ветер, но вот что меня по-настоящему бесит — так это то, что какие-то ублюдки смоются с моими деньгами навсегда, понимаешь?
— В данный момент у вас просто нет выбора, Майк. Через пятнадцать минут Дороти Гордон позвонит в полицию.
Ниланд сдался.
— Ну, хорошо. Я сам сейчас позвоню ей и скажу, что решил заплатить.
Теперь мне не оставалось ничего, кроме ожидания. Вечером того дня я отправился в кино, а на следующее утро допоздна провалялся в постели.
* * *
Примерно в полдень в моем гостиничном номере зазвонил телефон. Это был Майк.
— Я приготовил двести тысяч и вот жду от них известий. Пока ничего.
— Скорей всего, до наступления темноты деньги ваши будут при вас. Когда появилось объявление?
— В одиннадцатичасовом выпуске сегодня утром.
— Они позвонят вечером, причем в самую последнюю минуту. У вас уже не останется времени, чтобы что-то придумать.
— Да ничего я не собираюсь придумывать, — мрачно произнес Ниланд. — Хватит. Со всем этим пора кончать.
— Позвоните мне, как только эти парни выйдут на вас.
Прошло немало времени, прежде чем Ниланд снова позвонил. Было уже часов десять вечера.
— Они только что со мной связались.
— По телефону?
— Нет. Телеграммой. — Он издал сдержанный смешок. — Текст выглядит вполне безобидно. Слушай: «Наведаюсь за своим пакетом на перекресток Пятьдесят Седьмой и „Си-Си“ сегодня в одиннадцать вечера».
Я подождал до, четверти одиннадцатого и затем поехал к Фитцу.
* * *
Поднявшись на третий этаж, я тихонько постучал в дверь под номером тридцать один. Вряд ли от Фитца можно было ожидать, что он по вечерам будет сидеть дома, особенно по таким вечерам, как этот, — но лишний раз убедиться в его отсутствии мне не мешало.
Не дождавшись ответа,, я немного повозился со своей связкой ключей и наконец нашел один, которым и отпер дверь.
Вновь заперев ее за собой изнутри, я включил свет.
Это было скромное однокомнатное жилье с крошечной кухонькой и ванной. Продавленная кровать с ворохом постельного белья занимала едва ли не всю комнату. Телефонный аппарат, стоявший на столике у окна, почти полностью был завален многочисленными программками скачек. В кухне было полно грязной посуды, а на стенах ванной комнаты красовались подтеки недельной давности.
Я выключил свет, уселся на неприбранную постель и закурил сигарету.
Допустим, вам требуется, чтобы кто-то принес вам пакет с двумястами тысячами долларов. Естественно, вы не станете в поисках подходящей кандидатуры листать телефонную книгу. Вы подберете такого, человека, который согласился бы выполнить вашу работу и при этом не выказывал бы ни малейшего любопытства. Иными словами, это должно быть лицо, уже привыкшее к выполнению поручений без нарушения заранее предписанных инструкций.
Вы станете искать такого человека в тех местах, где он чаще всего бывает, — он и его друзья. Конечно же, вы изменяете свое имя. Теперь вы уже не Сэм Гордон, а Эрни Уоллис. Так? Вы играете с этими людьми на бильярде, прислушиваетесь к их разговорам. И наконец, возможно, по прошествии нескольких недель, вы останавливаете свой выбор на одном из них.
Случилось так, что сначала вы воспользовались услугами Банни. Но Банни накрывают, и он выбывает из игры.
Теперь вам предстоит во второй раз попытать счастья. Сумма довольно кругленькая. Рисковать и полагаться на помощь абсолютно незнакомого вам человека, какого-нибудь мальчика-рассыльного, вы просто не можете. Поэтому вы вновь возвращаетесь к Бену и Фитцу.
Бена нет на месте (если верить тому типу, что говорил со мной по телефону из бильярдной Свенсона). Значит, остается Фитц.
Интересно, чьи же это пальчики приходили по почте к Ниланду? Какого-нибудь уличного бродяги? Человека, которого никто не хватится, даже если его будут, резать на части? Или, может, это были пальцы Бена Грейди? Вот уж не повезло парню... Потому-то его в последнее время никто не видел у Свенсона:
В одиннадцать тридцать телефон тихо замурлыкал.
Подняв трубку, я произнес:
— Фитц.
— Пакет при тебе? — услышал я чей-то шепот. Чувствовалось, что Гордон с ума сходит от нетерпения.
— Да, — ответил я.
На несколько секунд воцарилось молчание.
— Все прошло без проблем?
— Без.
— Хвоста за тобой не было?
— Нет.
Выходит, Гордон не следил за тем, как произошла передача пакета. На этот раз он избрал иную тактику. Помолчав еще немного, на том конце провода сказали:
— Теперь бери пакет и вези его к Северо-Западному железнодорожному депо. Жди у билетных касс.
Я старался говорить как можно более бесстрастно в надежде на то, что мой голос будет принят за голос Фитца.
— Вы придете туда?
— Не исключено. Или тебе туда позвонят и скажут, куда отправляться дальше.
Поскольку в трубке все время звучал шепот, голос говорящего различить было невозможно. Но я и не очень надеялся сделать это: Гордона-то я никогда не видел и голоса его знать не мог.
— Ну, я пошел, — проговорил я, даже не шевельнувшись с места.
На том конце повесили трубку.
Теперь я достаточно ясно представлял себе, что должно произойти вскорости. Возможно, Гордон и в самом деле подъедет к депо, но это вряд ли. Скорей всего, туда снова позвонят и прикажут Фитцу отвезти чемоданчик в какое-нибудь другое людное место, и там уже Гордон возьмет у него деньги. Но более вероятно, что Фитца станут довольно долго гонять с места на место, и где-нибудь в конце этого марафона его будет поджидать Гордон — к тому времени он полностью убедится в том, что за Фитцем никто не следит.
Я зажег новую сигарету и настроился ждать.
В полдвенадцатого послышался звук шагов, затем в замочную скважину вставили и повернули ключ. Я прошел в ванную и появился оттуда только тогда, когда загорелась лампочка и дверь была закрыта изнутри.
1 2 3 4 5