С яростным шипеньем вырвался луч и ударил по столу, по груде
жетонов, по ногам заревевшего от боли Брема.
Он дотянулся до бластерного ствола и отвел его в сторону. Луч прошелся по
люстрам - с сухим треском они погасли одна за другой. Затем погас и сам луч
- это Брем вырвал, наконец, бластер из рук женщины. Салон погрузился в
темноту. Корчась от страшного ожога на бедрах и в паху, Брем вцепился в
запястье красотки, не давая ей ускользнуть, сполз со стола и, превозмогая
невыносимую боль, притянул ее к себе.
Истошно визжа, она щарила пальцами по его лицу. Нашла наконец глаза,
впилась в них ногтями. Глаза потекли. Обезумевший от ярости и боли Брем не
замечал этого. Подмяв ее под себя, он давил и ломал ее хрупкие ключицы. А
когда нащупал шею, испустил громкий, полный звериного восторга рев...
В салон, выбив двери, ввалились члены экипажа с бластерами. Их встретили
сумерки и мертвая тишина. Забрызганный кровью экран еще мерцал, показывая
опустевший лабиринт. Там тоже все успокоилось. Погибшие в давке клоны
растворились в воздухе мрачной планеты, лишь кое-где под стенами виднейись
тела людей, раздавленные и неузнаваемые.
Пошарив по салону фонариками, звездолетчики наткнулись на несколько
обгорелых трупов. Два из них, простертые возле стола, казалось, еще сжимали
друг друга в объятиях - то ли в последнем порыве любви, то ли в приступе
смертельной ненависти.

1 2 3