Я горжусь знанием, что эта политика создала климат,
способствовавший нынешнему восстанию. А поскольку планеты освободились,
моя работа удалась.
Ян покачал головой.
- Нет, в это поверить невозможно.
- Дело в том, что это правда. Но правда или нет - это не составит
разницы для наших отношений. С этого момента ты свободный человек со всеми
привилегиями, присущими твоему статусу. Криминальные данные изъяты из
досье, а твои собственные данные возвращены в компьютерный банк. Твое
отсутствие в течение последних лет объясняется интересами Безопасности.
Любому человеку с удостоверением первого приоритета данные покажут, что ты
был высшим офицером Безопасности, и что твои работы служат тебе фронтом
для действий. Ты теперь очень богат, твой банковский счет полон. Вот твое
удостоверение. Тут есть бар, я присмотрел бутылку шампанского.
Это был какой-то садистский трюк, и Ян в этом не сомневался. Тело и
шея болели в местах ударов, но сейчас не было времени думать о боли, он
старался не замечать ее, прогонял, чтобы она не мешала мыслям. Нужно было
использовать рассудок, а не грубые эмоции. Хотя нельзя было справиться с
чувством, охватившем его при виде деверя - какой все же сильной оказалась
животная радость, когда его руки легли на шею человека, которого он
ненавидел сильнее всех. Но кем этот человек являлся сейчас? Должно быть,
здесь какая-то интрига - Сергуд-Смит не способен действовать прямолинейно.
Но что бы он не замышлял, в настоящий момент это вскрыть невозможно.
Неужели он опять играет? Сделать вид, что он поверил ему? А есть ли иной
выбор? Если удостоверение подлинное, появится шанс бежать от сетей
Безопасности. Поэтому неважно, что он скажет - лишь бы выйти из этой
комнаты живым. Ложь деверю не вызовет угрызений совести - это ведь чуть ли
не долг чести. Следовательно, безразлично, что он пообещает, важно, что он
сделает. Что-нибудь пообещать, убраться в безопасное место. Это куда
лучше, чем верная смерть, которая ожидается в случае отказа. Ян
недоверчиво смотрел, как Сергуд-Смит сдернул с бутылки фольгу и затем, не
пролив ни капли, наполнил шампанским два бокала. Он повернулся и,
улыбаясь, пересек комнату и вручил бокал Яну. И тот с трудом переборол
желание врезать по этой улыбке, благо, что пистолет лежал в стороне.
- Вот так-то гораздо лучше, - сказал Сергуд-Смит. - Преодолевай тягу
к насилию, и будешь жить. Ты не из семейства самоубийц.
- Ладно. Буду с тобой работать. Сделаю, что скажешь. Но я никого не
предам, и информации от меня ты не получишь.
- Очень хорошо. Большего я не прошу. Теперь мы можем выпить за
будущее и надеяться, что оно будет светлым для человечества. - Он поднял
бокал, салютуя. Они выпили.
- Что я должен делать? - спросил Ян.
- Отправишься с миссией от меня. В Израиль. Что, теперь ты видишь,
что в моем замысле истина, а что - коварство? Если сомневаешься в моих
словах, почему бы тебе не отказаться и не остаться там - что может быть
мудрее?
- Я не могу в это поверить. Ты уже убеждал меня, что у тебя
договоренность с правительством Израиля о слежке за их агентами.
- Договоренность есть. Но я не отвечаю за то, что происходит в этом
суверенном государстве. Ты сам обнаружишь, что это народ с очень твердым
характером. А сейчас я раскрою тебе секрет, и это - одно из доказательств
моей искренности, потому что вместе с этим отдаю себя в твои руки. Я, под
кодовым именем Кассий, снабжал израильтян секретной информацией. Они очень
благодарны, потому что я ничего не просил взамен, кроме сознания, что
тружусь на благо человеческой расы. Они прекрасного мнения о Кассии, и
поэтому ты будешь пользоваться их доверием, если откроешь, что Кассий -
это ты. Я дам тебе код-пароль, а также копию со всей информации, которую
переслал им за последние несколько лет. Что случится дальше, зависит от
тебя. Если ты откроешь эти факты где-нибудь здесь, в соответствующем
заведении, ты обнаружишь, что существует много людей из безопасности,
которые хотели бы утопить меня и занять мое место. Или ты отправишься в
Израиль и передашь им самое, быть может, важное поручение за всю твою
жизнь. Выбор за тобой, Ян.
Выбор? Ян не верил, что таковой существует. Он не сомневался, что
любая попытка передать информацию другому офицеру безопасности мгновенно
закончится его уничтожением. Сергуд-Смит не способен был допустить, чтобы
такое случилось. Нет, он будет следовать плану. Передаст послание в
Израиль, и пусть уж они там решают, кто такой его деверь на самом деле.
Мир перевернулся с ног на голову. Отчасти рассказ Сергуда-Смита может быть
правдив. Он был способен ради собственной выгоды покинуть тонущий корабль.
Ян понимал, что он выныривает из пучины.
- Хорошо, - сказал он, - говори, что мне нужно сделать.
- Славный парень. Ты не пожалеешь.
Сергуд-Смит подошел к столу и взял толстый пластиковый конверт,
вручив его Яну.
- Сейчас я собираюсь посадить тебя на самолет до Нью-Йорка. Здесь
тебе находиться небезопасно, потому что в Калифорнии и Аризоне по-прежнему
все тебя разыскивают. Но я не допустил, чтобы тревога распространилась на
всю страну. В Уолдорф-Астории заказана комната. Отдохни там, купи
что-нибудь из одежды, поешь как следует. Потом, когда со всем этим
покончишь, открой пакет и вызубри основную содержащуюся в нем информацию.
не обязательно слово в слово, главное, чтобы ты был осведомлен обо всем,
что тут содержится. Здесь находится информация о Безопасности, которую я
подготовил для передачи в Израиль. С моей стороны это крайне преступно, а
потому не показывай пакет никому. У тебя будет восемь часов для чтения,
после чего бумага самоуничтожится. Тогда позвони мне - номер на обратной
стороне конверта - чтобы я мог сделать следующий шаг. Есть вопросы?
- Столько, что я не знаю, с какого начать. Со всем этим нужно хотя бы
немного освоиться.
- Понимаю. Ну что ж, приветствую тебя а борту, Ян. Все-таки чудесно,
когда кто-то может тебе помочь спустя все эти долгие годы работы в
одиночку, - он протянул руку.
Ян взглянул на нее и, после длительной паузы, покачал головой.
- Я не умею забывать так легко. Слишком уж много крови на руке,
которую ты мне протягиваешь.
- Не слишком ли ты драматизируешь?
- Возможно. Я буду сотрудничать с тобой потому что не имею иного
выбора. Но это не значит, что мне это нравится или что мне нравишься ты.
Понятно?
Глаза Сергуда-Смита чуть прищурились, но, когда он заговорил, гнева в
голосе не чувствовалось.
- Как скажешь, Ян. Успех для нас более важен, чем личные чувства. А
теперь тебе пора уходить.

10
Ночью Яна разбудил грохот дальних разрывов. Здесь, на тринадцатом
этаже, он ясно услышал их несмотря на звуконепроницаемые, с двойными
стеклами, окна. Он открыл дверь и вышел на балкон. За городом что-то ярко
пылало. Выли сирены, по улицам внизу прорывались полицейские и пожарники.
За пределами комнаты с воздушным кондиционированием было дымно и жарко, и
он не стал смотреть долго. Он все еще чувствовал усталость и, едва
вернулся в кровать, сразу уснул.
Утром, когда он нажал кнопку, открывающую жалюзи, в комнату пролился
яркий солнечный свет. Не отличимый от оригинала Рембрандт, висевший на
дальней стене, превратился в экран, когда он включил телевизор. Ян
высветил заголовки новостей, набрал "МЕСТНЫЕ НОВОСТИ", затем "ВЗРЫВЫ И
ПОЖАРЫ". Список исчез, его сменила сценка вокруг парковой скамьи. На
разных концах скамьи сидели мужчина и женщина, они лучились благополучием,
здоровьем и были загорелы. Более того, они были совершенно нагими. За
скамьей была зеленая трава и деревья, а на тропинке поклевывали землю
несколько голубей. Мужчина и женщина улыбнулись ему, показав сияющие белые
зубы.
- Доброе утро, - сказал мужчина. - Я - Кевин О'Доннел.
- А я Патти Пирс. Кому из нас, мне или Кевину, сообщить вам
сегодняшние новости?
И они стали ждать, застывшие и неподвижные, и голуби тоже были
неподвижны, даже листва, которую до этого шевелил ветерок, замерла.
Контроль компьютера ждал его решения.
- Патти, конечно, - сказал Ян, и камера мгновенно перешла на девушку;
она встала и улыбнулась в его сторону. Была ли она реальна, или это всего
лишь программа компьютера - не имело значения. Она была красива и желанна,
и умела делать новости более интересными. Хотя он не мог понять, что
общего может быть между новостями и голыми обозревателями.
- Ночью Эппл был очень занят, - сказала Патти, стоя и показывая себе
через плечо. Парк исчез, уступив место горящему зданию; высоко в небо
взлетали огненные языки. По улице перед ним был расстелен пожарный
такелаж, и люди со шлангами сражались с пожаром. Патти, обворожительно
крутя задом, подошла и забралась в водительское кресло подъемного крана.
- Этот склад запылал в утренние часы и сгорел, как сарай, Сэр! Сюда
прибыли четыре команды, и лишь к рассвету им удалось победить огонь и не
дать ему распространиться. Краска и химические вещества, которые хранились
на складе, сделали работенку для наших героев в шлемах очень даже горячей,
да-да, сэр. Никто не знает, как возник пожар, но, без сомнения, это был
поджог.
Один из героев в шлемах подбежал и отцепил от корпуса машины какую-то
деталь снаряжения, даже не заметив Патти. Компьютерное подражание было
бесподобным: ей ни к чему было даже присутствовать на пожаре, достаточно
студийной записи.
Кто-то постучал в дверь. Ян включил телевизор и улыбнулся своему
чувству вины: все остальные ведь слушали голых обозревателей.
- Войдите! - крикнул он, и дверь открылась.
- Доброе утро, сэр, прекрасное утро, - сказал официант, толкая перед
собой столик с завтраком для Яна. Официант был молодой, белый, слегка
гнусавил, на верхней губе его боролись за существование клочковатые усики.
Он поклонился и переставил поднос на столик возле кровати.
- Ночью, я слышал, был пожар, - сказал Ян.
- Это работа черномазых, - сказал официант, тяжело дыша открытым
ртом. - Никто из них не пришел сегодня работать на кухню, ни один. Это
само за себя говорит.
- Думаете, это они устроили поджог? В новостях сказано, что виновник
неизвестен...
- Всегда так говорят. Это наверняка черномазые. Ну, на этот раз
Гарлем спалят до основания.
При появлении такой звериной ненависти Ян почувствовал себя неуютно.
Он налил себе кофе, официант поклонился и вышел. Ян никогда даже не
представлял, насколько Америка населена расовыми барьерами. Должно быть,
они существовали всегда, пусть и не на поверхности. Теперь их вызвала из
глубины военная лихорадка. Он с этим ничего не мог поделать, совершенно
ничего. Он снова включил новости, и, дождавшись, когда Патти покинет
экран, принялся за яйца и бекон.
Выбравшись из кровати, Ян обнаружил возле нее на полу выроненный им
конверт. Он еще не был готов открыть его, не был даже уверен, что это
следует делать. Поскольку он знал, что это следует сделать. Поскольку он
знал, что, совершив этот шаг, присоединится к Сергуду-Смиту и к его
безумному плану. Он почувствовал вдруг, что голова идет кругом, что не
всегда он отчетливо чувствует действительность. Вначале - отлет с той
планеты на дальнерейсовике, затем - плен, побег, вновь - плен, - и вдруг
эти заверения шурина что в конце концов все обернется к лучшему. Ян всегда
с большим подозрением относился к неожиданным хэппи-эндам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29