Остаться с Лорен наедине и…
Нет, надо переключить мысли на что-нибудь другое. И быстро.
Когда Лорен, приведя себя в порядок, вошла в просторную столовую, где стоял накрытый к обеду стол, она застала там только одну женщину. Она явно была мексиканкой, и Лорен поразилась ее гордой красоте, сочетающей в себе спокойную уверенность с чистотой и безмятежностью.
Она была небольшого роста, с изящной фигурой. В ее черных волосах, скрученных на затылке в тяжелый узел, блестели серебряные нити. Строгость ее черного платья с высоким воротом не смягчало ни одно украшение. Совершенное лицо, с тонким, прямым носом, изящно очерченным подбородком, красиво изогнутыми бровями над печальными темными глазами и прелестным, четко очерченным ртом.
Она встретила Лорен приветливой, открытой улыбкой:
– Лорен Холбрук-Локетт. Я Мария Мендес. Добро пожаловать в „Кипойнт“.
– Сеньора Мендес, мне приятно познакомиться с вами. Вы мать Руди?
– Да, – ответила она рассеянно, изучая лицо Лорен. – Вы именно такая, как он говорил, красивая. Он очень хотел, чтобы вы приехали сюда. Думаю, он был прав.
– Вы говорите о Бене? – Лорен удивилась, что эта женщина знала так много о планах Бена в отношении нее. Мария кивнула:
– Он мне все рассказал о вас, когда я видела его в последний раз.
Лорен показалось, что она хотела что-то добавить, но вошел Джеред, буквально увешанный отпрысками Мендеса. Сидевший у него на шее малыш крепко держался за его волосы. Все они смеялись и кричали:
– Джеред, я тоже хочу!
– Нет, возьми меня!
– Пожалуйста, Джеред, я буду следующим! Глория вышла из кухни и захлопала в ладоши:
– Оставьте Джереда в покое. Он только что приехал. Вы еще успеете с ним поиграть. Садитесь за стол, но прежде вымойтесь, чтобы ни у кого не было грязных рук.
Дети неохотно отпустили Джереда и заняли свои места за столом. Джеред пригладил волосы пятерней и заправил рубашку в штаны, потому что дети изрядно попортили его туалет.
Лорен никогда бы не подумала, что Джеред способен наслаждаться игрой с детьми. Он продолжал смеяться, расправляя рубашку на широкой груди. Под тонкой тканью прекрасно вырисовывались его мускулы. Заправляя рубашку, он распрямился и втянул живот. Взгляд Лорен невольно остановился на его бедрах, и она ощутила знакомый комок в горле.
Почувствовав, что она смотрит на него, Джеред поднял голову, и их взгляды встретились. Лорен расчесала волосы и снова заплела их в косу. Жакет, перчатки и шляпу она сняла, и тонкая блузка мягко облегала ее грудь. Узкая юбка с разрезом подчеркивала женственность ее фигуры, и Лорен несла свою женскую привлекательность, как знамя. Джеред вытер разом вспотевшие ладони о бедра и отвел глаза, мысленно проклиная свою восприимчивость.
Увидев за столом Марию Мендес, Джеред обратился к ней с неожиданной для Лорен нежностью:
– Мария, как ты?
Он обошел стол и крепко обнял женщину, чего никогда не позволял себе с Оливией.
– Джеред, я только что познакомилась с Лорен и хочу сказать, что жена у тебя красавица.
Джеред метнул взгляд на Лорен и пробормотал сквозь зубы:
– Да… благодарю тебя.
Вошел Руди, и Глория принесла из кухни еще одну тарелку и поставила ее на стол. Все приступили к еде. За столом было шумно, все говорили разом, понять что-нибудь было трудно, но Лорен несказанно наслаждалась, вспоминая одинокие трапезы в доме своего отца и чопорные, скучные обеды в доме Пратеров, а также молчаливые и напряженные застолья у Оливии.
Все болтали без умолку, делясь очень важными и пустяковыми новостями. Руди рассказал об инциденте с „дуэлью на пистолетах“. Дети смеялись над испугом Лорен, а Глория и Мария бранили мужчин за их безрассудство.
За столом было тесно, несмотря на его длину, и Глория посадила Лорен и Джереда рядом. Их локти постоянно соприкасались, когда они брали приборы или поднимали бокалы. Несколько раз их бедра и колени оказывались под столом в тесной близости. Если кто-нибудь и замечал две вилки, неожиданно застывавшие в воздухе по дороге к двум изумленно приоткрытым ртам, никто не обмолвился ни словом.
Руди, замечая все происходящее, посмеивался про себя. Они отлично сопротивлялись своим чувствам. Наблюдать за этим было интересно, события предвещали падение Джереда Великого от чар этого нежного росточка, этой девушки, едва достававшей ему до плеча.
Когда с едой было покончено, мужчины поднялись и отправились заниматься своим никогда не кончающимся делом – ранчо. Лорен смотрела, как они шли рядом к одному из коралей. Они были одеты почти одинаково и двигались очень похоже – грациозно и уверенно. У обоих были широкие плечи, как у спортсменов, узкие бедра и длинные, стройные ноги.
– Сзади они ужасно похожи, – подумала Лорен вслух.
– Да, каждый скажет, что они братья, – сказала стоящая рядом Глория.
Лорен резко повернулась к ней:
– Братья?
Глория казалась смущенной:
– Ну да, я думала, вы знаете, что Руди – ваш деверь.
Глория удивилась, что Джеред ни слова не сказал своей жене, об их родстве.
– Миссис Мендес и… – прошептала она, не решаясь высказать вслух свою догадку.
– Мария и Бен, – закончила за нее Глория, – но, увидев ошеломленное выражение лица Лорен, замкнулась и холодно добавила:
– Не судите их слишком строго. Они очень любили друг друга. Мария прожила здесь с Беном почти сорок лет.
– Но… ведь его женой была Оливия, – слабо запротестовала Лорен. – Значит, Бен жил в грехе? Ее Бен?
– Вы знаете Оливию, – сказала Глория, – и вам не надо рассказывать, что она за женщина. С той самой минуты, как он привез ее сюда из Нового Орлеана, она отравляла его жизнь. Оливия настаивала на том, чтобы они жили в Коронадо, и не хотела иметь ничего общего с „Кипойнтом“. Она взяла на себя управление банком. Мария была дочерью одного из первых вакеро, нанятых Беном для работы на ранчо. Они с первого взгляда полюбили друг друга.
Да, Лорен легко могла представить, как это случилось. Нежная, спокойная Мария и грубоватый, мужественный Бен. Они, должно быть, прекрасно дополняли друг друга. Он давал ей любовь и защиту, она подарила ему радость домашнего очага и сына. Счастье. Как узнать, где его найти? Несколько недель назад Лорен была бы шокирована, услышав эту скандальную историю, теперь же.:
Неужели эта страна лишила ее привычных убеждений? И этого тоже?
– Оба сына Бена Локетта питают друг к другу глубокую привязанность, – сказала Глория, глядя из окна на удалявшихся братьев.
– Руди примирился с тем, что не имеет права носить имя отца и не может считаться законным наследником. Бен любил его, и он знал это. В своем завещании Бен выразился достаточно ясно: пока будет существовать „Кипоштт“, сыновья Рудольфе Мендеса будут пользоваться здесь такими же правами, как и сыновья Джереда Локетта. Печально, верно? – продолжала она, несмотря на молчание Лорен. Обе они смотрели, как мужчины, вскочив на коней, скрылись за линией горизонта.
– Мария даже не могла присутствовать на похоронах Бена, Как и его первенец. Но Бен приезжал сюда, на ранчо, за несколько дней до смерти. Он говорил о вас, Лорен, и обещал привезти вас сюда. Это была последняя ночь, которую он провел с Марией. Надеюсь, что они всю эту ночь занимались любовью, ведь его не было целый месяц. Зная старого Бена, я думаю, что так оно и было.
– Да, и я уверена в этом, – покраснев, сказала Лорен.
Глория внимательно посмотрела на девушку:
– Вам следовало бы прекратить мою болтовню. Вы, вероятно, устали. Почему бы вам не вздремнуть немного?
– Да, я немного устала, – призналась Лорен. – Но я благодарна вам за то, что вы рассказали мне об этом. Теперь мне многое стало понятно.
Лицо Глории смягчилось, и она нежно поцеловала Лорен в щеку.
Лорен ушла в комнату Джереда и закрыла дверь. Она была одна, но не чувствовала этого. Казалось, что Джеред находится рядом, настолько явственно она ощущала его присутствие. Медленно раздеваясь, она испытывала такое чувство, будто обнажается перед мужчиной.
Лорен вытянулась на постели, и ей показалось, что Джеред лег рядом с ней. Она провела рукой по тяжелому покрывалу и подумала о тех ночах, которые он провел на этой кровати. Глаза ее закрылись, и она уснула. Ей снились смотрящие на нее янтарные глаза.
Глава 11
Перед обедом Лорен приняла ванну. Глория сказала ей, что два года назад Бен провел в кухню и две ванные комнаты водопровод. Вода поступала по трубам из цистерны, а для ее подогрева в ванных комнатах установили печи, на которых постоянно кипела вода в двух больших медных котлах.
– Есть только одно правило, – улыбаясь, сказала Глория, – принял ванну – наполни котел для следующего. О, Джеред просил меня передать вам это, – добавила она, протягивая Лорен коричневую бутылочку.
– Что это? – спросила Лорен.
– Мазь, – ответила Глория, стараясь подавить улыбку.
Днем приехал Пепе и привез вещи Лорен, которые были сложены в спальне. Рядом с ее чемоданами стояли мешки Джереда. Она заметила, что один из них развязан. Что ей делать, если сегодня вечером Джеред последует за ней в спальню? По-видимому, Мендесы как раз этого и ожидали от него. Она постаралась успокоиться, прежде чем идти в столовую.
Как ни странно, но в противоположность оживленному ленчу теперь за столом царила тишина. Стол был залит светом свечей и сервирован фарфоровой и хрустальной посудой, заменившей глиняную.
– Где дети? – спросила Лорен, внося из кухни поднос, уставленный закусками.
– Они вымыты и уложены в постели, – вздохнула Глория. – Обед в тишине – это единственная роскошь, которую мы с Руди позволяем себе.
Джеред и Руди пришли с террасы, где они коротали время за виски. Джеред погасил сигару в ближайшей пепельнице. Он тоже привел себя в порядок и переоделся в чистую рубашку, которую, вероятно, забрал из багажа, пока Лорен была в ванной.
Руди, к удивлению Лорен, подошел к Глории, заключил ее в объятия и поцеловал долгим поцелуем. Они о чем-то зашептались совсем тихо, будто забыли, что не одни в комнате.
Джеред остановился у окна и уставился в него, заложив большие пальцы рук за пояс туго обтягивающих штанов. Лорен стояла посредине комнаты и нервно теребила часы на груди, стараясь скрыть неловкость. Вид обнимающихся Руди и Глории вызвал в ней желание такой же близости с Джередом. Внутренний голос говорил ей, что надо подойти к Джереду и окликнуть его.
Она уже готова была сделать в его сторону первый неуверенный шаг, как в комнату вошла Мария.
– Что это? Новобрачные ведут себя, как чужие, а давние супруги милуются, как голубки! – весело произнесла она.
– Я и сам как раз собирался сказать об этом. – Руди подошел к Лорен и взял обе ее руки в свои. – Если ваш достойный жалости муж не собирается вас поцеловать, то это сделаю я. Лорен, добро пожаловать в нашу семью.
Он легко коснулся губами ее щеки.
Наступило напряженное молчание. Однако Джеред, казалось, не замечая всеобщей неловкости, подошел к столу, коротким кивком приглашая Лорен занять полагающееся ей место. С пылающими щеками она подошла к выдвинутому Джередом стулу. Остальные, непривычно тихие, последовали за ней.
Во время еды шел непринужденный разговор. У Мендесов был дар свободно говорить обо всем, что происходит на ранчо. Однако некоторые из затронутых тем смущали Лорен: кастрация и клеймение скота, его размножение… У Сибил после такого разговора целый месяц не проходила бы истерика.
Лорен и Глория убрали посуду. Глория была непреклонна в своем решении не принимать помощи Марии, однако призналась Лорен, что ей хотелось бы иметь помощницу: одной было трудно управляться с таким большим хозяйством и следить за детьми.
Когда они присоединились к Марии и мужчинам в большой гостиной, Лорен с радостью заметила, что Джеред совершенно трезв: Его лицо утратило выражение насмешливой надменности, черты его смягчились.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
Нет, надо переключить мысли на что-нибудь другое. И быстро.
Когда Лорен, приведя себя в порядок, вошла в просторную столовую, где стоял накрытый к обеду стол, она застала там только одну женщину. Она явно была мексиканкой, и Лорен поразилась ее гордой красоте, сочетающей в себе спокойную уверенность с чистотой и безмятежностью.
Она была небольшого роста, с изящной фигурой. В ее черных волосах, скрученных на затылке в тяжелый узел, блестели серебряные нити. Строгость ее черного платья с высоким воротом не смягчало ни одно украшение. Совершенное лицо, с тонким, прямым носом, изящно очерченным подбородком, красиво изогнутыми бровями над печальными темными глазами и прелестным, четко очерченным ртом.
Она встретила Лорен приветливой, открытой улыбкой:
– Лорен Холбрук-Локетт. Я Мария Мендес. Добро пожаловать в „Кипойнт“.
– Сеньора Мендес, мне приятно познакомиться с вами. Вы мать Руди?
– Да, – ответила она рассеянно, изучая лицо Лорен. – Вы именно такая, как он говорил, красивая. Он очень хотел, чтобы вы приехали сюда. Думаю, он был прав.
– Вы говорите о Бене? – Лорен удивилась, что эта женщина знала так много о планах Бена в отношении нее. Мария кивнула:
– Он мне все рассказал о вас, когда я видела его в последний раз.
Лорен показалось, что она хотела что-то добавить, но вошел Джеред, буквально увешанный отпрысками Мендеса. Сидевший у него на шее малыш крепко держался за его волосы. Все они смеялись и кричали:
– Джеред, я тоже хочу!
– Нет, возьми меня!
– Пожалуйста, Джеред, я буду следующим! Глория вышла из кухни и захлопала в ладоши:
– Оставьте Джереда в покое. Он только что приехал. Вы еще успеете с ним поиграть. Садитесь за стол, но прежде вымойтесь, чтобы ни у кого не было грязных рук.
Дети неохотно отпустили Джереда и заняли свои места за столом. Джеред пригладил волосы пятерней и заправил рубашку в штаны, потому что дети изрядно попортили его туалет.
Лорен никогда бы не подумала, что Джеред способен наслаждаться игрой с детьми. Он продолжал смеяться, расправляя рубашку на широкой груди. Под тонкой тканью прекрасно вырисовывались его мускулы. Заправляя рубашку, он распрямился и втянул живот. Взгляд Лорен невольно остановился на его бедрах, и она ощутила знакомый комок в горле.
Почувствовав, что она смотрит на него, Джеред поднял голову, и их взгляды встретились. Лорен расчесала волосы и снова заплела их в косу. Жакет, перчатки и шляпу она сняла, и тонкая блузка мягко облегала ее грудь. Узкая юбка с разрезом подчеркивала женственность ее фигуры, и Лорен несла свою женскую привлекательность, как знамя. Джеред вытер разом вспотевшие ладони о бедра и отвел глаза, мысленно проклиная свою восприимчивость.
Увидев за столом Марию Мендес, Джеред обратился к ней с неожиданной для Лорен нежностью:
– Мария, как ты?
Он обошел стол и крепко обнял женщину, чего никогда не позволял себе с Оливией.
– Джеред, я только что познакомилась с Лорен и хочу сказать, что жена у тебя красавица.
Джеред метнул взгляд на Лорен и пробормотал сквозь зубы:
– Да… благодарю тебя.
Вошел Руди, и Глория принесла из кухни еще одну тарелку и поставила ее на стол. Все приступили к еде. За столом было шумно, все говорили разом, понять что-нибудь было трудно, но Лорен несказанно наслаждалась, вспоминая одинокие трапезы в доме своего отца и чопорные, скучные обеды в доме Пратеров, а также молчаливые и напряженные застолья у Оливии.
Все болтали без умолку, делясь очень важными и пустяковыми новостями. Руди рассказал об инциденте с „дуэлью на пистолетах“. Дети смеялись над испугом Лорен, а Глория и Мария бранили мужчин за их безрассудство.
За столом было тесно, несмотря на его длину, и Глория посадила Лорен и Джереда рядом. Их локти постоянно соприкасались, когда они брали приборы или поднимали бокалы. Несколько раз их бедра и колени оказывались под столом в тесной близости. Если кто-нибудь и замечал две вилки, неожиданно застывавшие в воздухе по дороге к двум изумленно приоткрытым ртам, никто не обмолвился ни словом.
Руди, замечая все происходящее, посмеивался про себя. Они отлично сопротивлялись своим чувствам. Наблюдать за этим было интересно, события предвещали падение Джереда Великого от чар этого нежного росточка, этой девушки, едва достававшей ему до плеча.
Когда с едой было покончено, мужчины поднялись и отправились заниматься своим никогда не кончающимся делом – ранчо. Лорен смотрела, как они шли рядом к одному из коралей. Они были одеты почти одинаково и двигались очень похоже – грациозно и уверенно. У обоих были широкие плечи, как у спортсменов, узкие бедра и длинные, стройные ноги.
– Сзади они ужасно похожи, – подумала Лорен вслух.
– Да, каждый скажет, что они братья, – сказала стоящая рядом Глория.
Лорен резко повернулась к ней:
– Братья?
Глория казалась смущенной:
– Ну да, я думала, вы знаете, что Руди – ваш деверь.
Глория удивилась, что Джеред ни слова не сказал своей жене, об их родстве.
– Миссис Мендес и… – прошептала она, не решаясь высказать вслух свою догадку.
– Мария и Бен, – закончила за нее Глория, – но, увидев ошеломленное выражение лица Лорен, замкнулась и холодно добавила:
– Не судите их слишком строго. Они очень любили друг друга. Мария прожила здесь с Беном почти сорок лет.
– Но… ведь его женой была Оливия, – слабо запротестовала Лорен. – Значит, Бен жил в грехе? Ее Бен?
– Вы знаете Оливию, – сказала Глория, – и вам не надо рассказывать, что она за женщина. С той самой минуты, как он привез ее сюда из Нового Орлеана, она отравляла его жизнь. Оливия настаивала на том, чтобы они жили в Коронадо, и не хотела иметь ничего общего с „Кипойнтом“. Она взяла на себя управление банком. Мария была дочерью одного из первых вакеро, нанятых Беном для работы на ранчо. Они с первого взгляда полюбили друг друга.
Да, Лорен легко могла представить, как это случилось. Нежная, спокойная Мария и грубоватый, мужественный Бен. Они, должно быть, прекрасно дополняли друг друга. Он давал ей любовь и защиту, она подарила ему радость домашнего очага и сына. Счастье. Как узнать, где его найти? Несколько недель назад Лорен была бы шокирована, услышав эту скандальную историю, теперь же.:
Неужели эта страна лишила ее привычных убеждений? И этого тоже?
– Оба сына Бена Локетта питают друг к другу глубокую привязанность, – сказала Глория, глядя из окна на удалявшихся братьев.
– Руди примирился с тем, что не имеет права носить имя отца и не может считаться законным наследником. Бен любил его, и он знал это. В своем завещании Бен выразился достаточно ясно: пока будет существовать „Кипоштт“, сыновья Рудольфе Мендеса будут пользоваться здесь такими же правами, как и сыновья Джереда Локетта. Печально, верно? – продолжала она, несмотря на молчание Лорен. Обе они смотрели, как мужчины, вскочив на коней, скрылись за линией горизонта.
– Мария даже не могла присутствовать на похоронах Бена, Как и его первенец. Но Бен приезжал сюда, на ранчо, за несколько дней до смерти. Он говорил о вас, Лорен, и обещал привезти вас сюда. Это была последняя ночь, которую он провел с Марией. Надеюсь, что они всю эту ночь занимались любовью, ведь его не было целый месяц. Зная старого Бена, я думаю, что так оно и было.
– Да, и я уверена в этом, – покраснев, сказала Лорен.
Глория внимательно посмотрела на девушку:
– Вам следовало бы прекратить мою болтовню. Вы, вероятно, устали. Почему бы вам не вздремнуть немного?
– Да, я немного устала, – призналась Лорен. – Но я благодарна вам за то, что вы рассказали мне об этом. Теперь мне многое стало понятно.
Лицо Глории смягчилось, и она нежно поцеловала Лорен в щеку.
Лорен ушла в комнату Джереда и закрыла дверь. Она была одна, но не чувствовала этого. Казалось, что Джеред находится рядом, настолько явственно она ощущала его присутствие. Медленно раздеваясь, она испытывала такое чувство, будто обнажается перед мужчиной.
Лорен вытянулась на постели, и ей показалось, что Джеред лег рядом с ней. Она провела рукой по тяжелому покрывалу и подумала о тех ночах, которые он провел на этой кровати. Глаза ее закрылись, и она уснула. Ей снились смотрящие на нее янтарные глаза.
Глава 11
Перед обедом Лорен приняла ванну. Глория сказала ей, что два года назад Бен провел в кухню и две ванные комнаты водопровод. Вода поступала по трубам из цистерны, а для ее подогрева в ванных комнатах установили печи, на которых постоянно кипела вода в двух больших медных котлах.
– Есть только одно правило, – улыбаясь, сказала Глория, – принял ванну – наполни котел для следующего. О, Джеред просил меня передать вам это, – добавила она, протягивая Лорен коричневую бутылочку.
– Что это? – спросила Лорен.
– Мазь, – ответила Глория, стараясь подавить улыбку.
Днем приехал Пепе и привез вещи Лорен, которые были сложены в спальне. Рядом с ее чемоданами стояли мешки Джереда. Она заметила, что один из них развязан. Что ей делать, если сегодня вечером Джеред последует за ней в спальню? По-видимому, Мендесы как раз этого и ожидали от него. Она постаралась успокоиться, прежде чем идти в столовую.
Как ни странно, но в противоположность оживленному ленчу теперь за столом царила тишина. Стол был залит светом свечей и сервирован фарфоровой и хрустальной посудой, заменившей глиняную.
– Где дети? – спросила Лорен, внося из кухни поднос, уставленный закусками.
– Они вымыты и уложены в постели, – вздохнула Глория. – Обед в тишине – это единственная роскошь, которую мы с Руди позволяем себе.
Джеред и Руди пришли с террасы, где они коротали время за виски. Джеред погасил сигару в ближайшей пепельнице. Он тоже привел себя в порядок и переоделся в чистую рубашку, которую, вероятно, забрал из багажа, пока Лорен была в ванной.
Руди, к удивлению Лорен, подошел к Глории, заключил ее в объятия и поцеловал долгим поцелуем. Они о чем-то зашептались совсем тихо, будто забыли, что не одни в комнате.
Джеред остановился у окна и уставился в него, заложив большие пальцы рук за пояс туго обтягивающих штанов. Лорен стояла посредине комнаты и нервно теребила часы на груди, стараясь скрыть неловкость. Вид обнимающихся Руди и Глории вызвал в ней желание такой же близости с Джередом. Внутренний голос говорил ей, что надо подойти к Джереду и окликнуть его.
Она уже готова была сделать в его сторону первый неуверенный шаг, как в комнату вошла Мария.
– Что это? Новобрачные ведут себя, как чужие, а давние супруги милуются, как голубки! – весело произнесла она.
– Я и сам как раз собирался сказать об этом. – Руди подошел к Лорен и взял обе ее руки в свои. – Если ваш достойный жалости муж не собирается вас поцеловать, то это сделаю я. Лорен, добро пожаловать в нашу семью.
Он легко коснулся губами ее щеки.
Наступило напряженное молчание. Однако Джеред, казалось, не замечая всеобщей неловкости, подошел к столу, коротким кивком приглашая Лорен занять полагающееся ей место. С пылающими щеками она подошла к выдвинутому Джередом стулу. Остальные, непривычно тихие, последовали за ней.
Во время еды шел непринужденный разговор. У Мендесов был дар свободно говорить обо всем, что происходит на ранчо. Однако некоторые из затронутых тем смущали Лорен: кастрация и клеймение скота, его размножение… У Сибил после такого разговора целый месяц не проходила бы истерика.
Лорен и Глория убрали посуду. Глория была непреклонна в своем решении не принимать помощи Марии, однако призналась Лорен, что ей хотелось бы иметь помощницу: одной было трудно управляться с таким большим хозяйством и следить за детьми.
Когда они присоединились к Марии и мужчинам в большой гостиной, Лорен с радостью заметила, что Джеред совершенно трезв: Его лицо утратило выражение насмешливой надменности, черты его смягчились.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55