Джума давно здесь не был, и добрых минут сорок отыскивал нужную овощную базу. Попав наконец на ее двор, у нескольких человек Джума спросил, где найти Усова, но одни не имели понятия, кто это, другие посылали Агрбу к овощехранилищам. И только водитель автопогрузчика сказал: "Володьку Усова? Я его только что видел у пятого склада", - и объяснил, как туда пройти. Наконец в одном из огромных сырых помещений с устоявшейся гнилостной вонью Агрба отыскал Усова. Тот с несколькими рабочими грузил в машину ящики с помидорами.
- Владимир Александрович, я к вам, - сказал Джума.
Усов вытер грязные ладони о брезентовый передник, спросил удивленно:
- По каким делам?
- Давайте отойдем в сторонку, - предложил Агрба. Его одолевало недоумение: грузчик, грязный, небритый, алкаш, от которого за пять метров дуло перегаром, от имени Кубраковой, как сотрудник института, приходил к Ставицкому за бериллием? Какая-то нелепость! - Владимир Александрович, я из милиции. Мы сейчас проверяем некоторые заводы, расход у них металла, сказал Агрба.
- Ну а я-то при чем? Вот интересно! - Усов достал из мятой пачки сигарету без фильтра, закурил. Несмотря на серое испитое лицо с провалами худобы на щеках, улыбка его оказалась доброй, по-доброму смотрели и карие воспаленные глаза. - С металлом дела не имею. Помидоры, баклажаны, капуста, слива, яблоко - это пожалуйста.
- А по нашим данным вы были на авиаремонтном заводе, приходили за бериллиевой бронзой.
- За чем? За чем? За какой бронзой? Это когда же?
Агрба назвал месяц, день и час.
- Это кто-то балду вам придумал про меня. Пошутили с вами. Я в ту пору и в городе-то не был. В Закарпатье мы ездили за черешней вчетвером. Вон, хоть у Степки спросите, вместе мы ездили. Да всех хлопцев спросите! Эй, Степан, иди-ка сюда, тут смехота! - Усов оглянулся, позвал кого-то. Но человек, грузивший ящик, отмахнулся.
- А вы такую знаете - Кубракова Елена Павловна? - спросил Агрба.
- Это кто же? Не, не слыхал. Что за дамочка?
Агрба уже понял, что никогда Усов не звонил Ставицкому и не был на авиаремонтном. Тут, возможно, другое. И он спросил:
- Владимир Александрович, а где ваш паспорт?
- Черт его знает. Дома где-то валяется. Я про него не вспоминаю, на кой он мне ляд, кому предъявлять? Головкам капусты?
- А у вас его никто не брал?
- Брать? - вспоминая, он смешно наморщил нос. - Кто-то брал, сдается... Кажется, сосед мой, "Проба", Женя Королец. Это кличка у него такая. Для чего брал - не помню, давненько было.
Агрба понял, что развивать тему паспорта не надо, и сказал:
- Недоразумение значит, кто-то напутал про бронзу и про вас, извините, - и улыбнувшись во весь рот, Агрба удалился. - Поехали в управление, - сказал он сержанту, водителю милицейского "уазика". Джума намеревался провести несложную операцию - поподробней выяснить, кто такой Королец. Фамилия и имя известны, адрес тоже, как сказал Усов - сосед...
37
Я не боялся, если даже Скорик заподозрит, что я занимался недозволенным - разыскивал майора Агеева. Нет у него ни доказательств, ни свидетелей. Я преподнесу ему в невинной форме ходатайство о необходимости искать Агеева, отклонить его Скорику будет трудно.
В дверях в кабинет Скорика я столкнулся с его женой, кажется, ее звали Катей, и кажется, они не были официально супругами, но меня это меньше всего интересовало. Я поклонился ей, она ответила, затем, сказала шутливо:
- Артем Григорьевич, бланки договоров уже готовы. Когда вы у нас появитесь? Вы уже решились?
- Вот схожу в отпуск, на досуге подумаю, вернусь, а там видно будет, - также шутливо ответил я.
Она кивнула мне и зашагала по коридору, а я вошел в кабинет. Скорик разговаривал с кем-то по телефону. Закончив, посмотрел на меня, особой приветливости в его взгляде я не заметил.
- Слушаю вас, Артем Григорьевич, - все же любезно сказал он, опустив трубку.
Я достал из кейса ходатайство, положил перед ним на стол:
- Тут все изложено, Виктор Борисович, но хотел кое-что устно... Понимаете, я опять размышлял о показаниях Назаркевича по поводу майора Агеева. Вы, разумеется, проделали большую работу, пытаясь разыскать его. Помните, он пообещал Назаркевичу достать декодер, мол, их сотни проходят через его руки. Где у нас могут быть декодеры? И мне пришло на ум: а не на радиотехническом ли имени Щорса?
- А причем здесь майор? - спросил Скорик.
- Там есть цеха, работающие на оборонку. Значит есть и военпреды. А вдруг?
- Мы искали Агеева через наше адресное бюро, он нигде не прописан, возразил Скорик.
В глазах его промелькнула растерянность.
- Многие военнослужащие, работающие в городе, живут в гарнизонных домах, расположенных на территории сельских районов, - тянул я свое. Например, гарнизон в Дольцах, восемь километров от города, а административно он входит в Лубенцовский район.
- Вы все это здесь изложили? - хмуро указал на ходатайство.
- Разумеется.
- Ладно, - он пожал плечами, - почитаю.
Взмокший от беготни по городу, Агрба, не дожидаясь лифта, поднялся к себе, пыхтя, вытащил из тумбочки бутылку минеральной воды и откупорив об угол подоконника, прикрытого шторой, выпил почти всю из горла. А бегал Джума по аптекам в поисках какого-то "бифокола" - уже несколько дней самый младший сын маялся животом и врач сказал, что необходимо это лекарство. Когда речь заходила о сыновьях, об их здоровьи, все остальное в мире переставало для Джумы существовать. "Э-э! Что ты понимаешь! - иногда он говорил кому-нибудь в застольном кругу. - Когда видишь, как продлевается твой род, ветви от твоего корня - одна, другая, третья... За смысл жизни", - и с серьезным лицом он вставал, держа в руках полный фужер вина или водки... Сегодня, наконец, он достал этот "бификол" и был счастлив. Джума позвонил жене:
- Надя! Достал две упаковки!.. Да, уже у меня... Честное слово! Вот они, передо мной, - он погладил коробку с лекарством...
Допив из бутылки воду, Джума закурил и взял листок бумаги, лежавший на столе. Это ребята мои приготовили краткую информацию о соседе грузчика Усова - Корольце.
Итак, Королец Евгений Дмитриевич, 38 лет, ювелир высокого класса, работает в мастерской по улице Сербской. Основная клиентура - обеспеченные дамы, попасть к нему можно только по чьей-нибудь рекомендации. Не рвач, точен в исполнении сроков заказов. Не судим, ни по каким делам, связанным с валютой и драгметаллами, не проходил. По указанному адресу проживает вместе с женой, - экономистом пивзавода и матерью-пенсионеркой. Среди коллег имеет прозвище "Проба"...
"Значит ты не рвач, "Проба", - усмехнулся Джума. - Но рвал по-крупному в другом месте, где драгметаллами и не пахло. Молодец... Однако сгорел на простой бериллиевой бронзе. И ходил за нею по чужому паспорту... от имени Кубраковой... Кто же тебя послал туда?"...
Размышления Агрбы прервал звонок:
- Джума, - в трубке звучал голос Скорика. - Занят?
- Как обычно... Что у тебя?
- Да есть кое-какие новости.
- Что-то ты не веселый.
- Не от чего веселиться... Зайти сможешь?
- Сегодня?.. Я хотел домой, сын болен.
- Хоть на полчаса загляни, я буду долго у себя... Чего-нибудь откопал?
- Откопал, откопал... Ладно, увидимся - расскажу, - он огорченно опустил трубку и подумал: "Сперва отвезу лекарство"...
- Привет, сосед!
- Здравствуй, "Проба".
- Ладно тебе, ты что, мое имя забыл?
- Извини, Женя.
- С работы?
- Откуда же еще...
- Что так поздно?
- Пришло две машины с баклажанами под самый конец дня. Вода есть?
- Есть.
- Помыться хочу, весь провонялся.
- Да, - засмеялся Королец, - по запахам от тебя можно узнать, какие овощи поступили в город.
- Жень, паспорт мой у тебя или ты вернул мне? - спросил Усов.
- Давно вернул. Чего это ты вдруг вспомнил?
- Комедия сегодня была.
- Какая? - насторожился Королец. - Пивка хочешь?
- И сто граммов дашь?
- Дам. Зайдем ко мне?
- Зайдем. А Зина твоя не выгонит?
- Она в командировке...
Вошли. Устроились на кухне. Королец вытащил из холодильника две бутылки пива и поллитровку "Столичной", поставил огурцы, помидоры, открыл банку сайры, нарезал хлеба.
- Закусон годится? - спросил он, наливая Усову водку в высокий фужер.
- Годится. А себе?
- Нельзя. Я в гараж пойду за машиной. Ты пей, - нетерпеливо сказал Королец. - Так что за комедия у тебя была?
- Жень, ты паспорт-то у меня зачем брал? - спросил Усов, кусая малозубыми деснами огурец.
- Надо было одно дело провернуть, а мне под своей фамилией нельзя. Я ведь с золотом работаю. На нас как смотрят? В бинокль - раз с золотом, значит жулик. - Ты пей, не стесняйся, - он снова налил Усову по самый венчик. - Возьми пивка, холодненькое, в самый раз после трудового дня.
Одним движением кинув водку в горло, запив пивом и утерев ладонью рот, Усов принялся рассказывать Корольцу о визите Агрбы.
- Да, неприятно, - стараясь быть спокойным, дослушав, сказал Королец, быстро высчитав, что мент, приходивший к Усову на базу, из уголовки. Ладно, пустяки. Обойдется. Я завтра в отпуск рву, - он встал, вытащил из шкафа четыре бутылки водки - по две в каждой руке, - поставил на стол. Это тебе, Володя. Меня-то месяц не будет. Где достанешь? Возьми, не то засохнешь, пока вернусь.
- Да ты что, благодетель?! - хмельно засмеялся Усов, рыгнул, налил в стакан пива и жадно припал, дергая небритым кадыком. - Вот это подарок!.. Отслужу, Женя!..
- Ты только вот что, Володя: если этот мент опять объявится, начнет вопросами щекотать, скажи, что в прошлый раз ты перепутал, паспорт, мол, дома, давал его не мне, а кому - не помнишь, был выпивши. Усек? Мне нельзя фигурировать, рекламу портить нельзя. Человек я в городе известный. Усек?
- Еще бы... Можно водочки?
- Конечно, ты же гость! - Королец наполнил фужер.
- А ты, небось, в Сочи с Зиной?
- Нет, один. Зину начальство не отпускает. Поэтому махну не в Сочи, а в Калмыкию, там у меня дружок в глубинке, вместе когда-то срочную служили. Он в совхозе зоотехником, с барашками возится. Шашлычки поем, на охоту в степь съездим разик-другой. Ты никогда в Калмыкии не был? Люблю их степи!.. Ты пиво-то возьми с собой, утром поправишься. Пошли? Я спешу...
Проводив Усова до двери, Королец быстро вернулся и бросился к телефону, но нужный абонент не отвечал. Никто не отозвался и по другому номеру. Затем спустился в подвал, где у него была маленькая мастерская, вытер влажной тряпкой оргстекло, покрывавшее стол-верстак, щечки тисков ручных и стационарных, осмотрел внимательно все ящички, коробочки, инструмент. Закончив уборку, присел покурить. "Всем буду гнать одну липу, даже матери и Зине: улетаю в Калмыкию к другу, в отпуск. Почему так срочно? Зина поймет, а мать вообще не вникает... Хорошо, что еще неделю назад, словно чуял, договорился завмастерской об отпуске, - размышлял Королец. - Сейчас - в кассы за билетом. И не самолетом, а поездом. Надежней запутать. Чем дольше в дороге, тем лучше. Хорошо бы балет на утренний... Дам кассирше сотню. И не СВ, а простым купейным, до Москвы, из Москвы, рабоче-крестьянским плацкартным, где погуще народу, до Иркутска. Оттуда каким-нибудь пятьсот веселым еще двое-трое суток до пристани, а там - на катерок, а спокойней - на баржу со щебенкой, потом узкоколейкой на платформе и, наконец, пешком в тайгу, где Костя с артелью... Надо рюкзак, натолкать его консервами, гречкой, макаронами, перловкой... Котелок не забыть бы... Дело к осени, скоро дожди, дороги развезет. А там, глядишь, снежком сперва посыплет, заметет, а позже и завалит... Пусть ищут, пусть попробуют туда достать... В заимке перезимую... К весне видно будет... Главное сейчас затеряться... Пусть в Калмыкии ищут... При нынешнем бардаке сто лет не найдут... В старателях с Костей повкалываю в глухомани на речках, понюхаю, как пахнет золотишко в натуре"...
Докурив, окинул взглядом мастерскую и вышел, тряпку, которой вытирал стол и тисочки, выбросил в мусорный бак... "Вроде все чисто", - успокоил себя...
Едва Джума вошел к Скорику, и уселся напротив, тот сразу протянул ему лист бумаги - ходатайство адвоката:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31