Ворота открылись, и машина на полной скорости вырулила на дорогу.
На заднем сиденье выезжавшей со двора «Волги» Зотов увидел Елену. Она тоже заметила его, вскрикнула и протянула к нему руку, но сильный рывок машины отбросил ее назад на сидение.
Машина Зотова начала разворачиваться для погони. По рации приказали, чтобы перекрыли все близлежащие дороги.
«Волга» успела оторваться на приличное расстояние. Дорога петляла по редколесью, затем сворачивала к кооперативным гаражам и за ними выходила на трассу. «Волга» то исчезала за поворотом, то снова появлялась впереди. Зотов знал, что далеко им не уйти. Лена была жива, и теперь главное, чтобы с ней ничего не случилось во время преследования.
«Но почему группа захвата не открыла огонь? - мелькала в голове майора одна и та же мысль.- Замешкались? Вряд ли».
Машина с Бережной выехала на шоссе.
Приходилось постоянно петлять между встречными и обгоняемыми машинами. Над трассой закружил вертолет.
- Непонятно, чего они добиваются? - пробурчал шофер. - Все равно же им не уйти. Впереди полно постов, и некуда свернуть.
Зотову это тоже было непонятно.
Машины продолжали мчаться по шоссе. До ближайшего поста ГАИ оставалось три километра. Пост находился сразу за поворотом и стоял на краю обрыва. В тот момент, когда машина с преследуемыми выскочила на поворот, мощный взрыв подбросил ее вверх, пронес по воздуху над стальным ограждением и бросил с обрыва. Вертолет тут же улетел, но Зотов не обратил на него никакого внимания.
Дмитрий чуть ли не кубарем скатился вниз с обрыва, не замечая острых камней и коряг.
Груда бесформенных обломков - все, что осталось от машины - пылала, охваченная огнем. Прикрывая лицо от нестерпимого жара, Зотов подбежал к «Волге» и увидел обезображенные огнем трупы двух мужчин и женщины. Все было кончено.
28
В комнате пахло французскими духами и американскими сигаретами.
Туфелька только что вышла из ванной и сушила волосы феном. Вот уже две недели, как она вернулась в Москву и ждала дальнейших распоряжений Рогозина. Впрочем, слово «ждать» к ней мало подходило. Она всегда вела разгульный образ жизни, но это не мешало капитану найти ее в нужное время в нужном месте. Вчера, например, он позвонил прямо в ресторан и назначил встречу на одиннадцать часов утра.
Звонок в дверь раздался ровно в одиннадцать. Капитан был до омерзения пунктуален. Лена чертыхнулась и, отбросив фен, пошла в прихожую.
- Ты, как всегда, очаровательна, - выпятив губы, проговорил гость.
Ее стройная фигура была обернута в тонкое полотенце, и капитан почувствовал некоторую тяжесть внизу живота.
- Как отдохнула? - спросил он.
- Отдыхать - не работать. А ты не хочешь расслабиться? - Она давно хотела затащить Рогозина в постель, но капитан все время ускользал от нее.
- Не сейчас, - скривился комитетчик. - У меня мало времени.
- Какого черта ты вытащил меня на две недели раньше?
- Мы предполагаем, а Бог располагает. Планы несколько изменились.
- Надеюсь, не настолько, что их нельзя выполнить?
Лена демонстративно скинула с себя полотенце, представ перед офицером во всей своей красе. Рогозин лишь сглотнул слюну и вкрадчиво ответил:
- В какой-то мере твоя задача даже облегчилась.
- Это радует, но и настораживает.
- Ты умница.
Он вытащил из дипломата папку и передал Туфельке. Она открыла ее.
«Совершенно секретно. Для служебного пользования. Категория 01. Личное дело 355891-Д. Бережная Елена Николаевна».
Сев в кресло и недвусмысленно расставив ноги, Лена углубилась в чтение. Рогозин внимательно следил за выражением ее лица, но так до конца и не понял, о чем она думает. Наконец она оторвалась от папки:
- Здесь две даты смерти. Одна зачеркнута, а вторая обведена красным карандашом. Не означает ли это, что вторая дата не окончательна?
- Мне нравится ход твоих мыслей.
- Я должна ее найти?
- Нет. Я знаю, где она находится. Работа будет, скорее, психологического характера. Хватит заниматься мокрыми делами, пора переходить на более высокий профессиональный уровень.
- Я вся внимание… - промурлыкала Лена, подавшись вперед.
* * *
До дома Зотова подбросила генеральская машина. Войдя в квартиру, Дмитрий тут же подсел к бару и одну за другой осушил несколько рюмок водки. Не полегчало. Скорее, наоборот. В который раз он задавал себе один и тот же вопрос: а на кой черт ему все это было нужно? Что ему не сиделось спокойно в Зоне? Ну, убила Куданова лейтенанта - сам виноват, не хрен было соваться, куда не следует. Ну, готовила она левых зомби - да и дьявол с ними, мало что ли их гуляет по свету? Ну, уберут Андропова сегодня или завтра - так его все равно уберут рано или поздно, не кудановцы, так другие, желающих много.
Главное, что ему, Зотову, в принципе, от этого ни горячо, ни холодно, его все это мало касается. И нужно же было выпендриваться, доказывать, заваривать такую кашу, от которой теперь самого же тошнит. Поменять спокойную отлаженную жизнь, счастье с любимой женщиной на черт знает что. А теперь ни спокойствия, ни уверенности в завтрашнем дне, ни любимой, ни друга - ничего, кроме пустоты. Даже страх исчез. Да и бояться стало не за кого. За себя? Но собственная жизнь теперь стала хуже каторги. За Лену и Корнеева? Но где они теперь…
Не закусывая, Дмитрий опрокинул еще пару рюмок. Хмель приходил с трудом, да и не хмель совсем, а какая-то тяжесть в голове. Он медленно обвел взглядом квартиру и понял, что здесь оставаться больше не может: слишком многое напоминало о Лене, о последних днях, проведенных вместе. Он допил бутылку и не торопясь пошел на корнеевскую конспиративную квартиру…
Прошатавшись всю ночь по городу, в квартиру он ввалился лишь под утро и тут же рухнул на кровать.
Проснулся он совершенно разбитый и опустошенный.
Андропов обречен, и все старания бессмысленны. Все смерти близких людей БЕССМЫСЛЕННЫ! Дмитрий зарычал, сжимая кулаки. Впору было опять напиться до чертиков.
Он с трудом взял себя в руки и задумался. Смерть Лены совсем не вписывалась в логическую цепочку. Зачем и кому это нужно? Взрыв машины был либо запланирован, либо являлся крайним вариантом в безвыходной ситуации по принципу: нам не досталось, но и вы не получите ничего. Но это было глупо, и Дмитрий сразу отбросил этот вариант.
* * *
Он чувствовал, что за смертями друга и любимой скрывалось что-то такое, чего он пока не мог понять. То, что сам он остался жив, - не случайно. Значит, кому-то и зачем-то Зотов нужен один, без Корнеева и Бережной, злой, ожесточенный, все потерявший, а потому лишенный эмоций, холодный, как машина, послушная машина в руках… Может, Орлова?… Об этом стоило подумать.
Правда, после того как Дмитрий узнал, что Лена находилась в руках людей Быкова, он понял, кто провалил конспиративную квартиру. Но он не винил любимую, да и не имел права на это, прекрасно зная о современных методах допроса, и не понаслышке, а на собственной шкуре.
Зотов не выдержал и открыл бутылку водки. Душевная пустота, образовавшаяся после смерти близких людей, все-таки брала за горло. Раньше он знал, зачем живет. А теперь ему был все противно, все казалось ничтожным, да и сам он превратился в пешку, которую еще не съели, но уже сбросили со счетов:
На следующий день Дмитрий попал в больницу с диагнозом «острая сердечная недостаточность». Напряжение последних месяцев, смерть близких, кудановские наркотики и пытки взяли свое.
После двух недель вынужденного безделья Орлов с удовольствием отправил его в санаторий КГБ и был ужасно рад, что не пришлось ломать голову, как спровадить Зотова подальше от Москвы мирным путем и временно отстранить от дела.
В столицу он вернулся лишь в начале ноября. Группу Корнеева пополнили новыми людьми и передали под его начало. Орлов сообщил, что дело о покушении на Андропова забрали в более высокие инстанции, так как затрагивались слишком важные чины. Группе Зотова поручили снова заняться афганским направлением.
Пришлось все начинать сначала. Сан Саныч был убит, капитан Махов скончался, Бронько был «шестеркой» и ничего путного не знал. Исламбека сожгли, хотя Зотов и не очень верил этому. Да и не только Зотов. Тем не менее Орлов был настроен весьма оптимистично, зачитал благодарственный приказ Андропова и сообщил, что подал ходатайство о присвоении Зотову очередного воинского звания. Но самым большим сюрпризом для майора оказалось назначение Рогозина его заместителем. Генерал, правда, пояснил, что тот был в стане Быкова его, Орлова, агентом. Но Дмитрий, подозревавший своего шефа в нечистой игре, лишь окончательно уверовал, что у власти в стране стояли одни лицемеры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20
На заднем сиденье выезжавшей со двора «Волги» Зотов увидел Елену. Она тоже заметила его, вскрикнула и протянула к нему руку, но сильный рывок машины отбросил ее назад на сидение.
Машина Зотова начала разворачиваться для погони. По рации приказали, чтобы перекрыли все близлежащие дороги.
«Волга» успела оторваться на приличное расстояние. Дорога петляла по редколесью, затем сворачивала к кооперативным гаражам и за ними выходила на трассу. «Волга» то исчезала за поворотом, то снова появлялась впереди. Зотов знал, что далеко им не уйти. Лена была жива, и теперь главное, чтобы с ней ничего не случилось во время преследования.
«Но почему группа захвата не открыла огонь? - мелькала в голове майора одна и та же мысль.- Замешкались? Вряд ли».
Машина с Бережной выехала на шоссе.
Приходилось постоянно петлять между встречными и обгоняемыми машинами. Над трассой закружил вертолет.
- Непонятно, чего они добиваются? - пробурчал шофер. - Все равно же им не уйти. Впереди полно постов, и некуда свернуть.
Зотову это тоже было непонятно.
Машины продолжали мчаться по шоссе. До ближайшего поста ГАИ оставалось три километра. Пост находился сразу за поворотом и стоял на краю обрыва. В тот момент, когда машина с преследуемыми выскочила на поворот, мощный взрыв подбросил ее вверх, пронес по воздуху над стальным ограждением и бросил с обрыва. Вертолет тут же улетел, но Зотов не обратил на него никакого внимания.
Дмитрий чуть ли не кубарем скатился вниз с обрыва, не замечая острых камней и коряг.
Груда бесформенных обломков - все, что осталось от машины - пылала, охваченная огнем. Прикрывая лицо от нестерпимого жара, Зотов подбежал к «Волге» и увидел обезображенные огнем трупы двух мужчин и женщины. Все было кончено.
28
В комнате пахло французскими духами и американскими сигаретами.
Туфелька только что вышла из ванной и сушила волосы феном. Вот уже две недели, как она вернулась в Москву и ждала дальнейших распоряжений Рогозина. Впрочем, слово «ждать» к ней мало подходило. Она всегда вела разгульный образ жизни, но это не мешало капитану найти ее в нужное время в нужном месте. Вчера, например, он позвонил прямо в ресторан и назначил встречу на одиннадцать часов утра.
Звонок в дверь раздался ровно в одиннадцать. Капитан был до омерзения пунктуален. Лена чертыхнулась и, отбросив фен, пошла в прихожую.
- Ты, как всегда, очаровательна, - выпятив губы, проговорил гость.
Ее стройная фигура была обернута в тонкое полотенце, и капитан почувствовал некоторую тяжесть внизу живота.
- Как отдохнула? - спросил он.
- Отдыхать - не работать. А ты не хочешь расслабиться? - Она давно хотела затащить Рогозина в постель, но капитан все время ускользал от нее.
- Не сейчас, - скривился комитетчик. - У меня мало времени.
- Какого черта ты вытащил меня на две недели раньше?
- Мы предполагаем, а Бог располагает. Планы несколько изменились.
- Надеюсь, не настолько, что их нельзя выполнить?
Лена демонстративно скинула с себя полотенце, представ перед офицером во всей своей красе. Рогозин лишь сглотнул слюну и вкрадчиво ответил:
- В какой-то мере твоя задача даже облегчилась.
- Это радует, но и настораживает.
- Ты умница.
Он вытащил из дипломата папку и передал Туфельке. Она открыла ее.
«Совершенно секретно. Для служебного пользования. Категория 01. Личное дело 355891-Д. Бережная Елена Николаевна».
Сев в кресло и недвусмысленно расставив ноги, Лена углубилась в чтение. Рогозин внимательно следил за выражением ее лица, но так до конца и не понял, о чем она думает. Наконец она оторвалась от папки:
- Здесь две даты смерти. Одна зачеркнута, а вторая обведена красным карандашом. Не означает ли это, что вторая дата не окончательна?
- Мне нравится ход твоих мыслей.
- Я должна ее найти?
- Нет. Я знаю, где она находится. Работа будет, скорее, психологического характера. Хватит заниматься мокрыми делами, пора переходить на более высокий профессиональный уровень.
- Я вся внимание… - промурлыкала Лена, подавшись вперед.
* * *
До дома Зотова подбросила генеральская машина. Войдя в квартиру, Дмитрий тут же подсел к бару и одну за другой осушил несколько рюмок водки. Не полегчало. Скорее, наоборот. В который раз он задавал себе один и тот же вопрос: а на кой черт ему все это было нужно? Что ему не сиделось спокойно в Зоне? Ну, убила Куданова лейтенанта - сам виноват, не хрен было соваться, куда не следует. Ну, готовила она левых зомби - да и дьявол с ними, мало что ли их гуляет по свету? Ну, уберут Андропова сегодня или завтра - так его все равно уберут рано или поздно, не кудановцы, так другие, желающих много.
Главное, что ему, Зотову, в принципе, от этого ни горячо, ни холодно, его все это мало касается. И нужно же было выпендриваться, доказывать, заваривать такую кашу, от которой теперь самого же тошнит. Поменять спокойную отлаженную жизнь, счастье с любимой женщиной на черт знает что. А теперь ни спокойствия, ни уверенности в завтрашнем дне, ни любимой, ни друга - ничего, кроме пустоты. Даже страх исчез. Да и бояться стало не за кого. За себя? Но собственная жизнь теперь стала хуже каторги. За Лену и Корнеева? Но где они теперь…
Не закусывая, Дмитрий опрокинул еще пару рюмок. Хмель приходил с трудом, да и не хмель совсем, а какая-то тяжесть в голове. Он медленно обвел взглядом квартиру и понял, что здесь оставаться больше не может: слишком многое напоминало о Лене, о последних днях, проведенных вместе. Он допил бутылку и не торопясь пошел на корнеевскую конспиративную квартиру…
Прошатавшись всю ночь по городу, в квартиру он ввалился лишь под утро и тут же рухнул на кровать.
Проснулся он совершенно разбитый и опустошенный.
Андропов обречен, и все старания бессмысленны. Все смерти близких людей БЕССМЫСЛЕННЫ! Дмитрий зарычал, сжимая кулаки. Впору было опять напиться до чертиков.
Он с трудом взял себя в руки и задумался. Смерть Лены совсем не вписывалась в логическую цепочку. Зачем и кому это нужно? Взрыв машины был либо запланирован, либо являлся крайним вариантом в безвыходной ситуации по принципу: нам не досталось, но и вы не получите ничего. Но это было глупо, и Дмитрий сразу отбросил этот вариант.
* * *
Он чувствовал, что за смертями друга и любимой скрывалось что-то такое, чего он пока не мог понять. То, что сам он остался жив, - не случайно. Значит, кому-то и зачем-то Зотов нужен один, без Корнеева и Бережной, злой, ожесточенный, все потерявший, а потому лишенный эмоций, холодный, как машина, послушная машина в руках… Может, Орлова?… Об этом стоило подумать.
Правда, после того как Дмитрий узнал, что Лена находилась в руках людей Быкова, он понял, кто провалил конспиративную квартиру. Но он не винил любимую, да и не имел права на это, прекрасно зная о современных методах допроса, и не понаслышке, а на собственной шкуре.
Зотов не выдержал и открыл бутылку водки. Душевная пустота, образовавшаяся после смерти близких людей, все-таки брала за горло. Раньше он знал, зачем живет. А теперь ему был все противно, все казалось ничтожным, да и сам он превратился в пешку, которую еще не съели, но уже сбросили со счетов:
На следующий день Дмитрий попал в больницу с диагнозом «острая сердечная недостаточность». Напряжение последних месяцев, смерть близких, кудановские наркотики и пытки взяли свое.
После двух недель вынужденного безделья Орлов с удовольствием отправил его в санаторий КГБ и был ужасно рад, что не пришлось ломать голову, как спровадить Зотова подальше от Москвы мирным путем и временно отстранить от дела.
В столицу он вернулся лишь в начале ноября. Группу Корнеева пополнили новыми людьми и передали под его начало. Орлов сообщил, что дело о покушении на Андропова забрали в более высокие инстанции, так как затрагивались слишком важные чины. Группе Зотова поручили снова заняться афганским направлением.
Пришлось все начинать сначала. Сан Саныч был убит, капитан Махов скончался, Бронько был «шестеркой» и ничего путного не знал. Исламбека сожгли, хотя Зотов и не очень верил этому. Да и не только Зотов. Тем не менее Орлов был настроен весьма оптимистично, зачитал благодарственный приказ Андропова и сообщил, что подал ходатайство о присвоении Зотову очередного воинского звания. Но самым большим сюрпризом для майора оказалось назначение Рогозина его заместителем. Генерал, правда, пояснил, что тот был в стане Быкова его, Орлова, агентом. Но Дмитрий, подозревавший своего шефа в нечистой игре, лишь окончательно уверовал, что у власти в стране стояли одни лицемеры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20