Но рядом находится Четвертый. Удар сзади по шее - полежи, дружище. Еще один загорающий на римском солнышке. Скоро улица станет похожа на пляж в Ницце.
Шофера "тойоты" Горыныч тоже угомонил. "Форд" срывается с места. Тем, кто в нем находится, не нравится происходящее. Один даже хватается за автомат. Вон, морда выглядывает из окна. В руках "узи".
Глухое хлопанье выстрелов. Свист пуль...
Пистолет в моих руках дергается... "Форд" забирает вправо и врезается в витрину магазина одежды. На груди у водителя красное пятно. Тот, что с "узи", так и не успел нажать на спусковой крючок. Я всегда опережаю...
- Отход по пятому варианту, - приказываю я.
У нас несколько минут в запасе. Карабинеры в Риме ленивые. Несмотря на все ихние мафии, в Риме перестрелки - большая редкость. Наша акция попадет во все газеты и на все каналы телевидения.
Отход просчитан. Как не попасть в пробку, как обойти Полицейский заслон, где оставить машину, куда двигать потом, куда девать оружие. Если бы мы не просчитывали все, нас бы давно не было на свете. Этот раунд мы выиграли...
Что гонит людей к черту в пасть и заставляет сотрудничать с разведками противника? Конечно, на первом месте жажда денег. Есть идейные агенты. Сегодня их очень немного, но раньше периодически встречались субъекты, которые не переносили порядки у себя в стране, ненавидели коммунистический (или буржуазный) строй и боролись с ним всеми доступными методами. Многие просто попадались на крючки. Компрометирующие материалы, особенно сведения личного характера (о связи с женщинами, а еще хлеще - с молоденькими мальчиками), могут сделать из человека, занимающего видное положение в обществе, послушного агента. Кармен относилась к довольно редкой категории - романтическим авантюристкам с задатками неплохой актрисы. Таким дамам тесен и скучен окружающий размеренный мир. Их хлебом не корми, а дай возможность поводить кого-то за нос, поинтриговать, столкнуть людей лбами. Постепенно им уже недостаточно по мелочам тасовать, как карты, знакомых, родственников и сослуживцев. Душа просит иных масштабов. Хочется настоящего пьянящего риска. Носить маску, с упоением осознавая, что твоего истинного лица не знает почти никто. Лючия Морелли начинала как криминальный репортер. Потом увлеклась войнами. Побывала во Вьетнаме, Анголе. В Никарагуа она была завербована резидентом ЛГУ. Работала с энтузиазмом, с заданиями справлялась блестяще.
Теперь она постарела. Былые страсти и амбиции улеглись. Она становилась степенной дамой. Но... Представьте обычную женщину, побывавшую в передряге, в какой побывала только что Лючия. Сначала тебе тычут пистолетом в бок, пытаются похитить. Потом стрельба, спасители, которые могут оказаться ничем не лучше похитителей. Нормальная женщина билась бы в истерике, потом глотала бы успокоительные лекарства. Нормальная итальянка плюс ко всему сыпала бы угрозами, молитвами и ругательствами. Лючия же держалась спокойно, будто не произошло ничего особенного. В ее глазах горел лихорадочный огонек. Ей было интересно. Она снова жила полноценной жизнью...
С поля боя мы исчезли без осложнений. Были приняты некоторые меры, дабы не попасться на глаза итальянской полиции, которая, кстати, хорошо работает только в телесериале "Спрут". Мы собрались в убежище, оставшемся еще со времен операции "Секта". Надежное, хорошее место в пригороде Рима.
По телевизору показывали новости с подробным репортажем о случившемся. Тележурналистка выпытывала у растерянных свидетелей, что и как, и получала путаные ответы, из которых почти ничего невозможно было понять. Карабинеры отделывались скупыми фразами. Чин из префектуры вообще отказался отвечать на вопросы.
- В перестрелке убито два человека, по предварительным данным принадлежавших к одному из неаполитанских преступных кланов. Это люди с богатым криминальным прошлым: судимости за вымогательство, оправдания за недостаточностью улик, - под конец сообщила телеведущая. - Полиция склоняется к тому, что имел место вооруженный конфликт враждующих кланов. Со слов свидетелей, после перестрелки была похищена высокопоставленная сотрудница одного из издательских концернов Лючия Морелли...
- Отлично, - кивнул я, включая телевизор. - Ваши объяснения: что вы не поделили с неаполитанцами?
- Святая Мария, что я не поделила с неаполитанцами! - воскликнула Кармен. - Если бы я раньше хоть раз видела этих рогоносцев!
- Что они от вас хотели?
- Три дня назад со мной вышли на связь. Мужчина назвал пароль, назначил встречу. Я отказалась. И вот...
- Кто вышел на связь? Вы его знаете?
- Знаю. Тогда он был Алексом.
- Операция "Брама"?
Она поджала губы, демонстрируя неуместность таких вопросов. Она сидела в кресле, закинув ногу на ногу. Безупречно наманикюренными пальцами она поглаживала колено. Ноги у нее были длинные, а юбка хоть и строгая, но чересчур короткая и очень шла ей. Лючия была все еще весьма привлекательной женщиной и каждым движением старалась подчеркнуть это.
- Почему вы отказались от встречи?
- Он назвал старый пароль. Уже три года это пустое сочетание слов.
Она вытащила из сумочки сигарету, щелкнула зажигалкой.
- Что происходит? Шесть лет я никому не нужна. Никому не интересна. И вдруг не могу отбиться от толпы советских шпионов, пытающихся назначить мне свидание.
- Российских. СССР давно нет.
- Ах, я отстала от жизни, - засмеялась она. - Кстати, с СССР дело иметь было приятнее, не обижайтесь. Это была сила. Ваша же свободная Россия просто большая Панама, пляшущая под дудку янки.
- Посмотрим еще насчет дудки... Кто приходил к вам? Я разложил на столике фотографии.
- Он, - она ткнула синим с блестками отманикюренным ногтем в фотографию.
Отлично! Как, интересно, Лукницкий добрался до Италии? Остроган меня уверял, что перекрываются все пути... Бардак удивительный. Значит, Лукницкий тут наводит шорох. Зачем ему нужна Лючия? А ведь она ему очень нужна.
Картина была ясной. Он назначил агенту Кармен встречу. Агент Кармен, как всякий профессионал, естественно, от встречи отказалась, поскольку пароль давным-давно вышел из употребления. Тогда Лукницкий решил повторить предложение. На этот раз так, что отказаться будет невозможно. Что-то он хотел выбить из Лючии. В Италии он проработал несколько лет на нелегальном положении, и у него остались многие концы. Наверное, ему здесь приходилось решать специфические задачи. После стольких лет отсутствия без труда запрячь мафиозную структуру и заставить отпетых итальянских бандитов пахать на него, как шестерок... Молодец. Русский характер.
- Что такое "Брама"? Лючия пожала плечами.
- Вы работали с этим человеком?
Я положил на стол фотографию Фауста.
Она кинула на фото взгляд и опять пожала плечами.
- Лючия, вы не в том положении, чтобы не отвечать на вопросы.
- В Центре что, не ведают, какие они операции проводили и кто в них участвовал?
- Если бы вы знали, что творится в Центре.
- Я плохо представляю суть операции "Брама". Я просто выполняла задания. Сходи, принеси, передай. Носилась, как дурочка, куда мне приказывали Алекс и... Фауст.
- Агенты, которые просто на подхвате, не знают названий операций. Вы знаете. Значит, знаете и остальное.
- И тем не менее.
- Понятно...
Шамана с нами нет, но мы тоже можем без труда расколоть ее и выудить все, что ей известно. Не хотелось бы... Я предпринял последнюю попытку.
- Семь роз на ступенях Колизея, - задушевно произнес я.
Кармен вздрогнула, напряглась. Потом расслабленно откинулась на спинку кресла.
- Что представлял собой проект "Брама"? - снова спросил я.
- Точно не знал никто, кроме Фауста... И еще, кажется, какого-то очень высокого чиновника из КГБ, - махнула она рукой.
- Откуда вы знаете про этого чина?
- Фауст мне доверял. Гораздо больше, чем положено доверять агенту.
Фауст обладал талантом находить людей, которым можно доверять. Если он правда доверял Кармен, это означало, что и мы можем на нее положиться.
- В чем суть операции?
- Я имела доступ к средствам массовой информации. Мы запускали через них какие-то фразы, видеоряды, совершенно ничего не обозначающие. Насколько я поняла, это была попытка манипулирования общественным сознанием.
- Вы пытались поставить его под контроль?
- Не думаю... Мне казалось, Фауст не хочет использовать это как оружие. Он просто хотел кому-то что-то доказать... Что такое возможно в принципе.
- Доказал?
- По-моему, да.
- Когда вы видели его в последний раз?
- Весной девяностого. К тому времени Центр уже прекратил меня использовать.
- Почему?
- Я не знаю.
Странно все это. Такой агент, как Кармен, имеющий влияние в средствах массовой информации, представляет большую ценность. Что-то непонятное творится во внешней разведке. Думаю, объяснений мы от них не дождемся.
- Фауст выглядел неважно, - она затянулась, пустила кольцо дыма, внимательно смотрела, как оно расплывается. Потом продолжила: - Он что-то говорил о предчувствиях, о смерти. Он... - она запнулась, ей не хотелось задавать этот вопрос, но она все-таки задала его. - Он жив?
- Не знаю. Он исчез.
- Святая Мария... Он был удивительный человек. Удивительный.
- Да.
Я кивнул. Несмотря ни на что, я не мог в душе смириться с мыслью, что Фауст стал врагом. Что он стал предателем. Предательство - это было для него самым страшным словом. Проклятие предательства несмываемо до пятого колена...
- В тот последний раз он сказал, что я должна доверять человеку, который произнесет фразу об этих глупых розах... Я должна отдать ему посылку.
- Что за посылка?
- Коробка. Металлическая. Лежит в банке.
- На ваше имя?
- Нет.
- Надо будет выбираться в город. Не так просто. Ваше лицо еще долго не будет сходить с экранов телевизоров. Захват человека. Что-нибудь придумаем...
- А потом? Что будет со мной? Как я вернусь домой? Меня снова попытаются похитить. Или застрелят. Из мести. Неаполитанцы - они сумасшедшие. Мать этих типов, которые пытались меня захватить, наверное, была бешеной собакой!
- Мы поможем. Пересидите в надежном месте, пока все не успокоится.
- В России? Санта-Мария! - с непритворным ужасом воскликнула Кармен.
- Что вас так испугало?
- Я прошла Вьетнам и Сальвадор. Я уже стара, чтобы вновь испытывать такие переживания.
- Странное мнение... Нет, речь не о России. Скажем, Новая Зеландия...
- И сколько я там буду?
- Пока мы не уладим все.
- Год? Два?
- Может, месяц. Может, всю жизнь.
Страшно не хотелось использовать наш коридор и одно из внешних убежищ группы, но ничего не поделаешь. До последних, постперестроечных времен русская разведка не оставляла свою агентуру в беде. Это только в придурочных американских боевиках мордатый Ваня в красном галстуке, резидент КГБ, награждает агента за добрую службу пулей в грудь. На деле сами америкашки сдают свою агентуру при первом случае без всякой жалости. Мы - никогда. Нельзя нарушать традиции. Кроме того, в будущем Кармен нам еще пригодится.
На следующий день мы изъяли в банке небольшой дипломат, в котором находился металлический цилиндр. В нем было три дискеты. Я попытался прочесть их, но не смог пробиться сквозь защиту. Ничего, "Лобачевский" разберется. Он на этом деле собаку съел. Теперь нам надо пристроить Кармен и двигать на Родину. Время не ждет...
Погода в Москве еще держалась теплая. Солнечные лучи озаряли осенний московский мусор, московских бомжей, бродячих собак. Все равно люблю Москву, несмотря на ее суету, запущенность, равнодушие и в последнее время - жестокость к своим жителям. Когда-нибудь она будет другой. Вернется дух старого города, его мудрость. Вернутся разговоры на кухнях за бутылочкой легкого вина о судьбах человечества и мировой культуре. Когда-нибудь уйдут в тень бритоголовые мерзавцы и торгаши. Когда-нибудь...
Остроган, с которым мы встретились на одной из наших конспиративных квартир, выслушал мой отчет с каменным лицом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20