Нужно было все-таки начинать с них.
– Бывает. Хотели ведь, как лучше, – сожалею я.
– А получилось, как всегда, – поддакивает Валера.
– Что думаешь?
– Это профессионалы. Кто они, откуда? Ответа нет. Чтобы уложить руками моих людей, они должны иметь квалификацию, равную твоей.
– Чья-то разведка? Уверен, что это не просто искатели кладов. А не могут они быть из наших бывших?.. – Сам понимаю, что несу чушь. У Интерпола другие сведения, но, может, все-таки…
– Им по тридцать восемь, тридцать девять лет. Я делал запросы, все, какие только мог. В нашей базе ничего на них нет, однозначно, – мотает головой генерал в раздражении. – Только отпечатки по Интерполу, да и те без анкетных данных. Ни статуса, ни страны-производителя, мать их…
– По-русски они говорят с каким-то явно выраженным акцентом. Специалистов подключали?
– Черт! Вот этого мы не сделали, – спохватывается Румянцев и тут же соединяется с секретарем, отдает необходимые распоряжения. – Сейчас обработают записи с допроса. Хоть мальчики были и молчаливые, но все-таки что-то на ленту наговорили.
– Хамили только, – вспоминаю я.
– Нужно их достать! – говорит Валера, глубоко затягивается и шумно выдыхает дым вверх. – Надо их живьем взять, – добавляет он. – Я хочу с ними после сам пообщаться.
Смотрю на генерала. Не желал бы я оказаться на допросе в его лапищах.
– Я уверен, они попытаются достать археолога еще раз, – успокаиваю Валеру.
– Почему ты в этом уверен? Им нужно сваливать из города, и как можно быстрее. Они профи и должны понимать, что после их ухода из-под наблюдения, с трупами за плечами, к профессору будет не подойти.
– В том-то все и дело: они уверены, что ты так думаешь, – не соглашаюсь с генералом. – Убрать археолога они могли бы в два счета в любое время. Значит, они приехали не просто устранить конкурента, а узнать что-то такое, что знает только археолог, чего нет в записях Жерара, которые у них имеются.
– Так надави на Розеншельда! Мне нужно точно знать, из-за чего рискуют мои люди.
– Сейчас поеду, – поднимаюсь со стула.
– Влад! – тормозит меня генерал у самой двери. Я оборачиваюсь. – Ладно… Не стоит об этом… – Он машет рукой. – Иди.
Выхожу из кабинета. Я знаю, что хотел сказать Румянцев, но передумал. Валера понимает, что я не стану угрожать археологу. Ни к чему это.
Глава восемнадцатая
Приходится объявить в семье Розеншельда, что мы переходим на осадное положение. Элле явно не по душе никуда не выходить из квартиры, а археологу все до лампочки. Николай Андреевич настолько увлечен работой, что может с утра до вечера или даже до глубокой ночи ковыряться в своих бумагах, совершенно не замечая времени.
Там, где окна квартиры выходят во двор, я установил две цифровые микрокинокамеры, ведущие постоянное наблюдение за крышей противоположного крыла и крышей основной части дома. Других доминирующих высот с этой стороны нет. Сторона, выходящая на Московский проспект, имеет меньшее количество окон, и только окно кухни смотрит на улицу. Микрокамеры закрепляю на рамах, выводя маленькие объективы между жалюзи.
Вывожу все картинки на четыре монитора с цифровыми форматами. Запись ведется на семь дискет с продолжительностью по шесть часов каждая. Компьютер запрограммирован на слежение только за верхним уровнем домов и даст сигнал, если на крышах появится объект массой более десяти килограммов.
Элла занимается чем-то в своей комнате, мы же с ее отцом ведем неспешную беседу за чаем. Профессора слушать интересно. Он умеет подать материал.
– Вам бы книги писать, Николай Андреевич, – говорю ему.
– Именно этим я сейчас и занимаюсь.
– И все-таки меня смущает активная настойчивость неизвестных нам пока преступников.
– Но, как я понял, основная часть их команды уже у вас?
– Как раз наоборот. Те, кто действительно могли быть в курсе основной задачи, сегодня сумели уйти из-под нашей опеки. И я уверен, что они попытаются повторить нападение на вас. Постараемся этого не допустить.
Археолог задумчиво смотрит в окно, нервно вертит в руках чайную ложку.
– Скажите, Влад, они действительно могут решиться убить Эллу? – спрашивает он через некоторое время.
– Нам неизвестны их цели, – говорю я. – Мы знаем, что им нужны вы, но тут же возникают и другие вопросы…
– Какие?
– Если бы они видели в вас только конкурента, способного нарушить их планы, они бы просто убрали вас с дороги. Но насколько я сумел убедиться, этим людям нужна не просто ваша жизнь, Николай Андреевич, а что-то более для них ценное. Так что это, Николай Андреевич?
Археолог вновь уходит в себя. Я его не тороплю с ответом.
– В тех дневниках, которые они похитили, нет самого главного, – наконец произносит профессор.
– Чего именно? – спрашиваю, видя, что профессор может вновь замолчать.
– Карты. Точного места, вернее, точных ориентиров главных тайников, которые Жерар сделал лично в девяти местах. Эта карта у меня.
– Вот теперь мне все ясно. – Закурив, поднимаюсь и подхожу к окну. Смотрю на улицу.
Никаких сомнений, что на археолога соберутся напасть вновь. И наверняка это произойдет довольно скоро.
– Пойдемте, Влад, я вам ее покажу, – предлагает Николай Андреевич.
Первый сигнал приходит через полтора часа. Сигнал опасности.
Я только что узнал от археолога, какой нелепой картографией пользовался штаб Наполеона. Оказывается, у великого стратега и полководца карта России была обозначена лишь в границах Урала, а за Уралом почему-то сразу начинался Китай… Вот и доверяй после этого старым схемам, что там и где зарыто.
Смотрю на мониторы, стоящие в комнате, которую мне любезно выделил Николай Андреевич. Сигнал пришел с пятой камеры, установленной на кухонном окне, и с третьей камеры, смотрящей за домом на Московском проспекте. Даю запрос компьютеру, и он выкидывает на монитор две картинки. Увеличиваю разрешение и теперь имею возможность наблюдать за тем, что происходило на подопечных объектах три минуты назад. Компьютер указывает на человека в слуховом окне. Даю максимальное увеличение и подчищаю картинку. Это лицо мне незнакомо, но мужик наблюдает в бинокль за нашими окнами. Картинка с другой камеры показывает мне еще одного человека, также следящего за окнами квартиры профессора. Один из наблюдателей находится в доме на противоположной стороне Московского проспекта, другой – на восточной стороне от дома. Увидеть сейчас наблюдателям что-либо в квартире археолога сложно. Плотные жалюзи опущены на всех окнах.
Убираю с монитора запись и всматриваюсь в картинку. Парни устроились на своих местах очень удобно. Придется мне посетить их чердачок.
После сегодняшнего случая доверять оперативникам Романа я не намерен. Пусть лучше занимаются наружным наблюдением, а силовые акции я оставлю за собой, так мне будет спокойней. Быстро переодеваюсь в рабочий комбинезон. Выхожу в коридор.
– Разве вы уходите, Влад? – удивляется профессор, выглядывая из своего кабинета.
Я не предупредил его, что мной получены данные охранной системы.
– Надо кое-что проверить. Я вас прошу, не подходите к окнам.
– Да, да, конечно, – обещает профессор.
Я прекрасно понимаю, что он может забыться и раздвинуть жалюзи. О том, что может произойти в этом случае, даже думать не хочется. Поэтому как можно быстрее выскакиваю на улицу. Видок у меня теперь как у сантехника, таскающего с собой рабочую сумку с инструментом. Перехожу Московский проспект и дворами выбираюсь к нужной мне парадной. Если бы мы находились с нашими противниками в состоянии войны, можно было бы смело отстрелять их с чердака дома археолога. Но в данный момент ситуация так нами до конца и не прочувствована. Мы не знаем, хотят ли охотники забрать жизнь профессора и его дочери или все-таки попытаются как-то проникнуть к нему и взять только карту.
Поднимаюсь по лестнице на последний этаж. Люк на чердак закрыт на большой амбарный замок. Прислушиваюсь. Вроде бы никто из жильцов выходить на площадку не собирается. Открыть замок – дело нескольких секунд, но вот насчет квадратной крышки люка, обшитой железом, – здесь нужно постараться. Главное – не заскрипеть петлями. Достав из своей сумки масленку, быстро смазываю железяку. Теперь петли не скрипят.
Чердак как чердак, мать его, грязный, пыльный, засиженный голубями. Кто-то сказал, и люди верят теперь, что голубь – птица мира. Видно, поэтому наш мир и погряз в дерьме… На улице смеркается, а на чердаке вообще ни хрена не видно. На лицо липнет паутина. С омерзением стряхиваю ее. Пауки, мать вашу. Кругом пауки засели…
Достаю из чемоданчика ветеринарный пистолет и прибор ночного видения. Чтобы добраться до моего объекта, придется пройти не менее ста метров. Сотня осторожных, мягких, как у хищников, шагов. Со стороны я, наверное, смотрюсь интересно: фигура в черном, со странной насадкой на голове и не менее странным пистолетом в правой руке да с чемоданчиком в левой.
Наблюдателя замечаю шагов за двадцать. Моего приближения он так и не услышал. Тем хуже для него. Тихий хлопок выстрела пневматики – и незнакомец, схватившись за ногу, валится на пол. Полчаса спокойного сна ему обеспечено. Достаю рацию, связываюсь с Романом. Вот теперь ему можно доверить работу дальше.
– Вы готовы? – интересуюсь я.
– На месте, – следует подтверждение.
– Начинайте.
Второго наблюдателя возьмет команда Романа. Я решил, что хотя бы один из объектов должен остаться в живых, чтобы было с кем поговорить. Сейчас Роман со своими операми попытаются захватить второго типчика. Поглядим, насколько им это удастся.
Как я и предполагал, оперативники сработали довольно грубо. Возникла перестрелка, и объект был уничтожен. Вот и доверяй после этого мальчикам Румянцева серьезные дела. Замочить все, что движется, и расчистить себе дорогу – это они могут, а вот на остальное ума и сноровки, видимо, не хватает, теряют своих людей, теряют источники информации. Зараза, злости на них не хватает!
Допрос взятого мной наблюдателя ничего особенного не дал. Ни Артура, ни Александра он не знает и по фотографиям никого не опознал. Задание задержанный получил от своего бригадира, так как относится к одной из криминальных группировок Питера. В его задачу входило только вести наблюдение за квартирой археолога. Парень даже не знал, за кем он наблюдает.
– Придется тебе заняться этим бугром, – говорит мне Румянцев, когда я посетил его кабинет.
– Знаешь, чем я сейчас займусь?
– Даже не догадываюсь.
– Я сейчас поеду и буду спать. Пусть твои оперативники к утру разгромят парочку кварталов и, может быть, тогда научатся хоть что-то делать по-человечески.
– Ну-у… Тут ты не прав, – тянет генерал.
– К чертям собачьим такую правоту! – сердито говорю ему. – Не подпускай их к археологу ближе чем на пару километров. Честно скажу, проку от твоих парней никакого. Воевать они, может быть, и умеют, хотя и в этом я уже начинаю сомневаться, но мне сейчас они только мешают. Мешают делу. Если и подключать твоих людей, так это к войсковым операциям или к наружке.
– Да что ты разошелся? – хмыкает Валера. – Езжай, отдохни, а то из тебя агрессия так и прет.
Отдыхать оно, конечно, хорошо, если нет никаких срочных дел. Но археологу и его дочери угрожает реальная опасность, и вряд ли я смогу сейчас вот так запросто завалиться на постель.
Глава девятнадцатая
Все необходимые данные на криминального авторитета, пославшего людей наблюдать за археологом, выдергиваю из Левиной базы данных. Разумеется, с разрешения федерала. Лев лишь иронично поинтересовался, сколько жмуриков им придется подмести за мной после того, как я воспользуюсь информацией его ведомства. Ответа на этот вопрос у меня пока нет. Человека, которого я ищу, в своей среде называют Козырем. Это, разумеется, кличка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
– Бывает. Хотели ведь, как лучше, – сожалею я.
– А получилось, как всегда, – поддакивает Валера.
– Что думаешь?
– Это профессионалы. Кто они, откуда? Ответа нет. Чтобы уложить руками моих людей, они должны иметь квалификацию, равную твоей.
– Чья-то разведка? Уверен, что это не просто искатели кладов. А не могут они быть из наших бывших?.. – Сам понимаю, что несу чушь. У Интерпола другие сведения, но, может, все-таки…
– Им по тридцать восемь, тридцать девять лет. Я делал запросы, все, какие только мог. В нашей базе ничего на них нет, однозначно, – мотает головой генерал в раздражении. – Только отпечатки по Интерполу, да и те без анкетных данных. Ни статуса, ни страны-производителя, мать их…
– По-русски они говорят с каким-то явно выраженным акцентом. Специалистов подключали?
– Черт! Вот этого мы не сделали, – спохватывается Румянцев и тут же соединяется с секретарем, отдает необходимые распоряжения. – Сейчас обработают записи с допроса. Хоть мальчики были и молчаливые, но все-таки что-то на ленту наговорили.
– Хамили только, – вспоминаю я.
– Нужно их достать! – говорит Валера, глубоко затягивается и шумно выдыхает дым вверх. – Надо их живьем взять, – добавляет он. – Я хочу с ними после сам пообщаться.
Смотрю на генерала. Не желал бы я оказаться на допросе в его лапищах.
– Я уверен, они попытаются достать археолога еще раз, – успокаиваю Валеру.
– Почему ты в этом уверен? Им нужно сваливать из города, и как можно быстрее. Они профи и должны понимать, что после их ухода из-под наблюдения, с трупами за плечами, к профессору будет не подойти.
– В том-то все и дело: они уверены, что ты так думаешь, – не соглашаюсь с генералом. – Убрать археолога они могли бы в два счета в любое время. Значит, они приехали не просто устранить конкурента, а узнать что-то такое, что знает только археолог, чего нет в записях Жерара, которые у них имеются.
– Так надави на Розеншельда! Мне нужно точно знать, из-за чего рискуют мои люди.
– Сейчас поеду, – поднимаюсь со стула.
– Влад! – тормозит меня генерал у самой двери. Я оборачиваюсь. – Ладно… Не стоит об этом… – Он машет рукой. – Иди.
Выхожу из кабинета. Я знаю, что хотел сказать Румянцев, но передумал. Валера понимает, что я не стану угрожать археологу. Ни к чему это.
Глава восемнадцатая
Приходится объявить в семье Розеншельда, что мы переходим на осадное положение. Элле явно не по душе никуда не выходить из квартиры, а археологу все до лампочки. Николай Андреевич настолько увлечен работой, что может с утра до вечера или даже до глубокой ночи ковыряться в своих бумагах, совершенно не замечая времени.
Там, где окна квартиры выходят во двор, я установил две цифровые микрокинокамеры, ведущие постоянное наблюдение за крышей противоположного крыла и крышей основной части дома. Других доминирующих высот с этой стороны нет. Сторона, выходящая на Московский проспект, имеет меньшее количество окон, и только окно кухни смотрит на улицу. Микрокамеры закрепляю на рамах, выводя маленькие объективы между жалюзи.
Вывожу все картинки на четыре монитора с цифровыми форматами. Запись ведется на семь дискет с продолжительностью по шесть часов каждая. Компьютер запрограммирован на слежение только за верхним уровнем домов и даст сигнал, если на крышах появится объект массой более десяти килограммов.
Элла занимается чем-то в своей комнате, мы же с ее отцом ведем неспешную беседу за чаем. Профессора слушать интересно. Он умеет подать материал.
– Вам бы книги писать, Николай Андреевич, – говорю ему.
– Именно этим я сейчас и занимаюсь.
– И все-таки меня смущает активная настойчивость неизвестных нам пока преступников.
– Но, как я понял, основная часть их команды уже у вас?
– Как раз наоборот. Те, кто действительно могли быть в курсе основной задачи, сегодня сумели уйти из-под нашей опеки. И я уверен, что они попытаются повторить нападение на вас. Постараемся этого не допустить.
Археолог задумчиво смотрит в окно, нервно вертит в руках чайную ложку.
– Скажите, Влад, они действительно могут решиться убить Эллу? – спрашивает он через некоторое время.
– Нам неизвестны их цели, – говорю я. – Мы знаем, что им нужны вы, но тут же возникают и другие вопросы…
– Какие?
– Если бы они видели в вас только конкурента, способного нарушить их планы, они бы просто убрали вас с дороги. Но насколько я сумел убедиться, этим людям нужна не просто ваша жизнь, Николай Андреевич, а что-то более для них ценное. Так что это, Николай Андреевич?
Археолог вновь уходит в себя. Я его не тороплю с ответом.
– В тех дневниках, которые они похитили, нет самого главного, – наконец произносит профессор.
– Чего именно? – спрашиваю, видя, что профессор может вновь замолчать.
– Карты. Точного места, вернее, точных ориентиров главных тайников, которые Жерар сделал лично в девяти местах. Эта карта у меня.
– Вот теперь мне все ясно. – Закурив, поднимаюсь и подхожу к окну. Смотрю на улицу.
Никаких сомнений, что на археолога соберутся напасть вновь. И наверняка это произойдет довольно скоро.
– Пойдемте, Влад, я вам ее покажу, – предлагает Николай Андреевич.
Первый сигнал приходит через полтора часа. Сигнал опасности.
Я только что узнал от археолога, какой нелепой картографией пользовался штаб Наполеона. Оказывается, у великого стратега и полководца карта России была обозначена лишь в границах Урала, а за Уралом почему-то сразу начинался Китай… Вот и доверяй после этого старым схемам, что там и где зарыто.
Смотрю на мониторы, стоящие в комнате, которую мне любезно выделил Николай Андреевич. Сигнал пришел с пятой камеры, установленной на кухонном окне, и с третьей камеры, смотрящей за домом на Московском проспекте. Даю запрос компьютеру, и он выкидывает на монитор две картинки. Увеличиваю разрешение и теперь имею возможность наблюдать за тем, что происходило на подопечных объектах три минуты назад. Компьютер указывает на человека в слуховом окне. Даю максимальное увеличение и подчищаю картинку. Это лицо мне незнакомо, но мужик наблюдает в бинокль за нашими окнами. Картинка с другой камеры показывает мне еще одного человека, также следящего за окнами квартиры профессора. Один из наблюдателей находится в доме на противоположной стороне Московского проспекта, другой – на восточной стороне от дома. Увидеть сейчас наблюдателям что-либо в квартире археолога сложно. Плотные жалюзи опущены на всех окнах.
Убираю с монитора запись и всматриваюсь в картинку. Парни устроились на своих местах очень удобно. Придется мне посетить их чердачок.
После сегодняшнего случая доверять оперативникам Романа я не намерен. Пусть лучше занимаются наружным наблюдением, а силовые акции я оставлю за собой, так мне будет спокойней. Быстро переодеваюсь в рабочий комбинезон. Выхожу в коридор.
– Разве вы уходите, Влад? – удивляется профессор, выглядывая из своего кабинета.
Я не предупредил его, что мной получены данные охранной системы.
– Надо кое-что проверить. Я вас прошу, не подходите к окнам.
– Да, да, конечно, – обещает профессор.
Я прекрасно понимаю, что он может забыться и раздвинуть жалюзи. О том, что может произойти в этом случае, даже думать не хочется. Поэтому как можно быстрее выскакиваю на улицу. Видок у меня теперь как у сантехника, таскающего с собой рабочую сумку с инструментом. Перехожу Московский проспект и дворами выбираюсь к нужной мне парадной. Если бы мы находились с нашими противниками в состоянии войны, можно было бы смело отстрелять их с чердака дома археолога. Но в данный момент ситуация так нами до конца и не прочувствована. Мы не знаем, хотят ли охотники забрать жизнь профессора и его дочери или все-таки попытаются как-то проникнуть к нему и взять только карту.
Поднимаюсь по лестнице на последний этаж. Люк на чердак закрыт на большой амбарный замок. Прислушиваюсь. Вроде бы никто из жильцов выходить на площадку не собирается. Открыть замок – дело нескольких секунд, но вот насчет квадратной крышки люка, обшитой железом, – здесь нужно постараться. Главное – не заскрипеть петлями. Достав из своей сумки масленку, быстро смазываю железяку. Теперь петли не скрипят.
Чердак как чердак, мать его, грязный, пыльный, засиженный голубями. Кто-то сказал, и люди верят теперь, что голубь – птица мира. Видно, поэтому наш мир и погряз в дерьме… На улице смеркается, а на чердаке вообще ни хрена не видно. На лицо липнет паутина. С омерзением стряхиваю ее. Пауки, мать вашу. Кругом пауки засели…
Достаю из чемоданчика ветеринарный пистолет и прибор ночного видения. Чтобы добраться до моего объекта, придется пройти не менее ста метров. Сотня осторожных, мягких, как у хищников, шагов. Со стороны я, наверное, смотрюсь интересно: фигура в черном, со странной насадкой на голове и не менее странным пистолетом в правой руке да с чемоданчиком в левой.
Наблюдателя замечаю шагов за двадцать. Моего приближения он так и не услышал. Тем хуже для него. Тихий хлопок выстрела пневматики – и незнакомец, схватившись за ногу, валится на пол. Полчаса спокойного сна ему обеспечено. Достаю рацию, связываюсь с Романом. Вот теперь ему можно доверить работу дальше.
– Вы готовы? – интересуюсь я.
– На месте, – следует подтверждение.
– Начинайте.
Второго наблюдателя возьмет команда Романа. Я решил, что хотя бы один из объектов должен остаться в живых, чтобы было с кем поговорить. Сейчас Роман со своими операми попытаются захватить второго типчика. Поглядим, насколько им это удастся.
Как я и предполагал, оперативники сработали довольно грубо. Возникла перестрелка, и объект был уничтожен. Вот и доверяй после этого мальчикам Румянцева серьезные дела. Замочить все, что движется, и расчистить себе дорогу – это они могут, а вот на остальное ума и сноровки, видимо, не хватает, теряют своих людей, теряют источники информации. Зараза, злости на них не хватает!
Допрос взятого мной наблюдателя ничего особенного не дал. Ни Артура, ни Александра он не знает и по фотографиям никого не опознал. Задание задержанный получил от своего бригадира, так как относится к одной из криминальных группировок Питера. В его задачу входило только вести наблюдение за квартирой археолога. Парень даже не знал, за кем он наблюдает.
– Придется тебе заняться этим бугром, – говорит мне Румянцев, когда я посетил его кабинет.
– Знаешь, чем я сейчас займусь?
– Даже не догадываюсь.
– Я сейчас поеду и буду спать. Пусть твои оперативники к утру разгромят парочку кварталов и, может быть, тогда научатся хоть что-то делать по-человечески.
– Ну-у… Тут ты не прав, – тянет генерал.
– К чертям собачьим такую правоту! – сердито говорю ему. – Не подпускай их к археологу ближе чем на пару километров. Честно скажу, проку от твоих парней никакого. Воевать они, может быть, и умеют, хотя и в этом я уже начинаю сомневаться, но мне сейчас они только мешают. Мешают делу. Если и подключать твоих людей, так это к войсковым операциям или к наружке.
– Да что ты разошелся? – хмыкает Валера. – Езжай, отдохни, а то из тебя агрессия так и прет.
Отдыхать оно, конечно, хорошо, если нет никаких срочных дел. Но археологу и его дочери угрожает реальная опасность, и вряд ли я смогу сейчас вот так запросто завалиться на постель.
Глава девятнадцатая
Все необходимые данные на криминального авторитета, пославшего людей наблюдать за археологом, выдергиваю из Левиной базы данных. Разумеется, с разрешения федерала. Лев лишь иронично поинтересовался, сколько жмуриков им придется подмести за мной после того, как я воспользуюсь информацией его ведомства. Ответа на этот вопрос у меня пока нет. Человека, которого я ищу, в своей среде называют Козырем. Это, разумеется, кличка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30