В качестве ностальгии. Но этим не злоупотребляли и продавали наркотики только проверенной публике.
Расул временно исполнял обязанности Лунохода. Год назад последний перебрался в Испанию, затравленный региональным управлением по борьбе с организованной преступностью и конкурентами, периодически устаивающими на Куликова злодейские покушения. Данная причина являлась, само собой, неофициальной. В заявлении, распространенной его пресс-службой, утверждалось, что господин Куликов лечится от приступов лунатизма, особенно участившихся в последнее время. И очень надеется на помощь испанских медиков, ведущих мировых специалистов в этой области медицины. Как только будет пройден курс лечения, Вячеслав Александрович обязательно вернется на родину. Курс, к сожалению, затягивался, и РУБОП вынужденно объявил больного в международный розыск. Пока не нашел.
– Денис Сергеевич, – не унимался Расул, – я слышал, «Вихрь» начнется только завтра.
– И откуда ты все слышишь, Расул? – усмехнулся Денис, – о «Вихре» даже начальник ГУВД пока не знает, он конверт с секретной депешей из Москвы лишь утром вскроет… А лично я тренируюсь, завтра в полный голос спою. Советую не появляться в местах общественного пользо…, пардон, питания.
Он сделал несколько шагов по направлению к автобусу, затем вновь обернулся к Расулу.
– Слушай, ты же вроде с Марчелло не очень? Зачем же в свой кабак гулять пустил? Помирились, что ли?
Неволин заскочил в автобус, тот щелкнул дверью и вырулил на проспект.
– Куда едем? – спросил водитель у Дениса, – в РУВД или отдел?
– В отдел. Надо заштамповать материалы.
Из «Жемчужины» забрали семь человек вместе с Марчелло. Они сидели на полу в задней части автобуса, специально освобожденной от сидений. Денис примостился рядом с командиром и смотрел в окно. Начал накрапывать дождь, оставляя на стекле трассирующие следы. Ехать было недалеко, минут пять. Автобус свернул с проспекта и оказался на бывшей «земле» Дениса. Правда, не совсем бывшей. Сейчас он обслуживал не только ее, но и весь район. По линии борьбы с организованной преступностью. Год назад эту должность ввели в штатное расписание. На нее претендовало несколько оперативников, но командование остановилось на Денисе. Он был «стариком», район знал хорошо, ну и, кое-чьи рекомендации… Неволин перебрался из «земельного», территориального отдела в районное управление, где и руководил борьбой. Его старый кабинет теперь занимал молодой оперативник Кривцов, пришедший в отдел из Академии МВД.
Автобус протиснулся между УАЗиками, припаркованными у милицейских стен и замер.
– Посидите немного, я договорюсь с дежуркой, – попросил Неволин, выскакивая из салона.
На крыльце смолил папиросу участковый Семага, держа за шкирку какого-то долговязого молодца с тубусом, по виду студента. Семага по-прежнему горбатился в родном отделе, и делать карьеру не торопился. Увидев Дениса, он расплылся в жизнеутверждающей улыбке.
– Здорово! Чего к нам?
Легкий выхлоп тяжелого алкоголя распространялся от Семаги в радиусе метра. Последнее время тот плотно подсел на спиртное, в основном, низкого качества.
– Рейдуем.
– «Вихрь», вроде же, завтра.
– Тренируемся, – точно так же, как и Расулу, ответил Денис.
– А я вот тоже шутника прихватил, – участковый тряхнул паренька с тубусом, – это ж надо, чего придумал. Примостился на обочине и ждет, когда «джипарь» покруче подъедет. Потом встает на колено, а трубу на плечо! И целится, как из гранатомета!
– Я пошутить хотел, – обиженно прогундосил долговязый.
– Хороши шутки! Джип чуть столб не снес, когда тормозил! Мужики повыскакивали и мордой в грязь. А этот чудила бегом в подворотню. Но от меня не убежишь. Вот думаю, может, тебя этим мужикам отдать? Чтоб они тубус засунули тебе в анус! Ты пошутил, и они пошутят!
– Не надо, – покачал головой Денис, – тубус жалко.
– Так хоть добрая память останется…
В коридоре отдела две малолетних красавицы в ажурных колготках лениво и без особого вдохновения елозили малярными валиками по стенам, размазывая бежевую краску. Пол был устлан старыми газетами и сводками происшествий.
– Тщатильнее, тщатильнее красьте! Без подтеков, – недовольно ворчал капитан, выглядывая из дежурной части, – это вам не вокзальный гальюн, а милиция! И живее! Вы с клиентами также, как с валиком?!… О, Денис? Ты чего, на ночь глядя?
– Не такая уж и ночь, – тот протянул руку дежурному, – девять вечера.
Подарок вам привез. Великолепную семерку. У каждого по статье. Примешь?
– Да куда я их посажу?! Аквариум битком, да еще двое к батарее пристегнуты! У меня ж не постоялый двор! Где ты их столько набрал?
– Места надо знать заветные… А куда ты их посадишь, меня по большому счету, не колышет. Хоть в красный уголок. И имей в виду, это не гопота дворовая, а организованная преступная группа.
– Иди, с Блохиным договаривайся! Он сегодня от руководства.
Прикажет, посажу!… Чего стоите?! – вновь рявкнул дежурный на девиц, – вам еще сортир красить!
Денис улыбнулся. Новый начальник Главка не только объявил войну «тамбовцам», но и зачем-то приказал выкрасить стены отделов в бежевый цвет. Средств на это, несомненно, необходимое мероприятие не дали, поэтому приходилось использовать подручные средства. К малярным работам привлекали задержанных на проспекте ночных бабочек. По закону им ничего серьезного не предъявить, так пускай хоть стены красят. Интересно, где краску раздобыли?
Блохин, занимавший должность заместителя начальника отдела по оперативной работе, сидел у себя и клеил «Моментом» старый ботинок. Стены его кабинета еще не подверглись малярной обработке, и по-прежнему оставались мрачно-зелеными. Увидев вошедшего Неволина, он, не отрываясь от своего занятия и не протянув руки, сухо поздоровался.
– Привет… Все толстеешь?
– Оптический обман, – так же сухо парировал Денис, присаживаясь на колченогий стул с порванной обшивкой, – в вечер ты?
– Специально приехал это узнать? Мог бы позвонить. Стоило ли бензин жечь?
– Мы Марчелло хапнули в «Устрице». Со стволом на кармане. И еще шестерых. Семь «палок» сразу. Вы внизу турнирной таблицы, с тебя причитается.
– Да, что ты говоришь! – ернически отреагировал Блохин, – Марчелло?
Это с какого перепоя ты его зацепил? Неужто о работе вспомнил? Ты ведь у нас человек деловой, вечно занятой…
Он с силой прижал приклеенную подошву к башмаку, убедился, что она держится, обулся и стал завязывать шнурки.
– А с «палками» мы разберемся. Ты ж знаешь, мне эти штабные игры в показатели до большой и глубокой задницы. Вам они, может, души и греют.
– Речь не о душах. Скажи дежурному, чтоб не выделывался, а пристроил людей.
– А чего их пристраивать? Вон, в красный уголок. Там стенгазеты на кронштейнах висят. «Дела и люди питерской милиции». Прицепить по парочке наручниками на кронштейн, пускай сидят, читают… Тебе, небось, еще кабинет предоставить отдельный?
– Предоставить… Я у вас до утра зависну.
– Смотри, не перетрудись… А то крышевать сил не останется.
– Слушай, Блоха, – начал закипать Денис, – я сюда не болтами меряться приехал. И не в гости… Звони в дежурку.
Иван снял трубку местного телефона, дал команду дежурному, затем достал из стола ключ и швырнул их Денису.
– Это от твоего старого.
Неволин забрал ключ и, не сказав ни слова, вышел в коридор. Ночные принцессы устроили перекур, усевшись на металлическую бочку.
– Взорветесь, – бросил им Денис, открывая дверь кабинета, – в бочке растворитель. Жахнет так, что колготки на Васильевском острове найдут.
Принцессы испуганно переглянулись и выкинули окурки в форточку.
За год бывшее рабочее место Дениса, разумеется, сменило личину.
Правда, стены, и пол, отремонтированные пять лет назад, сохранили прежний вид. Зато появился роскошный кожаный диван, кресло, модный офисный стол, на котором возвышался монитор компьютера престижной марки. Люминесцентный светильник баксов за сто, автоответчик. Инвентарь явно не из министерских кладовых. Стало быть, господа спонсоры позаботились. Помогли, чем смогли, начинающему оперативнику, дай им Бог здоровья. Стену над столом украшал плакат пышнотелой дивчины с пупком нараспашку. Вероятно, для успокоения потерпевших и релаксации. Ей бы валик в руки. Из прежнего имущества сохранился только сейф, он был привинчен к полу.
Не успел Денис рассмотреть новое убранство, как запиликал телефон. Мелодией «Наша служба и опасна и трудна».
– Слушаю. Неволин.
– Алло! Это Литвиненко. Что там стряслось?
Литвиненко, начальник криминальной милиции РУВД, дежурил сегодня от высшего руководства района.
– В «Жемчужину» с ОМОНом наведались. Там Марчелло день рождения справлял с братвой. Мне стуканули, у него револьвер на кармане будет. Боевой.
– Изъяли?
– А как же… И не только у него. Еще шестеро в красном уголке.
Сейчас опрошу и следака [Следак (мил.) – следователь] вызову. Повезло. РУБОП Марчелло третий год пасет, а мы его сами…
– Это прекрасно, только не пойму, почему втихаря? Почему не доложил, что планируешь операцию? Нормально бы подготовились, дополнительные силы подключили. Что за самодеятельность?
– Кирилл Николаевич, если бы я рассказал об этом даже собственному коту, сейчас Марчелло не сидел бы в камере.
– При чем здесь твой кот? Хотя…, – Литвиненко смутился, почувствовав правоту слов оперативника, – ладно. Садись, сводку пиши. Сам в Главк не отправляй, обязательно у меня завизируй.
Ну, как же? Главное, не забыть указать, под чьим чутким и профессиональным руководством проведена блестящая операция. Это святое, без этого какая ж работа?
– Хорошо, сделаю, – пообещал Денис, – я здесь на ночь останусь, завтра отсыпной.
– Завтра совещание. Послезавтра отоспишься… Но, вообще, ты молодец! Марчелло это серьезно. Обязательно отметим в приказе.
Кого, Марчелло?…
– Спасибо.
– Будут газетчики звонить, всех посылай!… Ко мне. Давай, трудись. Я часика в три подъеду, проконтролирую.
Отчитавшись перед начальством, Денис перезвонил домой и предупредил Юльку, что сегодня ночевать не приедет. Та отнеслась к известию без особой радости.
– Рейд? Что-то много рейдов в последнее время. Смотри, не зарейдуйся, товарищ капитан.
– Не зарейдуюсь, – с раздражением ответил Неволин и бросил трубку.
Юлькина мнительность начинала доставать. Подумаешь, три раза не ночевал. И даже, если не по служебной нужде? Что с того? Святых нет. Вон, другие неделями зависают…
Задержанных уже поместили в красный уголок. Особенно гармонично смотрелся Марчелло, прикованный к стенду «Начальник ГУВД провожает отряд ОМОН в бой с „тамбовцами“. На центральном фото колонна бойцов маршировала в направлении казино, где, вероятно, и гнездились упомянутые тамбовцы. Денис обратил внимание, что у авторитета разбита губа и порван пиджак. При задержании внешность именинника не пострадала, значит, приложились уже здесь, в отделе. Сторожили господ двое сержантов в масках и тяжелых бронежилетах. Денис договорился с командиром оставить человек пять бойцов. Не исключено, к отделу притащится группа поддержки с тяжелой артиллерией.
Велев освободить Марчелло от оков, Неволин забрал его с собой, в кабинет.
– Ты, Мастрояни, смотрю, совсем страх потерял, – жестко начал опер, когда они оказались наедине, – без ствола в свет не выползаешь. Думаешь, раз ты Егорову ружье подарил, то зеленый свет зажегся? Так Егоров у нас не пуп земли, а так, поди-принеси…
Егоров возглавлял милицию общественной безопасности района. Ему подчинялись участковые, постовые, и прочие подразделения. Особенно добросовестно Егоров опекал рынки, торговые зоны и ларьки, как наиболее общественно опасные зоны.
Марчелло, не ответив, достал платочек и приложил к разбитой губе.
– Что, о дубинку ударился?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23
Расул временно исполнял обязанности Лунохода. Год назад последний перебрался в Испанию, затравленный региональным управлением по борьбе с организованной преступностью и конкурентами, периодически устаивающими на Куликова злодейские покушения. Данная причина являлась, само собой, неофициальной. В заявлении, распространенной его пресс-службой, утверждалось, что господин Куликов лечится от приступов лунатизма, особенно участившихся в последнее время. И очень надеется на помощь испанских медиков, ведущих мировых специалистов в этой области медицины. Как только будет пройден курс лечения, Вячеслав Александрович обязательно вернется на родину. Курс, к сожалению, затягивался, и РУБОП вынужденно объявил больного в международный розыск. Пока не нашел.
– Денис Сергеевич, – не унимался Расул, – я слышал, «Вихрь» начнется только завтра.
– И откуда ты все слышишь, Расул? – усмехнулся Денис, – о «Вихре» даже начальник ГУВД пока не знает, он конверт с секретной депешей из Москвы лишь утром вскроет… А лично я тренируюсь, завтра в полный голос спою. Советую не появляться в местах общественного пользо…, пардон, питания.
Он сделал несколько шагов по направлению к автобусу, затем вновь обернулся к Расулу.
– Слушай, ты же вроде с Марчелло не очень? Зачем же в свой кабак гулять пустил? Помирились, что ли?
Неволин заскочил в автобус, тот щелкнул дверью и вырулил на проспект.
– Куда едем? – спросил водитель у Дениса, – в РУВД или отдел?
– В отдел. Надо заштамповать материалы.
Из «Жемчужины» забрали семь человек вместе с Марчелло. Они сидели на полу в задней части автобуса, специально освобожденной от сидений. Денис примостился рядом с командиром и смотрел в окно. Начал накрапывать дождь, оставляя на стекле трассирующие следы. Ехать было недалеко, минут пять. Автобус свернул с проспекта и оказался на бывшей «земле» Дениса. Правда, не совсем бывшей. Сейчас он обслуживал не только ее, но и весь район. По линии борьбы с организованной преступностью. Год назад эту должность ввели в штатное расписание. На нее претендовало несколько оперативников, но командование остановилось на Денисе. Он был «стариком», район знал хорошо, ну и, кое-чьи рекомендации… Неволин перебрался из «земельного», территориального отдела в районное управление, где и руководил борьбой. Его старый кабинет теперь занимал молодой оперативник Кривцов, пришедший в отдел из Академии МВД.
Автобус протиснулся между УАЗиками, припаркованными у милицейских стен и замер.
– Посидите немного, я договорюсь с дежуркой, – попросил Неволин, выскакивая из салона.
На крыльце смолил папиросу участковый Семага, держа за шкирку какого-то долговязого молодца с тубусом, по виду студента. Семага по-прежнему горбатился в родном отделе, и делать карьеру не торопился. Увидев Дениса, он расплылся в жизнеутверждающей улыбке.
– Здорово! Чего к нам?
Легкий выхлоп тяжелого алкоголя распространялся от Семаги в радиусе метра. Последнее время тот плотно подсел на спиртное, в основном, низкого качества.
– Рейдуем.
– «Вихрь», вроде же, завтра.
– Тренируемся, – точно так же, как и Расулу, ответил Денис.
– А я вот тоже шутника прихватил, – участковый тряхнул паренька с тубусом, – это ж надо, чего придумал. Примостился на обочине и ждет, когда «джипарь» покруче подъедет. Потом встает на колено, а трубу на плечо! И целится, как из гранатомета!
– Я пошутить хотел, – обиженно прогундосил долговязый.
– Хороши шутки! Джип чуть столб не снес, когда тормозил! Мужики повыскакивали и мордой в грязь. А этот чудила бегом в подворотню. Но от меня не убежишь. Вот думаю, может, тебя этим мужикам отдать? Чтоб они тубус засунули тебе в анус! Ты пошутил, и они пошутят!
– Не надо, – покачал головой Денис, – тубус жалко.
– Так хоть добрая память останется…
В коридоре отдела две малолетних красавицы в ажурных колготках лениво и без особого вдохновения елозили малярными валиками по стенам, размазывая бежевую краску. Пол был устлан старыми газетами и сводками происшествий.
– Тщатильнее, тщатильнее красьте! Без подтеков, – недовольно ворчал капитан, выглядывая из дежурной части, – это вам не вокзальный гальюн, а милиция! И живее! Вы с клиентами также, как с валиком?!… О, Денис? Ты чего, на ночь глядя?
– Не такая уж и ночь, – тот протянул руку дежурному, – девять вечера.
Подарок вам привез. Великолепную семерку. У каждого по статье. Примешь?
– Да куда я их посажу?! Аквариум битком, да еще двое к батарее пристегнуты! У меня ж не постоялый двор! Где ты их столько набрал?
– Места надо знать заветные… А куда ты их посадишь, меня по большому счету, не колышет. Хоть в красный уголок. И имей в виду, это не гопота дворовая, а организованная преступная группа.
– Иди, с Блохиным договаривайся! Он сегодня от руководства.
Прикажет, посажу!… Чего стоите?! – вновь рявкнул дежурный на девиц, – вам еще сортир красить!
Денис улыбнулся. Новый начальник Главка не только объявил войну «тамбовцам», но и зачем-то приказал выкрасить стены отделов в бежевый цвет. Средств на это, несомненно, необходимое мероприятие не дали, поэтому приходилось использовать подручные средства. К малярным работам привлекали задержанных на проспекте ночных бабочек. По закону им ничего серьезного не предъявить, так пускай хоть стены красят. Интересно, где краску раздобыли?
Блохин, занимавший должность заместителя начальника отдела по оперативной работе, сидел у себя и клеил «Моментом» старый ботинок. Стены его кабинета еще не подверглись малярной обработке, и по-прежнему оставались мрачно-зелеными. Увидев вошедшего Неволина, он, не отрываясь от своего занятия и не протянув руки, сухо поздоровался.
– Привет… Все толстеешь?
– Оптический обман, – так же сухо парировал Денис, присаживаясь на колченогий стул с порванной обшивкой, – в вечер ты?
– Специально приехал это узнать? Мог бы позвонить. Стоило ли бензин жечь?
– Мы Марчелло хапнули в «Устрице». Со стволом на кармане. И еще шестерых. Семь «палок» сразу. Вы внизу турнирной таблицы, с тебя причитается.
– Да, что ты говоришь! – ернически отреагировал Блохин, – Марчелло?
Это с какого перепоя ты его зацепил? Неужто о работе вспомнил? Ты ведь у нас человек деловой, вечно занятой…
Он с силой прижал приклеенную подошву к башмаку, убедился, что она держится, обулся и стал завязывать шнурки.
– А с «палками» мы разберемся. Ты ж знаешь, мне эти штабные игры в показатели до большой и глубокой задницы. Вам они, может, души и греют.
– Речь не о душах. Скажи дежурному, чтоб не выделывался, а пристроил людей.
– А чего их пристраивать? Вон, в красный уголок. Там стенгазеты на кронштейнах висят. «Дела и люди питерской милиции». Прицепить по парочке наручниками на кронштейн, пускай сидят, читают… Тебе, небось, еще кабинет предоставить отдельный?
– Предоставить… Я у вас до утра зависну.
– Смотри, не перетрудись… А то крышевать сил не останется.
– Слушай, Блоха, – начал закипать Денис, – я сюда не болтами меряться приехал. И не в гости… Звони в дежурку.
Иван снял трубку местного телефона, дал команду дежурному, затем достал из стола ключ и швырнул их Денису.
– Это от твоего старого.
Неволин забрал ключ и, не сказав ни слова, вышел в коридор. Ночные принцессы устроили перекур, усевшись на металлическую бочку.
– Взорветесь, – бросил им Денис, открывая дверь кабинета, – в бочке растворитель. Жахнет так, что колготки на Васильевском острове найдут.
Принцессы испуганно переглянулись и выкинули окурки в форточку.
За год бывшее рабочее место Дениса, разумеется, сменило личину.
Правда, стены, и пол, отремонтированные пять лет назад, сохранили прежний вид. Зато появился роскошный кожаный диван, кресло, модный офисный стол, на котором возвышался монитор компьютера престижной марки. Люминесцентный светильник баксов за сто, автоответчик. Инвентарь явно не из министерских кладовых. Стало быть, господа спонсоры позаботились. Помогли, чем смогли, начинающему оперативнику, дай им Бог здоровья. Стену над столом украшал плакат пышнотелой дивчины с пупком нараспашку. Вероятно, для успокоения потерпевших и релаксации. Ей бы валик в руки. Из прежнего имущества сохранился только сейф, он был привинчен к полу.
Не успел Денис рассмотреть новое убранство, как запиликал телефон. Мелодией «Наша служба и опасна и трудна».
– Слушаю. Неволин.
– Алло! Это Литвиненко. Что там стряслось?
Литвиненко, начальник криминальной милиции РУВД, дежурил сегодня от высшего руководства района.
– В «Жемчужину» с ОМОНом наведались. Там Марчелло день рождения справлял с братвой. Мне стуканули, у него револьвер на кармане будет. Боевой.
– Изъяли?
– А как же… И не только у него. Еще шестеро в красном уголке.
Сейчас опрошу и следака [Следак (мил.) – следователь] вызову. Повезло. РУБОП Марчелло третий год пасет, а мы его сами…
– Это прекрасно, только не пойму, почему втихаря? Почему не доложил, что планируешь операцию? Нормально бы подготовились, дополнительные силы подключили. Что за самодеятельность?
– Кирилл Николаевич, если бы я рассказал об этом даже собственному коту, сейчас Марчелло не сидел бы в камере.
– При чем здесь твой кот? Хотя…, – Литвиненко смутился, почувствовав правоту слов оперативника, – ладно. Садись, сводку пиши. Сам в Главк не отправляй, обязательно у меня завизируй.
Ну, как же? Главное, не забыть указать, под чьим чутким и профессиональным руководством проведена блестящая операция. Это святое, без этого какая ж работа?
– Хорошо, сделаю, – пообещал Денис, – я здесь на ночь останусь, завтра отсыпной.
– Завтра совещание. Послезавтра отоспишься… Но, вообще, ты молодец! Марчелло это серьезно. Обязательно отметим в приказе.
Кого, Марчелло?…
– Спасибо.
– Будут газетчики звонить, всех посылай!… Ко мне. Давай, трудись. Я часика в три подъеду, проконтролирую.
Отчитавшись перед начальством, Денис перезвонил домой и предупредил Юльку, что сегодня ночевать не приедет. Та отнеслась к известию без особой радости.
– Рейд? Что-то много рейдов в последнее время. Смотри, не зарейдуйся, товарищ капитан.
– Не зарейдуюсь, – с раздражением ответил Неволин и бросил трубку.
Юлькина мнительность начинала доставать. Подумаешь, три раза не ночевал. И даже, если не по служебной нужде? Что с того? Святых нет. Вон, другие неделями зависают…
Задержанных уже поместили в красный уголок. Особенно гармонично смотрелся Марчелло, прикованный к стенду «Начальник ГУВД провожает отряд ОМОН в бой с „тамбовцами“. На центральном фото колонна бойцов маршировала в направлении казино, где, вероятно, и гнездились упомянутые тамбовцы. Денис обратил внимание, что у авторитета разбита губа и порван пиджак. При задержании внешность именинника не пострадала, значит, приложились уже здесь, в отделе. Сторожили господ двое сержантов в масках и тяжелых бронежилетах. Денис договорился с командиром оставить человек пять бойцов. Не исключено, к отделу притащится группа поддержки с тяжелой артиллерией.
Велев освободить Марчелло от оков, Неволин забрал его с собой, в кабинет.
– Ты, Мастрояни, смотрю, совсем страх потерял, – жестко начал опер, когда они оказались наедине, – без ствола в свет не выползаешь. Думаешь, раз ты Егорову ружье подарил, то зеленый свет зажегся? Так Егоров у нас не пуп земли, а так, поди-принеси…
Егоров возглавлял милицию общественной безопасности района. Ему подчинялись участковые, постовые, и прочие подразделения. Особенно добросовестно Егоров опекал рынки, торговые зоны и ларьки, как наиболее общественно опасные зоны.
Марчелло, не ответив, достал платочек и приложил к разбитой губе.
– Что, о дубинку ударился?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23