— Спасибо за виски.
— Не за что, — ответила она.
Я начал подниматься вверх по лестнице. На половине пути внезапно обернулся.
Я сделал это не настолько быстро, чтобы ее поймать, — она уже входила в столовую. Но я знал, что она на меня смотрела, и к тому времени, когда я оказался в своей комнате, мне стало ясно почему.
Следы на моей спине. Два белых мыльных отпечатка от рук Руфи.
Глава 18
Фэй была актрисой. Босс был абсолютно прав. Не знаю, играла ли она до этой минуты, — возможно, делала это постоянно. Во всяком случае, играла хорошо. Прошла целая неделя с тех пор, как она увидела эти отпечатки, и если бы я не знал, что она их заметила, то ни за что бы не догадался, что с ней что-то не так.
Она пришла ко мне той же ночью в воскресенье, и мы развлекались с ней битый час, но она ничем себя не выдала. В среду мы снова были вместе — вы понимаете, что я имею в виду, говоря «вместе», — и опять никаких намеков на то, что ей что-то известно. Она ни разу не сказала и не сделала ничего, что могло бы показать, как сильно она задета.
Она выжидала. Хотела все спустить на тормозах, убедить меня, что она ничего не видела, а потом сделать свой ход.
Она ждала целую неделю, до следующей воскресной ночи, и...
Насчет этой недели.
Я думал, что хуже, чем было в пятницу, в колледже уже не будет, но ошибся. Возможно, мне все виделось в черном свете, потому что у меня было много других проблем.
Телеграмма, о которой рассказала мне миссис Саммерс. Проблема с Фэй. Руфь. Кендэлл. Джейк...
Джейк постоянно приходил домой обедать. Пару раз он даже завтракал вместе со мной и Кендэллом. Он по-прежнему много пил, но уже не выглядел таким обмякшим и поникшим.
Казалось, он становился все больше, тогда как я делался все меньше. Каждый день отнимал от меня маленький кусочек.
Я сказал, что он много пил. Но даже в этом он превосходил меня. Мне приходилось сдабривать каждый завтрак изрядной порцией спиртного, чтобы заставить себя пойти в колледж. В обед я принимал еще, чтобы подготовить себя к работе, а вечером...
В четверг вечером я взял бутылку с собой в комнату и напился почти до чертиков. Мне захотелось отправиться к Кендэллу и заявить ему, что больше не могу продолжать, сказать, что хочу воспользоваться его предложением насчет домика в Канаде и поехать туда на его машине. Я знал, что он будет меня отговаривать, но не слишком сильно, потому что если человек дошел до ручки, то какой смысл его использовать. Поэтому он меня отпустит, и я поеду в этот домик, а через несколько дней Босс кого-нибудь ко мне пришлет, и...
Но я не мог напиться до такой степени. Это было бы слишком просто. Во мне еще оставалось немного надежды.
Я должен был ждать и надеяться, каждый день теряя небольшую часть того, что от меня осталось.
Мне казалось невероятным, что я мог так быстро сдать, что столько дурных вещей могли произойти в такое короткое время. Вероятно, я уже давно шел по краю скалы и было достаточно легкого ветерка, чтобы я покатился вниз.
И я покатился почти с облегчением.
Ну и ладно...
Я протянул почти неделю. Снова наступило воскресенье. У меня был слабый порыв отправиться в церковь и снова увидеть миссис Саммерс, но я не смог заставить себя это сделать. Вместо этого я стал раздумывать о ней: почему, собственно, мне так хочется ее порадовать, увидеть улыбку на ее лице? Я додумался только до того, что, наверное, просто хочу ее использовать, как использовал миссис Филдс.
Почти весь день я провел в пекарне — не только свою смену, но вообще весь день. Я проторчал там даже больше, чем сам Кендэлл, а это кое-что значит.
В конце концов оказалось, что уже десять вечера и последние два часа я не делал ничего, только зря болтался по пекарне. Поэтому, когда он предложил закончить, у меня не было никакого предлога, чтобы остаться.
Я принял душ и переоделся. Мы вместе пошли домой.
Он сказал, что я неплохо справляюсь с работой.
— Я дал о вас очень хороший отзыв, мистер Бигелоу, — заявил он.
— Отлично, — ответил я.
— Как продвигается ваша учеба? Я могу чем-нибудь помочь? В конце концов, нельзя упускать из виду, что работа — только средство, а не цель. Если она мешает вашим занятиям, тогда зачем...
— Я понимаю, — сказал я.
Мы пожелали друг другу спокойной ночи, и я пошел к себе.
Я проснулся часа через два, когда ко мне в постель прокралась Фэй. Она сняла свою сорочку и уютно прижалась ко мне мягким, теплым и благоуханным телом.
Сквозь оконные шторы в комнату проникало немного лунного света. Он падал на подушки, и я мог видеть ее глаза. Они не выражали ничего из того, что могли выражать. И уже поэтому выражали очень много.
Я понял, что она приготовилась к броску.
— Карл, — начала она, — Я должна тебе кое-что сказать.
— Да?
— Это насчет Джейка. Он... он собирается вернуться в тюрьму до окончания суда.
В животе у меня похолодело. Потом из моей груди вырвался легкий смешок, и я сказал:
— Ты шутишь.
Она откинула голову на подушку.
— Это правда, милый, если только он сам сказал мне правду. А что, это... это плохо?
— Плохо, — шепнул я. — Это плохо!
— Не думаю, что он отправится туда прямо сейчас, милый. Он в первый раз упомянул об этом сегодня вечером, и, если учесть, как сильно он ненавидит тюрьму, ему понадобится не меньше недели, чтобы заставить себя это сделать.
— Но, — сказал я, — что его... почему он решил это сделать?
— Господи, милый, откуда мне знать?
— Ты говорила мне, что он не выносит тюрьму. Ты говорила, что он никогда туда не вернется. Он знает, что это все равно ничего не изменит.
— Ты тоже говорил мне это, милый. Помнишь? — Она лениво выгнулась на простынях. — Не помассируешь мне спинку, милый? Ты знаешь где. Вот здесь, пониже.
Я не стал ее массировать. Если возьмусь за нее прямо сейчас, то смогу из нее что-нибудь вытащить.
— Фэй, — сказал я. — Посмотри на меня.
— Да? — Она повернула голову и улыбнулась. — Вот так, Карл?
— Джейк понемногу приходит в себя. Теперь он в гораздо лучшей форме, чем был в то время, когда я сюда приехал. Почему он вдруг решил отправиться в тюрьму?
— Я же сказала, милый, не знаю. Не вижу никаких причин.
— Он настроен серьезно?
— Очень серьезно. Если он что-нибудь вбил себе в голову, то уже не отвяжется от этой мысли. Так же как насчет тебя.
— Понятно, — кивнул я.
— Разве это пло... я хочу сказать, разве мы не можем сделать это сейчас, Карл? Просто убить его и покончить с этим, Чем раньше мы это сделаем, тем быстрее будем вместе. Я знаю, ты предпочтешь тянуть столько, сколько сможешь, но...
— Почему? — спросил я. — Почему ты думаешь, что я предпочту тянуть?
— А разве нет? Ты неплохо проводишь здесь время. Ты и эта твоя милая подружка... эта грязная, мерзкая...
Я сказал:
— О чем это ты говоришь?
— Не важно. Важно то, что меня это больше не устраивает. Даже если это устраивает тебя.
Она не стала открыто говорить о том, что ее мучило все время, но я уже все понял. Продолжение темы грозило крупной ссорой, а дела и так обстояли довольно скверно.
— Я объясню тебе, почему предпочитаю ждать, — сказал я. — Потому что мне так велели. И человек, который мне приказал, не бросает слов на ветер.
— Почему, собственно... — Ее глаза нервно забегали. — Я не понимаю, какая разница, если...
— Я уже сказал. Четко и по слогам.
— Но я не понимаю, какая разница! Мне наплевать, что кто-то там сказал. Мы можем сделать это сейчас, если только захотим.
— Хорошо. Будем считать, что нет никакой разницы, — ответил я. — Ты говоришь, что это так, значит, так оно и есть.
Она хмуро взглянула на меня. Я потянулся через нее к этажерке и закурил сигарету.
Я держал спичку, пока пламя не дошло почти до пальцев. Потом бросил ее прямо ей между грудей.
— О-о-ох! — Она мгновенно стряхнула спичку, подавив инстинктивный крик до хриплого выдоха. — Ты! — прошипела она. — Какого черта...
— Примерно так же себя чувствуешь от ожога кислотой, — сказал я. — Не совсем так, но примерно. Я думаю, они начнут с этого места, а потом пойдут выше.
— Но я... я не...
— Ты вместе со мной. Если они возьмутся за меня, ты тоже никуда не денешься. Только с тобой им будет работать гораздо интересней.
Мне не следовало ее так запугивать. Это могло натолкнуть ее на мысль, что, может быть, лучше меня просто кинуть. Но... вы понимаете, о чем я? Все говорило за то, что она уже меня кинула. Или, по крайней мере, собиралась. И если я мог напугать ее, показав, чем она рискует...
— Ты абсолютно уверена? — спросил я. — Может быть, ты его неправильно поняла, Фэй? Если так, лучше скажи мне сразу.
— Я... Я... — Она колебалась. — Может быть, я...
— Только не лги. Говори как есть.
Она судорожно мотнула головой:
— Я уже сказала.
— Понятно, — буркнул я.
— Я... я поговорю с ним, Карл! Я его заставлю... он меня послушает. Я уговорю его, чтобы он изменил свое решение.
— Сначала ты уговорила его принять это решение, — сказал я. — А теперь хочешь уговорить, чтобы он его изменил. Нет, малышка, вряд ли у тебя это получится.
— Но... почему ты решил, что я...
— Хватит меня дурачить! — рявкнул я. — Как еще это могло случиться? Джейк хороший парень, и в тюрьме у него будет много привилегий, верно? Там он будет в безопасности, и вы сможете отлично видеться друг с другом, так что он ничего не потеряет. Разве не так все было?
Она закусила губу.
— Возможно, он этого не сделает, Карл. Может быть, он знает, что я не собиралась...
— Может быть, — кивнул я. — Может быть, не сейчас и не завтра. Но ты сама сказала, что он никогда не отказывается от своих идей.
— Но если... Боже мой, Карл! А что, если они...
— Ничего, — сказал я. Снова лег и обнял ее. — Я все устрою. Мы подождем, пока сможем, а потом...
— Ты уверен, что все будет хорошо? Ты уверен, Карл?
— Я уверен, — солгал я. — Я все утрясу. В конце концов, Джейк и сам мог додуматься до этой мысли. Они ничего не узнают.
Она вздохнула и слегка расслабилась. Я продолжал ее успокаивать, уверял, что все будет в порядке, потом выпроводил ее из комнаты. Она вернулась к себе.
Я откупорил бутылку виски и сел на край кровати. Уже светало, когда я заснул.
* * *
Боссу я позвонил из кабинки в том маленьком тихом баре, который приметил раньше. Он ответил сразу, и первое, о чем он меня спросил, — откуда я звоню. Когда я объяснил, он сказал, что это хорошо, просто замечательно. И это действительно было здорово — лучший вариант, который я имел. Из баров звонит столько пьяниц, что никто не обращает на эти звонки никакого внимания.
Но я знал, что он совсем не думает, что это хорошо и замечательно. По его мнению, мне вообще не следовало ему звонить.
Он сказал мне, что перезвонит. Я повесил трубку и пропустил пару рюмок, прежде чем он позвонил мне по другому телефону.
— Ладно, Чарли, — раздался в трубке его голос. — Что случилось?
— Я насчет этой сделки, — ответил я. — Похоже, наш товар уходит с рынка. Если мы хотим его заполучить, надо действовать быстро.
— Не понимаю, — сказал он. — Говорите яснее. Не думаю, что наш разговор может быть абсолютно безопасным и абсолютно понятным в одно и то же время.
— Хорошо, — сказал я. — Джейк поговаривает о том, чтобы до суда снова сесть в тюрьму. Не знаю, насколько серьезно он настроен, но мне кажется, нам не стоит рисковать.
— И вы хотите сделать это сейчас? Сразу?
— Да... — Я колебался. — Потому что я не смогу сделать это позже, если он сядет в тюрьму.
— Мы так не договаривались, Чарли.
— Знаю, — сказал я, — но...
— Кому он об этом говорил?
— Миссис Уинрой.
— Ясно. Вы по-прежнему полностью ей доверяете, Чарли? Наверное, вы помните, что у меня уже были кое-какие сомнения на ее счет.
— Я думаю, она говорит правду, — ответил я.
— Она объяснила, почему Джейк собрался в тюрьму?
— Нет. Джейк ей не сказал.
— Странно... — Он помолчал. — Меня это беспокоит.
— Послушайте, — сказал я. — Я знаю, все это выглядит довольно неожиданно, но у Джейка совсем поехала крыша!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
— Не за что, — ответила она.
Я начал подниматься вверх по лестнице. На половине пути внезапно обернулся.
Я сделал это не настолько быстро, чтобы ее поймать, — она уже входила в столовую. Но я знал, что она на меня смотрела, и к тому времени, когда я оказался в своей комнате, мне стало ясно почему.
Следы на моей спине. Два белых мыльных отпечатка от рук Руфи.
Глава 18
Фэй была актрисой. Босс был абсолютно прав. Не знаю, играла ли она до этой минуты, — возможно, делала это постоянно. Во всяком случае, играла хорошо. Прошла целая неделя с тех пор, как она увидела эти отпечатки, и если бы я не знал, что она их заметила, то ни за что бы не догадался, что с ней что-то не так.
Она пришла ко мне той же ночью в воскресенье, и мы развлекались с ней битый час, но она ничем себя не выдала. В среду мы снова были вместе — вы понимаете, что я имею в виду, говоря «вместе», — и опять никаких намеков на то, что ей что-то известно. Она ни разу не сказала и не сделала ничего, что могло бы показать, как сильно она задета.
Она выжидала. Хотела все спустить на тормозах, убедить меня, что она ничего не видела, а потом сделать свой ход.
Она ждала целую неделю, до следующей воскресной ночи, и...
Насчет этой недели.
Я думал, что хуже, чем было в пятницу, в колледже уже не будет, но ошибся. Возможно, мне все виделось в черном свете, потому что у меня было много других проблем.
Телеграмма, о которой рассказала мне миссис Саммерс. Проблема с Фэй. Руфь. Кендэлл. Джейк...
Джейк постоянно приходил домой обедать. Пару раз он даже завтракал вместе со мной и Кендэллом. Он по-прежнему много пил, но уже не выглядел таким обмякшим и поникшим.
Казалось, он становился все больше, тогда как я делался все меньше. Каждый день отнимал от меня маленький кусочек.
Я сказал, что он много пил. Но даже в этом он превосходил меня. Мне приходилось сдабривать каждый завтрак изрядной порцией спиртного, чтобы заставить себя пойти в колледж. В обед я принимал еще, чтобы подготовить себя к работе, а вечером...
В четверг вечером я взял бутылку с собой в комнату и напился почти до чертиков. Мне захотелось отправиться к Кендэллу и заявить ему, что больше не могу продолжать, сказать, что хочу воспользоваться его предложением насчет домика в Канаде и поехать туда на его машине. Я знал, что он будет меня отговаривать, но не слишком сильно, потому что если человек дошел до ручки, то какой смысл его использовать. Поэтому он меня отпустит, и я поеду в этот домик, а через несколько дней Босс кого-нибудь ко мне пришлет, и...
Но я не мог напиться до такой степени. Это было бы слишком просто. Во мне еще оставалось немного надежды.
Я должен был ждать и надеяться, каждый день теряя небольшую часть того, что от меня осталось.
Мне казалось невероятным, что я мог так быстро сдать, что столько дурных вещей могли произойти в такое короткое время. Вероятно, я уже давно шел по краю скалы и было достаточно легкого ветерка, чтобы я покатился вниз.
И я покатился почти с облегчением.
Ну и ладно...
Я протянул почти неделю. Снова наступило воскресенье. У меня был слабый порыв отправиться в церковь и снова увидеть миссис Саммерс, но я не смог заставить себя это сделать. Вместо этого я стал раздумывать о ней: почему, собственно, мне так хочется ее порадовать, увидеть улыбку на ее лице? Я додумался только до того, что, наверное, просто хочу ее использовать, как использовал миссис Филдс.
Почти весь день я провел в пекарне — не только свою смену, но вообще весь день. Я проторчал там даже больше, чем сам Кендэлл, а это кое-что значит.
В конце концов оказалось, что уже десять вечера и последние два часа я не делал ничего, только зря болтался по пекарне. Поэтому, когда он предложил закончить, у меня не было никакого предлога, чтобы остаться.
Я принял душ и переоделся. Мы вместе пошли домой.
Он сказал, что я неплохо справляюсь с работой.
— Я дал о вас очень хороший отзыв, мистер Бигелоу, — заявил он.
— Отлично, — ответил я.
— Как продвигается ваша учеба? Я могу чем-нибудь помочь? В конце концов, нельзя упускать из виду, что работа — только средство, а не цель. Если она мешает вашим занятиям, тогда зачем...
— Я понимаю, — сказал я.
Мы пожелали друг другу спокойной ночи, и я пошел к себе.
Я проснулся часа через два, когда ко мне в постель прокралась Фэй. Она сняла свою сорочку и уютно прижалась ко мне мягким, теплым и благоуханным телом.
Сквозь оконные шторы в комнату проникало немного лунного света. Он падал на подушки, и я мог видеть ее глаза. Они не выражали ничего из того, что могли выражать. И уже поэтому выражали очень много.
Я понял, что она приготовилась к броску.
— Карл, — начала она, — Я должна тебе кое-что сказать.
— Да?
— Это насчет Джейка. Он... он собирается вернуться в тюрьму до окончания суда.
В животе у меня похолодело. Потом из моей груди вырвался легкий смешок, и я сказал:
— Ты шутишь.
Она откинула голову на подушку.
— Это правда, милый, если только он сам сказал мне правду. А что, это... это плохо?
— Плохо, — шепнул я. — Это плохо!
— Не думаю, что он отправится туда прямо сейчас, милый. Он в первый раз упомянул об этом сегодня вечером, и, если учесть, как сильно он ненавидит тюрьму, ему понадобится не меньше недели, чтобы заставить себя это сделать.
— Но, — сказал я, — что его... почему он решил это сделать?
— Господи, милый, откуда мне знать?
— Ты говорила мне, что он не выносит тюрьму. Ты говорила, что он никогда туда не вернется. Он знает, что это все равно ничего не изменит.
— Ты тоже говорил мне это, милый. Помнишь? — Она лениво выгнулась на простынях. — Не помассируешь мне спинку, милый? Ты знаешь где. Вот здесь, пониже.
Я не стал ее массировать. Если возьмусь за нее прямо сейчас, то смогу из нее что-нибудь вытащить.
— Фэй, — сказал я. — Посмотри на меня.
— Да? — Она повернула голову и улыбнулась. — Вот так, Карл?
— Джейк понемногу приходит в себя. Теперь он в гораздо лучшей форме, чем был в то время, когда я сюда приехал. Почему он вдруг решил отправиться в тюрьму?
— Я же сказала, милый, не знаю. Не вижу никаких причин.
— Он настроен серьезно?
— Очень серьезно. Если он что-нибудь вбил себе в голову, то уже не отвяжется от этой мысли. Так же как насчет тебя.
— Понятно, — кивнул я.
— Разве это пло... я хочу сказать, разве мы не можем сделать это сейчас, Карл? Просто убить его и покончить с этим, Чем раньше мы это сделаем, тем быстрее будем вместе. Я знаю, ты предпочтешь тянуть столько, сколько сможешь, но...
— Почему? — спросил я. — Почему ты думаешь, что я предпочту тянуть?
— А разве нет? Ты неплохо проводишь здесь время. Ты и эта твоя милая подружка... эта грязная, мерзкая...
Я сказал:
— О чем это ты говоришь?
— Не важно. Важно то, что меня это больше не устраивает. Даже если это устраивает тебя.
Она не стала открыто говорить о том, что ее мучило все время, но я уже все понял. Продолжение темы грозило крупной ссорой, а дела и так обстояли довольно скверно.
— Я объясню тебе, почему предпочитаю ждать, — сказал я. — Потому что мне так велели. И человек, который мне приказал, не бросает слов на ветер.
— Почему, собственно... — Ее глаза нервно забегали. — Я не понимаю, какая разница, если...
— Я уже сказал. Четко и по слогам.
— Но я не понимаю, какая разница! Мне наплевать, что кто-то там сказал. Мы можем сделать это сейчас, если только захотим.
— Хорошо. Будем считать, что нет никакой разницы, — ответил я. — Ты говоришь, что это так, значит, так оно и есть.
Она хмуро взглянула на меня. Я потянулся через нее к этажерке и закурил сигарету.
Я держал спичку, пока пламя не дошло почти до пальцев. Потом бросил ее прямо ей между грудей.
— О-о-ох! — Она мгновенно стряхнула спичку, подавив инстинктивный крик до хриплого выдоха. — Ты! — прошипела она. — Какого черта...
— Примерно так же себя чувствуешь от ожога кислотой, — сказал я. — Не совсем так, но примерно. Я думаю, они начнут с этого места, а потом пойдут выше.
— Но я... я не...
— Ты вместе со мной. Если они возьмутся за меня, ты тоже никуда не денешься. Только с тобой им будет работать гораздо интересней.
Мне не следовало ее так запугивать. Это могло натолкнуть ее на мысль, что, может быть, лучше меня просто кинуть. Но... вы понимаете, о чем я? Все говорило за то, что она уже меня кинула. Или, по крайней мере, собиралась. И если я мог напугать ее, показав, чем она рискует...
— Ты абсолютно уверена? — спросил я. — Может быть, ты его неправильно поняла, Фэй? Если так, лучше скажи мне сразу.
— Я... Я... — Она колебалась. — Может быть, я...
— Только не лги. Говори как есть.
Она судорожно мотнула головой:
— Я уже сказала.
— Понятно, — буркнул я.
— Я... я поговорю с ним, Карл! Я его заставлю... он меня послушает. Я уговорю его, чтобы он изменил свое решение.
— Сначала ты уговорила его принять это решение, — сказал я. — А теперь хочешь уговорить, чтобы он его изменил. Нет, малышка, вряд ли у тебя это получится.
— Но... почему ты решил, что я...
— Хватит меня дурачить! — рявкнул я. — Как еще это могло случиться? Джейк хороший парень, и в тюрьме у него будет много привилегий, верно? Там он будет в безопасности, и вы сможете отлично видеться друг с другом, так что он ничего не потеряет. Разве не так все было?
Она закусила губу.
— Возможно, он этого не сделает, Карл. Может быть, он знает, что я не собиралась...
— Может быть, — кивнул я. — Может быть, не сейчас и не завтра. Но ты сама сказала, что он никогда не отказывается от своих идей.
— Но если... Боже мой, Карл! А что, если они...
— Ничего, — сказал я. Снова лег и обнял ее. — Я все устрою. Мы подождем, пока сможем, а потом...
— Ты уверен, что все будет хорошо? Ты уверен, Карл?
— Я уверен, — солгал я. — Я все утрясу. В конце концов, Джейк и сам мог додуматься до этой мысли. Они ничего не узнают.
Она вздохнула и слегка расслабилась. Я продолжал ее успокаивать, уверял, что все будет в порядке, потом выпроводил ее из комнаты. Она вернулась к себе.
Я откупорил бутылку виски и сел на край кровати. Уже светало, когда я заснул.
* * *
Боссу я позвонил из кабинки в том маленьком тихом баре, который приметил раньше. Он ответил сразу, и первое, о чем он меня спросил, — откуда я звоню. Когда я объяснил, он сказал, что это хорошо, просто замечательно. И это действительно было здорово — лучший вариант, который я имел. Из баров звонит столько пьяниц, что никто не обращает на эти звонки никакого внимания.
Но я знал, что он совсем не думает, что это хорошо и замечательно. По его мнению, мне вообще не следовало ему звонить.
Он сказал мне, что перезвонит. Я повесил трубку и пропустил пару рюмок, прежде чем он позвонил мне по другому телефону.
— Ладно, Чарли, — раздался в трубке его голос. — Что случилось?
— Я насчет этой сделки, — ответил я. — Похоже, наш товар уходит с рынка. Если мы хотим его заполучить, надо действовать быстро.
— Не понимаю, — сказал он. — Говорите яснее. Не думаю, что наш разговор может быть абсолютно безопасным и абсолютно понятным в одно и то же время.
— Хорошо, — сказал я. — Джейк поговаривает о том, чтобы до суда снова сесть в тюрьму. Не знаю, насколько серьезно он настроен, но мне кажется, нам не стоит рисковать.
— И вы хотите сделать это сейчас? Сразу?
— Да... — Я колебался. — Потому что я не смогу сделать это позже, если он сядет в тюрьму.
— Мы так не договаривались, Чарли.
— Знаю, — сказал я, — но...
— Кому он об этом говорил?
— Миссис Уинрой.
— Ясно. Вы по-прежнему полностью ей доверяете, Чарли? Наверное, вы помните, что у меня уже были кое-какие сомнения на ее счет.
— Я думаю, она говорит правду, — ответил я.
— Она объяснила, почему Джейк собрался в тюрьму?
— Нет. Джейк ей не сказал.
— Странно... — Он помолчал. — Меня это беспокоит.
— Послушайте, — сказал я. — Я знаю, все это выглядит довольно неожиданно, но у Джейка совсем поехала крыша!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27