Когда-то он сажал своих должников на кол, подобно кровавому русскому самодержцу. Но Иван Грозный было слишком длинно и несовременно, поэтому осталось просто Иван. Он сам, да и его люди были жестоки и мстительны, но всегда соблюдали определенный кодекс чести, играли по правилам, которые некоторые далекие от этой сферы, но близкие к детективной литературе люди окрестили понятиями.
Иван родился в глухом забитом селе. Отец бросил их, когда ребенку едва исполнился годик. А еще через три года его мать вышла замуж за известного художника, который приезжал к ним в село писать пейзажи. Родился маленький Славик, и от Ивана отмахнулись, как от досадной неприятности.
Его забрал к себе дед, приучив мальчонку работать с малых лет. В шесть лет, тот уже охранял коллективные яблоневые сады вместе с дедом и их напарником, здоровенной кавказской овчаркой по кличке Мухтар.
Повзрослел и перебрался в город. Своим умом поступил в институт на экономиста, что по тем временам было практически нереально.
Но уже тогда времени на учебу не хватало. Его приходилось делить между изнуряющими занятиями дзюдо и разгрузкой вагонов с лесом и стройматериалами.
Со временем он перестал заниматься разгрузкой. Гораздо выгоднее было охранять грузчиков от чужих посягательств. Он создал нечто вроде неофициального профсоюза, подключив к этому делу друзей-спортсменов. С тех пор их подопечным платили вовремя и гораздо больше. Наняться на работу могли только с согласия Ивана и его людей. Заказчики, в основном приезжие, молчали, понимая опасность ссор с безумными спортсменами.
Потом в дело пошли картежники, мелкие воры, спекулянты.
Официально он работал тренером по дзюдо в детской спортивной школе, вкладывал собственные средства в одаренных учеников, завоевавших массу наград разного уровня. Такого специалиста власть не трогала. Тем более, что дети многих милицейских начальников с удовольствием посещали секцию тренера Богомолова.
Перестройка смела старые устои, и помогла Ивану легализовать все те структуры, которые уже были созданы. Появились и новые, в совершенно разных сферах и отраслях.
Эволюционную борьбу с конкурентами за выживание о выиграл, благодаря трезвому уму, стальным нервам и дикой жестокости в отношении к таким же, как он сам.
Теперь в городе остался один хозяин.
Александр уважал его, как человека, и никогда не играл с ним в грязные игры. Такого же мнения были и его покойные друзья.
Теперь их подставили. Иван начал мстить за сына, за предательство, и он хочет вернуть деньги.
Стала ясна нестандартная, Александр не хотел даже в мыслях произносить "позорная", смерть Павлика. Люди Ивана, а возможно он лично принял в этом участие, повесили Павлика после смерти, считая его виновником смерти сына Ивана, и что гораздо главнее для рядовых головорезов - потери десяти миллионов долларов. Александр представил, сколько людей сейчас ищет его в надежде выйти на след огромной суммы.
Теперь тяжело было даже представить, как мог умереть Сыч, жестокие люди хитры на всякие выдумки.
Вторым неясным, и без намека на ответ вопросом, оставался человек Ивана, который опознал в нападавших на банк Александра и его друзей. Как выяснилось, он уже был ранен, и мог, конечно, бредить, но бредить именно их троицей, в это Александр верить отказывался. Вопрос переходил в область мистики, и Александр четко знал: когда он найдет ответ, тогда и распутает клубок.
Он всегда старался мыслить в соответствии с собственными представлениями о логике. Ставил себе нужные вопросы, затем перечислял имеющиеся в наличии сведения и факты, после выводил ответы. Но в этой ситуации недостатка не было только в вопросах, остальное скрывалось в полумистическом тумане.
Он вычленил из своих мыслей первоочередные задачи: выяснить обстоятельства убийства Сыча, узнать подробности ограбления банка "Столичный", прояснить обстановку среди людей Ивана, в надежде найти ответ на тот самый важный вопрос.
Составив в голове четкий план, Александр мог теперь действовать решительно, не отвлекаясь на посторонние дела.
Ему показалось, что он сидел возле речки минут двадцать, но на часах было уже 16.30, а в пачке "Честера" осталось всего две сигареты.
Александр направился в западную часть города на улицу Зои Жильцовой в квартиру Сыча. Остановившись купить по пути сигарет, он позвонил Сычу из телефона -автомата, еще раз поймав себя на том, что снова оставил дома мобилку. После семи безответных гудков он бросил трубку. Милиции, скорее всего, в квартире не было.
Подошел к подъезду друга. Все чисто. Прямо перед дверями детвора устроила игру в войнушки водяными пистолетами. Мокрые с головы до ног, они продолжали сражаться несмотря на пыль, липнувшую к ним комьями. "Вот так и я,- думал Александр: меня тоже выпачкали грязью и заставили сражаться, рискую попасть под смертельную струю. Чем я отличаюсь от этих детей. Только отсутствием безмятежного и воздушного детского счастья".
Дверь подъезда была закрыта на кодовый замок. Знакомое 643 и рывок кольца вниз. На третий этаж он поднялся пешком, не встретив никого по пути. Возле дверей Сыча он остановился и прислушался: никаких посторонних звуков в квартире не наблюдалось.
Сыч не был женат и предпочитал непродолжительные знакомства и свободные отношения. Правда в последнее время немного остепенился, и вроде бы собирался даже жениться на своей подружке Лене, с которой встречался пол года, неслыханный ранее срок для такого любителя острых женских ощущений.
Не долго думая Александр достал из кармана связку отмычек, своевременно взятую из сейфа и купленную когда-то по случаю у одного домушника. Дверь поддалась третьей отмычке, и Александр быстро юркнул внутрь. Он бывал здесь не один десяток раз и знал все в этой квартире, не хуже ее хозяина. Обойдя все комнаты, включая ванную, Александр не нашел ничего подозрительного. Все вещи на своих местах. Одежда, белье, посуда ничего не пропало. Аппаратура, мебель, ковры, картины - все в целости и сохранности. Рыбки, которых Сыч страстно любил, небрежно дефелировали по аквариуму. Александр насыпал им немного корма из специальной баночки, задумавшись: а кто же накормит их в следующий раз.
В мозгу что-то щелкнуло, какая-то маленькая деталь рвалась наружу. Но как он не напрягался, извлечь ее из глубин подсознания так и не удалось. Возможно, начала сказываться усталость и серьезное нервное перенапряжение.
"Осмотр квартиры не дал ровным счетом ничего", - думал Александр заводя машину. Сейф он искать не стал, не хотелось долго находиться в месте, куда не вовремя может нагрянуть группа захвата. Необходимо было попробовать еще один вариантик.
Остановившись у небольшого прозрачного магазинчика, Александр купил бутылку коньяка, коробку конфет и два лимона. Затем он продолжил путь к восточному выезду из города, но вскоре свернул на проселочную дорогу и попрыгав на ухабах минут пять остановился возле невысокого бетонного здания. Стивен Кинг пришел бы в восторг от его архитектуры, ибо здание было ни чем иным, как главным городским моргом.
Александр прихватил пакет с коньяком и сопутствующими вкусностями и вошел. Последний раз он был тут примерно год назад, заходил проведать старика. За столиком в коридоре сидел пожилой мужчина, работающий здесь сторожем и помощником одновременно. Он сощурил подслеповатые глаза и последовал навстречу запоздавшему гостю.
- Федор Иваныч, сколько лет, как вы тут поживаете в обществе безмолвных обитателей? - лицо Александра выражало искреннюю радость, сердце не шалит?
- А, Саша, это ты! Не узнал, богатым будешь.
- Спасибо, скорей бы . - Александр говорил стереотипными фразами, но чувствовал настоящее сердечное тепло от этой встречи.
- А сердце, это дело такое, про него главное часто не думать, и иногда лечить. Ну ка, подойди поближе, дай на тебя посмотреть. Все больше идешь в отца. Он в твоем возрасте уже был бригадиром в селе. Все бабы деревенские сохли по нему, а он выбрал твою мать, самую скромную девицу в округе.
- У Александра откуда-то изнутри появились маленькие теплые слезинки и предательски навернулись на глаза. Федор Иваныч был хорошим другом его покойного отца, Владимира Петровича Турчина. Если он начинал говорить о старых временах, то остановить его было сложно, да и не очень хотелось. Но сегодня обстоятельства сложились так, что Александр предпринял попытку.
- А не выпить ли нам по поводу встречи, я как раз захватил с собой кое-что. - Содержимое пакета перекочевало на стол.
- Коньяк! Не забыл, что любит дед. Да и батька твой предпочитал коньяк. Нас все дразнили аристократами и буржуями, но бабам это нравилось. На сеновале с аристократом, ого, не то, что у вас сейчас. Самогонка - то в селе была ух какая, а все равно, коньяк есть коньяк. - Теперь уже глаза старика отчетливо заслезились. Давай- ка выпьем за отца твоего да за мать покойных, пусть земля им будет пухом.
Выпили, по традиции не чокаясь, из стандартных пятидесятиграммовых рюмочек, извлеченных из тумбочки Дедом Федором. Александр закурил.
- Вам не предлагаю, сердце все - таки, да и возраст не тот. Сейчас, небось, и молодые умирают, частенько тревожили в последние дни? - Незаметно Александр переходил к прямой цели своего визита.
Федор Иванович лукаво зыркнул глазами из под седых бровей :
- Ты не дури голову старому разведчику. Говори прямо: кто интересует?
- Да, дядя Федор, вас не проведешь. Знакомого своего ищу. Парень моего возраста. Мог поступить вчера, скорее всего ночью.
- Нет. Парней не поступало. Была одна девушка, машина сбила. Да стариков четверо.
- А парней точно не было?
- Я ж не настолько еще слепой, чтоб парня от девчонки не отличить. Хочешь, идем, я тебе ее покажу.
Александр собрался отказаться от подобной малоприятной процедуры, но то самое подсознательное чувство толкнуло его внутрь зала для молчаливых гостей. Везде было стерильно чисто. Внутри морг напоминал улей, масса закрытых ячеек, несколько столов в центре зала.
- Вот, Лебединская Елена Сергеевна, жалко ее, совсем еще девочка. Федор Иваныч сдернул покрывало с лица погибшей.
У Александра волосы начали медленно шевелиться на голове. На него стеклянными глазами, очевидно не закрытыми по чьему-то мелкому недосмотру, смотрела Лена, постоянная подружка Сыча в последние пол года. Он даже и представить себе не мог такого поворота событий.
- Что, знаешь ее, чего так побледнел? - старый разведчик подмечал все.
- Да нет, я ее не знал, - Александр сделал упор на прошедшем времени,- просто смотреть жутко. Такая молодая и такая нелепая смерть.
- Это точно. Теперь понимаешь, почему я, пенсионер, здесь до сих пор работаю. Молодые бегут, нервы не выдерживают. Да ты не переживай так, ишь, чуть не плачешь. Ее другая смерть ждала, намного страшнее. Может Бог-то, вовремя прибрал. Он отдернул покрывало до пояса и Александр сразу обратил внимание на темные следы от уколов, испещрявших вены на руках.
- Она что? - он не смог закончить, и пытался набрать в легкие побольше воздуха.
- Наркоманка. Да сейчас такие сплошь и рядом. Ладно, пошли еще выпьем, придешь в чувство.
Они выпили по второй. Александр совершенно забыл, что он за рулем, да и при такой ситуации это не играло никакой роли. Оставалось сделать еще массу дел, табуны новых мыслей проносились по извилинам мозга со скоростью звука. Ни одна из них не была хорошей.
- Ну ладно, дядь Федя, мне пора. Если вы не против, буду позванивать, узнать про этого человека, а то нигде его нет, вот думаю, может умер уже.
- Ну, ты так не думай зря, может еще найдется, если человек хороший. Звони, конечно, не забывай старого фронтовика. А может еще выпьем? - Зная деловой характер Александра, Федор Иванович спросил скорее из вежливости, но с маленькой долей надежды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27