И к тому же с некоторым запозданием сообразила, что если Павел так настаивает на том, чтобы меня кто-то опекал, точнее, чтобы я ни в коем случае не оставалась одна, значит, у него тоже есть причины тревожиться за мою безопасность. Непонятно, правда, почему это вообще его должно беспокоить, но лишний раз спрашивать об этом мне не хотелось. Уверена, он ответил бы мне что-нибудь вроде того, что Андрей, мол, как бы доверил меня ему, а он… В общем, ничего конкретного я бы наверняка не услышала, так что даже попыток делать не стала.
Павел практически сдал меня с рук на руки Галине, которая приехала почти одновременно с нами, довольно сдержанно распрощался и отбыл на своем шикарном автомобиле. А Галка в считанные мгновения навела порядок в моей кухне, заварила крепкий чай, силком заставила съесть привезенный с собой салат и какой-то заморский то ли фрукт, то ли овощ под названием «авокадо» – в общем, как всегда, была при деле и распространяла вокруг удивительную ауру надежности и здравого смысла. Мне даже странным показалось, чего я так перепугалась, до обморока. Жизнь-то продолжалась.
– А теперь рассказывай, что еще стряслось, – потребовала Галка, когда я, по ее собственному выражению, стала похожа на человека, а не на тряпичную куклу.
Требование это было более чем справедливым, потому что по телефону я ей сказала только, что мне стало дурно, и попросила побыть со мной. Поэтому она бросила все свои дела и примчалась, не тратя времени на дальнейшие расспросы. Галка была не менее любопытна, чем все нормальные люди, но умела это самое любопытство сдерживать, если нужно было действовать. Чему я сама безуспешно пыталась подражать, но – что выросло, то выросло, как говорит один из моих любимых литературных персонажей, супермен и покоритель женских сердец, полковник Лев Иванович Гуров.
Я рассказала, пытаясь свести эмоции к минимуму, а информацию – к максимуму, но в результате, естественно, все получилось наоборот. Так что Галке пришлось – как всегда! – отделять в моем рассказе зерна от плевел и выстраивать отдельные фрагменты в четкий логический ряд. И, как всегда, ей это удалось, хотя я – опять же как всегда! – и в толк взять не могла, каким образом.
– Значит, доказательств причастности Володи к пожару нет? Меня это не удивляет, если честно. Насколько я помню, он слишком умен, чтобы оставлять такие доказательства.
– Так ты считаешь, что он мог это сделать? – с тоской спросила я, чувствуя, что остатки моей уверенности в невиновности Володи бесследно улетучиваются. – Но это же ужасно!
– Веселого, конечно, мало, – согласилась моя подруга. – Но пока я не вижу поводов для паники. Просто тебе ни на минуту не нужно оставаться с ним наедине. Не принимай никаких его приглашений и сюда, естественно, не пускай.
– Не совсем же я безмозглая в конце концов, – буркнула я.
– Не совсем. Но в значительной степени. И не строй оскорбленную мину, ты знаешь, что я права. Для меня совпадение деталей двух убийств – бесспорная улика. Володя же не профессиональный киллер, он прежде всего логик, я помню, меня-то он в свое время пленил именно безукоризненным мышлением…
Я не сдержалась и хихикнула. Галка посмотрела на меня с негодованием:
– Не понимаю твоего веселья. Да, он был видным парнем, не спорю, но ты же знаешь, что для меня в человеке интересен интеллект, а остальное – второстепенно. В твоего Валерия, кстати, я влюбилась если не с первого слова, то с первой фразы, умнее его только Тарасов…
– Умнее его никого нет, – тоскливо сказала я. – И уж точно не будет, во всяком случае, в моей жизни. Если вообще кто-то будет.
– А как же Масик? – ехидно спросила Галка. – Вы же с ним только и делаете, что умные разговоры ведете.
– Вели, – поправила ее я. – Но и это в прошлом. И бог бы с ним, была, как говорится, без радости любовь, так что и разлука прошла без печали. Извините за внимание, спасибо за беспокойство, простите, что без скандала обошлось. Если вдуматься, зачем ему легкомысленная и меркантильная особа? У него, наконец, мама есть, не говоря уже о телевизоре.
– Не понимаю, – протянула Галка, недоверчиво глядя на меня, – легкомысленная, это еще может быть… иногда, но меркантильная… Ты в своем уме, подруга?
– В своем, в своем, – заверила ее я и не без удовольствия рассказала детали сцены расставания с Масиком. К концу рассказа Галка уже почти рыдала от смеха, а отсмеявшись, сказала, что во мне погибла великая актриса. Комедийная, естественно.
– Кстати, о легкомыслии, – заметила она, – а что это за Андрей около тебя крутится? И с какой целью?
Я пожала плечами.
– Спроси у него сама. Мне он один раз ответил, что он за мной ухаживает, больше я к этому разговору не возвращалась. Да и не до того было, если честно.
– Он тебе нравится?
– Нравится, не нравится, – разозлилась я, – ты, Галка, иногда бываешь совершенно невозможной. Мне сейчас только романа не хватает для полного счастья. Больше мне делать нечего. У меня работы полно, никто меня на содержание не возьмет.
– Чем объяснишь? – невозмутимо спросила Галка. И мы обе расхохотались.
Это был наш с ней фирменный прикол. Когда-то давным-давно то ли она, то ли я переняли его у одного из членов нашей компании, который использовал этот простенький вопрос совершенно виртуозно. Ничего особенного, казалось бы, но человек, которому этот вопрос задавали, начинал экать и мекать, «пробуксовывать» в разговоре и вообще, что называется, «плыть». Что давало спрашивающему возможность перегруппироваться, собраться с силами и перевести разговор в нужное русло. Попадались все без исключения, для наших же с Галкой бесед это означало, что тема исчерпана и пора переходить к другому вопросу повестки дня.
Очень кстати зазвонил телефон, и Андрей спросил, как вообще мои дела, потому что он только что беседовал с Павлом и услышанное его несколько обеспокоило. Я честно сказала, что все более или менее наладилось, я накормлена и напоена, в обмороки больше падать не собираюсь, а с завтрашнего утра намерена сесть за письменный стол и наверстывать упущенное. Андрей обещал обязательно позвонить на следующий день, и на этом мы с ним распрощались. Галка внимательно наблюдала за мной, пока я разговаривала, и, едва я повесила трубку, изрекла:
– Он тебе нравится, мне-то голову не морочь. У тебя все на лице написано.
Как сговорились, честное слово! Можно подумать, что у меня не лицо, а грифельная доска. Хотя… со стороны, наверное, виднее.
– Успокойся, – проворчала я, – нравится. Это ты его подозреваешь невесть в чем, а я к нему очень расположилась за последнюю встречу. Но и только.
– А что тебя больше всего расположило? – с невинным видом спросила Галка. – Минеральная вода или копченая курица?
Господи помилуй, лучшая подруга, а какая стервозная!
Глава 12
МУЖЧИНА ДЛЯ ДОСУГА
Он отлично выспался, несмотря на то что предстоял, пожалуй, один из самых трудных дней в его жизни. А может быть, именно поэтому и выспался: организм требовал полноценного отдыха и получил его. Как получал все и всегда – по первому требованию. Нужно любить себя, только тогда жизнь становится приятной и полезной вещью.
Конечно, она что-то заподозрила. Хоть и не от мира сего, а соображает, когда припрет. А если даже и не соображает, за нее работает инстинкт. И обморок был совершенно непритворный, она испугалась до полусмерти. Бедняжка! Ну, больше ей уже нечего бояться, точнее, скоро ей уже ничего не будет страшно.
Но он-то! Положился на свою великолепную память, а она его подвела. В первый раз в жизни. Хотя ничего удивительного в этом нет, он никогда не запоминал ничего, связанного с женщинами. Рассказ запомнил, но автоматически выбросил из памяти обстоятельства, при которых его услышал. Точнее, не обстоятельства, а рассказчицу. И на этом попался…..
Попался? Он? Глупости, он не может попасться, он слишком умен и осторожен. Мало ли что ему когда-то рассказали, это никак не увязывается с его жизнью. Если вдуматься, и дискета ему не очень-то нужна, на ней не может быть ничего особенно опасного, но береженого, как говорится, бог бережет. И вообще…
И вообще убирать помехи из своей жизни оказалось не только легко, но и, в общем-то, приятно. Сегодня он уберет последнюю помеху – и заживет дальше в свое удовольствие. Он скопил достаточно денег, чтобы бросить все в этой сумасшедшей стране и начать заново за ее пределами. Ему чуть больше сорока, он умен, хорош собой, у него будет все, чего он заслуживает на самом деле.
А заслуживает он многого. Очень многого.
Ночь прошла спокойно. Галка уехала со своим Тарасовым около полуночи, взяв с меня самую страшную клятву, что я не буду открывать дверь кому ни попадя, вести по телефону лишние разговоры и вообще делать глупости. Она бы осталась еще на сутки, но открывалась конференция архитекторов, к которой моя подруга с мужем готовились чуть ли не два года, и пропустить это было просто невозможно. А поскольку конференция проводилась в одном из загородных пансионатов, выехать туда нужно было чуть ли не на рассвете.
– Я позвоню тебе вечером, – пообещала Галка. – И брось терзаться: не подставляла ты меня. Чушь все это. Ну, вызовут куда надо, ну зададут вопросы. Так я отвечу, мне скрывать нечего. Успокойся.
Я обещала успокоиться и не делать глупостей и первую часть обещания вроде бы выполнила. Приняла горячий душ, попрыскала на себя любимыми духами, поскольку это всегда поднимало мне настроение, даже телевизор попробовала посмотреть. Но фильм оказался на редкость занудным, да к тому же доставала глупейшая реклама, которая появлялась на экране чуть ли не каждые пять минут. «От Парижа до зарядки „Омса“ – лучшие прокладки», – подвела я итог получасового сидения у экрана, вырубила ящик и отправилась спать. И – заснула, причем без всякого снотворного и успокоительного.
Утро – первое в этом месяце – оказалось солнечным, и это было прекрасно. Солнце всегда поднимало мне настроение. Я выпила кофе и съела два вкуснейших пирожка с капустой, еще одно Галкино фирменное блюдо, мысленно поблагодарив подругу. Закурила – и тут зазвонил телефон. Опять кто-то с утра пораньше!
– Алло, – с некоторым недоумением сказала я, а поскольку ответа не получила, то повторила чуть громче:
– Алло-о.
Трубка по-прежнему молчала, что при уровне нашей телефонной связи было неудивительно.
– Вас не слышно, перезвоните, пожалуйста, – попросила я и дала отбой. Но никто не перезванивал. Я пожала плечами, докурила сигарету и пошла к письменному столу с твердым намерением сделать за сегодняшний день по меньшей мере две нормы. Но не успела перевести и двух страниц, как телефон снова ожил. И опять никто не пожелал со мной разговаривать, просто на том конце провода сразу положили трубку. Я только успела понять, что звонили из автомата – его характерный щелчок ни с чем невозможно спутать. Скорее всего звонила Галка из-за города, а это вообще почти гиблое дело. Удивительно: один раз мне позвонил школьный приятель, который перебрался жить в солнечную Калифорнию, так его было слышно так, будто он звонил из соседней квартиры, а не с противоположного края Земли. С местными же, так сказать, междугородными звонками просто беда.
Третий раз телефон зазвонил полчаса спустя – и с тем же результатом. Тут я забеспокоилась – все это мне откровенно перестало нравиться. Кто-то проверяет, дома ли я? Зачем? Для жуликов я никакого интереса не представляю, ко мне можно залезть только по чистой случайности. И посоветоваться не с кем, кроме, пожалуй, Андрея. И тут меня как током пронзила мысль: я же не знаю номера его телефона! Мне даже в голову не пришло этим поинтересоваться, настолько моя голова была занята другим. Интересно получается. Хорошо еще, что вчера Павел оставил мне свою визитку, только куда же я ее засунула?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
Павел практически сдал меня с рук на руки Галине, которая приехала почти одновременно с нами, довольно сдержанно распрощался и отбыл на своем шикарном автомобиле. А Галка в считанные мгновения навела порядок в моей кухне, заварила крепкий чай, силком заставила съесть привезенный с собой салат и какой-то заморский то ли фрукт, то ли овощ под названием «авокадо» – в общем, как всегда, была при деле и распространяла вокруг удивительную ауру надежности и здравого смысла. Мне даже странным показалось, чего я так перепугалась, до обморока. Жизнь-то продолжалась.
– А теперь рассказывай, что еще стряслось, – потребовала Галка, когда я, по ее собственному выражению, стала похожа на человека, а не на тряпичную куклу.
Требование это было более чем справедливым, потому что по телефону я ей сказала только, что мне стало дурно, и попросила побыть со мной. Поэтому она бросила все свои дела и примчалась, не тратя времени на дальнейшие расспросы. Галка была не менее любопытна, чем все нормальные люди, но умела это самое любопытство сдерживать, если нужно было действовать. Чему я сама безуспешно пыталась подражать, но – что выросло, то выросло, как говорит один из моих любимых литературных персонажей, супермен и покоритель женских сердец, полковник Лев Иванович Гуров.
Я рассказала, пытаясь свести эмоции к минимуму, а информацию – к максимуму, но в результате, естественно, все получилось наоборот. Так что Галке пришлось – как всегда! – отделять в моем рассказе зерна от плевел и выстраивать отдельные фрагменты в четкий логический ряд. И, как всегда, ей это удалось, хотя я – опять же как всегда! – и в толк взять не могла, каким образом.
– Значит, доказательств причастности Володи к пожару нет? Меня это не удивляет, если честно. Насколько я помню, он слишком умен, чтобы оставлять такие доказательства.
– Так ты считаешь, что он мог это сделать? – с тоской спросила я, чувствуя, что остатки моей уверенности в невиновности Володи бесследно улетучиваются. – Но это же ужасно!
– Веселого, конечно, мало, – согласилась моя подруга. – Но пока я не вижу поводов для паники. Просто тебе ни на минуту не нужно оставаться с ним наедине. Не принимай никаких его приглашений и сюда, естественно, не пускай.
– Не совсем же я безмозглая в конце концов, – буркнула я.
– Не совсем. Но в значительной степени. И не строй оскорбленную мину, ты знаешь, что я права. Для меня совпадение деталей двух убийств – бесспорная улика. Володя же не профессиональный киллер, он прежде всего логик, я помню, меня-то он в свое время пленил именно безукоризненным мышлением…
Я не сдержалась и хихикнула. Галка посмотрела на меня с негодованием:
– Не понимаю твоего веселья. Да, он был видным парнем, не спорю, но ты же знаешь, что для меня в человеке интересен интеллект, а остальное – второстепенно. В твоего Валерия, кстати, я влюбилась если не с первого слова, то с первой фразы, умнее его только Тарасов…
– Умнее его никого нет, – тоскливо сказала я. – И уж точно не будет, во всяком случае, в моей жизни. Если вообще кто-то будет.
– А как же Масик? – ехидно спросила Галка. – Вы же с ним только и делаете, что умные разговоры ведете.
– Вели, – поправила ее я. – Но и это в прошлом. И бог бы с ним, была, как говорится, без радости любовь, так что и разлука прошла без печали. Извините за внимание, спасибо за беспокойство, простите, что без скандала обошлось. Если вдуматься, зачем ему легкомысленная и меркантильная особа? У него, наконец, мама есть, не говоря уже о телевизоре.
– Не понимаю, – протянула Галка, недоверчиво глядя на меня, – легкомысленная, это еще может быть… иногда, но меркантильная… Ты в своем уме, подруга?
– В своем, в своем, – заверила ее я и не без удовольствия рассказала детали сцены расставания с Масиком. К концу рассказа Галка уже почти рыдала от смеха, а отсмеявшись, сказала, что во мне погибла великая актриса. Комедийная, естественно.
– Кстати, о легкомыслии, – заметила она, – а что это за Андрей около тебя крутится? И с какой целью?
Я пожала плечами.
– Спроси у него сама. Мне он один раз ответил, что он за мной ухаживает, больше я к этому разговору не возвращалась. Да и не до того было, если честно.
– Он тебе нравится?
– Нравится, не нравится, – разозлилась я, – ты, Галка, иногда бываешь совершенно невозможной. Мне сейчас только романа не хватает для полного счастья. Больше мне делать нечего. У меня работы полно, никто меня на содержание не возьмет.
– Чем объяснишь? – невозмутимо спросила Галка. И мы обе расхохотались.
Это был наш с ней фирменный прикол. Когда-то давным-давно то ли она, то ли я переняли его у одного из членов нашей компании, который использовал этот простенький вопрос совершенно виртуозно. Ничего особенного, казалось бы, но человек, которому этот вопрос задавали, начинал экать и мекать, «пробуксовывать» в разговоре и вообще, что называется, «плыть». Что давало спрашивающему возможность перегруппироваться, собраться с силами и перевести разговор в нужное русло. Попадались все без исключения, для наших же с Галкой бесед это означало, что тема исчерпана и пора переходить к другому вопросу повестки дня.
Очень кстати зазвонил телефон, и Андрей спросил, как вообще мои дела, потому что он только что беседовал с Павлом и услышанное его несколько обеспокоило. Я честно сказала, что все более или менее наладилось, я накормлена и напоена, в обмороки больше падать не собираюсь, а с завтрашнего утра намерена сесть за письменный стол и наверстывать упущенное. Андрей обещал обязательно позвонить на следующий день, и на этом мы с ним распрощались. Галка внимательно наблюдала за мной, пока я разговаривала, и, едва я повесила трубку, изрекла:
– Он тебе нравится, мне-то голову не морочь. У тебя все на лице написано.
Как сговорились, честное слово! Можно подумать, что у меня не лицо, а грифельная доска. Хотя… со стороны, наверное, виднее.
– Успокойся, – проворчала я, – нравится. Это ты его подозреваешь невесть в чем, а я к нему очень расположилась за последнюю встречу. Но и только.
– А что тебя больше всего расположило? – с невинным видом спросила Галка. – Минеральная вода или копченая курица?
Господи помилуй, лучшая подруга, а какая стервозная!
Глава 12
МУЖЧИНА ДЛЯ ДОСУГА
Он отлично выспался, несмотря на то что предстоял, пожалуй, один из самых трудных дней в его жизни. А может быть, именно поэтому и выспался: организм требовал полноценного отдыха и получил его. Как получал все и всегда – по первому требованию. Нужно любить себя, только тогда жизнь становится приятной и полезной вещью.
Конечно, она что-то заподозрила. Хоть и не от мира сего, а соображает, когда припрет. А если даже и не соображает, за нее работает инстинкт. И обморок был совершенно непритворный, она испугалась до полусмерти. Бедняжка! Ну, больше ей уже нечего бояться, точнее, скоро ей уже ничего не будет страшно.
Но он-то! Положился на свою великолепную память, а она его подвела. В первый раз в жизни. Хотя ничего удивительного в этом нет, он никогда не запоминал ничего, связанного с женщинами. Рассказ запомнил, но автоматически выбросил из памяти обстоятельства, при которых его услышал. Точнее, не обстоятельства, а рассказчицу. И на этом попался…..
Попался? Он? Глупости, он не может попасться, он слишком умен и осторожен. Мало ли что ему когда-то рассказали, это никак не увязывается с его жизнью. Если вдуматься, и дискета ему не очень-то нужна, на ней не может быть ничего особенно опасного, но береженого, как говорится, бог бережет. И вообще…
И вообще убирать помехи из своей жизни оказалось не только легко, но и, в общем-то, приятно. Сегодня он уберет последнюю помеху – и заживет дальше в свое удовольствие. Он скопил достаточно денег, чтобы бросить все в этой сумасшедшей стране и начать заново за ее пределами. Ему чуть больше сорока, он умен, хорош собой, у него будет все, чего он заслуживает на самом деле.
А заслуживает он многого. Очень многого.
Ночь прошла спокойно. Галка уехала со своим Тарасовым около полуночи, взяв с меня самую страшную клятву, что я не буду открывать дверь кому ни попадя, вести по телефону лишние разговоры и вообще делать глупости. Она бы осталась еще на сутки, но открывалась конференция архитекторов, к которой моя подруга с мужем готовились чуть ли не два года, и пропустить это было просто невозможно. А поскольку конференция проводилась в одном из загородных пансионатов, выехать туда нужно было чуть ли не на рассвете.
– Я позвоню тебе вечером, – пообещала Галка. – И брось терзаться: не подставляла ты меня. Чушь все это. Ну, вызовут куда надо, ну зададут вопросы. Так я отвечу, мне скрывать нечего. Успокойся.
Я обещала успокоиться и не делать глупостей и первую часть обещания вроде бы выполнила. Приняла горячий душ, попрыскала на себя любимыми духами, поскольку это всегда поднимало мне настроение, даже телевизор попробовала посмотреть. Но фильм оказался на редкость занудным, да к тому же доставала глупейшая реклама, которая появлялась на экране чуть ли не каждые пять минут. «От Парижа до зарядки „Омса“ – лучшие прокладки», – подвела я итог получасового сидения у экрана, вырубила ящик и отправилась спать. И – заснула, причем без всякого снотворного и успокоительного.
Утро – первое в этом месяце – оказалось солнечным, и это было прекрасно. Солнце всегда поднимало мне настроение. Я выпила кофе и съела два вкуснейших пирожка с капустой, еще одно Галкино фирменное блюдо, мысленно поблагодарив подругу. Закурила – и тут зазвонил телефон. Опять кто-то с утра пораньше!
– Алло, – с некоторым недоумением сказала я, а поскольку ответа не получила, то повторила чуть громче:
– Алло-о.
Трубка по-прежнему молчала, что при уровне нашей телефонной связи было неудивительно.
– Вас не слышно, перезвоните, пожалуйста, – попросила я и дала отбой. Но никто не перезванивал. Я пожала плечами, докурила сигарету и пошла к письменному столу с твердым намерением сделать за сегодняшний день по меньшей мере две нормы. Но не успела перевести и двух страниц, как телефон снова ожил. И опять никто не пожелал со мной разговаривать, просто на том конце провода сразу положили трубку. Я только успела понять, что звонили из автомата – его характерный щелчок ни с чем невозможно спутать. Скорее всего звонила Галка из-за города, а это вообще почти гиблое дело. Удивительно: один раз мне позвонил школьный приятель, который перебрался жить в солнечную Калифорнию, так его было слышно так, будто он звонил из соседней квартиры, а не с противоположного края Земли. С местными же, так сказать, междугородными звонками просто беда.
Третий раз телефон зазвонил полчаса спустя – и с тем же результатом. Тут я забеспокоилась – все это мне откровенно перестало нравиться. Кто-то проверяет, дома ли я? Зачем? Для жуликов я никакого интереса не представляю, ко мне можно залезть только по чистой случайности. И посоветоваться не с кем, кроме, пожалуй, Андрея. И тут меня как током пронзила мысль: я же не знаю номера его телефона! Мне даже в голову не пришло этим поинтересоваться, настолько моя голова была занята другим. Интересно получается. Хорошо еще, что вчера Павел оставил мне свою визитку, только куда же я ее засунула?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26