Он как-то приходил к нам в ординаторскую чинить кран в рукомойнике.
– Вы уверены, что это он?
– Точно, точно он.
Ларин задумался.
– Вы не помните, как его зовут?
Авдеева пожала плечами:
– Я с ним не общалась, его вызывал дежурный.
13
Сергей Екимов жил в спальном районе Васильевского острова, недалеко от Двадцать шестой больницы «Скорой помощи». Он служил в больнице водопроводчиком. Отправив жену и дочку к матери в деревню, Екимов впал в состояние эйфории и пил второй день подряд. Его собутыльники несколько раз менялись. Сейчас на кухне двухкомнатной квартиры за столом напротив Екимова сидел его бывший одноклассник водитель-дальнобойщик Михаил Симбирцев. На столе стояла полупустая литровая бутылка водки, лежали колбаса и хлеб. В пепельнице дымился непогашенный окурок.
– Ну, давай еще по одной, – предложил Екимов.
– Давай, – согласился Симбирцев.
Водопроводчик наполнил граненые стопки.
– За нас, – сказал он.
Бывшие одноклассники выпили. Екимов поднес к носу кусок хлеба.
– Хорошо, когда жены дома нет, – выдохнул хозяин опустевшей квартиры.
– И не говори… – согласился гость.
– Если бы еще на работу не ходить… – мечтательно произнес Екимов.
– Я смотрю, ты на нее не слишком часто ходишь.
– Пару дней без меня обойдутся, – махнул рукой водопроводчик.
Он положил колбасу на хлеб и откусил кусок бутерброда.
– Я позавчера трубу в подвале менял, – сказал Екимов с набитым ртом. – Такая морока! Весь перепачкался. Там электричества нет, пришлось фонарем светить. А фонарем-то много не насветишь…
– Это точно, – согласился Симбирцев.
Гость смотрел на хозяина осоловевшими глазами.
– Знаешь, я, пожалуй, пойду, а то меня Катька дома ждет, – сказал он.
– Да посиди ты! Давай еще по одной.
– Нет, мне хватит, а то Катька ругаться будет.
– Ну по половинке…
– Ладно, давай.
Екимов разлил водку. Собутыльники чокнулись и выпили без тостов. Екимов занюхал водку хлебом.
– Сейчас бы картошки жареной… – произнес он.
– Так пожарь.
– А где ее взять?
– Сходи в магазин.
– Неохота. Может, ты сходишь?
– А где он у тебя?
– Тут рядом, через дорогу.
– Ладно, давай сетку.
Екимов обвел глазами кухню.
– Сетку, говоришь… Вон возьми пакет.
Симбирцев нехотя поднялся из-за стола. Вдруг раздался звонок в дверь.
– Кого это еще несет? – проворчал Екимов. – Наверное, Ванька. Он вчера у меня был и зонтик оставил.
– Вот его-то мы в магазин и пошлем, – предложил Симбирцев.
Он вышел в прихожую и открыл дверь. На лестничной клетке стояли двое незнакомых мужчин.
– Здравствуйте, Уголовный розыск, капитан Ларин, – услышал дальнобойщик.
– Старший лейтенант Дукалис.
– Здравствуйте, – промямлил Симбирцев.
– Нам нужно поговорить с Сергеем Екимовым, – сказал Ларин.
– Он там, на кухне.
– Кто это? – крикнул с кухни Екимов.
– К тебе милиция! – ответил гость.
– Пусть проходят!
Ларин и Дукалис прошли на кухню.
– Миша, иди в магазин, а я пока с ребятами поговорю, – обратился к товарищу Екимов. – Дверь за собой захлопни.
Симбирцев вышел из квартиры, а Екимов кивнул на две табуретки.
– Садитесь, ребята.
Оперативники сели напротив водопроводчика.
– Вы Сергей Екимов? – сказал Ларин.
– Он самый.
– Меня зовут Андрей Ларин, – представился капитан.
– Анатолий Дукалис, – сказал старший лейтенант.
– Выпьете?
– Нет, спасибо. Нам необходимо задать вам несколько вопросов, – произнес Ларин.
– Пожалуйста.
Капитан вынул из кармана фотографию ожерелья и положил ее перед водопроводчиком.
– Вам знакома эта вещь?
Екимов взял в руки снимок, внимательно его рассмотрел и положил на стол.
– Значит не будете пить? – спросил он.
– Нет, – сухо ответил Дукалис.
– А я с вашего позволения… – Водопроводчик наполнил стопку. – За вас, ребята.
– Что вы можете сказать по поводу этой фотографии? – спросил Ларин.
Екимов усмехнулся.
– Я знал, что кто-нибудь за ним придет, – сказал он. – Не могут же просто так валяться пять миллионов!
– Расскажите подробно, как оно к вам попало, – сказал Дукалис.
– Да тут и рассказывать нечего, – ответил водопроводчик, пережевывая кусок бутерброда.
– Я хочу, чтобы вы поняли, на вас сейчас лежит подозрение в похищении ценной вещи, – заметил Ларин.
– То, что она дорогая, я уже понял, – вздохнул Екимов. – Только я ее не похищал.
– Как же она к вам попала?
Доев бутерброд, водопроводчик вынул из пачки сигарету и закурил.
– На прошлой неделе, – сказал он, – вызвал меня дежурный врач. Говорит, раковина в туалете засорилась. Ну я пришел, отвернул сифон…
– Что отвернули? – не понял Дукалис.
– Сифон. Та часть, которая трубы соединяет. Вот смотри. – Екимов встал, подошел к раковине и показал, где находится сифон. – Там часто всякая дрянь накапливается, из-за этого вода не проходит.
– Так… отвернули, и что?
– Смотрю, а там эта штуковина лежит. Поэтому засор и случился.
– Значит, вы обнаружили ожерелье в водопроводной трубе?
– Точно.
– Могло оно попасть туда через раковину?
– Нет, исключено, там железная сетка. Его в трубу кто-то специально спрятал.
– Что вы сделали после того, как обнаружили в трубе ожерелье?
– А ничего. У меня через неделю отпуск. Решил заняться этим делом, когда закончу с делами.
– Боюсь, что заняться им вам не придется. Ожерелье принадлежит семье Абрамовых, и мы должны у вас его забрать.
Екимов наполнил рюмку.
– Раз должны, забирайте, – вздохнул водопроводчик. – Сейчас принесу.
Он выпил, вышел в соседнюю комнату и вернулся через минуту, держа в руках ожерелье.
– Вот оно, – сказал Екимов, кладя украшение на стол перед милиционерами.
–
– Вот оно, – сказал Ларин два часа спустя, кладя ожерелье на стол перед Аней Абрамовой.
– Где вы его нашли? – спросила девушка.
– Ожерелье было у водопроводчика больницы, который обнаружил его в водопроводной трубе.
– Но как оно туда попало?
– Видите ли, Аня, сейчас сложно точно восстановить картину происшедшего, половина участников событий мертва. Можно только строить предположения.
– И каковы же они?
– Третьего числа бригада «скорой помощи» под руководством Гуницкого привозит в больницу вашу бабушку. По дороге врачи пытаются произвести реанимационные действия, но вернуть к жизни Лебедеву не удается. Медики обнаруживают у нее мешочек с ожерельем и решают оставить бриллианты себе. Они договариваются друг с другом, что сохранят находку в тайне. Гуницкий кладет ожерелье в саквояж и говорит подельникам, что отнесет его на экспертизу к родственнику-ювелиру. Скорее всего Гуницкий не очень доверял коллегам и поэтому сразу по приезде в больницу спрятал ожерелье в туалете, в сливной трубке под раковиной. Его опасения не были беспочвенны. Через некоторое время водитель Лукичев убивает Гуницкого, подменив его шприц, когда тот делал себе инъекцию. Не обнаружив ожерелья в чемодане врача, Лукичев решает, что Гуницкий вошел в сговор с кем-то из бригады. Водитель убивает санитара Трифонова и обыскивает его квартиру. Не найдя там ожерелья, он приходит домой к медсестре Авдеевой, думая, что ценности находятся у нее. К счастью, в этот момент нам удается задержать убийцу.
– Да… – произнесла Аня. – Просто дух захватывает. А как вы вышли на водопроводчика?
Ларин улыбнулся.
– Поверьте, Аня, мы не зря получаем зарплату, – сказал оперативник, – правда, небольшую. Так что выходите смело замуж, вот ваш свадебный подарок. Кажется, для этого ваша бабушка хранила ожерелье?
– Спасибо, – ответила девушка. – Если соберусь замуж, обязательно приглашу вас на свадьбу.
14
Через пару дней, идя с утра на службу, старший лейтенант Дукалис обнаружил в почтовом ящике уведомление о заказном письме.
– Ну наконец-то! – воскликнул оперативник.
Он зашел на почту, где ему вручили конверт с большим количеством иностранных марок.
Весь день Дукалис хотел поделиться радостью с коллегами, но всякий раз его отвлекали текущие дела. Наконец вечером, когда оперативники собрались по домам, старший лейтенант сделал важное заявление.
– Мужики! – сказал он. – У меня отличная новость.
– В чем дело, Толян? – спросил Соловец.
– Ты что, все-таки решил жениться? – поинтересовался Ларин.
– Ну говори, не тяни, – сказал Волков.
Дукалис вынул из кармана письмо и гордо показал его коллегам.
– Вот, – произнес оперативник.
– Что это? – спросил Соловец.
– Красивые марки, – заметил Ларин.
– Написано не по-нашему, – разглядел Волков.
Дукалис широко улыбнулся.
– Где у нас русско-английский словарь? – сказал он.
– На полке, где же еще… – ответил Соловец.
– Значит, так, – заявил Дукалис, – вы переводите, что здесь написано, а я пошел в магазин за коньяком и закуской.
Оперативники переглянулись.
– Ты что, угощаешь? – спросил Ларин.
– И еще как! – воскликнул Дукалис.
– Да объясни толком, в честь чего праздник, – сказал Соловец.
– Вот прочитаете письмо, тогда поймете.
С этими словами старший лейтенант положил конверт на стол и, высоко подняв голову, вышел из кабинета.
Соловец распечатал письмо и пробежался по нему глазами.
– Кто у нас лучше всего владеет английским? – спросил майор.
– Андрюха, кто же еще, – ответил Волков.
– Почему я? – возмутился Ларин.
– Я вообще в школе немецкий изучал, – сказал Соловец.
– И я тоже, – заметил Волков.
– Ладно, – махнул рукой Соловец, – давайте сюда словарь, тут мало текста, как-нибудь справимся.
Вооружившись словарем, оперативники приступили к работе.
Дукалис тем временем дошел да магазина и, зайдя в него, начал делать покупки. Он купил две бутылки коньяка, сыр, колбасу, хлеб и фрукты. Расплатившись с кассиром, оперативник остался без гроша. Была потрачена даже мелочь, обычно звеневшая в карманах старшего лейтенанта. До зарплаты оставалось еще несколько дней, но это не пугало милиционера.
– Ничего, – приговаривал Дукалис, – сейчас мне сообщат, в каком банке получать наследство. Завтра возьму деньги и сразу внесу аванс за дом, чтобы никто не перекупил. За машину надо будет расплатиться и фару новую вставить. И мебельщику пятьсот баксов отдать…
С такими мыслями оперативник направился обратно в «контору», неся в руках пакет с выпивкой и закуской. В отделении милиционера уже ждало переведенное общими усилиями письмо. Текст его капитан Ларин написал на фирменном бланке Управления внутренних дел:
«Дорой сэр, сообщаю Вам, что, по недоразумению, скончавшийся 16 августа 2001 года в Нью-Йорке Вольдемар Дукалис был принят нами за Вашего родственника. После проведенного исследования мы установили, что Вольдемар Дукалис Вашим родственником не являлся, а был только Вашим однофамильцем. С уважением, мэтр Джозеф Голдфарб. 12 сентября 2001 года. Нью-Йорк».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
– Вы уверены, что это он?
– Точно, точно он.
Ларин задумался.
– Вы не помните, как его зовут?
Авдеева пожала плечами:
– Я с ним не общалась, его вызывал дежурный.
13
Сергей Екимов жил в спальном районе Васильевского острова, недалеко от Двадцать шестой больницы «Скорой помощи». Он служил в больнице водопроводчиком. Отправив жену и дочку к матери в деревню, Екимов впал в состояние эйфории и пил второй день подряд. Его собутыльники несколько раз менялись. Сейчас на кухне двухкомнатной квартиры за столом напротив Екимова сидел его бывший одноклассник водитель-дальнобойщик Михаил Симбирцев. На столе стояла полупустая литровая бутылка водки, лежали колбаса и хлеб. В пепельнице дымился непогашенный окурок.
– Ну, давай еще по одной, – предложил Екимов.
– Давай, – согласился Симбирцев.
Водопроводчик наполнил граненые стопки.
– За нас, – сказал он.
Бывшие одноклассники выпили. Екимов поднес к носу кусок хлеба.
– Хорошо, когда жены дома нет, – выдохнул хозяин опустевшей квартиры.
– И не говори… – согласился гость.
– Если бы еще на работу не ходить… – мечтательно произнес Екимов.
– Я смотрю, ты на нее не слишком часто ходишь.
– Пару дней без меня обойдутся, – махнул рукой водопроводчик.
Он положил колбасу на хлеб и откусил кусок бутерброда.
– Я позавчера трубу в подвале менял, – сказал Екимов с набитым ртом. – Такая морока! Весь перепачкался. Там электричества нет, пришлось фонарем светить. А фонарем-то много не насветишь…
– Это точно, – согласился Симбирцев.
Гость смотрел на хозяина осоловевшими глазами.
– Знаешь, я, пожалуй, пойду, а то меня Катька дома ждет, – сказал он.
– Да посиди ты! Давай еще по одной.
– Нет, мне хватит, а то Катька ругаться будет.
– Ну по половинке…
– Ладно, давай.
Екимов разлил водку. Собутыльники чокнулись и выпили без тостов. Екимов занюхал водку хлебом.
– Сейчас бы картошки жареной… – произнес он.
– Так пожарь.
– А где ее взять?
– Сходи в магазин.
– Неохота. Может, ты сходишь?
– А где он у тебя?
– Тут рядом, через дорогу.
– Ладно, давай сетку.
Екимов обвел глазами кухню.
– Сетку, говоришь… Вон возьми пакет.
Симбирцев нехотя поднялся из-за стола. Вдруг раздался звонок в дверь.
– Кого это еще несет? – проворчал Екимов. – Наверное, Ванька. Он вчера у меня был и зонтик оставил.
– Вот его-то мы в магазин и пошлем, – предложил Симбирцев.
Он вышел в прихожую и открыл дверь. На лестничной клетке стояли двое незнакомых мужчин.
– Здравствуйте, Уголовный розыск, капитан Ларин, – услышал дальнобойщик.
– Старший лейтенант Дукалис.
– Здравствуйте, – промямлил Симбирцев.
– Нам нужно поговорить с Сергеем Екимовым, – сказал Ларин.
– Он там, на кухне.
– Кто это? – крикнул с кухни Екимов.
– К тебе милиция! – ответил гость.
– Пусть проходят!
Ларин и Дукалис прошли на кухню.
– Миша, иди в магазин, а я пока с ребятами поговорю, – обратился к товарищу Екимов. – Дверь за собой захлопни.
Симбирцев вышел из квартиры, а Екимов кивнул на две табуретки.
– Садитесь, ребята.
Оперативники сели напротив водопроводчика.
– Вы Сергей Екимов? – сказал Ларин.
– Он самый.
– Меня зовут Андрей Ларин, – представился капитан.
– Анатолий Дукалис, – сказал старший лейтенант.
– Выпьете?
– Нет, спасибо. Нам необходимо задать вам несколько вопросов, – произнес Ларин.
– Пожалуйста.
Капитан вынул из кармана фотографию ожерелья и положил ее перед водопроводчиком.
– Вам знакома эта вещь?
Екимов взял в руки снимок, внимательно его рассмотрел и положил на стол.
– Значит не будете пить? – спросил он.
– Нет, – сухо ответил Дукалис.
– А я с вашего позволения… – Водопроводчик наполнил стопку. – За вас, ребята.
– Что вы можете сказать по поводу этой фотографии? – спросил Ларин.
Екимов усмехнулся.
– Я знал, что кто-нибудь за ним придет, – сказал он. – Не могут же просто так валяться пять миллионов!
– Расскажите подробно, как оно к вам попало, – сказал Дукалис.
– Да тут и рассказывать нечего, – ответил водопроводчик, пережевывая кусок бутерброда.
– Я хочу, чтобы вы поняли, на вас сейчас лежит подозрение в похищении ценной вещи, – заметил Ларин.
– То, что она дорогая, я уже понял, – вздохнул Екимов. – Только я ее не похищал.
– Как же она к вам попала?
Доев бутерброд, водопроводчик вынул из пачки сигарету и закурил.
– На прошлой неделе, – сказал он, – вызвал меня дежурный врач. Говорит, раковина в туалете засорилась. Ну я пришел, отвернул сифон…
– Что отвернули? – не понял Дукалис.
– Сифон. Та часть, которая трубы соединяет. Вот смотри. – Екимов встал, подошел к раковине и показал, где находится сифон. – Там часто всякая дрянь накапливается, из-за этого вода не проходит.
– Так… отвернули, и что?
– Смотрю, а там эта штуковина лежит. Поэтому засор и случился.
– Значит, вы обнаружили ожерелье в водопроводной трубе?
– Точно.
– Могло оно попасть туда через раковину?
– Нет, исключено, там железная сетка. Его в трубу кто-то специально спрятал.
– Что вы сделали после того, как обнаружили в трубе ожерелье?
– А ничего. У меня через неделю отпуск. Решил заняться этим делом, когда закончу с делами.
– Боюсь, что заняться им вам не придется. Ожерелье принадлежит семье Абрамовых, и мы должны у вас его забрать.
Екимов наполнил рюмку.
– Раз должны, забирайте, – вздохнул водопроводчик. – Сейчас принесу.
Он выпил, вышел в соседнюю комнату и вернулся через минуту, держа в руках ожерелье.
– Вот оно, – сказал Екимов, кладя украшение на стол перед милиционерами.
–
– Вот оно, – сказал Ларин два часа спустя, кладя ожерелье на стол перед Аней Абрамовой.
– Где вы его нашли? – спросила девушка.
– Ожерелье было у водопроводчика больницы, который обнаружил его в водопроводной трубе.
– Но как оно туда попало?
– Видите ли, Аня, сейчас сложно точно восстановить картину происшедшего, половина участников событий мертва. Можно только строить предположения.
– И каковы же они?
– Третьего числа бригада «скорой помощи» под руководством Гуницкого привозит в больницу вашу бабушку. По дороге врачи пытаются произвести реанимационные действия, но вернуть к жизни Лебедеву не удается. Медики обнаруживают у нее мешочек с ожерельем и решают оставить бриллианты себе. Они договариваются друг с другом, что сохранят находку в тайне. Гуницкий кладет ожерелье в саквояж и говорит подельникам, что отнесет его на экспертизу к родственнику-ювелиру. Скорее всего Гуницкий не очень доверял коллегам и поэтому сразу по приезде в больницу спрятал ожерелье в туалете, в сливной трубке под раковиной. Его опасения не были беспочвенны. Через некоторое время водитель Лукичев убивает Гуницкого, подменив его шприц, когда тот делал себе инъекцию. Не обнаружив ожерелья в чемодане врача, Лукичев решает, что Гуницкий вошел в сговор с кем-то из бригады. Водитель убивает санитара Трифонова и обыскивает его квартиру. Не найдя там ожерелья, он приходит домой к медсестре Авдеевой, думая, что ценности находятся у нее. К счастью, в этот момент нам удается задержать убийцу.
– Да… – произнесла Аня. – Просто дух захватывает. А как вы вышли на водопроводчика?
Ларин улыбнулся.
– Поверьте, Аня, мы не зря получаем зарплату, – сказал оперативник, – правда, небольшую. Так что выходите смело замуж, вот ваш свадебный подарок. Кажется, для этого ваша бабушка хранила ожерелье?
– Спасибо, – ответила девушка. – Если соберусь замуж, обязательно приглашу вас на свадьбу.
14
Через пару дней, идя с утра на службу, старший лейтенант Дукалис обнаружил в почтовом ящике уведомление о заказном письме.
– Ну наконец-то! – воскликнул оперативник.
Он зашел на почту, где ему вручили конверт с большим количеством иностранных марок.
Весь день Дукалис хотел поделиться радостью с коллегами, но всякий раз его отвлекали текущие дела. Наконец вечером, когда оперативники собрались по домам, старший лейтенант сделал важное заявление.
– Мужики! – сказал он. – У меня отличная новость.
– В чем дело, Толян? – спросил Соловец.
– Ты что, все-таки решил жениться? – поинтересовался Ларин.
– Ну говори, не тяни, – сказал Волков.
Дукалис вынул из кармана письмо и гордо показал его коллегам.
– Вот, – произнес оперативник.
– Что это? – спросил Соловец.
– Красивые марки, – заметил Ларин.
– Написано не по-нашему, – разглядел Волков.
Дукалис широко улыбнулся.
– Где у нас русско-английский словарь? – сказал он.
– На полке, где же еще… – ответил Соловец.
– Значит, так, – заявил Дукалис, – вы переводите, что здесь написано, а я пошел в магазин за коньяком и закуской.
Оперативники переглянулись.
– Ты что, угощаешь? – спросил Ларин.
– И еще как! – воскликнул Дукалис.
– Да объясни толком, в честь чего праздник, – сказал Соловец.
– Вот прочитаете письмо, тогда поймете.
С этими словами старший лейтенант положил конверт на стол и, высоко подняв голову, вышел из кабинета.
Соловец распечатал письмо и пробежался по нему глазами.
– Кто у нас лучше всего владеет английским? – спросил майор.
– Андрюха, кто же еще, – ответил Волков.
– Почему я? – возмутился Ларин.
– Я вообще в школе немецкий изучал, – сказал Соловец.
– И я тоже, – заметил Волков.
– Ладно, – махнул рукой Соловец, – давайте сюда словарь, тут мало текста, как-нибудь справимся.
Вооружившись словарем, оперативники приступили к работе.
Дукалис тем временем дошел да магазина и, зайдя в него, начал делать покупки. Он купил две бутылки коньяка, сыр, колбасу, хлеб и фрукты. Расплатившись с кассиром, оперативник остался без гроша. Была потрачена даже мелочь, обычно звеневшая в карманах старшего лейтенанта. До зарплаты оставалось еще несколько дней, но это не пугало милиционера.
– Ничего, – приговаривал Дукалис, – сейчас мне сообщат, в каком банке получать наследство. Завтра возьму деньги и сразу внесу аванс за дом, чтобы никто не перекупил. За машину надо будет расплатиться и фару новую вставить. И мебельщику пятьсот баксов отдать…
С такими мыслями оперативник направился обратно в «контору», неся в руках пакет с выпивкой и закуской. В отделении милиционера уже ждало переведенное общими усилиями письмо. Текст его капитан Ларин написал на фирменном бланке Управления внутренних дел:
«Дорой сэр, сообщаю Вам, что, по недоразумению, скончавшийся 16 августа 2001 года в Нью-Йорке Вольдемар Дукалис был принят нами за Вашего родственника. После проведенного исследования мы установили, что Вольдемар Дукалис Вашим родственником не являлся, а был только Вашим однофамильцем. С уважением, мэтр Джозеф Голдфарб. 12 сентября 2001 года. Нью-Йорк».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10