Когда он повернулся, Вай уже скрылась в
ванной. Он молча постоял в предвкушении того, что теперь уж
она завизжит, но тут вода полилась в раковину. Затем он
услышал, как Вай чистит зубы в своей обычной манере - с
напором.
Он постоял еще и вдруг мысленно вынес себе приговор
тремя простыми словами: "Я схожу с ума".
Возможно... но это не меняет того факта, что, если он в
ближайший момент не провернет кое-что, его ждут крайне
неприятные последствия. По крайней мере, эту проблему он
способен решить, и Говард испытал некоторое утешение. Он
открыл дверь, уже было вышел, потом вернулся, чтобы взять
шарф Вай.
"Когда ты намерен рассказать ей о последний
удивительных событиях в жизни Говарда Митла? - вдруг решил
он осведомиться у самого себя.
Говард тут же отогнал эту мысль и сосредоточился на том,
чтобы затолкать концы шарфа за отвороты пальто.

Квартира Митла была на пятом этаже десятиэтажного
здания на Хокинг-стрит. За полквартала, на углу Хокинг и
Куинс-бульвара, находился работавший круглосуточно магазин
"Деликатесы и удобства Ла". Говард повернул налево и дошел
до конца здания. Здесь была узкая тропинка, которая вела к
мусоропроводу. По обе ее стороны стояли контейнеры для
мусора. Здесь бездомные, далеко не все из которых были
пропащими алкоголиками, устраивали себе неуютным ночлег из
газет. В этот вечер, кажется, никто не собирался поселиться
на тропе, за что Говард был им очень благодарен.
Он зашел в укромный промежуток между двумя контейнерами,
расстегнул джинсы и обильно помочился. Сначала он испытал
такое облегчение, что почти забыл недавние удары судьбы, но
по мере того как напор ослабевал, опять начал обдумывать
свое положение, и отчаяние опять овладело им.
Положение его было, прямо скажем, безвыходным.
Вот он стоит и мочится на стену дома, в котором имеет
теплую, уютную квартиру, оглядываясь через плечо, не
заметил ли его кто-нибудь.
Появись здесь бандит или грабитель, пока он находится в
таком беззащитном состоянии, ничего хорошего не будет, но
гораздо ужаснее, если его увидит кто-то из знакомых -
Фенстеры, например, из 23-й или Дэттлбаумы из 35-й. И что
скажет Вай эта языкастая Алисия Фенстер?
Он застегнул штаны и вернулся к началу тропинки.
Тщательно осмотревшись по сторонам, он зашел в магазин и
купил банку пепси-колы у улыбающейся бронзовокожей миссис
Ла.
- Что-то вы сегодня бледный, мистер Митра, - произнесла
она со своей неизменной улыбкой. - Все в порядке?
"О да, - подумал он. - Я действительно брежу, спасибо,
миссис Ла. Просто замечательно".
- Поймал таракана в раковине, - пояснил он ей. Она
нахмурилась, не переставая улыбаться, и он сообразил, что
ляпнул что-то не то. - В конторе, я имею в виду.
- Лучше одевайтесь теплей, - сказала она. Складка на ее
почти идеально гладком лбу разошлась. - Радио говорит, будет
холодно.
- Спасибо, - поблагодарил он и вышел. По пути домой он
открыл банку и вылил ее в канаву. Учитывая, что ванная
теперь стала вражеской территорией, ему менее всего хотелось
пить на ночь.
Когда он вошел, Вай похрапывала в спальне. Три банки
пива хорошо на нее подействовали. Он поставил пустую банка
на столик кухне, затем постоял за дверью ванной. Потом
прижался уход к дереву.
Царап-царап. Царап-царап-царап.
- Вонючий сукин сын, - прошептал он.
Он отправился спать не почистив зубы - впервые с тех
пор, как мать забыла положить ему, двенадцатилетнему зубную
щетку, когда отправляла в летний лагерь.

* * *

Он лежал в постели рядом с Вай и не спал.
Слышно было, как палец продолжает свой бесконечный
поиски в ванной, постукивая ногтем. На самом деле он не мог
слышать сквозь закрытые двери и знал это, но представлял,
как он это слышит, что было ничуть не лучше.
"Нет, - говорил он себе, - по крайней мере ты знаешь,
что это лишь воображение. Насчет самого пальца ты не
уверен".
Впрочем, это мало утешало. Он все еще не мог уснуть и
не приблизился к решению проблемы. Он знал, что не сможет
до бесконечности выдумывать предлоги, чтобы выйти помочиться
возле мусорных ящиков. Он сомневался, получится ли это даже
на протяжении двух суток, а что будет, когда приспичит
большая нужда, леди и джентльмены? Вот вопрос, который
никогда не задавали в суперигре, и он не имел ни малейшего
представления, как на него ответить. Не под ящиками же - тут
он был совершенно уверен.
"Может быть, - осторожно предположил внутренний голос, -
со временем ты привыкнешь в этой штуке".
Нет. Немыслимо. Он двадцать один год жил с Вай и все еще
не в силах был зайти в ванную, когда она была там. Эти цепи
просто замыкало от перенапряжения. Она могла весело сидеть
на унитазе и болтать с ним о том, что делала на работе у
доктора Стоуна, пока он брился, но он на это был не
способен. Не то воспитание.
"Если этот палец не уйдет сам по себе, значит, тебе
придется пересмотреть свое воспитание, - настаивал голос, -
потому что кое-что, по-видимому, нуждается в коренной
перестройке".
Он повернул голову и взглянул на будильник. Четверть
третьего... и, меланхолично сообразил он, что необходимо
помочиться.
Он осторожно поднялся с кровати, миновал ванную, из-за
закрытой двери которой доносилось все то же непрекращающееся
царапанье и постукиванье, и направился в кухню. Он придвинул
табуретку к кухонной раковине, влез на нее и тщательно
прицелился в сливное отверстие, настороженно прислушиваясь,
не проснулась ли Вай.
Наконец получилось... лишь когда он перебрал все простые
числа вплоть до трехсот сорока семи. Рекорд всей жизни. Он
поставил табуретку на место и побрел обратно в постель,
размышляя про себя: "Я так не смогу. Долго не протяну.
Просто не смогу".
Проходя мимо двери ванной, он оскалился.
Когда в шесть тридцать зазвонил будильник, он вскочил с
постели, прошаркал в ванную и пошел внутрь.
В сливе было пусто.
- Слава Богу, - прошептал он дрожащим голосом. Волна
облегчения, почти священное вдохновение, охватила его. - О,
слава Б...
Палец высунулся, как ванька-встанька, словно
привлеченный звуком его голоса. Он молниеносно крутнулся три
раза и застыл, словно сеттер перед прыжком. И указывал прямо
на него.
Говард отскочил, издавая бессвязное рычание.
Верхняя фаланга пальца сгибалась и разгибалась, словно
приманивала его. Доброе утро, мистер, рад вас видеть.
- Сволочь, - пробормотал Говард. Он повернулся к
унитазу. Решительно вознамерился помочиться... и ничего.
Вдруг его охватило бешенство... жгучее желание просто
наброситься на наглого пришельца в сливе, вытащить его из
пещеры, бросить на пол и топтать босыми ногами.
- Говард? - сонно спросила Вай. Она постучала в дверь. -
Уже?
- Да, - ответил он настолько мог спокойным тоном. Он
спустил воду в унитаз.
Ясно было, что Вай мало интересует его тон и его вид.
Она страдала от непредвиденного похмелья.
- Чуть не напустила лужу, но могло бы быть и хуже, -
пробормотала она, вихрем пронесшись мимо него, задирая
ночную рубашку и усаживаясь на унитаз. Она потрогала свой
лоб. - В рот больше не возьму этой дряни, благодарю
покорно. "Американское зерно" - это страшное говно. Кто бы
подсказал этим типам, что удобрение в хмель следует сыпать
до того, как сажаешь, а не после. Три паршивые банки - и
голова разваливается. Господи! Ну что ж, какова цена - таков
и вкус вина. Особенно если продают такие гады, как эти Ла.
будь лапочкой, дай мне аспирин, а, Гови?
- Конечно, - сказал он и осторожно приблизился к
раковине. Палец снова исчез. Вай, кажется, и на этот раз
его спугнула. Он достал аспирин из аптечки и высыпал две
таблетки. Ставя пузырек обратно, он заметил, как кончик
пальца на мгновение высунулся из дыры. На полсантиметра, не
более, и опять как бы поднял воду, прежде чем скрыться.
Он дал Вай аспирин и сказал:
- Минуточку - налью тебе воды.
- Не надо, - тоскливо пробормотала Вай и принялась
крушить таблетки зубами. - Так быстрее действует.
- Да он же тебе все кишки сожжет, - настаивал Говард. Он
обнаружил, что не против оставаться в ванной, пока Вай с
ним.
- Не беспокойся, - произнесла она еще более мрачным
тоном. Она спустила воду в унитазе. - Как ты сейчас?
- Не лучшим образом, - честно признался он.
- У тебя тоже?
- Похмелье? Нет. Скорее грипп, с доктором я говорил.
Горло болит, и палец беспокоит.
- Что?
- Пятна, говорю. Пятна какие-то на щеках.
- Знаешь что, лучше оставайся дома. - Она подошла к
раковине и стала энергично чистить зубы.
- Может, и тебе лучше остаться, - сказал он. Он, однако,
не хотел, чтобы Вай была дома; он хотел, чтобы она помогала
доктору Стоуну ставить пломбы и прочищать каналы, но было бы
невежливо не сказать что-то.
Она глянула на его отражение в зеркале. У нее уже
появлялся легкий румянец, глаза чуть засветились. Приходила
в себя Вай тоже энергично.
- В тот день, когда я не выйду на работу из-за
похмелья, я брошу пить совсем, - сказала она. - И потом, я
нужна доку. Мы сегодня ставим полную верхнюю челюсть.
Грязная работа, но кто-то должен ее делать.
Она сплюнула прямо в слив, и Говард восхищенно подумал:
"В следующий раз он появится, весь заляпанный зубной пастой.
Господи!"
- Сиди дома, укутайся и пей побольше жидкости, -
наказывала Вай тоном старшей медсестры, который следовало
понимать: "не будешь выполнять предписаний - сам будешь
виноват". - Почитай. И дай понять этому вонючке Латропу, что
он теряет, когда тебя нет. Пусть дважды подумает.
- Не плохая идея, - поддержал Говард.
Она поцеловала его на бегу и подмигнула:
- Твоя Увядающая Вайолет кое-что в жизни понимает, -
похвасталась она. Когда через полчаса она побежала на свой
автобус, то беззаботно напевала, забыв о похмелье.
Первое, что сделал Говард после ухода Вай, - приставил
табуретку к кухонной раковине и помочился туда. Без Вай было
легче: не успел он дойти до двадцати трех - десятого по
счету простого числа, - как дело пошло.
Уладив эту проблему хотя бы на ближайшие несколько
часов, он прошел в прихожую и просунул голову в ванную. Он
сразу увидел палец, и это было ненормально. Немыслимо -
потому что из двери он мог видеть только край раковины. А
раз видел, значит...
- Что ты делаешь, подонок? - заорал Говард, и палец,
который вертелся во все стороны, как бы пробуя ветер,
обратился к нему. Он был испачкан зубной пастой, как и
следовало ожидать. Он изогнулся по направлению у нему... но
теперь изогнулся в трех местах, что было уж вовсе
невозможно, совершенно невозможно, потому что на любом
пальце третий сустав находится на стыке с кистью.
"Он удлиняется, - промелькнуло у него в мозгу. - Я не
знаю, как это может быть, но это так - он уже выходит за
край раковины о крайней мере сантиметров на восемь..
1 2 3 4 5 6 7