– Как думаешь, Шарапов, запускать нам цехи? – спросил директор, подходя к кочегару.
– Конечно, запускать, зачем зря уголь жечь, обязательно работать надо.
– Тогда вот что, ты отложи в сторонку тонн пять – семь – НЗ, понял?
– Что, разве больше угля не будет? – Кочегар смотрел растерянно.
– Думаю, будет, но кто его знает, в наше время все может случиться.
Поднявшись в фабрикоуправление, Новожилов столкнулся со старым кладовщиком.
– Ты что здесь делаешь, дядя Ваня? – спросил он.
– Вот накладные принес на подпись. – Кладовщик протянул бумаги.
– Не мог утра дождаться?
– Никак нет, – по-военному ответил дядя Ваня. – Вдруг внезапная ревизия? Подумают, что водку Иван Васильевич выпил или на хлеб променял.
– Ну уж на тебя никто не подумает.
– Это как сказать. В нашем деле аккуратность прежде всего. Кстати, Василий Алексеевич, вы расписки взяли у солдат?
– Да ты с ума сошел, какие еще расписки?
– Тогда составьте акт, если не хотите, чтобы голова заболела.
– Эх, дядя Ваня, от чего только у меня не болит голова, пусть поболит еще раз… – Новожилов подписал накладные, вернул их кладовщику и зашел в кабинет главного инженера.
– Дайте команду запускать цехи, угля хватит на две смены, – сказал он еще от дверей.
– Мастера запустили уже, не дожидаясь команды.
– Как же так?
– Очень просто, увидели у котельной большую кучу угля и обрадовались, а когда в цехах стало тепло, запустили моторы. На их месте вы сделали бы то же самое.
– Все же непорядок это, хотя они и правы. – Новожилов присел к столу Находкина, закурил папиросу и почти сразу же встал. – Повезло нам сегодня, Николай Николаевич, здорово повезло… И люди какие, все помогли… Ну ладно, пошел смотреть, как начали работать цехи после останова.
В главном корпусе, еще на лестнице, Новожилова привычно оглушил грохот ткацких станков, и сегодня это было особенно прекрасно. Он вошел в первый зал и встал у стены. Станки работали равномерно – сто двадцать ударов в минуту, работницы прохаживались между рядами, мгновенно связывали оборвавшуюся нить, и опять все шло по заведенному порядку. «Вот это жизнь», – подумал Новожилов и пошел в красильно-отделочный цех, откуда несся едкий запах уксусной кислоты, химикатов и красителей. От резкого колебания температуры обильно конденсировался пар и с потолка падали крупные капли воды, как во время дождя. В глубине огромного зала стояли в ряд промывные машины, в них, в мыльной пене, кружилось суровье, чуть подальше – красильные барки, окутанные густым паром, рядом центрифуги для отжима выкрашенного товара и сушильно-ширительные машины. Новожилов подошел к старшему красильному мастеру Федюкину.
– Много брака получилось во время останова? – спросил Новожилов.
– Совсем немного, к счастью, мы в это время красили в черный цвет, для Военно-Морского Флота. В каждом куске получилось метров восемь – десять темнее, вот и все. Если будет очень выделяться, браковщики вырежут их и замаркируют вторым сортом.
К ним подошла немолодая работница, устало спросила:
– А когда дадут нам резиновые сапоги, товарищ директор?
– Прямо скажу, Евдокия Митрофановна, не скоро. Не дают нам резиновые сапоги, видать, они больше нужны в другом месте, – ответил Новожилов.
– И то правда, они больше нужны в другом месте. – Женщина вздохнула. – А вы дали бы нам хоть деревяшки, сыро очень, на ногах кожа слазит.
– А что, это выход, ботинки на высоких деревянных подошвах. Умница, Митрофановна, толково придумала. Вот только тяжело небось будет?
– Тяжеловато, конечно, но лучше, чем так. Ничего, привыкнем. – Работница отошла.
На Новожилова навалилась вдруг страшная усталость, все тело ныло. Не заходя в кабинет, он вышел на улицу, решил уйти домой, благо жил неподалеку. Навстречу ему шел патруль во главе с офицером. Новожилов привычно полез в карман за ночным пропуском.
– Не требуется, – офицер козырнул, – что, не узнали?
– Как же, как же, вы ведь помогли нам уговорить старшину.
– Точно. Ну, как, не заморозились?
– На сей раз пронесла нечистая сила, даже работать начали. Поглядите, дымит. – Новожилов показал на высокую трубу, откуда валил белый дым. Он попрощался с офицером и ускорил шаг.
Свернув на свою улицу, Новожилов вдруг встал как вкопанный. Небо напротив окрасилось в бледно-розовый цвет. Рассветало.
Новожилов постоял немного, покачал головой и повернул обратно.
– Что же вернулись, товарищ директор? – спросил его тот же офицер.
– Скоро явится утренняя смена, нужно встречать рабочих, – ответил Новожилов и ускорил шаг.
1969

1 2