Хорошо, я запишу.
В дальнейшем я бы не поверил ни единому ее слову. Но она уже повернулась ко мне спиной, давая понять, что разговор окончен. И ни единого слова, которому бы я не поверил, не произнесла.
Я покидал Аду Карас с ощущением того, что совершена серьезная ошибка. Мне показалось, что назрела необходимость сделать неожиданный шаг и я его сделал, но, по-видимому, не в том направлении, что нужно…
Между прочим, машины Мебеля возле дома уже не было. Произошла какая-то странная рокировка с участием ключевых фигур. Я поднял голову.
Ада стояла на террасе и курила. Струйка дыма, растворяясь, медленно поднималась вверх. Я картинно развел руки в стороны, словно бы извиняясь за непрошеное вторжение, и медленно побрел вдоль улицы. Интересно, за кого она меня приняла? Употребила при этом какие-то непонятные термины: «квадрат», «левый хук». Скрывшись за углом, я воровато огляделся. Потом, сделав внушительный крюк, пробрался в сквер, который располагался на противоположной стороне улицы. Еще совсем недавно я восседал здесь в тени на скамеечке, в блаженстве вытянув ноги. На сей раз, спрятавшись в кустарнике, повел наблюдение за домом. В подъезд то и дело входили люди. Но ведь там было несколько квартир. К кому именно они направлялись? Было глупо сидеть здесь, страдая от голода и жажды. И я покинул свой пост.
Вскоре я вышел на одну из центральных улиц Барселоны. Видимо, это и была та улица, у основания которой я находился несколько часов назад. Через минуту я уже обосновался в небольшой симпатичной пиццерии, в меню которой значилось двадцать семь сортов пиццы. Я остановился на пицце с грибами и оливками. Выбор оказался удачным, и я подчистил тарелку в мановение ока. За соседним столиком допивал кофе представительный испанец в белой рубашке с галстуком, прижимавший к уху трубку мобильного телефона. С виду он был похож на банкира. Интересно, как выглядит господин Эмилио Карас?
Удовлетворив – и к тому же весьма сносно – потребности организма, я вышел на улицу и через несколько шагов наткнулся на… фигуру Дон Кихота. Вначале я подумал, что это – статуя. Но тут кто-то бросил в кружку монету, и Дон Кихот сменил позу. Затем маневр повторился снова и снова. Я вгляделся в его посеребренное краской лицо. Оно оставалось бесстрастным. Невообразимо! Простаивать на жаре часами в доспехах, да еще и с копьем в руках. Впрочем, на копье можно было опираться. А жара начинала спадать: солнце уже скрывалось за крышами домов. Вдруг мне показалось, что между мной и Дон-Кихотом устанавливается что-то вроде телепатической связи. И пугающе ясно различимый голос произнес: «Возвращайся назад». Я замер, словно борзая, которая учуяла подозрительный запах. Туристы продолжали бросать серебро в большую мятую кружку. «Ты еще здесь, бестолочь?» – услышал я. Может быть это проделки Тролля? Я опустил в кружку горсть монет, но на заштукатуренном лице Дон-Кихота ничего не отобразилось. Он в очередной раз сменил позу. Тогда я повернулся и со всех ног бросился к дому Карасов. Дон-Кихот здесь ни при чем, разъяснил я себе, это вопиет мой внутренний голос. Моя интуиция. А собственной интуиции я склонен был доверять.
На месте, которое я недавно покинул, сидела старая испанка в шезлонге и читала газету. Пришлось занять позицию левее, где заросли кустарника были не столь густыми. Не прошло и нескольких минут, как к подъезду Карасов подкатил белый «Вольво». На сей раз Мебель был со своей супругой. В руке он держал радиотелефон.
– Она их вызвала! – возбужденно прошептал я. И повторил: – Она их вызвала!
В квартире Карасов зажглись окна. Доктор Мебель вышел на террасу, оглядел улицу и вновь вернулся в гостиную.
Я заметил, что старуха сложила шезлонг, взяла его под мышку и потащилась к соседнему дому. Газету она бросила на траве.
Я поспешил на прежнее место, откуда наблюдать было удобнее. Газета была раскрыта как раз на той странице, где поместили фотографии убитых близняшек. Вернее, фотографии их трупов. Я поднял глаза к окнам квартиры Карасов, и в этот момент чья-то тяжелая рука легла мне на плечо. Ощущение было такое же, как в павильоне ужасов. Уж не Майкл ли Майерс?
Но это был не он.
– Сеньор очень любопытный, – произнес хриплый голос по-русски. – Сеньор сует свой вонючий нос в чужие дела.
Передо мной выросли двое парней. Тот, который положил мне руку на плечо, был ниже, зато обладал более мощным торсом. Второй тоже был ничего – жилистый.
– Сори, – пробормотал я.
– Ты у меня сейчас получишь «сори»!
Они были настроены явно агрессивно, и сила была, увы, не на моей стороне. В этом сейчас, конечно, стыдно признаться, но от страха у меня душа ушла в пятки.
– Ай донт андестен ю, – пролопотал я.
– Ты у меня сейчас получишь «ай донт андестен ю»!
Он двинул меня кулаком в солнечное сплетение, после чего у меня появилось непреодолимое желание упасть. Но он ловко подхватил меня под мышками, и я повис в его руках, словно мешок с органическими удобрениями.
– Теперь андестен?! – прохрипел он.
– Квадрат! Осторожнее! – воскликнул другой.
Ах, вот оно что! Квадрат – это прозвище! Значит этот, жилистый, Левый Хук, что ли?
– Не советую так со мной обращаться, – прохрипел я, без особого успеха ловя ртом воздух. Возникло ощущение, будто земной шар неожиданно остался без атмосферы. – Я работаю на Лили Лидок.
– На кого? – переспросил Квадрат.
А второй тем временем саданул меня в глаз. После чего количество звезд на небе увеличилось по крайней мере втрое.
– И мне все про вас известно, – не унимался я. – Например, этого, длинного зовут Левый Хук.
– Ну так может пришить тебя на всякий случай?
Раздался щелчок и из кулака Левого Хука выскочило лезвие.
– Спрячь, – приказал ему Квадрат. – Не было такого указания.
– А, сморкаться я хотел…
– Спрячь!
Левый Хук нехотя подчинился.
– Чье задание ты выполняешь? – обратился ко мне Квадрат.
– Лили Лидок.
– А кто это?
– Руководитель корпорации «Гвидон». Я – один из ее детективов.
– Тоже мне, детектив сраный! – подал голос Левый Хук.
– Заткни пасть! – рявкнул Квадрат. – А с какой это стати корпорация «Гвидон» заинтересовалась Симой Отс?
По-видимому, он что-то слышал о нашей организации, и в этом был мой шанс. Человек, находящийся в здравом уме, не станет начинать войну против «Гвидона».
– Чего не знаю, того не знаю, – отозвался я. – Было приказано найти ее – вот и все. У нас задавать вопросы не принято.
– Ладно, – проговорил Квадрат. – Если ты не знаешь, мы выясним. «Гвидон» – одна из наиболее уважаемых организаций в деловом мире, так что если все это правда… Если же нет – пеняй на себя.
Куадрилья перегруппировала свои силы и на передний план выступили бандерильеро по имени Квадрат и Левый Хук. Не долго думая, Бык Крайский ринулся в их сторону, очевидно, приняв бандерильеро за легкую добычу. Но тут один из бандерильеро выгнулся всем телом и вонзил в бок Крайского две бандерильи. Бык Крайский взвыл от боли. Потом вновь кинулся вперед. Второй бандерильеро повторил маневр первого. Однако одна из его бандерилий вошла неглубоко и вскорости упала на землю…
В это поначалу не очень-то верилось, но меня отпустили. Отпустили! По центральной улице я с грехом пополам добрался до порта, где нанял такси до Лорет. На протяжении всего пути таксист с подозрением косился на синяк, пылающий у меня под глазом. Чувствовал я себя не ахти: щека горела, жилка на синяке пульсировала…
В Лорет таксист затормозил прямо возле телефонной будки. Я воспринял это как намек и позвонил Лили.
И – о, удача! – трубку подняла она сама.
– Это Крайский, – сообщил я. – Ты сейчас очень занята?
– Естественно, – раздраженно буркнула она.
– Все же возьми свой блокнот, куда ты вносишь информацию о предстоящих мероприятиях, и отметь, что я приглашаю тебя на панихиду.
– Что еще за бред?! – Лили, очевидно, была не в духе.
Но мне было наплевать. На-пле-вать.
– Мы ведь с тобой все же школьные товарищи. Не могу я обойти тебя вниманием и не пригласить на собственную панихиду. Распорядителями назначены Квадрат и Левый Хук.
– Тебя что, ударили по голове? – догадалась она.
– И к тому же очень больно, – уточнил я. – Мне срочно требуется прикрытие.
– Перебьешься, работа у тебя такая. Сам знал, на что шел.
– Послушай! – взорвался я. – Я – Крайский, а не Крайний. Знаешь, почему мои романы пользуются такой популярностью? Потому что я никогда не строил из себя героя. Сбегу от тебя в Северную Корею. Там ты меня не достанешь.
– Ха! – воскликнула Лили… – Какая наивность!
Но она все же соблаговолила меня выслушать.
Когда я появился в номере, Тролль все так же одиноко сидел на шифоньере. Разница была лишь в том, что вид у меня теперь был не лучше, чем у него. Оценив происшедшие со мной перемены, Тролль приободрился, совершил мягкое приземление в кресло и закурил трубку.
– Рассказывай, – коротко бросил он.
Что ж, не в моих интересах сейчас было культивировать ссору. Я выложил все. Когда я добрался до Дон-Кихота, он оживился еще больше. Я рассказал, что со мной неожиданно заговорил внутренний голос, который послал меня назад, что я послушался, вернулся и встретил Квадрата и Левого Хука. И что Квадрат замочил меня под дых, а Левый Хук – и того хуже – прямо в глаз.
– Это же надо, самого Мишу Крайского! – с издевкой проговорил Тролль.
Потом неожиданно рассказал анекдот:
– Сидит в баре негр, и вдруг туда врывается банда ку-клукс-клановцев. Орут, стреляют в потолок, ко всем задираются. «Конец мне», – подумал негр. «Нет, не конец, – говорит внутренний голос. – Подойди к главарю банды и выплесни свое виски ему в лицо.» Негр так и сделал. «Вот теперь конец», – говорит внутренний голос.
– Приблизительно так оно и было, – согласился я.
Тролль впервые рассказал мне анекдот, и это можно было назвать событием.
– А если серьезно, – продолжал Тролль, – ты сегодня раздобыл очень ценную информацию.
– Ценнее не бывает, – скривился я.
– Нет, в самом деле. Ведь имени Варвары ты не упоминал. Почему же Ада так всполошилась, когда ты заявил, что разыскиваешь Симу? Почему срочно вызвала супругов Мебель, а держимордам приказала разобраться с тобой? Если полученная тобой записка о Симе и Эльзе Кук – их рук дело, то твое появление должно было казаться им само собой разумеющимся.
– А ведь действительно! – вынужден был признать я. – Отправив записку, они должны были подготовиться к подобному развитию событий, а они ведут себя так, словно только теперь узнали о моем существовании. Налицо какая-то странная ситуация. С одной стороны они сознательно, не знаю, из каких соображений, дают мне понять, что Сима Отс где-то рядом. А с другой, когда я принимаюсь за розыски, бьют тревогу?
– Может быть записку прислали не они? – проговорил Тролль.
– Здравствуй, моя радость! – возмутился я. – А кто?! Ведь ты сам утверждал, что только они могли подслушать мой разговор с Симыной матерью.
– С тех пор кое что изменилось. Скажем, Симына мама в русской редакции куда-то исчезла, зато появилась Симына мама в испанской редакции.
– На что ты намекаешь?
– Ситуация усложняется. Похоже, до сегодняшнего дня ни Ада, ни супруги Мебель о тебе и понятия не имели. Нет, разумеется, они читали твои литературные шедевры…
Он сделал выразительную паузу.
Я сидел с горестным видом.
– А я сам к ним пошел и… – произнес я. – Постой! – Меня пронзила неожиданная догадка. – А что, если в действительности они не из одной команды? Если они играют друг против друга?
ГЛАВА 10
На следующее утро я проснулся с ощущением, что надо мной нависла смертельная опасность. Тролль сидел в кресле и прочищал трубку.
– Ну, что скажешь? – обратился я к нему. – Появились какие-нибудь идеи?
– Ничего не скажу, – ответил он. – Никакие идеи не появились.
– Хорош!
Это было что-то новенькое:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
В дальнейшем я бы не поверил ни единому ее слову. Но она уже повернулась ко мне спиной, давая понять, что разговор окончен. И ни единого слова, которому бы я не поверил, не произнесла.
Я покидал Аду Карас с ощущением того, что совершена серьезная ошибка. Мне показалось, что назрела необходимость сделать неожиданный шаг и я его сделал, но, по-видимому, не в том направлении, что нужно…
Между прочим, машины Мебеля возле дома уже не было. Произошла какая-то странная рокировка с участием ключевых фигур. Я поднял голову.
Ада стояла на террасе и курила. Струйка дыма, растворяясь, медленно поднималась вверх. Я картинно развел руки в стороны, словно бы извиняясь за непрошеное вторжение, и медленно побрел вдоль улицы. Интересно, за кого она меня приняла? Употребила при этом какие-то непонятные термины: «квадрат», «левый хук». Скрывшись за углом, я воровато огляделся. Потом, сделав внушительный крюк, пробрался в сквер, который располагался на противоположной стороне улицы. Еще совсем недавно я восседал здесь в тени на скамеечке, в блаженстве вытянув ноги. На сей раз, спрятавшись в кустарнике, повел наблюдение за домом. В подъезд то и дело входили люди. Но ведь там было несколько квартир. К кому именно они направлялись? Было глупо сидеть здесь, страдая от голода и жажды. И я покинул свой пост.
Вскоре я вышел на одну из центральных улиц Барселоны. Видимо, это и была та улица, у основания которой я находился несколько часов назад. Через минуту я уже обосновался в небольшой симпатичной пиццерии, в меню которой значилось двадцать семь сортов пиццы. Я остановился на пицце с грибами и оливками. Выбор оказался удачным, и я подчистил тарелку в мановение ока. За соседним столиком допивал кофе представительный испанец в белой рубашке с галстуком, прижимавший к уху трубку мобильного телефона. С виду он был похож на банкира. Интересно, как выглядит господин Эмилио Карас?
Удовлетворив – и к тому же весьма сносно – потребности организма, я вышел на улицу и через несколько шагов наткнулся на… фигуру Дон Кихота. Вначале я подумал, что это – статуя. Но тут кто-то бросил в кружку монету, и Дон Кихот сменил позу. Затем маневр повторился снова и снова. Я вгляделся в его посеребренное краской лицо. Оно оставалось бесстрастным. Невообразимо! Простаивать на жаре часами в доспехах, да еще и с копьем в руках. Впрочем, на копье можно было опираться. А жара начинала спадать: солнце уже скрывалось за крышами домов. Вдруг мне показалось, что между мной и Дон-Кихотом устанавливается что-то вроде телепатической связи. И пугающе ясно различимый голос произнес: «Возвращайся назад». Я замер, словно борзая, которая учуяла подозрительный запах. Туристы продолжали бросать серебро в большую мятую кружку. «Ты еще здесь, бестолочь?» – услышал я. Может быть это проделки Тролля? Я опустил в кружку горсть монет, но на заштукатуренном лице Дон-Кихота ничего не отобразилось. Он в очередной раз сменил позу. Тогда я повернулся и со всех ног бросился к дому Карасов. Дон-Кихот здесь ни при чем, разъяснил я себе, это вопиет мой внутренний голос. Моя интуиция. А собственной интуиции я склонен был доверять.
На месте, которое я недавно покинул, сидела старая испанка в шезлонге и читала газету. Пришлось занять позицию левее, где заросли кустарника были не столь густыми. Не прошло и нескольких минут, как к подъезду Карасов подкатил белый «Вольво». На сей раз Мебель был со своей супругой. В руке он держал радиотелефон.
– Она их вызвала! – возбужденно прошептал я. И повторил: – Она их вызвала!
В квартире Карасов зажглись окна. Доктор Мебель вышел на террасу, оглядел улицу и вновь вернулся в гостиную.
Я заметил, что старуха сложила шезлонг, взяла его под мышку и потащилась к соседнему дому. Газету она бросила на траве.
Я поспешил на прежнее место, откуда наблюдать было удобнее. Газета была раскрыта как раз на той странице, где поместили фотографии убитых близняшек. Вернее, фотографии их трупов. Я поднял глаза к окнам квартиры Карасов, и в этот момент чья-то тяжелая рука легла мне на плечо. Ощущение было такое же, как в павильоне ужасов. Уж не Майкл ли Майерс?
Но это был не он.
– Сеньор очень любопытный, – произнес хриплый голос по-русски. – Сеньор сует свой вонючий нос в чужие дела.
Передо мной выросли двое парней. Тот, который положил мне руку на плечо, был ниже, зато обладал более мощным торсом. Второй тоже был ничего – жилистый.
– Сори, – пробормотал я.
– Ты у меня сейчас получишь «сори»!
Они были настроены явно агрессивно, и сила была, увы, не на моей стороне. В этом сейчас, конечно, стыдно признаться, но от страха у меня душа ушла в пятки.
– Ай донт андестен ю, – пролопотал я.
– Ты у меня сейчас получишь «ай донт андестен ю»!
Он двинул меня кулаком в солнечное сплетение, после чего у меня появилось непреодолимое желание упасть. Но он ловко подхватил меня под мышками, и я повис в его руках, словно мешок с органическими удобрениями.
– Теперь андестен?! – прохрипел он.
– Квадрат! Осторожнее! – воскликнул другой.
Ах, вот оно что! Квадрат – это прозвище! Значит этот, жилистый, Левый Хук, что ли?
– Не советую так со мной обращаться, – прохрипел я, без особого успеха ловя ртом воздух. Возникло ощущение, будто земной шар неожиданно остался без атмосферы. – Я работаю на Лили Лидок.
– На кого? – переспросил Квадрат.
А второй тем временем саданул меня в глаз. После чего количество звезд на небе увеличилось по крайней мере втрое.
– И мне все про вас известно, – не унимался я. – Например, этого, длинного зовут Левый Хук.
– Ну так может пришить тебя на всякий случай?
Раздался щелчок и из кулака Левого Хука выскочило лезвие.
– Спрячь, – приказал ему Квадрат. – Не было такого указания.
– А, сморкаться я хотел…
– Спрячь!
Левый Хук нехотя подчинился.
– Чье задание ты выполняешь? – обратился ко мне Квадрат.
– Лили Лидок.
– А кто это?
– Руководитель корпорации «Гвидон». Я – один из ее детективов.
– Тоже мне, детектив сраный! – подал голос Левый Хук.
– Заткни пасть! – рявкнул Квадрат. – А с какой это стати корпорация «Гвидон» заинтересовалась Симой Отс?
По-видимому, он что-то слышал о нашей организации, и в этом был мой шанс. Человек, находящийся в здравом уме, не станет начинать войну против «Гвидона».
– Чего не знаю, того не знаю, – отозвался я. – Было приказано найти ее – вот и все. У нас задавать вопросы не принято.
– Ладно, – проговорил Квадрат. – Если ты не знаешь, мы выясним. «Гвидон» – одна из наиболее уважаемых организаций в деловом мире, так что если все это правда… Если же нет – пеняй на себя.
Куадрилья перегруппировала свои силы и на передний план выступили бандерильеро по имени Квадрат и Левый Хук. Не долго думая, Бык Крайский ринулся в их сторону, очевидно, приняв бандерильеро за легкую добычу. Но тут один из бандерильеро выгнулся всем телом и вонзил в бок Крайского две бандерильи. Бык Крайский взвыл от боли. Потом вновь кинулся вперед. Второй бандерильеро повторил маневр первого. Однако одна из его бандерилий вошла неглубоко и вскорости упала на землю…
В это поначалу не очень-то верилось, но меня отпустили. Отпустили! По центральной улице я с грехом пополам добрался до порта, где нанял такси до Лорет. На протяжении всего пути таксист с подозрением косился на синяк, пылающий у меня под глазом. Чувствовал я себя не ахти: щека горела, жилка на синяке пульсировала…
В Лорет таксист затормозил прямо возле телефонной будки. Я воспринял это как намек и позвонил Лили.
И – о, удача! – трубку подняла она сама.
– Это Крайский, – сообщил я. – Ты сейчас очень занята?
– Естественно, – раздраженно буркнула она.
– Все же возьми свой блокнот, куда ты вносишь информацию о предстоящих мероприятиях, и отметь, что я приглашаю тебя на панихиду.
– Что еще за бред?! – Лили, очевидно, была не в духе.
Но мне было наплевать. На-пле-вать.
– Мы ведь с тобой все же школьные товарищи. Не могу я обойти тебя вниманием и не пригласить на собственную панихиду. Распорядителями назначены Квадрат и Левый Хук.
– Тебя что, ударили по голове? – догадалась она.
– И к тому же очень больно, – уточнил я. – Мне срочно требуется прикрытие.
– Перебьешься, работа у тебя такая. Сам знал, на что шел.
– Послушай! – взорвался я. – Я – Крайский, а не Крайний. Знаешь, почему мои романы пользуются такой популярностью? Потому что я никогда не строил из себя героя. Сбегу от тебя в Северную Корею. Там ты меня не достанешь.
– Ха! – воскликнула Лили… – Какая наивность!
Но она все же соблаговолила меня выслушать.
Когда я появился в номере, Тролль все так же одиноко сидел на шифоньере. Разница была лишь в том, что вид у меня теперь был не лучше, чем у него. Оценив происшедшие со мной перемены, Тролль приободрился, совершил мягкое приземление в кресло и закурил трубку.
– Рассказывай, – коротко бросил он.
Что ж, не в моих интересах сейчас было культивировать ссору. Я выложил все. Когда я добрался до Дон-Кихота, он оживился еще больше. Я рассказал, что со мной неожиданно заговорил внутренний голос, который послал меня назад, что я послушался, вернулся и встретил Квадрата и Левого Хука. И что Квадрат замочил меня под дых, а Левый Хук – и того хуже – прямо в глаз.
– Это же надо, самого Мишу Крайского! – с издевкой проговорил Тролль.
Потом неожиданно рассказал анекдот:
– Сидит в баре негр, и вдруг туда врывается банда ку-клукс-клановцев. Орут, стреляют в потолок, ко всем задираются. «Конец мне», – подумал негр. «Нет, не конец, – говорит внутренний голос. – Подойди к главарю банды и выплесни свое виски ему в лицо.» Негр так и сделал. «Вот теперь конец», – говорит внутренний голос.
– Приблизительно так оно и было, – согласился я.
Тролль впервые рассказал мне анекдот, и это можно было назвать событием.
– А если серьезно, – продолжал Тролль, – ты сегодня раздобыл очень ценную информацию.
– Ценнее не бывает, – скривился я.
– Нет, в самом деле. Ведь имени Варвары ты не упоминал. Почему же Ада так всполошилась, когда ты заявил, что разыскиваешь Симу? Почему срочно вызвала супругов Мебель, а держимордам приказала разобраться с тобой? Если полученная тобой записка о Симе и Эльзе Кук – их рук дело, то твое появление должно было казаться им само собой разумеющимся.
– А ведь действительно! – вынужден был признать я. – Отправив записку, они должны были подготовиться к подобному развитию событий, а они ведут себя так, словно только теперь узнали о моем существовании. Налицо какая-то странная ситуация. С одной стороны они сознательно, не знаю, из каких соображений, дают мне понять, что Сима Отс где-то рядом. А с другой, когда я принимаюсь за розыски, бьют тревогу?
– Может быть записку прислали не они? – проговорил Тролль.
– Здравствуй, моя радость! – возмутился я. – А кто?! Ведь ты сам утверждал, что только они могли подслушать мой разговор с Симыной матерью.
– С тех пор кое что изменилось. Скажем, Симына мама в русской редакции куда-то исчезла, зато появилась Симына мама в испанской редакции.
– На что ты намекаешь?
– Ситуация усложняется. Похоже, до сегодняшнего дня ни Ада, ни супруги Мебель о тебе и понятия не имели. Нет, разумеется, они читали твои литературные шедевры…
Он сделал выразительную паузу.
Я сидел с горестным видом.
– А я сам к ним пошел и… – произнес я. – Постой! – Меня пронзила неожиданная догадка. – А что, если в действительности они не из одной команды? Если они играют друг против друга?
ГЛАВА 10
На следующее утро я проснулся с ощущением, что надо мной нависла смертельная опасность. Тролль сидел в кресле и прочищал трубку.
– Ну, что скажешь? – обратился я к нему. – Появились какие-нибудь идеи?
– Ничего не скажу, – ответил он. – Никакие идеи не появились.
– Хорош!
Это было что-то новенькое:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70