Визит одного из руководителей влиятельного парижского банка как раз и был связан с решением ряда вопросов по данному проекту. Ну, а то, что под видом банкира в Москву самолично прилетел глава военной разведки Франции, тоже никого особо не удивило. Мужик уже давно лоббировал интересы «Каннского кредита», видимо, рассчитывая после пенсии осесть там на приличной должности. Или правительство не нашло более лучшего переговорщика, чем этот генерал.
– Понаблюдайте за ним, мало ли что, – решил директор ФСБ. На этом всё и закончилось. Для этих ведомств. А вот для других – только начиналось.
Генералу Астанину о прилёте «де Бриссака» доложили на следующий день. Поначалу он, правда, не придал этому сообщению никакого внимания. Раз визит француза проходит не по государственной линии, то нечего и панику разводить. Пусть ФСБ им занимается.
А вот полковник Погодин думал иначе. Чем глубже их «контора» влезала в «Почтовый роман» (так неофициально в Охране окрестили операцию по поиску ПИСЕМ), тем всё большее количество различного народа втягивалось в это, откровенно признаться, грязноватое дело. Спецслужбы и политика – всегда пованивают. Но ведь должен же быть какой-то предел этой вони!
А в «Почтовый роман» лезли все, кому не лень, со всех сторон, активно, точно муравьи – на сладкое, и контролировать эту ораву с каждым днём становилось всё сложнее и сложнее. Поэтому появление в Столице француза насторожило полковника тут же. Тем более, что того видели в компании с Семёном Рогинским – старшим помощником одного из вице-премьеров.
Охрана располагала информацией, что Рогинский имеет тесные контакты с Граговским – а тот, из-за своих президентских амбиций, давно стоял на оперативном учёте у спецслужб.
Когда же, расставшись с «банкиром», Рогинский немедленно связался с нефтяным олигархом, Погодин понял, что в «Роман» полезли ещё и иностранцы. И поспешил к генералу.
– Твою мать! – схватился за голову Астанин. – Только этого нам ещё не хватало!
* * *
Главу своего предвыборного штаба ДГ поднял с постели в четыре утра.
– Ты мне нужен!
Когда тебе говорят таким тоном, долго не поспоришь. Ругаясь (разумеется, про себя!) на чём свет стоит, Рифат Сакчурин торопливо оделся, хватил по дороге стакан кефира – и поспешил в гараж. Движение на дорогах – в виду столь раннего часа, было редкое, поэтому до офиса «НЕКОСа» главный политтехнолог будущего президента страны домчался быстро.
– Молодец! – похвалил его Граговский. – Кто рано встаёт, тому, как говорится, и Бог подаёт!
– Лучше бы он мне выспаться дал, – пробормотал себе под нос Рифат. Сказал тихо, но патрон услышал. Похлопал сочувственно по плечу:
– Ничего, ещё отоспишься! Сам понимаешь, по делу высвистал. Ну-ка, доложи мне обстановку по нашим основным ФИГУРАМ.
И уселся за широкий чёрный стол, скрестив руки на груди. ФИГУРАМИ в штабе именовали возможных противников Граговского на предстоящих выборах. Список был не то, чтобы большой, но и не маленький. Десять человек. Все – лица самодостаточные, при деньгах, влиянии и неслабых союзниках. На каждого велось отдельное досье, любое лыко – особенно, с душком! – немедленно ложилось в строку.
Рифату не было смысла лезть в компьютер. Он славился феноменальной памятью. И основные выжимки, составляемые референтами, из ежедневных отчётов по ФИГУРАМ – помнил хорошо. Поэтому, полузакрыв глаза, стал послушно, несколько монотонным голосом, цитировать эти сообщения. ДГ слушал внимательно, не перебивая. И встрепенулся лишь тогда, когда Рифат упомянул Гарнича.
– Стоп! Вот с этого момента – поподробнее.
– А что там подробного? – пожал плечами Сакчурин. – Самый незаметный и скрытный из всех. Биография – чистая, КОМСОМОЛЬСКАЯ, карьера – такая же. Своя партия. Своя область, где основной электорат сосредоточен. Там же – и ИНТЕРЕСЫ ЭКОНОМИЧЕСКИЕ. В Думе – сдержан. С президентом и правительством – не конфликтует. Равно, как и с другими фракциями. Слывёт «миротворцем» – постоянно мотается по «горячим точкам», вроде, как способствует нормализации отношений. Но наши аналитики утверждают, что – налаживает мосты. С политиками враждующих сторон. Говорят, так удобно вести бизнес, когда твои заказчики друг с другом на ножах. Правда, слух вот один прошёл… – Рифат замялся. Патрон не любил слухов. Ценил только точную информацию и взвешенные выводы экспертов. Но, видимо, сегодня ДГ решил от своих правил на время отказаться. И кивком головы разрешил Рифату продолжать. Тот вздохнул: – Его водитель и охранник, вроде бы, в какой-то нехорошей истории засветились с неделю назад. То ли с милицией подрались, то, наоборот, с бандитами что-то не поделили. Но, вроде, без сильного смертоубийства. Хотя в «кутузке» и отсидели дня три.
– А это, случайно, не в Светлогорске произошло? – сощурился ДГ.
– В Светлогорске, – подтвердил Рифат. Если он и удивился такой осведомлённости Граговского, то виду не подал. На то он и патрон, чтобы знать всё.
– Очень хорошо, – довольно потёр руки ДГ. – Можешь быть свободен.
И когда недоумевающий Сакчурин покинул кабинет, тут же вызвал шефа своей службы безопасности.
* * *
Вечером того же дня в Светлогорск выехала группа лучших сотрудников охранного агентства «Московия». Приказ, который они получили от своего начальства, был категоричен: найти местного педагога Алису Терентьеву и, невзирая на её возражения, вывезти в столицу. Одновременно – изъять у женщины переписку с одним человеком. Фамилия не называлась, но в группе примерно догадывались, о КОМ идёт речь.
Денег при этом жалеть не рекомендовалось – и оперативники «Московии» готовы были землю носом рыть, но задание выполнить. Потому как вознаграждение за удачно выполненное дело, обещано было просто царское. С таким, при удачном исходе дела, не особо и раздумывая, можно было сразу сорваться на полугодовой отпуск куда-нибудь за границу и не забивать свою голову ненужными проблемами.
Излишним было говорить, что «Московия» входила в структуру службы безопасности «НЕКОСа».
* * *
Свислый позвонил Даргджанову прямо в администрацию. «Прослушки» не боялся, знал, что линия – защищена.
– Ну? – недовольно осведомился «Веня-Железобетон». С некоторых пор звонки генерала он воспринимал, как очередную пакость со стороны судьбы. И если бы не общее дело, давно бы завязал с ним все отношения. Тем более, что в команде Первого уже активно подыскивали кандидатов на руководящие должности в силовых структурах – и вряд ли Свислый в этой кадровой «зачистке» сумел бы усидеть на своём месте.
– Ты ещё моё послание не получал по известному проекту? – осведомился Свислый, даже не здороваясь. – Значит, с минуты на минуту подвезут. Полюбопытствуй! А потом мне брякни. – И отключился.
Даргджанов задумчиво посмотрел на телефонную трубку в своей руке, затем осторожно положил её на аппарат. Что имел в виду под «проектом» генерал – он догадался сразу. Только не понял, почему тот не стал говорить об этом по телефону, а отправил курьера. Впрочем, тот скоро подъедет и всё разъяснится. А пока нечего и голову себе забивать.
Курьер из МВД прибыл через полчаса. Даргджанов молча принял у коренастого фельдъегеря тонкий пакет, расписался в ведомости – и офицер, откозыряв, вышел из кабинета.
Свислый прислал несколько докладов. «Веня-Железобетон» даже позволил себе по-ухмыляться несколько секунд, настолько его рассмешила эта неуклюжая генеральская хитрость. Вот ведь, жук! Если вдруг что, то, мол, какие ко мне претензии? Вышестоящее начальство попросило отправить некоторые материалы в управление делами Президента, что и было немедленно выполнено. А в остальном, как говорится, все вопросы к господину Даргджанову! Мы – народ подневольный!
Вениамин Амиранович быстро проглядел доклады, выхватывая из текста основное и пропуская мимо несущественные детали. Первый документ был от генерала Локтева, начальника Светлогорского УВД. Он сообщал о приезде в город группы сотрудников охранной фирмы «Московия» и их агрессивных действиях по отношению к жителям города. В частности, «московитами» были допрошены с применением «методов физического воздействия» преподаватели 48 лицея.
Гости искали некую Алису Терентьеву и какие-то письма (в этом месте Даргджанов нахмурился). Только после вмешательства местного ОМОНа, людей «Московии» не без труда удалось выпроводить за пределы города.
Тем не менее, на возбуждении уголовных дел пострадавшие педагоги настаивать не стали, ибо получили от адвокатов фирмы весьма солидные денежные компенсации. Вероятно, и прокуратура – тоже, так как её сотрудники никак не прореагировали на обращения из милиции.
Ещё одна бумага оказалась справкой из ИЦа. В ней сообщалось, что ЧОП «Московия» является силовой структурой службы безопасности нефтяной компании «НЕКОС».
Даргджанов посопел раздражённо (ещё один, понимаешь ли, охотник за терентьевскими письмами выискался!), но в целом вновь проявившимися обстоятельствами остался доволен.
Кажется, он теперь знал, как окончательно вывести из игры Гарнича, а заодно и этого наглого выскочку-«комсомолёнка» Граговского, невесть что там возомнившего о себе!
Хватит им и нынешнего Первого – пролезшего в Кремль из грязи, да в князи! Ещё не хватало себе на шею «западника» посадить!
Пусть он и оказал в своё время немало услуг Папаше и даже входил в его «ближний круг» – всё равно Даргджанов на дух не переносил эту персону. Слишком уж амбициозный малый оказался, старших – не слушает, да ещё вороватый – по меркам того, ДАВЕШНЕГО, времени!
А такого рода людишек Вениамин Амиранович считал грязью на подошвах государства!
Сам – не воровал, и другим – не давал.
Глядишь, и Первый оценит его жест – он, по слухам, тоже не слишком привечает нефтяного олигарха!
* * *
Время с 7 до 11 утра – если не было протокольных мероприятий, Евгений Евгеньевич посвящал работе с прессой и документами. В отличии от предшественника, читавшего исключительно релизы, да и то, урезанные по самое «не могу» («Мне эти бумажки, па-а-нимашь, недосуг читать, мне, па-а-нимашь, государственным делом надо заниматься! А бумажки пусть советники читают, а мне потом расскажут, что там случилось!»), Евгений Евгеньевич погружался в газетно-журнальное море с удовольствием. Ему, бывшему аналитику «Конторы», это занятие доставляло чисто физиологическое удовольствие.
Прессы было много. Одних только газет насчитывалось никак не меньше пяти десятков, а уж журналов – так вообще две горы приходилось громоздить на его рабочем столе, огромном, как футбольное поле. Причём, здесь были не только общественно-политические и корпоративные издания, но и таблоиды. Разумеется, из самых известных. Откровенную дрянь Евгению Евгеньевичу не приносили, хотя референты проглядывали и их. Для порядка. Порой и в грязи случалось наткнуться на алмазы!
Техника просмотра была отлажена ещё с «конторских» времён. Вооружившись красным маркером, Громов быстро проглядывал одно издание за другим, иногда помечая чем-то заинтересовавшие его материалы особыми значками – потом в секретариате сделают подборку, дополнительно проанализировав тексты и снабдив короткой справкой об авторах. После газет приходила очередь журналов, а за ними следовал «Интернет». Часа через полтора работы Громов устраивал себе небольшой перерыв. Пил кофе, иногда позволяя себе парочку бутербродов с икрой. Слушал музыку – причём, не специально отобранную, а, наугад, ставя тот или иной диск – в его кабинете стоял ДВД-проигрыватель, с особым шкафчиком, в котором находилось несколько сотен дисков. Репертуар был огромный – от классики до современных исполнителей. Не «попсовых», а настоящих мастеров: Кобзон, Лещенко, Градский… Несмотря на демократизм, в своих музыкальных пристрастиях Евгений Евгеньевич был консервативен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
– Понаблюдайте за ним, мало ли что, – решил директор ФСБ. На этом всё и закончилось. Для этих ведомств. А вот для других – только начиналось.
Генералу Астанину о прилёте «де Бриссака» доложили на следующий день. Поначалу он, правда, не придал этому сообщению никакого внимания. Раз визит француза проходит не по государственной линии, то нечего и панику разводить. Пусть ФСБ им занимается.
А вот полковник Погодин думал иначе. Чем глубже их «контора» влезала в «Почтовый роман» (так неофициально в Охране окрестили операцию по поиску ПИСЕМ), тем всё большее количество различного народа втягивалось в это, откровенно признаться, грязноватое дело. Спецслужбы и политика – всегда пованивают. Но ведь должен же быть какой-то предел этой вони!
А в «Почтовый роман» лезли все, кому не лень, со всех сторон, активно, точно муравьи – на сладкое, и контролировать эту ораву с каждым днём становилось всё сложнее и сложнее. Поэтому появление в Столице француза насторожило полковника тут же. Тем более, что того видели в компании с Семёном Рогинским – старшим помощником одного из вице-премьеров.
Охрана располагала информацией, что Рогинский имеет тесные контакты с Граговским – а тот, из-за своих президентских амбиций, давно стоял на оперативном учёте у спецслужб.
Когда же, расставшись с «банкиром», Рогинский немедленно связался с нефтяным олигархом, Погодин понял, что в «Роман» полезли ещё и иностранцы. И поспешил к генералу.
– Твою мать! – схватился за голову Астанин. – Только этого нам ещё не хватало!
* * *
Главу своего предвыборного штаба ДГ поднял с постели в четыре утра.
– Ты мне нужен!
Когда тебе говорят таким тоном, долго не поспоришь. Ругаясь (разумеется, про себя!) на чём свет стоит, Рифат Сакчурин торопливо оделся, хватил по дороге стакан кефира – и поспешил в гараж. Движение на дорогах – в виду столь раннего часа, было редкое, поэтому до офиса «НЕКОСа» главный политтехнолог будущего президента страны домчался быстро.
– Молодец! – похвалил его Граговский. – Кто рано встаёт, тому, как говорится, и Бог подаёт!
– Лучше бы он мне выспаться дал, – пробормотал себе под нос Рифат. Сказал тихо, но патрон услышал. Похлопал сочувственно по плечу:
– Ничего, ещё отоспишься! Сам понимаешь, по делу высвистал. Ну-ка, доложи мне обстановку по нашим основным ФИГУРАМ.
И уселся за широкий чёрный стол, скрестив руки на груди. ФИГУРАМИ в штабе именовали возможных противников Граговского на предстоящих выборах. Список был не то, чтобы большой, но и не маленький. Десять человек. Все – лица самодостаточные, при деньгах, влиянии и неслабых союзниках. На каждого велось отдельное досье, любое лыко – особенно, с душком! – немедленно ложилось в строку.
Рифату не было смысла лезть в компьютер. Он славился феноменальной памятью. И основные выжимки, составляемые референтами, из ежедневных отчётов по ФИГУРАМ – помнил хорошо. Поэтому, полузакрыв глаза, стал послушно, несколько монотонным голосом, цитировать эти сообщения. ДГ слушал внимательно, не перебивая. И встрепенулся лишь тогда, когда Рифат упомянул Гарнича.
– Стоп! Вот с этого момента – поподробнее.
– А что там подробного? – пожал плечами Сакчурин. – Самый незаметный и скрытный из всех. Биография – чистая, КОМСОМОЛЬСКАЯ, карьера – такая же. Своя партия. Своя область, где основной электорат сосредоточен. Там же – и ИНТЕРЕСЫ ЭКОНОМИЧЕСКИЕ. В Думе – сдержан. С президентом и правительством – не конфликтует. Равно, как и с другими фракциями. Слывёт «миротворцем» – постоянно мотается по «горячим точкам», вроде, как способствует нормализации отношений. Но наши аналитики утверждают, что – налаживает мосты. С политиками враждующих сторон. Говорят, так удобно вести бизнес, когда твои заказчики друг с другом на ножах. Правда, слух вот один прошёл… – Рифат замялся. Патрон не любил слухов. Ценил только точную информацию и взвешенные выводы экспертов. Но, видимо, сегодня ДГ решил от своих правил на время отказаться. И кивком головы разрешил Рифату продолжать. Тот вздохнул: – Его водитель и охранник, вроде бы, в какой-то нехорошей истории засветились с неделю назад. То ли с милицией подрались, то, наоборот, с бандитами что-то не поделили. Но, вроде, без сильного смертоубийства. Хотя в «кутузке» и отсидели дня три.
– А это, случайно, не в Светлогорске произошло? – сощурился ДГ.
– В Светлогорске, – подтвердил Рифат. Если он и удивился такой осведомлённости Граговского, то виду не подал. На то он и патрон, чтобы знать всё.
– Очень хорошо, – довольно потёр руки ДГ. – Можешь быть свободен.
И когда недоумевающий Сакчурин покинул кабинет, тут же вызвал шефа своей службы безопасности.
* * *
Вечером того же дня в Светлогорск выехала группа лучших сотрудников охранного агентства «Московия». Приказ, который они получили от своего начальства, был категоричен: найти местного педагога Алису Терентьеву и, невзирая на её возражения, вывезти в столицу. Одновременно – изъять у женщины переписку с одним человеком. Фамилия не называлась, но в группе примерно догадывались, о КОМ идёт речь.
Денег при этом жалеть не рекомендовалось – и оперативники «Московии» готовы были землю носом рыть, но задание выполнить. Потому как вознаграждение за удачно выполненное дело, обещано было просто царское. С таким, при удачном исходе дела, не особо и раздумывая, можно было сразу сорваться на полугодовой отпуск куда-нибудь за границу и не забивать свою голову ненужными проблемами.
Излишним было говорить, что «Московия» входила в структуру службы безопасности «НЕКОСа».
* * *
Свислый позвонил Даргджанову прямо в администрацию. «Прослушки» не боялся, знал, что линия – защищена.
– Ну? – недовольно осведомился «Веня-Железобетон». С некоторых пор звонки генерала он воспринимал, как очередную пакость со стороны судьбы. И если бы не общее дело, давно бы завязал с ним все отношения. Тем более, что в команде Первого уже активно подыскивали кандидатов на руководящие должности в силовых структурах – и вряд ли Свислый в этой кадровой «зачистке» сумел бы усидеть на своём месте.
– Ты ещё моё послание не получал по известному проекту? – осведомился Свислый, даже не здороваясь. – Значит, с минуты на минуту подвезут. Полюбопытствуй! А потом мне брякни. – И отключился.
Даргджанов задумчиво посмотрел на телефонную трубку в своей руке, затем осторожно положил её на аппарат. Что имел в виду под «проектом» генерал – он догадался сразу. Только не понял, почему тот не стал говорить об этом по телефону, а отправил курьера. Впрочем, тот скоро подъедет и всё разъяснится. А пока нечего и голову себе забивать.
Курьер из МВД прибыл через полчаса. Даргджанов молча принял у коренастого фельдъегеря тонкий пакет, расписался в ведомости – и офицер, откозыряв, вышел из кабинета.
Свислый прислал несколько докладов. «Веня-Железобетон» даже позволил себе по-ухмыляться несколько секунд, настолько его рассмешила эта неуклюжая генеральская хитрость. Вот ведь, жук! Если вдруг что, то, мол, какие ко мне претензии? Вышестоящее начальство попросило отправить некоторые материалы в управление делами Президента, что и было немедленно выполнено. А в остальном, как говорится, все вопросы к господину Даргджанову! Мы – народ подневольный!
Вениамин Амиранович быстро проглядел доклады, выхватывая из текста основное и пропуская мимо несущественные детали. Первый документ был от генерала Локтева, начальника Светлогорского УВД. Он сообщал о приезде в город группы сотрудников охранной фирмы «Московия» и их агрессивных действиях по отношению к жителям города. В частности, «московитами» были допрошены с применением «методов физического воздействия» преподаватели 48 лицея.
Гости искали некую Алису Терентьеву и какие-то письма (в этом месте Даргджанов нахмурился). Только после вмешательства местного ОМОНа, людей «Московии» не без труда удалось выпроводить за пределы города.
Тем не менее, на возбуждении уголовных дел пострадавшие педагоги настаивать не стали, ибо получили от адвокатов фирмы весьма солидные денежные компенсации. Вероятно, и прокуратура – тоже, так как её сотрудники никак не прореагировали на обращения из милиции.
Ещё одна бумага оказалась справкой из ИЦа. В ней сообщалось, что ЧОП «Московия» является силовой структурой службы безопасности нефтяной компании «НЕКОС».
Даргджанов посопел раздражённо (ещё один, понимаешь ли, охотник за терентьевскими письмами выискался!), но в целом вновь проявившимися обстоятельствами остался доволен.
Кажется, он теперь знал, как окончательно вывести из игры Гарнича, а заодно и этого наглого выскочку-«комсомолёнка» Граговского, невесть что там возомнившего о себе!
Хватит им и нынешнего Первого – пролезшего в Кремль из грязи, да в князи! Ещё не хватало себе на шею «западника» посадить!
Пусть он и оказал в своё время немало услуг Папаше и даже входил в его «ближний круг» – всё равно Даргджанов на дух не переносил эту персону. Слишком уж амбициозный малый оказался, старших – не слушает, да ещё вороватый – по меркам того, ДАВЕШНЕГО, времени!
А такого рода людишек Вениамин Амиранович считал грязью на подошвах государства!
Сам – не воровал, и другим – не давал.
Глядишь, и Первый оценит его жест – он, по слухам, тоже не слишком привечает нефтяного олигарха!
* * *
Время с 7 до 11 утра – если не было протокольных мероприятий, Евгений Евгеньевич посвящал работе с прессой и документами. В отличии от предшественника, читавшего исключительно релизы, да и то, урезанные по самое «не могу» («Мне эти бумажки, па-а-нимашь, недосуг читать, мне, па-а-нимашь, государственным делом надо заниматься! А бумажки пусть советники читают, а мне потом расскажут, что там случилось!»), Евгений Евгеньевич погружался в газетно-журнальное море с удовольствием. Ему, бывшему аналитику «Конторы», это занятие доставляло чисто физиологическое удовольствие.
Прессы было много. Одних только газет насчитывалось никак не меньше пяти десятков, а уж журналов – так вообще две горы приходилось громоздить на его рабочем столе, огромном, как футбольное поле. Причём, здесь были не только общественно-политические и корпоративные издания, но и таблоиды. Разумеется, из самых известных. Откровенную дрянь Евгению Евгеньевичу не приносили, хотя референты проглядывали и их. Для порядка. Порой и в грязи случалось наткнуться на алмазы!
Техника просмотра была отлажена ещё с «конторских» времён. Вооружившись красным маркером, Громов быстро проглядывал одно издание за другим, иногда помечая чем-то заинтересовавшие его материалы особыми значками – потом в секретариате сделают подборку, дополнительно проанализировав тексты и снабдив короткой справкой об авторах. После газет приходила очередь журналов, а за ними следовал «Интернет». Часа через полтора работы Громов устраивал себе небольшой перерыв. Пил кофе, иногда позволяя себе парочку бутербродов с икрой. Слушал музыку – причём, не специально отобранную, а, наугад, ставя тот или иной диск – в его кабинете стоял ДВД-проигрыватель, с особым шкафчиком, в котором находилось несколько сотен дисков. Репертуар был огромный – от классики до современных исполнителей. Не «попсовых», а настоящих мастеров: Кобзон, Лещенко, Градский… Несмотря на демократизм, в своих музыкальных пристрастиях Евгений Евгеньевич был консервативен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43