А также то, сколько сил, как, когда и куда точно перебросить «за речку», чтобы им было под силу разгромить полутысячную банду Гульбеддина Гурбани в неплохо укрепленном, по данным разведки, опорном пункте, что собой представляет кишлак около главного дома афганского террориста.
В 19.00 он поднял трубку спутниковой связи.
В эфир ушло:
— Грига вызывает Катран!
Пашин ответил:
— Григ на связи!
— Слушай меня, Григ! Проведение акции против Гурбани разрешаю! Имитацию подрыва объекта 17 проведут без тебя. Ты же должен прямо сейчас, если готов, доложить мне, что собираешься делать. Или назначить время доклада о принятии решения и предложения по переброске дополнительных сил в Афганистан!
Григорий, как ранее и его непосредственный начальник, не особо веривший в то, что верховные власти позволят Службе провести против Гурбани ответную акцию, не смог сразу изложить план предстоящих действий, поэтому ответил:
— Мне нужно время, генерал, чтобы все хорошенько продумать. Если вы не против, в 22.00 я дополнительно свяжусь с вами!
Луганский ответил кратко:
— Я не против! Жду сеанса связи в 22.00! Группировку Управления привожу в состояние «военная опасность»! Все! До связи!
— До связи, Катран!
Подполковник отложил в сторону аппарат спутниковой связи. Возле него находился неизменный прапорщик Щурин, внимательно следивший за действиями командира.
Григорий взглянул на него и приказал:
— Давай-ка сюда, Шунт, Макса, Зорро, Воронцова и Скоблина. Хотя стой! Нет! Сначала доставь ко мне Дэвида Лески! А ребят предупреди, что в ближайшее время они понадобятся мне!
— Есть!
Щурин покинул кабинет.
И тут же пропищал телефон внутренней связи.
Подполковник поднял трубку:
— Да?
— Это Белоусов, могу я поговорить с вами?
— Конечно! Заходите, вы же знаете, где я нахожусь!
Не успел Пашин положить трубку, как дверь открылась и на пороге появился директор завода. Видимо, звонил он из приемной:
— Извините, я всего на минуту!
— Проходите! Присаживайтесь!
— Постою! Я, подполковник, только что от своего руководства получил приказ в 2 часа ночи открыть клапана зарядов дымовой завесы. Но не уточнил, полностью ли вводить в действие систему прикрытия с воздуха или частично. Вы бы не могли ответить на этот вопрос?
— Простите, Сергей Анатольевич, а что мешает вам созвониться с начальством и уточнить режим применения завесы у того, кто отдал подобный приказ?
— Да я бы созвонился, но предыдущий приказ строго запретил осуществлять любую связь с территории объекта!
— Ясно! Ну, что ж! Тогда ответьте на такой вопрос — какого размера облако поднялось бы, разрушь диверсанты две цели в производственном помещении и ангары складов?
Директор завода задумался. Затем произнес:
— Ну… примерно… диаметром метров пятьсот-семьсот. Сначала. Потом оно увеличилось бы, выпячиваясь по ветру, но первоначально, думаю, где-то в этих пределах!
— Точнее ответить не можете?
— Точнее никто ответить не может!
— Хорошо! Тогда и дыма выпускайте столько же! Запасов зарядов для создания подобного облака хватит?
Белоусов утвердительно кивнул головой:
— Да! Хватит! Даже половины арсенала дымовой защиты.
— Вот и действуйте.
— Понятно. Еще одно!
— Да?
— Я могу, в случае необходимости, сослаться на то, что согласовал объем дымового выброса с вами?
Пашин посмотрел на директора. Тот отчего-то чувствовал себя очень неуютно.
— Если это вам что-то даст, то можете!
— Спасибо! Разрешите удалиться?
— Конечно! Работайте, Сергей Анатольевич, по своему плану.
— До свидания.
Дверь за директором закрылась.
И тут же прапорщик Щурин ввел в кабинет главаря уничтоженной банды наемников Дэвида Лески.
Руки того были сзади сцеплены наручниками.
Подполковник приказал:
— Сними с него браслеты, Шунт!
Когда Щурин выполнил распоряжение Пашина, Григорий на чистом английском языке обратился к Лески:
— Кофе, сигарету, господин наемник?
Лески улыбнулся:
— Не откажусь, господин подполковник!
Пашин перевел взгляд на прапорщика:
— Олег, скажи там референту в приемной, чтобы сварил кофе!
— Но в приемной никого нет!
— Да? Тогда сам сделай это!
— Но…
— Шунт! Иди! И чтобы кофе через десять минут был здесь! Две порции! Главарь наемников вновь улыбнулся и произнес на неплохом русском:
— А вы достаточно жестки со своими подчиненными, подполковник.
Пашин, оставив реплику Лески без комментариев, спросил:
— Предпочитаешь общаться на русском языке?
— Мне нет никакой разницы. Я свободно владею рядом европейских и азиатских языков. В том числе русским и пушту!
— И где ж ты приобрел эти навыки? Наверняка не в военной академии?
— Нет, не в академии, я изучил их на практике, русский и пушту в частности во время афганской войны.
— Ты принимал в ней активное участие?
— Да! Весьма активное, и, как понимаете, не на вашей стороне.
— Что ж привело тебя, Лески, в стан наших врагов?
— А вот на этот вопрос, господин подполковник, позвольте не отвечать.
— Не отвечай. Ответ очевиден. Желание заработать денег! Это главный критерий в жизни платного наемника.
Лески, выслушав Пашина, возразил:
— Не совсем так, подполковник. Да, деньги, естественно, решают многое, но не все в жизни солдата удачи!
— Что же еще имеет значение для наемника? Уж не любовь ли к собственной Родине или кодекс чести джентльмена?
— Бросьте, подполковник! Конечно же, нет! Ни о каком патриотизме или надуманном кодексе речи быть не может. Жажда приключений! Необходимость постоянно находиться в экстремальной ситуации, игра со смертью. Вот что! Вам не знакомы подобные желания, которые захватывают человека похлеще любого наркотика?
Пашин остановил речь наемника:
— Не надо, Лески! Вот только этого не надо! Кому другому ты можешь трепаться о романтике солдата удачи, но не мне! Для меня такие, как ты и твои подельники, были, есть и будете всего лишь платные убийцы!
— Однако в то же время вы намереваетесь прибегнуть к помощи платного убийцы! Как понять это? С одной стороны, нескрываемое презрение, с другой — предложение сотрудничества?
— Обстоятельства вынуждают, Лески, обстоятельства!
— Ну как же? Конечно! На обстоятельства можно списать все!
Григорий ударил ладонью по столу:
— Достаточно! Хватит словесного поноса. Перейдем к делу!
Лески улыбнулся:
— Я весь внимание, господин подполковник!
Пашин поднялся:
— Сегодня ночью, около двух часов, на заводе будет произведена имитация подрыва! Сразу же после этого отряд, в который, кроме вас с Бриджем, войдут семеро бойцов спецназа, со мной во главе, применив ликвидатор минных полей, начнет отход к квадрату 26-14. По прибытии туда ты должен будешь войти в контакт с Артуром, объяснив ему, что задержка с диверсией была вызвана мероприятиями, предпринятыми Службой безопасности завода, которые не позволили атаковать цели в ночь с 15-го на 16-е сентября. Пришлось переносить акцию. Далее отметишь, что и отход не обошелся без жертв. При снятии поста вражеского караула погиб Робби Дассел, тело которого пришлось бросить. Далее ты скажешь Артуру, что, вполне вероятно, организовано преследование вашего отряда, поэтому потребуешь немедленного вылета, но не в какую-то там скважину, а сразу в Халанск. Требование объяснишь тем, что русские спецслужбы в течение суток могут перекрыть близлежащие районы, а уж такие объекты, как заброшенные скважины, проверят точно. Тем более в малонаселенных местах. Поэтому необходимо покинуть регион немедленно. Если в Халанске к отправке за бугор не будет готов самолет Гурбани, то ты должен настаивать на эвакуации имеющимся вертолетом хотя бы за пределы северного административного округа, при этом потребовать связи с Гурбани, которая между Артуром и Гульбеддином наверняка установлена. Как считашь, Лески, тебе удастся выполнить эту работу?
Бывший капитан британского спецназа подернул плечом:
— Почему нет? И убеждать этого Артура я не буду! Просто заставлю сделать то, что посчитаю необходимым.
— Да? Логично!
Григорий прошелся по кабинету:
— По твоему мнению, Лески, как среагирует на твои действия Гурбани?
— Черт его знает! Но сразу на связь он не выйдет. Пока не убедится, что задача мной выполнена! А потом? Потом должен пойти на контакт!
— А не решит Гурбани бросить тебя в России как отработанный материал? Или сдать органам безопасности через какие-нибудь свои тайные каналы? Или, что тоже не исключено, послать за группой самолет с таким же смертником, каким был пилот погибшего «Боинга»?
Лески внимательно взглянул на подполковника российского спецназа. И хотел ответить, но в это время в кабинет с подносом, на котором стояли чайник и чашки, вошел прапорщик Щурин.
— Прошу прощения, командир, за опоздание, но, чтобы приготовить вам этот чертов кофе, пришлось перевернуть всю приемную! Кто бы мог подумать, что идиот референт держит его в холодильнике, который, в свою очередь…
Пашин оборвал подчиненного:
— Мне твои подробности ни к чему! Ставь и на выход! Быть в приемной! Вопросы?
— Да какие могут быть вопросы? Только предупреждаю, заявится референт, выкину его из комнаты. Место никому не уступлю! Раз…
— Иди, Олег, иди!
Поставив чайник с чашками на стол, Щурин, поигрывая подносом, покинул кабинет директора завода.
Лески, проводив взглядом прапорщика, ответил на предположение Пашина:
— Гурбани не рискнет убрать меня! Он прекрасно осведомлен о моих связях в Европе. И Гульбеддин понимает, что моя смерть по его вине принесет и ему гибель! Тем более что даже в Афганистане у него врагов более чем достаточно. И в сфере наркоторговли, которой он активно занимается, многие из конкурентов с удовольствием воспримут его смерть. А те люди, что остались в Европе — ведь здесь была использована лишь малая часть группировки, что подчинена мне, — с удовольствием выполнят заказ по устранению Гурбани. Все это пуштун понимает и не рискнет меня уничтожить. Ни при каких обстоятельствах. Но на контакт пойдет, лишь убедившись, что поставленная мне задача выполнена.
Пашин сел, разлил кофе по чашкам. Отхлебнул глоток ароматного напитка.
— Хорошо! Подтверждение выполнения заказа Гульбеддин получит. Также в наших силах разыграть спектакль с преследованием, которое якобы было организовано в процессе отхода диверсионного отряда, что объяснит и гибель Дассела. Квадрат 26-14 находится отсюда в 10 километрах, следовательно, звуки короткого ночного боя Артур на месте встречи услышит.
Лески добавил:
— Если посредник Гурбани узнает, что за мной началась охота, то, дождавшись отряд, поднимет вертолет безо всяких убеждений. Ну а развернуть его в воздухе на Халанск не составит труда. Вот оттуда уже можно будет связаться с Гурбани. Если к тому времени он получит информацию о взрыве на объекте 17, то выйдет на связь непременно!
Пашин проговорил:
— Он получит эту информацию! Теперь такой вопрос: все люди в твоей группе разговаривали на английском языке?
— Среди тех, кого вы уничтожили, были и немцы, и французы, и бельгийцы. Общались на английском языке. Но ни Гурбани, ни тем более Артур не знают, из кого конкретно я набирал боевиков на задания. Всякий раз это были разные люди, кроме Эшли и покойного Робби! Это я к тому, что в нападении на завод в России я вполне мог использовать наемников русского происхождения, говорящих, соответственно, на своем языке. Ведь это волнует вас?
— Да, Лески, этот вопрос немаловажен. Ибо в отряде, что пойдет в квадрат 26-14, как минимум два человека не владеют другим языком, кроме русского!
Наемник успокоил Пашина:
— Об этом ломать голову нечего. Да и не придется вашим людям о чем-либо говорить с Артуром. Это вообще не принято. Все вопросы обсуждает командир.
Подполковник добавил:
— В присутствии своих помощников.
Лески усмехнулся:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48