Создалось впечатление, что существует ещё один "крот", который ждет окончания работ академиком и группы. Под подозрением находятся девять человек.
- А чем помогу я? - удивился. - Я бином от бетона и батона не отличу.
- Дима, захочешь - отличишь, - был категоричен Старков. - И потом это тебе не понадобится. - Обратился к моложавому человеку, похожему на киноактера второго плана. - Денис Васильевич, будь добр; ты ближе к теме.
Выяснилось, что новый мой знакомый, являясь полковником ГРУ по фамилии Фаст, непосредственно занимается проблемой по защите академика Сироты и его группы. Люди над проблемой работают лет десять, неоднократно проверены, но увы не всякий выдержал перехода из фазы светлого социализма в смурый капитализм.
За последние дни ставки возросли по той причине, что работа по созданию вещества 115 успешно завершаются. Академик и группа добиваются того, что не могут сделать американцы: получить вещество "земным" способом.
- А откуда тогда у янки 115-ое? - удивился я.
- Из разбившихся НЛО, - ответил полковник. - И его мало.
- А у нас будет много?
- Достаточно, чтобы... - запнулся.
- ... чтобы мир был многополярным, - усмехнулся Старков и встряхнул спичечную коробку. - Двести граммов элемента 115-го, а это треть коробочки, могут давать энергию для всей нашей столицы лет двадцать пять. Это если отбросить военно-космическую проблему.
- Понятно, - вздохнул я, - готовимся к звездным войнам.
- Ты этого не говорил, - рассмеялся Старков, - а мы не слышали.
- Но я-то каким припеком ко всему этому тарараму? - повторил вопрос.
В качестве детонатора, Дима, объяснили мне. Ситуация настолько сложная и нервная, что появление любого нового человека должна её взорвать. Если "крот" существует, то так или иначе проявится, не может не проявиться.
Я задумался: схема была ясна, но моя светлая личность никак не вписывалась в нее. Вместо меня мог быть любой "конторский" человечек. Мне показалось, что сотрудники безопасности не договаривают что-то. Что? Не хотят ли меня забросить в научно-исследовательский центр Дубны или в "Зону-51" в качестве диверсанта?
- А кто у нас этот Ник? - позволил себе вопрос.
- Банкир, - улыбнулся Старков, - который мечтает о полете на НЛО в качестве агента 007.
Я понял, что вечер вопросов и ответов закончился. Да, на веранде уже вовсе гулял летний вечерок, накидывающий сиреневую шаль будущей ночи на плечи берез.
- Все будет нормально, Дима, - пообещал Старков, когда я провожал его к машине. - Принимай все, как игру. - Посмотрел на темнеющие небеса. - Не верь ни в какую чертовщину. - Приблизил лицо к моему. - Все это наши земные дела. Америкаш мы сделаем, - погрозил в никуда пальцем. - Ужо мы вам!
И с этим "ужо" убыл, а я остался в глубокой меланхолии, но со страницей, где излагалась моя "легенда", мол, молодой и модный журналист, коллега Марины Стешко пытается вникнуть в суть архисовременной проблемы.
Куда проще покорять заоблачные обледеневшие пики, чем бродить по торфяным болотам, все больше погружаясь в топь непонимания.
Повторю, начиналась эта история банальной криминальной резней, а продолжение имеет весьма интригующее. Такое впечатление, что я угодил в параллельный мир, где с небес сыпятся пилоты-гуманоиды в своих дисках, где ученые, как проклятые, ищут загадочный и всесильный элемент 115, где, будто лист бумаги, искривляется Пространство-Время, где все разведки мира готовятся к звездным войнам. И в этом запредельном мире - я: реальный, как репа на подмосковном огороде.
И что делать, сержант? Делать нечего - жить и действовать в предлагаемых условиях.
После ужина мне сообщают, что в научно-исследовательский центр отправляемся утром, а пока я могу, если того желаю, посмотреть слайды, на которых запечатлены сотрудники группы "D". Я выражаю такое желание и через несколько минут снова оказываюсь в просмотровом зале.
Мои будущие коллеги были на удивление похожи - бородами, фанатичным блёком в глазах, некой возрастной потертостью и общей биографией. После просмотра я спросил:
- Тут восемь, а где девятый?
- Девятая, - усмехнувшись, Денис Васильевич Фаст щелкнул пальцами. Где наша Анечка? - Объяснил. - Внучка академика. Умненькая, разумненькая, правда, малость восторженная, как пионерка. - И спросил, когда на экране проявилось молодое лицо девочки с конопушками и золотой челочкой. Нравится?
- Уже влюблен, - отшутился.
И глядя на экран со знакомым мне лицом - знакомым по недавнему сновидению, почувствовал беспокойство. Призрачный ангел-хранитель по имени Даная неожиданно начал материализоваться в земную девочку по имени Анечка. И в обстоятельствах весьма драматических. Неужели все происходящее случайность? Или это игра воображения? А, может, наша встреча запрограммирована небесами?
На все эти вопросы ответ будет получен, уверен. Надеюсь, в самом скором будущем. И с этой уверенностью уснул, предварительно, правда, глянув на ночное небо, которое прошивали быстролетные НЛО, оставляющие за собой новогодне-звездные россыпи надежды на чудо.
Знаменитая Дубна оказалась типичным городком-спутником столицы. В славные советские времена, когда наука цвела ухоженной клумбой южных чайных роз, считалось престижным здесь жить и работать. Центральная площадь с гипсовым Лениным, указывающим дланью путь на местный железнодорожный вокзальчик, стеклянный двухэтажный универмаг, ресторан "Дубна", неторопливый ход люда на улочках, засаженных украинскими пирамидальными тополями, местная речка - все это мелькнуло за стеклом авто и пропало, как видение. Не скажу, что прекрасное.
Потом появился бетонный забор, бесконечный и серый, как, не буду оригинален, жизнь работника умственного труда. Над металлическими воротами заметил вышку для визуального наблюдения. Документы проверили физически крепкие секьюрити со знакомыми мне лицами актеров второго плана, вооруженные автоматами.
- Строго у вас, - заметил я. - Как в зоне.
- А как же, - ответил Денис Васильевич, - оборонное предприятие, образцово-показательное, - и посчитал нужным уточнить, - было.
На территории следы постсоветской разрухи практически не наблюдались, разве что здания и производственные корпуса имели вид уставший и малость обшарпанный.
- Покрасим, - ответил на мое замечание полковник Фаст. - Победим и покрасим весь мир, - недобро улыбнулся, - в цвет цинковой зелени.
- Так красят дачные заборы и танки, - заметил я.
- И красиво получается, - засмеялся Денис Васильевич, поддержанный двумя коллегами, и развил мысль о том, что давно пора перекрасить наш голубой шарик в цвета более решительные и мужественные.
В его словах читался подтекст, да я был отвлечен тем, что рассматривал старенькое панно на стене корпуса. На грязноватом от дождей и ветров фоне проявлялась девичья фигура в художественной эстетике конца 70-х годов: крупные бедра, крепкие ноги с крестьянскими икрами, наливная грудь, простенькое ситцевое платьице...
А вот лицо - лицо мне показалось знакомым. Местный маляр решил себя не утруждать поисками натуры и перенес на стену божественный лик Сикстинской мадонны.
- Это наша красотка Варвара, - сказал Денис Васильевич, заметив мой интерес к настенной живописи. - Раньше работала в столовой. Всем давала... - и осклабился, - и не только каши.
Солдафонский юморок моих подопечных почему-то начал раздражать, хотя я сам не отличался деликатностью к родному слову. Более того, когда мы шли по длинному коридору производственного корпуса в группу "D", я обнаружил: меня ведут, будто арестанта. То есть впереди и позади меня находились люди с лицами актеров второго плана. Оставалось только заложить руки - и в цугундер. Ладно, решил я, видимо, нервничаю и моя фантазия играет, как однорукий инвалид на гармони.
Мы прошли ещё две современные пропускные системы, потом загрузились в кабину лифта и на ней ушли на шестой нижний уровень.
Наверное, действительно академик и его группа занимались неким супервыгодным, как нынче говорят, проектом. То, что я увидел на шестом уровне впечатляло: современный дизайн лабораторий, их космическая комфортабельность и стерильность, улыбающиеся сотрудники в комбинезонах цвета серебристого металлика, похожие на астронавтов из фильмов о будущем.
Прежде, чем посетить группу "D" мы задержались в тамбуре, похожем на раздевалку, впрочем, это и была раздевалка. По утверждению сотрудников ГРУ, принимаются меры предосторожности - ни один предмет из внешнего мира не должен попасть в лабораторию внеземных технологий.
Я переоделся в рубаху из неизвестной ткани и легкий комбинезон цвета серебра и почувствовал себя покорителем Пространства-Времени. Для полного счастья не хватало познакомиться с гуманоидом, о котором, помнится, сочинила журналистка Стешко. Сочинила? Подозреваю, что она была ближе к истине, чем мы все вместе взятые. Иначе трудно объяснить окружающую меня обстановку. Коль вбуханы такие немалые средства, то на это есть, верно, серьезные причины. Какие? Об этот я и должен скоро узнать.
Лаборатория напоминала отсек космической орбитальной станции, если я правильно её представляю. Ученые сидели перед экранами мониторов, не обращая внимания на нас. По-моему полковник ГРУ пользовался дурной славой в коллективе.
- Минуточку внимания, - сказал Денис Васильевич, - товарищи! Разрешите представить молодого журналиста Диму, коллегу известной вам Мариночки Стешко. Он будет работать вместе с нами, - запнулся, - некоторое время. Просьба оказывать содействие и помощь.
По апатичной реакции коллектива на этот призыв понял, что меня приняли за соглядатая. Следовательно, ждать поддержки не приходиться. Надеюсь, товарищ Фаст знает, что делает. Если он хочет вскрыть ситуацию, как консервную банку, то ему с его талантом провокатора...
Не уверен, что "крот" испугается меня и сиганет из группы "D", наоборот ещё больше зароется в чернозем планеты, как настоящее землеройное животное.
Я осмотрелся - и не обнаружил главной фигуры, меня интересующей: Анечки. Ау-ау, где ты прекрасная знакомая незнакомка?
И она появилась - появилась через час, когда я заскучал под мирный гул компьютерных вентиляторов, решив, что мой сон был лишь чудной грезой.
Надо ли говорить, что, увидев её, я... влюбился? Нет, это была не любовь. Какая может быть любовь к видению и пионерке? Это был азарт охотника и любопытство естествоиспытателя: а можно ли заманить в силки такое милое создание?
У неё была фигурка, выточенная природой. Солнышко же обкакало её веселое личико веснушками. В молодых глазах - облачная, чуть порочная синь. Движения от раннего возраста ломкие.
- Привет, - сказала мне. - Я - Анечка, - и протянула подростковую ладошку.
- Дима, - пожал её и вспомнил сон, когда держал в руках крылья ангела-хранителя.
- Ты будешь у нас работать? - улыбнулась; так улыбаются капризные дети или всесильные небесные боги.
Я не успел ответить. Вмешался господин Фаст: да, в каком-то смысле; Дмитрий у нас журналист.
- Журналист? - переспросила и глянула на Дениса Васильевича. И этого потаенного напряженного взгляда было достаточно, чтобы понять: между ней и службистом существуют, скажем так, некие разногласия.
Невидимое противостояние сняло появление академика. Оно было шумным и праздничным, будто в космический отсек залетел летний жужжащий шмель. Академик Сирота Алексей Алексеевич был маленького росточка, толстенький, первое впечатление производил гуляки и пустомели. Даже спец.комбинезон облегал его плотные чресла таким странным образом, что казалось на академике казацкие шаровары и полтавская рубаха с вышитыми петухами.
- Здорово, братцы! - это были его первые слова.
Потом начался проход академика по лаборатории, в результате которого я узнал, что у инженера Олега Стальненко есть дивная жена Лилия, которая умеет отлично готовить украинский борщ, у Арсения Адамова украли машину, но её обязательно найдут, у Лёни Коростылева шалит печень - пить меньше надо, у Вольдемара Орешкина вьетнамцы снимают квартиру и не хотят платить больше - будут платить или съедут к известной матери;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
- А чем помогу я? - удивился. - Я бином от бетона и батона не отличу.
- Дима, захочешь - отличишь, - был категоричен Старков. - И потом это тебе не понадобится. - Обратился к моложавому человеку, похожему на киноактера второго плана. - Денис Васильевич, будь добр; ты ближе к теме.
Выяснилось, что новый мой знакомый, являясь полковником ГРУ по фамилии Фаст, непосредственно занимается проблемой по защите академика Сироты и его группы. Люди над проблемой работают лет десять, неоднократно проверены, но увы не всякий выдержал перехода из фазы светлого социализма в смурый капитализм.
За последние дни ставки возросли по той причине, что работа по созданию вещества 115 успешно завершаются. Академик и группа добиваются того, что не могут сделать американцы: получить вещество "земным" способом.
- А откуда тогда у янки 115-ое? - удивился я.
- Из разбившихся НЛО, - ответил полковник. - И его мало.
- А у нас будет много?
- Достаточно, чтобы... - запнулся.
- ... чтобы мир был многополярным, - усмехнулся Старков и встряхнул спичечную коробку. - Двести граммов элемента 115-го, а это треть коробочки, могут давать энергию для всей нашей столицы лет двадцать пять. Это если отбросить военно-космическую проблему.
- Понятно, - вздохнул я, - готовимся к звездным войнам.
- Ты этого не говорил, - рассмеялся Старков, - а мы не слышали.
- Но я-то каким припеком ко всему этому тарараму? - повторил вопрос.
В качестве детонатора, Дима, объяснили мне. Ситуация настолько сложная и нервная, что появление любого нового человека должна её взорвать. Если "крот" существует, то так или иначе проявится, не может не проявиться.
Я задумался: схема была ясна, но моя светлая личность никак не вписывалась в нее. Вместо меня мог быть любой "конторский" человечек. Мне показалось, что сотрудники безопасности не договаривают что-то. Что? Не хотят ли меня забросить в научно-исследовательский центр Дубны или в "Зону-51" в качестве диверсанта?
- А кто у нас этот Ник? - позволил себе вопрос.
- Банкир, - улыбнулся Старков, - который мечтает о полете на НЛО в качестве агента 007.
Я понял, что вечер вопросов и ответов закончился. Да, на веранде уже вовсе гулял летний вечерок, накидывающий сиреневую шаль будущей ночи на плечи берез.
- Все будет нормально, Дима, - пообещал Старков, когда я провожал его к машине. - Принимай все, как игру. - Посмотрел на темнеющие небеса. - Не верь ни в какую чертовщину. - Приблизил лицо к моему. - Все это наши земные дела. Америкаш мы сделаем, - погрозил в никуда пальцем. - Ужо мы вам!
И с этим "ужо" убыл, а я остался в глубокой меланхолии, но со страницей, где излагалась моя "легенда", мол, молодой и модный журналист, коллега Марины Стешко пытается вникнуть в суть архисовременной проблемы.
Куда проще покорять заоблачные обледеневшие пики, чем бродить по торфяным болотам, все больше погружаясь в топь непонимания.
Повторю, начиналась эта история банальной криминальной резней, а продолжение имеет весьма интригующее. Такое впечатление, что я угодил в параллельный мир, где с небес сыпятся пилоты-гуманоиды в своих дисках, где ученые, как проклятые, ищут загадочный и всесильный элемент 115, где, будто лист бумаги, искривляется Пространство-Время, где все разведки мира готовятся к звездным войнам. И в этом запредельном мире - я: реальный, как репа на подмосковном огороде.
И что делать, сержант? Делать нечего - жить и действовать в предлагаемых условиях.
После ужина мне сообщают, что в научно-исследовательский центр отправляемся утром, а пока я могу, если того желаю, посмотреть слайды, на которых запечатлены сотрудники группы "D". Я выражаю такое желание и через несколько минут снова оказываюсь в просмотровом зале.
Мои будущие коллеги были на удивление похожи - бородами, фанатичным блёком в глазах, некой возрастной потертостью и общей биографией. После просмотра я спросил:
- Тут восемь, а где девятый?
- Девятая, - усмехнувшись, Денис Васильевич Фаст щелкнул пальцами. Где наша Анечка? - Объяснил. - Внучка академика. Умненькая, разумненькая, правда, малость восторженная, как пионерка. - И спросил, когда на экране проявилось молодое лицо девочки с конопушками и золотой челочкой. Нравится?
- Уже влюблен, - отшутился.
И глядя на экран со знакомым мне лицом - знакомым по недавнему сновидению, почувствовал беспокойство. Призрачный ангел-хранитель по имени Даная неожиданно начал материализоваться в земную девочку по имени Анечка. И в обстоятельствах весьма драматических. Неужели все происходящее случайность? Или это игра воображения? А, может, наша встреча запрограммирована небесами?
На все эти вопросы ответ будет получен, уверен. Надеюсь, в самом скором будущем. И с этой уверенностью уснул, предварительно, правда, глянув на ночное небо, которое прошивали быстролетные НЛО, оставляющие за собой новогодне-звездные россыпи надежды на чудо.
Знаменитая Дубна оказалась типичным городком-спутником столицы. В славные советские времена, когда наука цвела ухоженной клумбой южных чайных роз, считалось престижным здесь жить и работать. Центральная площадь с гипсовым Лениным, указывающим дланью путь на местный железнодорожный вокзальчик, стеклянный двухэтажный универмаг, ресторан "Дубна", неторопливый ход люда на улочках, засаженных украинскими пирамидальными тополями, местная речка - все это мелькнуло за стеклом авто и пропало, как видение. Не скажу, что прекрасное.
Потом появился бетонный забор, бесконечный и серый, как, не буду оригинален, жизнь работника умственного труда. Над металлическими воротами заметил вышку для визуального наблюдения. Документы проверили физически крепкие секьюрити со знакомыми мне лицами актеров второго плана, вооруженные автоматами.
- Строго у вас, - заметил я. - Как в зоне.
- А как же, - ответил Денис Васильевич, - оборонное предприятие, образцово-показательное, - и посчитал нужным уточнить, - было.
На территории следы постсоветской разрухи практически не наблюдались, разве что здания и производственные корпуса имели вид уставший и малость обшарпанный.
- Покрасим, - ответил на мое замечание полковник Фаст. - Победим и покрасим весь мир, - недобро улыбнулся, - в цвет цинковой зелени.
- Так красят дачные заборы и танки, - заметил я.
- И красиво получается, - засмеялся Денис Васильевич, поддержанный двумя коллегами, и развил мысль о том, что давно пора перекрасить наш голубой шарик в цвета более решительные и мужественные.
В его словах читался подтекст, да я был отвлечен тем, что рассматривал старенькое панно на стене корпуса. На грязноватом от дождей и ветров фоне проявлялась девичья фигура в художественной эстетике конца 70-х годов: крупные бедра, крепкие ноги с крестьянскими икрами, наливная грудь, простенькое ситцевое платьице...
А вот лицо - лицо мне показалось знакомым. Местный маляр решил себя не утруждать поисками натуры и перенес на стену божественный лик Сикстинской мадонны.
- Это наша красотка Варвара, - сказал Денис Васильевич, заметив мой интерес к настенной живописи. - Раньше работала в столовой. Всем давала... - и осклабился, - и не только каши.
Солдафонский юморок моих подопечных почему-то начал раздражать, хотя я сам не отличался деликатностью к родному слову. Более того, когда мы шли по длинному коридору производственного корпуса в группу "D", я обнаружил: меня ведут, будто арестанта. То есть впереди и позади меня находились люди с лицами актеров второго плана. Оставалось только заложить руки - и в цугундер. Ладно, решил я, видимо, нервничаю и моя фантазия играет, как однорукий инвалид на гармони.
Мы прошли ещё две современные пропускные системы, потом загрузились в кабину лифта и на ней ушли на шестой нижний уровень.
Наверное, действительно академик и его группа занимались неким супервыгодным, как нынче говорят, проектом. То, что я увидел на шестом уровне впечатляло: современный дизайн лабораторий, их космическая комфортабельность и стерильность, улыбающиеся сотрудники в комбинезонах цвета серебристого металлика, похожие на астронавтов из фильмов о будущем.
Прежде, чем посетить группу "D" мы задержались в тамбуре, похожем на раздевалку, впрочем, это и была раздевалка. По утверждению сотрудников ГРУ, принимаются меры предосторожности - ни один предмет из внешнего мира не должен попасть в лабораторию внеземных технологий.
Я переоделся в рубаху из неизвестной ткани и легкий комбинезон цвета серебра и почувствовал себя покорителем Пространства-Времени. Для полного счастья не хватало познакомиться с гуманоидом, о котором, помнится, сочинила журналистка Стешко. Сочинила? Подозреваю, что она была ближе к истине, чем мы все вместе взятые. Иначе трудно объяснить окружающую меня обстановку. Коль вбуханы такие немалые средства, то на это есть, верно, серьезные причины. Какие? Об этот я и должен скоро узнать.
Лаборатория напоминала отсек космической орбитальной станции, если я правильно её представляю. Ученые сидели перед экранами мониторов, не обращая внимания на нас. По-моему полковник ГРУ пользовался дурной славой в коллективе.
- Минуточку внимания, - сказал Денис Васильевич, - товарищи! Разрешите представить молодого журналиста Диму, коллегу известной вам Мариночки Стешко. Он будет работать вместе с нами, - запнулся, - некоторое время. Просьба оказывать содействие и помощь.
По апатичной реакции коллектива на этот призыв понял, что меня приняли за соглядатая. Следовательно, ждать поддержки не приходиться. Надеюсь, товарищ Фаст знает, что делает. Если он хочет вскрыть ситуацию, как консервную банку, то ему с его талантом провокатора...
Не уверен, что "крот" испугается меня и сиганет из группы "D", наоборот ещё больше зароется в чернозем планеты, как настоящее землеройное животное.
Я осмотрелся - и не обнаружил главной фигуры, меня интересующей: Анечки. Ау-ау, где ты прекрасная знакомая незнакомка?
И она появилась - появилась через час, когда я заскучал под мирный гул компьютерных вентиляторов, решив, что мой сон был лишь чудной грезой.
Надо ли говорить, что, увидев её, я... влюбился? Нет, это была не любовь. Какая может быть любовь к видению и пионерке? Это был азарт охотника и любопытство естествоиспытателя: а можно ли заманить в силки такое милое создание?
У неё была фигурка, выточенная природой. Солнышко же обкакало её веселое личико веснушками. В молодых глазах - облачная, чуть порочная синь. Движения от раннего возраста ломкие.
- Привет, - сказала мне. - Я - Анечка, - и протянула подростковую ладошку.
- Дима, - пожал её и вспомнил сон, когда держал в руках крылья ангела-хранителя.
- Ты будешь у нас работать? - улыбнулась; так улыбаются капризные дети или всесильные небесные боги.
Я не успел ответить. Вмешался господин Фаст: да, в каком-то смысле; Дмитрий у нас журналист.
- Журналист? - переспросила и глянула на Дениса Васильевича. И этого потаенного напряженного взгляда было достаточно, чтобы понять: между ней и службистом существуют, скажем так, некие разногласия.
Невидимое противостояние сняло появление академика. Оно было шумным и праздничным, будто в космический отсек залетел летний жужжащий шмель. Академик Сирота Алексей Алексеевич был маленького росточка, толстенький, первое впечатление производил гуляки и пустомели. Даже спец.комбинезон облегал его плотные чресла таким странным образом, что казалось на академике казацкие шаровары и полтавская рубаха с вышитыми петухами.
- Здорово, братцы! - это были его первые слова.
Потом начался проход академика по лаборатории, в результате которого я узнал, что у инженера Олега Стальненко есть дивная жена Лилия, которая умеет отлично готовить украинский борщ, у Арсения Адамова украли машину, но её обязательно найдут, у Лёни Коростылева шалит печень - пить меньше надо, у Вольдемара Орешкина вьетнамцы снимают квартиру и не хотят платить больше - будут платить или съедут к известной матери;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56