-- Вас ждал Сапожников. Просил зайти, когда вернетесь.
-- Почему ждал?
-- Он будет через два часа.
-- Угу.
С этим глупым "угу" Алексей отправился к себе в кабинет, испытывая нечто вроде угрызений совести. Это показалось ему нехорошим симптомом, поскольку его совесть была кристально чиста. В кабинете Алексеи сел на стул и, после некоторых раздумий, пришел к выводу: если он хочет иметь чистую совесть и не испытывать угрызений, ему следует купить цветы, бутылку шампанского и вступить с Людмилой Васильевной в ни во что не обязывающие отношения. Пока не обязывающие. А вообще, если у человека есть совесть, то у него часто нет выхода.
Он вздохнул и взялся за поступившие на его имя бумаги.
@EP=Районная прокуратура
@EP=Валяеву
@CE=СПРАВКА
1. По Вашему поручению мной проверены все захоронения трехнедельном давности на городском кладбище 2. Разрытых могил и расчлененных женских трупов не обнаружено. Проверка проведена с привлечением обслуживающего персонала и администрации.
2. Основной квартиросъемщик Самоуков Г.Г., сдавший квартиру в поднаем Глухову И.А., в настоящее время проживают в п.Нефтеюганск Ханты-Мансийского национального округа. Свой ключ от квартиры оставил сестре Самоуковой А.Г. по адресу... Ключ по моей просьбе Самоукова А.Г. показала, а также сообщила, что ключ не пропадал, и она никому его не передавала.
@SIG=Участковый инспектор
@SIG=Суслов
Обе телефонограммы и заключение к делу о вымогательстве отношения не имели. Алексей отложил их в сторону. Затем поставил перед собой пишущую машинку и начал печатать.
@CE=ПОСТАНОВЛЕНИЕ
@EP=о возбуждении уголовного дела и принятии к своему производству.
16 июля 1990 года старший следователь прокуратуры Н-го района, юрист 3-го класса Валяев ознакомился с заявлением гр-ки Запольских В.И. по факту вымогательства крупной суммы денег у дочери Глуховой Т.В. и зятя Глухова И.А. неизвестными липами с применением угроз. В результате, 16 июля в квартиру Глуховых вымогателями была подброшена отчлененная человеческая голова. Принимая во внимание, что по этому делу в силу ст. 108 УПК требуется производство предварительного следствия,
@CE=постановил:
1. Возбудить уголовное дело о вымогательстве, а также убийстве по признакам преступления, предусмотренным ст. ст. 148, 102 УК РСФСР.
2. Дело принять к своему производству.
3. Копию настоящего постановления направить прокурору Н-го района.
@SIG=Стар. следователь, юрист 3-го класса Валяев
В адрес ЭКО УВД Алексей отпечатал постановления о назначении физико-химической экспертизы для определения микрочастиц вещества, обнаруженных на шее потерпевшей по месту отчленения. На экспертизу направлялись также частицы бумаги, выбитые дыроколом, для определения ее вида и сферы использования и образцы бумаги, на которых в адрес Глуховых были написаны две угрожающие записки.
Затем через УВД области он отправил запрос в городские и райовные отделы внутренних дел с требованием сообщить о зарегистрированных женских трупах с признаками насильственной смерти, расчленениях.
Еще около получаса Алексей формулировал вопросы, которые собирался поставить на разрешение судмедэксперту Голдобиной. Он делал это скрупулезно и не раз перемарывал, чтобы избежать мелочных придирок вплоть до пропущенных в спешке знаков препинания, которые Голдобина, вероятно, не снимая резиновых перчаток, проставляла в его бумагах жирным черным фломастером. С известных пор эта крутая дама начала презирать его за глупые разговоры о разгуливающих по ночам мертвецах, еще пуще -- за обещанный допрос в присутствии свидетелей, который не состоялся. А не состоялся он потому, разумеется, что предмета для разговора, по мнению Голдобиной, попросту не существовало.
И все же, если его разговоры такие глупые, а фантазии такие невыносимо дурацкие, то это скорее повод для смеха, и только. Чтобы длительное время испытывать к дураку презрение, близкое к ненависти, и не лениться при этом устраивать мелочные придирки нужно иметь более веские основания.
Алексей представил на мгновение, что сделает с его трупом паталогоанатом Голдобина, если когда-нибудь он попадет к ней на стол... Брр!
Алексей передернул плечами и повернул голову. В дверях с сигаретой в руке стоял Вася... Василий Степанович, в своем обычном сером костюме с галстуком и сквозь дым молча за ним наблвдал.
-- Чего тебе, Вася? -- помолчав, спросил Алексей проникновенно ласковым голосом. Таким голосом, по его понятиям, обращались к юродивым выходящие из церковных дверей после службы богатые прихожане. Вася, как ни странно, обращение понял.
-- Так,-- односложно ответил он.-- Посмотреть.
-- На что смотреть, помилуй?
-- На героя,-- отвечал Вася. И со значением добавил.-- На живого героя.
Алексей рассмеялся.
-- Ты знаешь,-- признался он,-- как раз сейчас я представил себе, что я -- труп. И лежу я на столе у Голдобиной, уже вспоротый. От сих до сих... Запустила она в меня обе руки и говорит: "Вот видишь, голубчик? А ты боялся". Потом показала красной рукой на другой стол и засмеялась. "Зато Васенька у нас ничего не боится. Правда, Вася?" Но ты почвму-то ей не ответил.
Вася окутался дымом.
-- Почему?
-- Не знаю. Наверное, задумался. Надолго.
Алексей щелкнул несколько раз пальцем по кнопкам пишущей машинки и снова повернулся к дверям. Но Васи там уже не было, и очередная порция черного юмора осталась невостребованной. Вместо него в комнату сквозь тающий слоями дым вплывала Людмила Васильевна. Было видно, что юбка на ней сегодня сантиметров на двадцать короче обычного и явно на грани риска. Выглядела она ослепительно. Алексей чуть дольше приличного задержал взгляд на круглых с очаровательными ямочками коленях.
-- У вас замечательно красивые ноги! -- с наивно-простодушным видом громко восхитился он. И даже покачал головой.-- Особенно левая.
-- Спасибо! -- фыркнула Людмила Васильевна и круто разверз нулась, как на подиуме.-- Вас просит к себе Сапожников.
Она обиженно двинулась к выходу, не забывая однако демонстрировать ноги. Между прочим, для вызовов удобнее пользоваться внутренней связью. Хотя это выглядит не столь эффектно. С этой мыслью он вошел следом в приемную и демонстративно скосил глаза под стол.
-- Удивительно красивые ноги.
-- Да ну вас!
Сапожников сидел на месте. В одной руке ИО держал перед глазами заполненный бланк, другой машинально помешивал в чашке дымящийся кофе. Едва Алексей открыл дверь. Сапожников поднялся навстречу и предложил стул.
-- Хотите кофе?
-- Не откажусь.
На взгляд Алексея, Сапожников был вечный зам. На редкость усидчивый, вполне интеллигентный человек и очень большой дипломат, он вез на себе всю бумажную, рутинную работу в прокуратуре, в том числе за Хлыбова. Но тот же Хлыбов однажды в сердцах иа него прикрикнул: "Да будьте вы немного сволочью, Семен Саввович! Нельзя же так". И это было справедливое замечание.
-- ?сть что-нибудь существенное? -- спросил Сапожников, наблюдая, как из кофеварки душистой струйкою сцеживается кофе. Алексей понял, что его спрашивают о сегодняшнем деде, по факту вымогательства.
-- Существенного ничего.
Сапожников поставил перед ним кофе. Сел сам.
-- Дело серьезное, Алексей Иванович. Все основания думать, что объем работы предстоит большой. В общем, так. Собирайте, какие сможете, материалы, а мы постараемся организовать оперативио-следственную группу. Группу возглавите вы.
-- Ну-у, об этом говорить рано, Семен Саввович.-удивленно протянул Алексей.-- Ни одной мало-мальски приемлемой версии, никаких фактов. И потом, где вы возьмете людей?
-- Люди найдутся. Тот же Соковнин Василий Степанович.
Алексей засмеялся.
-- У Василия Степановича на шее десять поруганных девственниц. И три замужних. Два розыскных дела. Одно самоубийство под вопросом. Василии Степанович -- конченыц человек.
-- Предоставьте нам решать...
Алексей вдруг обратил внимание, что Сапожников уже не в первый раз говорит "мы", "нам", вроде от себя, но во множественном числе. Это показалось ему странным. Он с любопытством уставился на Сапожнйкова.
-- В чем дело, Семен Саввович?
Сапожников маленькими глотками, не торопясь, допил свои кофе и отставил чашку в сторону на поднос.
-- Объем работы чрезвычайно большой,-- задумчиво повторил он. -- Мы тут посоветовались и решили, Алексей Иванович, в группу Крука вас пока не привлекать. Мера, правда, временная, но на первоначальном этапе распыляться вам не следует. Тем более, что приказ даже и не подписан.
Алексей подумал и легко согласился.
-- Это разумно.
-- Значит, не возражаете? -- Сапожников даже порозовел от удовольствия. Кажется, он ожидал неприятного разговора, объяснений, и это его тяготило.
-- Нисколько.
-- Вот и хорошо. Кстати, здоровее будете,-- улыбнулся он.
Алексей снова согласился.
-- Угу. Живой шакал лучше дохлого льва.
Они вместе посмеялись шутке. Потом Алексей усомнился.
-- Хотя сразу, Семен Саввович, меня убивать не стали бы. Обычно это мероприятие проводится в три этапа.
-- То есть? -- не понял Сапожников.
-- Первый этап, это когда на неугодного человека пытаются воздействовать чисто административными мерами. Скажем, устранить от ведения дела под каким-нибудь благовидным предлогам. Ради его же собственной пользы. Или ради пользы другого дела, параллельного, чтобы человек не распылялся особенно на первоначальном этапе. Если административные меры почему-иибо не срабатывают, начинается второй этап обработки. Неугодного человека -- покупают. Или подкармливают. Предлагают должность. И только на последнем, третьем этапе, когда все гуманные способы полностью исчерпаны, а человек так ничего не понял, только тогда с полным основанием ему выписьвавт путевку на тот свет. Самый свежий пример, вы знаете, Виталий Шуляк.
Когда Алекеей закончил. Сапожников смотрел мрачнее тучи и молчал. Наконец, тяжело ворочая языком и уже без дипломятии, спросил:
-- Значит, я вас обрабатываю. Я правильно понял?
-- Нет, Семен саввович, не вполне. Вы честный и порядочный человек. Очень покладистый. Иначе на эту тему с вами я не стал бы откровенничать. Но вашими руками меня пытаются обрабатывать.
-- Моими руками? И кто они... эти?
-- Вероятно, те, с кем вы советовались. Действительно, кто они?
Сапожников хмыкнул:
-- В ваших с Бортижковым списках этого человека нет.
-- Понятно. Полковник Савиных?
-- Да.
-- Имя полковника Савиных есть даже в сводном списке, Семен Саввович. Но я не советую информировать его о том, что вы это знаете. Прежде всего для вашей личной безопасности.
-- Погодите. Но вы же сами на оперативном совещании...
-- Да, солгал. Ну и что?.. Тоже в целях личной безопасности. Тем не менее, вы видите, первоначальная обработка уже началась. Кстати, лично для вас могу пояснить, кто такой генерал-майор милиции Свешников. Этот человек, Семен Саввович, является близким родственником президента так называемого акционерного общества "Российский лес", которое занимается вывозом нашей древесины за границу. Валютная выручка, как вы правильно догадываетесь, оседает в Москве. Этот бизнес доступными ему методами прикрывает именно господин Свешников. Через полковника Савиных в том числе.
Сапожников некоторое время молчал, переваривая неожиданно свалившуюся информацию. Потом настороженно-испуганным голосом спросил:
-- Мое имя в списке есть?
-- А вы сами как думаете?
-- Я думаю, никаких списков нет вообще.
Алексей ухмыльнулся.
-- Хотите зарыть голову в песок?
-- А вы?..
Это "а вы?" прозвучало совсем некстати, беспомощно, и Алексей вдруг хорошо прочувствовал его состояние. Пятнадцать лет Сапожников тихо-мирно отсиживался за широкой спиной Хлыбова и тянул на себе весь бумажный воз, не вникая, как это ни странно при его должности, в то, что творится вокруг. Эдакий уютный со здоровым румянцем эгоизм.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48