- Как по-вашему, сэр, он выкарабкается?
- Не знаю. Две серьезные операции за одну ночь - дело далеко не шуточное. Не всякому дано пережить такое.
- Но вы сделали операцию просто замечательно!
- Вам следовало бы вызвать меня раньше.
- Это был несчастный случай, сэр, и пациента доставили прямиком сюда.
- И все равно мисс Робертс в любом случае следовало бы предварительно позвонить мне. - Гнев и усталость Рэдвуда в конце концов взяли верх над профессиональным этикетом. - Все проблемы женщин оттого, что они считают, будто бы знают и умеют все на свете. В то время как на самом деле они ничего не знают и не умеют!
В порыве гнева он подхватил свой пиджак и направился к выходу.
Опасения Филипа Редвуда относительно участи больного оправдались, и когда Лесли переписывала отчет о ночном дежурстве, она узнала, что тот пациент все-таки умер так и не приходя в сознание.
Никто точно не знал, какой именно разговор состоялся между мисс Робертс и старшим хирургом, и хотя на протяжении одного или двух дней по больнице ходили самые невероятные слухи и предположения, этот случай вскоре как-то забылся.
Весна была уже в самом разгаре, когда Лесли перевели в так называемое Частное Крыло. Она никогда прежде не бывала здесь, и по-началу ее воображение поражали роскошные ночные сорочки и халаты, которые носили женщины-пациентки, а также шикарные букеты цветов и вазы полные фруктов, которыми была заставлена практически каждая палата. Лесли счастливо откликалась на столь милое окружение и теперь работа казалась ей как никогда легкой, хотя с некоторой досадой ей все же приходилось признать, что по большей части ей приходилось заниматься тем, что расставлять цветы по вазам, покупать марки и книги, и зачастую играть роль горничной для нескольких наиболее требовательных пациенток.
Со временем вся эта уйма маленьких просьб и поручений начинала раздражать все больше, и позвращаясь обратно в больницу после уик-энда, проведенного в доме Пат, Лесли была погружена в безрадостные размышления о еще одном дне предстоявших ей бесцельных хлопот. В то время, как она шла по коридору, еще только собираясь заступить на дежурство, ее нагнала взволнованная медсестра.
- Ты даже не представляешь, кто к нам поступил - сама миссиз Редвуд!
Сердце Лесли дрогнуло и глухо забилось.
- Что с ней?
- Аппендицит. Будет лучше, если ты станешь ходить на цыпочках. Старшая сестра все утро то и дело наведывалась к ней в палату.
Поначалу Дебора Редвуд слишком неважно чувствовала себя, чтобы обращать внимание на то, что ее окружает, но после операции, она оказалась самой непредсказуемой изо всех пациенток, и получалось, что с утра и до вечера Лесли приходилось прислуживать исключительно ей.
И все же в обаянии этой девушке и в самом деле было невозможно отказать, и как бы извиняясь за случающиеся у нее время от времени вспышки гнева, она вознаграждала медсестру небольшим подарком в виде плитки шоколада или же маленького флакончика духов из того огромного арсенала, что был расставлен на трюмо.
Вне всякого сомнения она была самой очаровательной пациенткой "Частного крыла", потому что ее бледная, безупречная кожа практически не нуждалась в макияже, хотя Дебора и проводила целые часы, расчесывая густые, темные волосы, которые мягкими волнами спадали ей на плечи.
На пятый день пребывания Деборы в больницы, Лесли как обычно по звонку явилась в палату, и увидела, что в кресле у окна сидел никто иной как сам Филип Редвуд. Со дня его женитьбы на Деборе, это был первый раз, когда Лесли снова довелось увидеть его в неформальной обстановке, и она почувствовала, что у нее краснеют щеки. Но он ничем не обнаружил своего с ней знакомства, и учтиво кивнув при ее появлении, продолжал все также безучастно смотреть в окно. В сером костюме и необыкновенно ярком галстуке, он выглядел даже еще более молодо, чем тот человек, каким он ей запомнился, и Лесли внезапно с завистью подумала о том, что как все-таки повезло этой девушке, потому что у нее есть все: и красота и деньги, и еще такой вот франтоватый красавец-муж.
- Вам что-нибудь надо, миссиз Редвуд? - спросила она.
- Да, сестра, пожалуйста. Найдите ленту в ящике трюмо и завяжите ею мне волосы.
Лесли направилась к трюмо, а Дебора продолжала разговаривать с мужем.
- И ради бога, Филип, давай прекратим этот разговор раз и навсегда. Я ни за что не отпущу тебя в Швейцарию. Ты должен отказаться, сказать доктору Зекеру, что тебя та его работу не устраивает.
- Дебора, давай все же обсудим это немного попозже. - Редвуг говорил очень тихим голосом.
- Нет. Я не желаю больше откладывать этот разговор на потом. Я никогда не поправлюсь, если буду постоянно беспокоиться из-за этого.
- Уверяю тебе, тебе вовсе не из-за чего беспокоиться.
- Ну конечно же есть из-за чего! - Дебора Редвуд нетерпеливо мотнула головой как раз в тот момент, когда Лесли начала перевязывать лентой ее роскошные волосы. - Сестра! Осторожнее! Вы делаете мне больно!
- Извините, миссиз Редвуд. Может быть мне лучше зайти попозже?
- Нет, я хочу, чтобы вы причесали меня именно сейчас. Послушай, Филип, ты наверное выжил из ума, что собираешься уехать отсюда и застрять в клиннике этого Зекера.
- Напротив, это очень благоразумное решение. Там я получу возможность набраться опыта, которого мне сейчас так нехватает.
- Не нужен тебе больше никакой опыт. Как врач ты известен достаточно хорошо для того, чтобы открыть свою собственную клиннику!
Редвуд гневно вскочил со своего кресла.
- Не нужна мне никакая собственная клиника.
- Тогда оставайся здесь. Но только не жди от меня того, что я когда либо соглашусь поселиться в такой глухомани, да еще к тому же и в Швейцарии. - В ее ясных голубых глазах стояли слезы. - Это жестоко, требовать от меня такое, Филип, жестоко!
Она расплакалась, а Редвуд обратился к Лесли.
- Вы свободны, сестра. Можете идти.
Лесли смущенно вышла из палаты и, сама не зная зачем, зашла в уборную. Практически одновременно до ее слуха донесся разгневанный голос Филипа Редвуда, и было слышно, как открылась и тут же с грохотом захлопнулась дверь. Боясь выходить из своего убежища, опасаясь снова столкнуться с ним в коридоре, Лесли осталась неподвижно стоять на месте, и мгновение спустя она услышала шаги в коридоре и голос сэра Клайва Уотерса лечащего врача жены Филипа Редвуда.
- А, привет, Филип! Тебя-то мне как раз и нужно!
- Случилось что-нибудь? - быстро переспросил Редвуд.
- Нет-нет. С твоей женой все в порядке. Скоро снимем швы. А потом поедете вместе куда-нибудь - отдохнете. Пойдет вам на пользу. - Сэр Клайв имел обыкновение говорить отрывисто, но тем не менее ему удавалось донести до собеседника смысл того, что он хотел сказать. - Ты кажешься бледным усердно работаешь?
- Недостаточно усердно.
- Чушь. А я слышал, что ты как будто собираешься уйти от нас заняться частной практикой.
Было слышно, что Редвуд даже поперхнулся от неожиданности, и Лесли живо представила себе, каким, должно быть, гневным было в тот момент выражение на его лице. Подслушивание под дверью - занятие не из благородных, и Лесли понимала это, но предпринимать что-либо было уже поздно, и она осталась неподвижно стоять, прислонившись к стене.
- Я не знаю, что могло послужить причиной для подобных вымыслов, сэр. Я не намерен оставлять работу в больнице - а если это и произойдет, то по крайней мере, будет лишь временным явлением. Профессор Зекер просил меня приехать и поработать с ним.
- Это великолепная возможность. И ты, разумеется, согласился?
- Еще не знаю. - Зашуршала бумага, потом было слышно, как чиркнула спичка. - Дебора против этой поездки.
- Ничего. Пройдет еще совсем немного времени, и она будет просто в восторге от этой затеи.
- Если бы все было так просто! И почему только эти женщины стремятся всегда и во что бы то ни стало усложнить жизнь себе и окружающим?
Сэр Клайв усмехнулся.
- А в больнице у тебя кто тогда работал бы? Когда приходится перестилать постели ни свет ни заря, тут поневоле станешь осмотрительным!
- Я не имею в виду медсестер, - с горечью возразил Редвуд. - Чего с них взять-то?
- А кого же тогда? Мисс Робертс? Я слышал, что сэр Лайонель предложил ей уйти из больницы.
- Очень своевременно! После такой неудачной операции ей и самой следовало бы уйти куда-нибудь, где от нее никому не будет вреда.
- Знаешь, Филип, никто из нас не застрахован от ошибок, - эти слова сэр Клайв произнес с явным укором. - Меня удивляет, что ты решил взвалить на нее вину за все.
- Я не обсуждал этого случая со своим тестем, если, конечно, это именно то, что вы имеете в виду. Разумеется, Деборе было известно об операции, и скорее всего она и рассказала все ему.
- Что ж, меня радует хотя бы то, что ты ко всему этому не причастен.
- Только потому, что меня в свое время ни о чем не спросили. Но если бы сэр Лайонель все же поинтересовался моим мнением, то я неприменно изложил бы ему свою точку зрения. А мое мнение таково, что мисс Робертс уже давно следовало бы оставить эту работу, переселиться куда-нибудь в деревню, подальше отсюда, и ухаживать за канарейками - по крайней мере там от нее ьудет меньше всего вреда!
- Да ладно уж... ты судишь ее слишком сурово. То, что произошло на днях с ней, могло случиться с каждым.
- Я не могу согласиться с вами. Окажись на ее месте нормальный, здравомыслящий человек, он немедленно поинтересовался бы мнением другого врача, потому что врач не может позволить себе ошибаться. Но с женщинами дела обстоят гораздо сложнее: как только они начинают чувствовать себя обличенными сколь-нибудь значимыми полномомчиями, то уже ни за что на свете не жалеют расставаться с ними. Упаси бог и впредь когда-нибудь работать с женщинами-врачами. Будь моя воля, я бы их к медицине и близко не подпустил бы!
- Вы не имеете права так говорить! - вне себя от гнева, Лесли распахнула дверь и выбежала в коридор. - Как вы смеете отзываться так о мисс Робертс? Ведь всем людям свойственно ошибаться.
- Вы и в самом деле так считаете, сестра? - холодно проговорил Редвуд. - Тогда позвольте узнать, как долго вы шпионили за нами?
- Я не шпионила! Я просто была за дверью, и мне не хотелось выходить отсюда сейчас.
- И тогда вы решили стоять под дверью и подслушивать чужой разговор?
- Я не подслушивала! Но только я не могла спокойно слушать, как вы тут хулите мисс Робертс. Неужели вам кажется, что она еще не настрадалась после той операции?
- А вы здесь при чем? И что вы вообще об этом знаете?
- Я там была.
Редвуд раздраженно взмахнул рукой.
- Довольно! Я не намерен продолжать эту дискуссию. И еще я обязательно сообщу старшей медсестре о вашем неблаговидном поведении!
- Как будет угодно. Мне это безразлично!
- Думаю, когда вам откажут от места, вы станете придерживаться несколько иного мнения на сей счет!
Еще какое-то мгновение Лесли в ужасе безмолвно смотрела на него, а затем, словно опомнившись, резко отвернулась и быстро пошла по длинному коридору.
На следующее утро ее вызвали к Матроне.
- Я весьма сожалею, - старшая медсестра говорила спокойно, но голос ее звучал непреклонно, - но ввиду сложившихся обстоятельств, у меня нет иного выхода, как просить вас об уходе.
- Мне очень жаль, что так получилось.
- Охотно вам верю, но своего решения я изменить не могу. Сама жизнь заставляет нас научиться очень многому - и сдержанности в том числе.
Воцарилось короткое молчание.
- А если я в дальнейшем обращусь к вам, мэм, вы не откажете мне в рекомендации?
- Разумеется, не откажу. До настоящего момента у нас к вам не было никаких претензий. Я бы сказала даже, что вы подавали большие надежды. И поэтому если вы хотите попытаться получить работу в другой больнице...
- Именно этим я и собираюсь заняться.
- Что ж, я рада за вас. Согласитесь, что все-таки жаль, если хорошая медсестра бросает свою работу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43