- Да я сам не знаю, на каком я пути, - с горечью признался он. Вам-то мне нечего врать...
- Бросьте, - принялся утешать его старик. - Успокоитесь, соберетесь с мыслями, восстановите последние следственные шаги. Кстати говоря, обгорелых обломочков не прихватили?
- Извините, Семен Аркадьевич, в голову не пришло. Это я уже в душе сообразил, что стоило бы...
- Стоило бы, стоило бы... Но ничего, как-нибудь раздобудем. Говорите - сильно рвануло?
- Не то слово. Я думал - дом расколется.
- Очень интересно. Значит, вы уверены, что взрыватель среагировал не на открывание двери?
- Да мы и подойти не успели! Подошли бы - вы бы сейчас не коньяком меня угощали, а остатки тела опознавали.
- Ну пронесло - и славно. Значит, никто не знает, что вы здесь?
- Ни одна душа. Мы сразу рванули именно сюда. Хвоста не было - я проверялся.
- Извините за неделикатность, - старик помялся. - Вы не вполне доверяете своему клиенту? А может, и Сереже Мовенко или кому-то из наших?..
- Да нет в общем-то. Я и сам не знаю, почему решил спрятаться. Можете считать - интуиция.
- Великое чувство, между прочим. Вы себе не представляете, как часто оно меня выручало.
Борихин выпил еще рюмку - на этот раз медленно, со смыслом. И улыбнулся старику. Он уже видел, что тому не терпится поделиться очередным сенсационным открытием и только деликатность удерживает его от того, чтобы сразу обрушить на гостя удивительное известие.
- Ладно, похвастайтесь новостями, Семен Аркадьевич. Мне-то все равно нечем.
Эксперт разулыбался, радостно потер ладошки.
- А мне, представьте, есть, вы правильно почувствовали, - он выпрыгнул из-за стола, схватил Борихина за рукав пижамы и потащил его в комнату. - Идите сюда.
- А вы все так же любите удивлять, Семен Аркадьевич, - с улыбкой проговорил Борихин, не поспевая за шустрым стариком.
- Что делать! Единственная профессиональная радость эксперта удивить оперативного работника. - Эксперт подвел сыщика к развешанным на стене фотографиям. - Так вот, смотрите сюда...
- Я смотрю. А что это?
- Это... Впрочем, неважно! В общем, после долгих перепроверок я сделал окончательный вывод...
- Насчет Коваленко?
...Воспользовавшись полотенцем в качестве набедренной повязки, Василий вышел тем временем из ванной, сунулся было на кухню, но, никого там не застав, отправился на поиски пропавших. У двери в комнату он почему-то остановился, словно застеснявшись своего непрезентабельного вида, да так и остался стоять. Разговор он слышал прекрасно.
- Нет, насчет Коваленко я вам сказал еще тогда, - продолжал свои пояснения Семен Аркадьевич. - Если помните, из-за обрушившейся балки, раздробившей еще горящие останки, опознание проводилось крайне трудно...
- Халтурно оно проводилось, а не трудно, - прервал его Борихин. Он вообще-то и во времена своей службы по-настоящему доверял только мнению Аркадьевича.
- Ну-ну, не обижайте моих коллег, - пожурил его эксперт. - Они старались как могли. Но вот какая штука: я исследовал практически все обломки, которые были мне переданы, вплоть до мельчайших. Сначала я даже сам не поверил. Связывался даже с коллегами в Берлине. В общем, не буду вас томить: ничего, что говорило бы о наличии трупика младенца, в материале не обнаружено. Даже близко!
- Постойте, постойте... - Борихин обеими руками взъерошил мокрые волосы. - Что за бред?! Ой, извините, ради, Бога, я не хотел...
- Ничего, ваше удивление вполне понятно. И тем не менее я настаиваю.
- Тогда я вообще ничего не понимаю. Кто же там вообще был, в этом доме? Буржуй - нет, младенец - тоже. Только труп неизвестного и... Может, Амины Коваленко тоже не было?
- Должен вас огорчить. Или обрадовать - извините за профессиональный цинизм. Женские трупы опознаны категорически. Ну, я вам помог хоть немного?
- Да вы-то гений, Семен Аркадьевич! Спасибо огромное. Вот только я, как говорится, не могу соответствовать. Сейчас вообще ничего не понимаю. Нужно все сначала начинать...
Притаившийся в коридоре Василий, услышав, что голоса собеседников приближаются, бесшумно прошмыгнул на кухню.
Буржуй остановил такси метров за триста от собственного дома и остаток пути прошагал пешком. Так ему было легче подготовить себя к встрече с прошлым. Дом выглядел не то чтобы обветшалым - прошел-то всего год, хотя в это и верилось с трудом, - но казался заброшенным и зловещим. Пруд совершенно зарос, кольцо тростника по краям все ближе подступало к середине. Несколько минут Буржуй рассматривал частичку прошлой жизни, где каждая мелочь вызывала воспоминания. Затем, решившись, подошел ко входу, вынул из водосточной трубы ключ и отпер замок.
Мяукнул кот. Буржуй оглянулся и заулыбался. Из сумки выглядывала рыжая голова, зеленые глаза оглядывали незнакомые владения.
- Давай, Рыжий, - он извлек кота из сумки и, распахнув дверь, поставил его на порог. - Ты первый, как и положено.
Но кот, чуть присев на задних лапах и упершись передними, в дом идти не пожелал.
- Ты чего, Рыжик? Не бойся. Это тот дом был плохого дяди, а этот хороший. - Буржуй вздохнул. - Этот - наш с тобой. Давай, заходи! - Буржуй чуть подтолкнул упрямца, но тот, оглянувшись, лишь жалобно мяукнул и не сделал ни шагу. Человек уступил: - Ладно, я буду первый...
Буржуй переступил порог, и в ту же секунду на него набросились мощные люди в черном камуфляже и в масках. Звонко клацнули наручники.
ГЛАВА 13
В дежурке разрывался вещдок. В том смысле, что звонил не переставая.
- Твою дивизию! - не выдержал один из подсменных милиционеров, пристроившихся здесь отдохнуть. - Слушай, достал уже, - он толкнул локтем товарища. - Ты не знаешь, как эта сволочь выключается?
- Да кто его знает. Долбани об стенку - он и заглохнет.
- Ага, долбани! А потом, если что, из получки его оплачивать, да?
Раздражительный милиционер не поленился подойти к стеллажу, на котором хранились изъятые у задержанных вещи. В одной из ячеек с надписью на вставном талончике "Коваленко В. В." лежала маленькая серебристая штуковина и трезвонила, не переставая. Шваркнуть бы ее о пол и сапогом, сапогом...
- Скажешь - так и было, - посоветовал флегматик. - Ну не хочешь, майору отнеси, он разберется.
- Нет уж, сам неси. Он сегодня с утра бешеный. Давно его таким не видел...
А хозяин аппарата маялся совсем рядом, в обезьяннике, тесном помещении, битком набитом бродягами, урками и прочим антиобщественным элементом. Коваленко В. В. удалось пробиться к зарешеченному проему, и теперь он пытался обратить на себя внимание проходивших мимо милиционеров, но те давно уже привыкли к мольбам, матерным угрозам и посулам, всегда несущимся из обезьянника, и не обращали на Буржуя никакого внимания.
- Эй, командир, - Коваленко удалось наконец дотянуться до рукава одного из милиционеров. - Да послушай же!
Это уже был проступок, граничащий с наглостью, более того - с умышленным нападением на официальное лицо при исполнении им обязанностей. Проступок заслуживал наказания. И милиционер треснул резиновой дубинкой по прутьям решетки, целясь по пальцам Буржуя, но к счастью для того не попал. Разъяренный неудачей он заорал:
- Присохни, тебе сказано! Чего вылупился?! Есть вопросы? Сейчас карцер организую, там вопросов не будет.
- Мне позвонить надо, - взмолился Буржуй.
- Да? А этот... факс отправить не хочешь? - Поняв, что имеет дело с человеком, не знающим понятий, милиционер обратился к другим обитателям обезьянника: - Значит так, слушать меня, вы, деятели, блин. Не наведете порядок сами - устрою дополнительные радости, причем легко. Кто-то сомневается?
Буржуя тут же взял за воротник огромный урка с жуткой физиономией - он-то уж понятия знал - оттащил от решетки и швырнул в угол.
- Сидеть, падла! И чтобы я писка не слышал, поэл? - прохрипел он.
- Да понял, понял, - обреченно проговорил Буржуй. Долго скучать в углу ему не пришлось.
- Коваленко! - раздалось неподалеку. Буржуй поднял голову: его ли зовут?
- Коваленко! - прокричали еще раз.
- Здесь я, - отозвался Буржуй.
- Уши помой! - не очень злобно буркнул сержант. - Отвечать положено сразу! На выход.
- Наконец-то, - пробурчал себе под нос Буржуй.
- А ну пошел! Руки за спину! И молча мне. - Проходя мимо дежурки, Коваленко слышал, как за дверью надрывается чья-то мобилка.
В кабинете, куда его привели, метался из угла в угол разъяренный чем-то майор. Увидев задержанного, он подскочил поближе и злобно уставился на него. Потом бросил острый взгляд на разводящего милиционера:
- Сержант, свободен.
- Есть! - с подозрительной готовностью отозвался тот и направился к двери.
- Послушайте, тут у вас... - начал Буржуй.
- Молчать! - рявкнул майор. - Сесть. Вон туда, на табурет.
- Я не буду говорить без своего адвоката, - заявил Коваленко, не сходя с места,
Сержант, видя, как развиваются события, на всякий случай задержался у порога.
- Да? Серьезно? - майор ухмыльнулся и наотмашь ударил Буржуя по лицу тыльной стороной ладони и тут же, не давая опомниться, добавил по другой щеке. - На табурет, я сказал!
Буржуй медленно утер кровь с разбитой губы и внезапно, по-волчьи пригнув голову, бросился на майора, но тот легко уклонился от столкновения. Пролетев по инерции несколько метров, Буржуй уткнулся грудью в письменный стол. Подоспевший к месту событий сержант обрушил ему на голову дубинку. Буржуй свалился кулем, и сержант с майором наручниками замкнули ему руки за спиной, приподняли и посадили на привинченный к полу табурет. Майор как бы походя, с ленцой, но очень сильно еще раз ударил Буржуя по лицу. Тот поднял на него ненавидящий взгляд.
- Что, майор, любишь бить связанных людей?
- Людей, говоришь? Не знаю, не пробовал. У меня здесь все больше такие подонки, как ты. От которых людям только вонь и ужас. Понял?
- В чем ты меня обвиняешь? - спросил Буржуй, едва шевеля разбитыми губами.
- Ты мне еще потыкай, сявка.
- Я тебе не сявка.
Оба несколько минут играли в детскую игру гляделки, но у хозяина кабинета в ней имелось явное преимущество. Он схватил Буржуя за длинные волосы и с силой оттянул ему голову назад.
- Я сказал - сявка, значит - сявка. Ясно? А теперь слушай. Здесь у меня не будет никаких адвокатов, телефонов и прочей фигни. Будут реальные допросы и, как положено, камерные дела, когда тебя всей "крыткой" отымеют, а потом смеха ради будут головой в парашу макать. Это так, для информации. Теперь второе. Если я захочу, ты признаешься в чем угодно. Я имею в виду вообще во всем. Смерти на себя возьмешь, изнасилования там. Одним словом, что скажут. Но сейчас мне нужно другое. Следствие располагает данными о твоей причастности к убийству моего друга капитана Борихина.
- Ах вон оно что. Понятно... - протянул Буржуй. Как там Толстый фамилию майора называл, борихинского товарища? Уж не он ли это?
- Что тебе там понятно без команды?
- Методы.
- Привыкай. Других не будет.
- Когда мои друзья там, на воле, узнают, как вы тут... работаете, вы, майор, сами на парашу сядете. А говорят, зеки ментов не очень-то... Особенно таких, как вы.
Майор покосился на сержанта и бросил ему:
- Идите, сержант.
Тот вышел, а майор, вплотную приблизив свое лицо к лицу Буржуя и выдохнув тому дым прямо в глаза, негромко проговорил:
- Так ведь для того, чтобы тебя нашли, волосатик, нужно, чтобы искали. А чего тебя, нереального, искать? Ты же у нас в трупах числишься...
Рабочий день давно должен был начаться, а в офисе Толстого творилось нечто непонятное. Кадровый состав толпился в просторной приемной уже минут двадцать, поскольку Анатолий Анатольевич распорядился собраться, ибо намерен был сделать важное сообщение. Но сам засел в своем кабинете и не появлялся.
Народ начинал роптать - у всех хватало дел, а утреннее время самое продуктивное. Высказывались разные предположения, в том числе и самые фантастические.
- Здравствуйте! - в приемной появился новый персонаж.
Кое-кто ответил пришедшему, а кое-кто и не счел нужным здороваться со странным типом:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61