Но деньги были совсем не шуточные, настоящие. Эльза деловито спрятала их за лифчик, подняла голову и снисходительно улыбнулась.
- Бухгалтер, милый мой бухгалтер, - прощебетала она популярную песенку и, подхватив под руку потерявшего дар речи Липинского, потянула его к лесу.
Они шли недолго. Когда ряды сосен надежно укрыли их от посторонних глаз, Эльза остановилась, расстегнула юбку и постелила её на мягкую хвою. Липинский, сгорая от нетерпения, схватил её за плечи и повалил на спину. Эльза не издавала ни звука.
Когда он оторвался от нее, его охватило острое разочарование. Холодная, бездушная, торопливая... За такие бешеные деньги! Он был обижен, оскорблен до глубины души, перед глазами ещё стояла недавняя сцена: два обнаженных, сплетенных страстью, самозабвенно бьющихся тела.
Эльза торопливо оделась и не оглядываясь направилась в сторону пещеры. Липинский нагнал её на опушке леса. Она равнодушно повернула к нему свое кукольное личико. Как она нравилась ему сейчас, даже не верилось, что это она принадлежала ему всего несколько минут назад.
- Ты почему молчишь? Я чем-нибудь обидел тебя?
- С чего ты взял? - она пожала плечами.
- Куда ты так спешишь? Останься.
- Я хочу искупаться. Бриться надо, всю шею мне исколол своей щетиной.
- Где здесь побреешься, - растерянно пробормотал Липинский.
- А это твои проблемы, - отрезала Эльза.
- Давай поговорим.
- О чем?
- Обо всем. О жизни, о любви.
- Да? Что такое любовь, да ещё с тобой? Просто игра. Забава необитаемых островов. У меня свои игрушки, у тебя - свои.
- Твой холод просто убивает...
- Сначала ты купил меня, а потом толкуешь о любви? Интересно получается... Что же ты надеялся услышать? Как все это красиво и благородно?
- Значит ты все - таки обиделась? - потерянно пробормотал Липинский.
- Вася, если можно, оставь меня одну, я хочу выкупаться.
Липинский побрел к пещере, откуда доносился зычный голос Мареничева:
- Дамы! За рыбой! На берег!
Липинский хотел пройти мимо, он чувствовал себя опустошенным - и морально, и материально.
- А ты почему не на дежурстве? - Мареничев внимательно осмотрел его, потом перевел взгляд на озеро, где у берега плескалась Эльза и все понял. Гарнизон начал разлагаться, хладнокровно отметил он, пора вводить комендантский час. Страна зело богата, порядка только нет, он вздохнул и как можно строже сказал:
- Твое место сейчас на скале, мы так проспим спасателей.
Бригадир спустился к озеру, и увидел одевающуюся Эльзу.
- Привет, Лизок. Принимаешь ванну? - он сел на песок и стянул с ног запыленные ботинки.
- Ты где пропадал? - Эльза поправила юбку и присела рядом.
- Дежурил ночью, вон там, - Бригадир показал на высокую скалу, с плоской, будто срезанной вершиной.
- А это у тебя откуда? - он удивленно показал на пачку баксов, которые сворачивала Эльза, чтобы снова отправить их за лифчик.
- Трудовые сбережения, дядя Вить.
- Слушай, Лизок. Отдай мне. А я тебе верну их, в Москве.
- Не смеши, дядя Вить, зачем тебе валюта на необитаемом острове?
- С деньгами, Лизок, я чувствую себя человеком...
- Не таким заброшенным, да? - она наклонила голову и взглянула на него с боку.
- Вроде того, - поспешно согласился Бригадир.
- Это я понимаю. На, - Она протянула ему смятые банкноты.
Он взял деньги, пересчитал, присвистнул и, сунув их в карман, быстро пошел к пещере.
Мареничев сидел у входа, у едва тлеющего костра.
- Сходишь за дровами? - спросил он.
- Это после дежурства-то? - Бригадир прислонился к прохладной бугристой стене. - Передохну и схожу. А где Зина с этой...Нинико?
- Ушли за рыбой.
- Слушай, братан, плесни коньячку, а? - смиренно попросил Бригадир.
- Не могу.
- Это почему же? - возмутился Бригадир. - Я всю ночь глаз не сомкнул.
- Пьянству - бой! - отрезал Мареничев.
- И это говорит директор ресторана? - Бригадир издевательски покачал головой.
- Комендант необитаемого острова, - поправил Мареничев.
- Не один ли хрен. Ну, тогда продай.
- Таксу я вчера объявлял. Не потянешь. Откуда у тебя деньги?
- Допустим, племяшка в долг дала...
- Так, - Мареничев посмотрел на него внимательнее. - И сколько же?
- Все мои. Полтыщи баксов.
Мареничев заколебался. Он уже догадался, что это те самые деньги, которые он утром дал Липинскому, и подивился рекордно быстрому их обороту. Конечно, он бы и так дал выпить Бригадиру, но решил, что за деньги все-таки будет лучше: это хороший сдерживающий рычаг. Иначе начнут выпрашивать все, а уж Бригадир точно не даст покоя. И хотя Мареничев, как и любой лидер, был против распутства и пьянства, как коммерсант он не мог отказаться от прибыли, это было выше его сил. Он молча взял деньги, повернулся к куче тряпья и извлек из - под неё флакон с коньяком.
- Один? - возмутился Бригадир. - Да ты что совсем того? - он покрутил у виска пальцем.
- Цена рыночная. Не хочешь, не бери.
- Ну, змей... Ну, мироед. Монополист хренов. Мне этот флакон - как слону дробина. Накинь ещё один.
- Ладно, бери, - сжалился Мареничев. - И учти: это последний, больше у меня нет. Через два часа на острове вводится сухой закон и комендантский час.
- Ты что охренел? - удивился Бригадир.
Он деловито рассовал флаконы по карманам и покинул пещеру. Первый флакон он осушил несколькими глотками и швырнул его за камни. Когда на душе захорошело, он двинулся к террасе, забрался на узкий выступ и разлегся в тени скалы. Жизнь снова казалась ему прекрасной. Он поднялся на локте, окинул взглядом пустынную долину, осторожно отвинтил крышку второго флакона и сделал глубокий глоток. Интересно, где Мареничев скрывает этот коньяк, размышлял он, ведь у модельера Быкова был целый кейс таких флаконов, Эльза когда-то рассказывала. Конечно, в той узкой пещере в середине террасы, где же ещё им быть, как он раньше не догадался. Потому Мареничев и не подпускает к ней никого. И мужикам голову морочит. Наверняка у него там не только коньяк... Бригадир поднялся и, покачиваясь, но решительно направился по галерее к разложенному для просушки вороху веток у входа во вторую пещеру.
Глава 32.
Скалистый берег с юго-восточной стороны переходил в полукруглую бухту. Она отделялась от пещеры, где обитали теперь спасшиеся пассажиры, грядой скал, почти отвесных в сторону океана и полого спускающихся к долине. Каменистые склоны были покрыты редким колючим кустарником и соснами.
Андрей, Самотокин и Донован, закончив осмотр этой части острова, один за другим осторожно пробирались обратно.
- Рифов там не видно, бухта глубокая и спокойная, - рассуждал Донован. - Если кто-то иногда и появляется здесь, то скорее всего с этой стороны.
- Если бы самолет садился здесь, возможно он бы и уцелел, - сказал Самотокин.
- Все равно дежурить надо и с юга, и с севера... - вмешался Андрей. И костры жечь - и там, и там.
- Как твоя спина? - спросил Донован.
- Тьфу - тьфу не сглазить, кажется ничего.
- Мы сделаем так, - предложил Самотокин. - Ты, Андрей, чтобы не делать крюк, пройдешь краем долины к галерее и подождешь нас. А мы пока зайдем за Мареничевым, заодно прихватим ещё веток.
- Я подожду у осыпи, - согласился Андрей. - Могу пока перетащить хворост ко входу. Чтобы не терять время. А когда вы придете, подпалим.
- Можно и так... Согласен, Роберт?
- А куда нам спешить? - пожал плечами Донован и посмотрел на свои массивные часы. - До вечера далеко.
У края долины они разделились, и Андрей начал подъем к террасе.
Впереди уже показалась каменная осыпь, когда за ней прогрохотал мощный взрыв, гулкий звук его пронесся над долиной и отозвался затухающим эхо. С террасы к подножию скалы с шумом и грохотом рухнула груда камней, над ними поднялась туча пыли. Андрей бросился вперед, пространство перед пещерой и узкий вход были разворочены взрывом, дальняя осыпь сползла к самому краю террасы, внизу у подножия скалы на груде камней лежало распростертое тело Бригадира. Андрей не помнил, как преодолел пятиметровый спуск и оказался рядом с ним. Бригадир лежал навзничь, запрокинув голову. Грудь и камни рядом с ним аллели от крови, иссеченное осколками лицо было неузнаваемым. Из глубокой раны на шее сочилась кровь.
Андрей подложил ему под затылок свою ладонь и слегка приподнял голову. Под рукой почувствовал спутавшиеся, влажные от крови волосы. Внезапно Бригадир открыл глаза, взгляд его стал осмысленным.
- Потерпи. Сейчас наши придут, что-нибудь придумаем. Потерпи, повторял Андрей.
Бригадир с трудом пошевелил губами, силясь что-то сказать, взгляд его стал напряженным. Андрей наклонился к нему, Бригадир едва слышно прошептал:
- Мне уже не поможешь, парень. Передай Зине, пусть не поминает лихом...И все остальные тоже. И ты, парень. Ту бандуру, что ты искал, я вытащил. Цела она. На берегу есть два камня, плоские, как плиты. Она за ними, присыпана галькой. В Москве найди Беспалого... Пусть мои деньги и "Мерседес" отдаст племяшке и Зине. Деньги - пополам... Больно как, черт побери. Не могу... - он вдруг заговорил громче, речь его стала бессвязной. Внезапно, закатив глаза, он вытянулся и затих.
Андрей поднялся и беспомощно огляделся, снизу из долины к ним бежали Самотокин, Мареничев и Донован.
Бригадира похоронили вечером на опушке сосновой рощи.
Грунт здесь был мягкий, песчаный, мужчины по очереди рыхлили его ножами и выгребали руками и котелками.
- Крест и надпись сделаем потом, когда нас найдут, - сказал Мареничев.
У изголовья насыпного холмика, безвольно опустив плечи, плакала Зинаида Васильевна. Всхлипывающая Эльза и печальная Нинико поддерживали её под руки.
- Может быть, его можно будет взять с собой, когда нас найдут... прошептала Зинаида Васильевна.
- Да, да и похоронить там, в Москве, а не на этом проклятом острове, встрепенулась Эльза. - Тогда можно будет приходить к нему на могилу.
- Там будет видно, - дипломатично заключил Мареничев.
Они спустились к своему обиталищу, Андрей раздул едва тлеющий костер, Мареничев наполнил коньяком стаканы и обвел всех взглядом.
- Пусть земля ему будет пухом. Хороший был мужик.
Зинаида Васильевна опустила голову, стекающие с её щек слезы капали в стакан.
- А ведь он разминировал нам ту пещеру, - тихо сказал Донован Самотокину.
- Да, так оно и есть...
Эльза повернулась к Андрею:
- Он был моим единственным родственником. Я совсем одна теперь. Одна... Кошмар.
Завершив ритуал, отправились к озеру. Солнце зашло за скалистую гряду, неподвижная водная гладь потемнела и отливала стальным блеском.
Андрей сжал в кармане "черный талисман" и решительно направился к Нинико. Она единственная видела последний вариант имитатора, и, чтобы проверить слова Бригадира, требовалось пригласить на берег и её. Если Бригадир не напутал, Нинико узнает имитатор.
- Я хотел поговорить с тобой, пройдемся на берег?
- Уже поздно, - Нинико зябко повела плечами.
- Мы быстро.
Они прошли к перевалу и спустились на побережье. Солнце ушло за горизонт, и следовало торопиться. Андрей сразу увидел плоские камни, о которых говорил ему Бригадир: два огромных серых валуна, обточенных океаном, приваленных какой-то неведомой силой к подножию скалы. Он принялся разгребать руками едва заметный холмик из мелкой черной гальки; Нинико молча с удивлением следила за ним. Наклонившись, почти свесив голову за камень, он наконец разогнулся, в руках его была продолговатая, странно знакомая коробка. Он поставил её на камень и разорвал пленку. Нинико подошла ближе и сразу же узнала её, ту самую коробку из - под магнитофона, в которой Саватеев хранил имитатор. Она остановилась, в памяти снова всплыл его голос, его быстрый взгляд и улыбка.
- Это он, Нинико? - глухо спросил Андрей.
- Да, это он, - прошептала она.
Андрей раскрыл коробку и увидел пластиковую пленку.
- Закупорен на совесть, - заметил Андрей, извлекая имитатор.
Он совершенно не был похож на прибор, который они собирали когда-то вместе со Спежовым:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35