Мошкин и Привалов после этого вновь поднялись в кабинет начальника. Пока полковник по прямому телефону звонил в Управление и согласовывал свой отлет в Москву, начальник милиции заказал секретарю кофе, правда, теперь уже с бутербродами. Генерал Говоров дал разрешение на поездку Мошкина в Москву и пообещал, что Николаю Федоровичу сообщат на имя начальника терновского РОВД о времени вылета самолета, на борту которого ему будет забронировано место. Когда Николай Федорович закончил разговор и положил трубку на аппарат, Привалов пригласил его к столику на бутерброды и кофе. Несмотря на обрушившиеся на них заботы, они пытались, если не утолить, то хотя бы заглушить чувство голода. Сухая колбаска с булочкой и чашка горячего кофе на какое-то время оттеснило желание плотно покушать. Когда Николай Федорович, поблагодарив подполковника за угощение, хотел уже закурить, внезапно зазвонил красный телефон. Звонили по прямому из Воронежа. - Это меня,- остановил Николай Федорович коллегу, который было попытался первым взять трубку телефона. Это действительно звонили ему. Сообщили, что билет на московский самолет заказан, а вылетает он в двадцать два сорок из воронежского аэропорта. Поблагодарив за приятную новость своего коллегу по управлению, он положил трубку на аппарат. - Что там тебе сообщили насчет поездки?- поинтересовался начальник милиции. - Улетаю сегодня ночным авиарейсом, так что поторопи своих сотрудников. Мне крайне необходима фотография и анкетные данные Аркадия Козакова. - Сейчас я узнаю, в чем дело? - Олег Борисович тоном, не терпящим возражений, приказал дежурному срочно организовать доставку необходимых документов к нему в кабинет. В ответ офицером было сказано только одно слово: - Есть! - Сейчас все будет готово, не волнуйся, Николай Федорович! - успокоил его подполковник. - Чем быстрее это будет сделано, тем быстрее я смогу выехать в Воронеж. Сам понимаешь, у меня лимит времени, и мне желательно в него уложиться. Николай Федорович вернулся к своему креслу и опустился в него. Возникшее желание выкурить сигарету не покидало его, и он, решив удовлетворить его, взялся за изрядно "похудевшую" пачку. Прикурив, Николай Федорович сладостно затянулся и, посмотрев на сидевшего напротив него подполковника, спросил: - Олег Борисович, все мне в сегодняшней драме, жертвой которой стал капитан Найденов, понятно, кроме одного. - Что тебе не дает покоя? - поинтересовался Привалов. - Почему, убив Вячеслава Федоровича, он повез его в южном направлении? - А что в этом удивительного? - Есть в этом что-то необъяснимое и противоречащее логике нормального человека. - Интересно послушать твои сомнения на этот счет? - Если он вывозил уже убитого Найденова по Южной трассе, то убийца очень рисковал. Ведь ему нужно было при этом миновать "кольцо", на котором постоянно "торчит" пост ГАИ. По логике он должен был бы поехать на север из поселка, так было бы безопаснее, там нет поста ГАИ и было бы ближе к Москве, куда он должен был торопиться. Но он вывозит труп по южной трассе, а сам после этого поедет в северном направлении - тут что-то не так? - А ты не допускаешь, что он мог просто путать следы? - Почему же, допускаю, но зачем ему было лишний раз рисковать? Хотя он не из слабаков и доказал это, убив своего родного отца. - Учти, Николай Федорович, то обстоятельство, что "кольцо" с ГАИшниками он уже проезжал вооруженным, и ему уже было не так страшно. - Вот этим доводом ты меня успокоил,- произнес Мошкин, но какая-то смутная тревога или неразвеянное сомнение в сердце остались. В этот момент в дверь постучали и, начальник милиции отрывистым: - Да, да,- разрешил стучавшему войти. Это был помощник дежурного, который принес какието документы. - Вот то, что вы заказывали по Аркадию Козакову. Олег Борисович взял их у офицера и, сказав: - Спасибо, свободен,- сразу же передал их полковнику Мошкину. Николай Федорович с нетерпением взял их в руки и стал рассматривать. Это были две увеличенные фотографии молодого человека и учетная карточка из паспортного стола с фотографией. Глянув на нее, он понял, что те две являются ее увеличенной копиями. В учетной карточке были все необходимые исходные данные, которые могли пригодиться Мошкину в Москве. Убедившись в качестве полученных бумаг, Николай Федорович поднялся из кресла со словами: - Спасибо, Олег Борисович, за быстро выправленные документы, но мне пора уже ехать. - Пойдем, я тебя провожу до машины,- предложил начальник милиции. Они вышли из кабинета и, спустившись по лестнице, пошли на выход из помещения. Уже у машины Николай Федорович пожал руку Привалову и сказал: - Приятно было с тобой поработать. Если будешь в Воронеже, забегай ко мне, рад буду тебя видеть. - Хорошо, Николай Федорович, спасибо за помощь, оказанную нам. Удачи вам в задержании Аркадия. Приятного пути. - До свидания,- отозвался Мошкин и сел в машину. Захлопнув дверцу, он сказал водителю: - Поехали, Андрюша. - Куда сейчас, товарищ полковник?- спросил тот буквально сразу. - Скажи честно, тебе удалось сегодня пообедать? - Если честно - нет. - В таком случае подверни к столовой. Нам обязательно надо основательно перекусить перед дальней дорогой. Андрей, не сказав ни слова, послушно направил автомобиль к местной райпишеторговской точке. На все ушло двадцать пять минут времени, так как оба торопились, конечно, в пределах допустимого. Они быстро расправились с облюбованными и заказанными блюдами. Покончив с ужином, вместе вышли на улицу. Андрей сразу направился к машине, а следователь потратил еще несколько минут на то, чтобы купить в ближайшем киоске сигарет на дорогу. Наконец Мошкин занял свое место в машине и попросил Андрея: - А теперь нам надо в Воронеж. - Что, мы едем домой?- не удержался от вопроса водитель, - Да, Андрюша, мы едем домой. Вернее, домой попадешь только ты, а мне предстоит через четыре с небольшим часа вылететь самолетом в Москву. Так что поторопись, Андрей, чтобы и мне перед отлетом, хоть на несколько минут, заехать домой. - Не волнуйтесь, Николай Федорович, я вас быстренько доставлю к семейному очагу. - Ну, не загадывай, а то неизвестно как все может повернуться. - А я и не загадываю, но домой и лошадь рысью бежит,- пошутил водитель и, выехав на трассу, прибавил скорость, пока стрелка спидометра не стабилизировалась на цифре сто тридцать. Закурив сигарету, он с жадностью выкурил ее и только погасив окурок в пепельнице, решил немного отдохнуть. Николай Федорович устроился поудобнее и закрыл глаза, стараясь хоть немного подремать за двухчасовую поездку. Монотонно работающий мотор почему-то не успокаивал следователя. Он еще и еще перебирал в памяти узловые моменты в расследовании этого дела. До конца была неясна судьба Степанова Юрия. Наиболее вероятным было то, что и его Аркадий Козаков вряд ли оставил в живых. Терновским милиционерам его еще предстояло найти. Только после этого можно было бы более конкретно судить о том, что с ним произошло. Убийца директора завладел мотоциклом, курткой, шлемом, конечно, не по доброй воле Юрия Степанова. По всему получалось, что он тоже стал жертвой, но только чуть опередив в этом свою возлюбленную, Людмилу Серикову. Мысленно Николай Федорович вернулся к гибели капитана Найденова, с которым еще позавчера беседовал, строил планы совместной работы по расследованию совершенных преступлений. А сегодня он видел, как обгорелые останки Вячеслава Федоровича криминалист с помощью оперативников со всеми предосторожностями помещал в целлофановый мешок. Страшно вот так терять даже знакомых людей, а что говорить о душевном состоянии тех, кому капитан Найденов был родным и близким человеком. Мошкин еще какое-то время старался анализировать ситуацию, но усталость и нервное напряжение прошедшего дня сделали свое дело - он тихо и незаметно для себя заснул. * * * Буквально через пять минут из кабинета показался Михаил Моисеевич собственной персоной. Гладко выбритый и наодеколоненный в темном костюме и светло-голубой рубашке, он представлял собой мужчину, уверенного в своих делах и поступках. Аркадия вновь обуяла ненависть к этому человеку, который, между прочим, распоряжался его жизнью и жизнью так горячо любимой им Ирины Владимировны. Хорошо. что жена вовремя сказала ему о притязаниях этого не по годам похотливого Дон Жуана. - Рива Самуиловна,- позвал он зычным голосом жену, и та сразу после этого появились в дверях кухни. - Что случилось, Миша?- заботливо спросила она. - Я ухожу в общежития, там мне нужно будет принять кардинальные меры по наведению элементарного порядка. - И когда ты вернешься?- задала традиционно женский вопрос Рива Самуиловна. - Часов в одиннадцать, ну, от силы в двенадцать,- серьезно и убедительно произнес он. Михаил Моисеевич внаглую обманывал мать на глазах сына. "И вот этот лицемер еще и набирается наглости говорить мне о морали, этике, каких-то обязательствах и прочих категориях, которые с необыкновенной легкостью попирал сам"- подумал Аркадий и слезы обиды и презрения навернулись у него на глазах. - Хорошо, мы будем ждать тебя,- пообещала Рива Самуиловна. - Аркадий, а ты заночуешь у нас или поедешь к себе в Терновку? - Нет, я не буду оставаться здесь и буквально через несколько минут уеду домой. - Возвращаясь к нашему прошлому разговору, хочу сказать тебе в присутствии твоей матери только одно. Прежде чем принять окончательное решение, прошу тебя хорошенько все обдумать, ибо от этого будет зависеть честь нашей семьи. Думаю, что ты возьмешь пример со своего отца и примешь те условия, о которых я тебе только говорил. Аркадий хотел резко ответить этому циничному обманщику, но от охватившего возбуждения и злости просто не успел это сделать. Не прощаясь, Михаил Моисеевич вышел из прихожей. Аркадий несколько секунд приходил себя, а Рива Самуиловна вернулась на кухню, где и продолжила возиться с посудой. Аркадий бегом забежал в кабинет отца и, сняв трубку телефона, судорожно набрал номер Ирины Ляховой. Она подняла трубку сразу, видимо, совсем не отходила от аппарата. - Ирина, я слышал весь разговор с отцом. Выходи из дома на березовую аллею, а я сейчас подъеду на машине. Не будем терять времени даром, обо всем остальном поговорим в моих "Жигулях". - Я иду, Аркадий,- повеселевшим голосом произнесла Ирина и положила трубку на аппарат. Аркадий на мгновение задумался, Он не знал, как будут развиваться события этого вечера дальше. Конечно, отец, увидев его пришедшим вслед за Ириной к нему на свидание, придет в ярость. Мужик он был физически сильный, и в случае чего он, Аркадий, мог с ним и не справиться, а выглядеть униженным в глазах своей жены ему не хотелось. Его взгляд совершенно случайно остановился на большом металлическом сейфе, в котором отец хранил охотничье оружие. Ключ от него он всегда хранил в верхнем ящике письменного стола. Открыть сейф было делом одной секунды. Аркадий решил в целях личной безопасности взять с собой что-нибудь из этого арсенала. Вначале его рука непроизвольно схватилась за английский карабин, которым уж очень гордился Михаил Моисеевич. Но вынести его незаметно из дома было просто рискованно. Нужно было что-то другое, более компактное, и тут ему попался пол руку охотничий нож в ножнах. Аркадий вытащил его из ножен и остался доволен величиной причудливо изогнутого лезвия. Это было очень грозное оружие для рукопашного боя. Сунув его за пояс, он закрыл сейф и вернул ключ на прежнее место в ящике стола. Выйдя из кабинета, он попрощался с матерью и сестрой и, покинув отчий дом, направился к машине. Выехав на березовую аллею, он увидел освещенную ярким светом галогенных фар Ирину, которая шагала по направлению к парикмахерской. Аркадий притормозил, и она, открыв дверцу, привычно заняла пассажирское место рядом с мужем. - Как ты себя чувствуешь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85