- Он думает, что я придумала такую
дьявольскую штуку нарочно.
- О, нет, - сказал Френк, - нет.
- Да, Френк, да! Вы не видели выражение его глаз вчера, а я простояла
рядом с ним весь вечер. Он ни разу не взглянул на меня и не говорил со
мной. Мы стаяли рядом весь вечер, не обменявшись ни единым словом.
- У вас просто не было возможности говорить друг с другом, так как вы
все время были окружены толпой гостей.
- Я не порицаю его, Френк. Если он думает, что я нарочно все это
придумала, он вправе никогда больше не говорить со мной и никогда больше
меня не видеть.
- Вы неправы и не должны этого говорить, - сказал Френк, - позвольте
мне зайти к вам. По телефону я не смею вам объяснить.
- Нет, - ответила я. - Не хочу. Быть может, все это к лучшему, и я,
наконец, сумею объяснить себе то, чего так долго не понимала.
- Что вы имеете в виду? - спросил Френк резким голосом.
- Я имею в виду его и Ребекку.
- Ну и что вы хотите этим сказать? - сухо бросил он.
- Он не любит меня, он любит Ребекку. Он не забыл ее, она царит в его
душе, и он никогда, ни на мгновение не забывает ее. А меня он никогда не
любил.
Френк издал приглушенный возглас.
- Теперь вы знаете, о чем я думаю и что я чувствую.
- Послушайте, миссис де Винтер, мне необходимо повидать вас, это
жизненно необходимо, понимаете?
Я повесила трубку и отошла от телефона. Френк не сможет помочь мне. Я
шагала из угла в угол по комнате, покусывая свой носовой платок и им же
вытирая слезы. Если я снова позвоню в контору, клерк ответит мне: "Мистер
Кроули сию минуту вышел, миссис де Винтер".
Мысленно я видела, как Френк садится в свою старенькую истрепанную
машину и бросается искать Максима.
Выглянула в окно: с моря поднимался туман, такой густой, что мне не
был виден даже наш лес за лугом. Спустилась в сад и там столкнулась с
дворника, который собирал в большую корзину бумажки, апельсиновые корки и
прочий мусор, оставшийся после вчерашнего бала.
- С добрым утром! Боюсь, что вчерашний бал доставил вам много лишней
работы?
- Все в порядке, мадам. По-видимому, гости отлично повеселились. А
ведь это - главное... Туман становится очень густым.
- Счастье, что это не случилось вчера и не испортило весь праздник.
Становилось темно и душно. Джаспер стоял у моих ног, опустив хвост и
высунув язык. Его попонка насквозь промокла.
Случайно подняв глаза, я заметила, что окно в спальне западного крыла
открыто, ставня отодвинута и в проеме чья-то фигура. Сначала мне
показалось, что это Максим. Но когда фигура шевельнулась, я увидела, что
это миссис Денверс. Та, которая стояла вчера вечером в дверях западного
крыла с дьявольской улыбкой на бледном скуластом лице и злорадствовала. И
вдруг я спохватилась. Она-то ведь была живой женщиной, такой же, как я, и
с ней можно было бороться. Только с Ребеккой я ничего не могла поделать,
ее тень была несокрушима.
Я решительно направилась к дому, вошла в холл, поднялась по
лестницей, открыла дверь в западное крыло и прошла в спальню Ребекки.
Миссис Денверс была все еще там. Я окликнула ее, и она обернулась. Но
вместо дьявольской усмешки я увидела бледное, распухшее от слез лицо
старой и усталой женщины.
- В чем дело? Я положила вам меню, как обычно. Вы хотите что-нибудь
изменить?
- Я пришла сюда не для того, чтобы обсуждать с вами меню, миссис
Денверс, - сказала я. - Вы, очевидно, добились того, чего хотели, не так
ли? Вы ведь хотели, чтобы все случилось именно так. Ну, что же, вы должны
быть довольны теперь. Вы удовлетворены?
Она отвернулась от меня и сказала:
- Зачем вы вообще явились сюда? Почему не остались там, где жили
прежде?
- Вы видимо, забываете, что я люблю мистера де Винтера.
- Если бы вы его любили, вы никогда не вышли бы за него замуж.
Что ей ответить? Разговор был до крайности нелепым.
- Я думала, что ненавижу вас, - сказала она. - Но оказывается, вы мне
совершенно безразличны.
- За что вам ненавидеть меня? Разве я причинила вам какое-нибудь зло?
- Вы пытались занять место миссис де Винтер.
- Но я ведь ничего не изменила здесь в доме. Я все предоставила вам и
была бы вам другом, если бы вы отнеслись ко мне иначе. Я увидела ненависть
в ваших глазах, лишь только впервые пожав вам руку. Повторные браки - вещь
довольно обычная, почему же мы не имеем права на счастье? А вы говорите о
моем браке так, будто я совершила святотатство и оскорбила покойную миссис
де Винтер.
- Мистер де Винтер вовсе не счастлив, - сказал она. - Я ясно вижу по
его глазам, что он испытывает муки ада. И это с той минуты, когда погибла
моя леди.
- Это неправда! - сказала я. - Он был счастлив со мной, когда мы жили
во Франции. Он выглядел гораздо моложе, всегда был весел, охотно смеялся.
- Он ведь мужчина, не так ли? Какой же мужчина откажется от медового
месяца, - она презрительно засмеялась и пожала плечами.
- Как вы смеете разговаривать со мной таким тоном? Как вы смеете!? -
я не боялась ее, нисколько не боялась. - Вы уговорили меня сшить это белое
платье и надеть его вчера. Если бы не вы, мне никогда не пришла бы в
голову такая мысль. Вы хотели расстроить мистера де Винтера. Неужели вы
считаете, что он еще недостаточно настрадался? Или вы надеетесь, что его
горе и страдание вернут к жизни миссис де Винтер?
Она злобно взглянула на меня.
- Что мне за дело до его страданий, он никогда не интересовался
моими! Как вы думаете, каково мне, когда я гляжу на вас и вижу на ее
месте: за обедом, в будуаре, за ее письменным столом и пишущей ее ручкой!
Как вы думаете, каково мне слышать, как Фритс и Роберт и вся остальная
прислуга повторяет: "Миссис де Винтер ушла на прогулку", - "Миссис де
Винтер велела подать машину к трем часам" и так далее. И это в то время,
как моя леди - настоящая де Винтер! - лежит всеми забытая в холодной и
сырой земле!
Ну, что ж! Если он страдает, то так ему и следует - за то, что он
женился на вас спустя десять месяцев после ее смерти. Я видела его глаза.
Он переживает муки ада, и он их вполне заслужил.
Он знает, что она видит его; она приходит к нему - и не с прощением,
а наоборот, полная угроз и злобы. Она никогда не прощала обид. "Я прежде
отправлю их в ад", - говорила она, если сердилась на кого-нибудь. Она была
смелой и независимой. Если следовало бы родиться мужчиной, а не женщиной,
я часто говорила ей это. Я ведь ухаживала за ней, она была еще ребенком,
вы знали об этом?
- Нет, не знала. И вообще больше не желаю вас слушать, миссис
Дэнверс. Я ведь тоже живой человек, и неужели вы не понимаете, каково мне
слушать все, что вы говорите!
- Ребенком она была очень хороша собой, и когда люди останавливались
на улице, любуясь ею, она говорила: "Я вырасту и стану настоящей
красавицей, Дэнни, правда? "Она обводила своего отца вокруг пальца, и то
же было бы с ее матерью, если бы она была жива. В день, когда ей минуло
четырнадцать лет, она взяла в руку упряжку и погнала четверку лошадей.
Мистер Джек, ее кузен, сидевший рядом, хотел взять вожжи из ее рук, но она
сопротивлялась, как дикая кошка, и, в конце концов, сбросила его с
сиденья. Они были подходящей парой - она и мистер Джек.
Семья отправила его служить на флот, но он не захотел подчиниться
дисциплине, он был слишком умен, чтобы исполнять их дурацкие приказы, в
точности, как она. Никто и никогда не мог справиться с ней. Она жила так,
как хотела, как ей нравилось. В шестнадцать лет она села на спину
громадному жеребцу, и он смирился, весь покрытый пеной, с боками,
окровавленными ее шпорами! "Это научит его повиноваться, не так ли, Дэнни?
"
Никто и никогда не мог с ней справиться на земле. А вот море настигло
ее и погубило, оно оказалось сильнее нее. - У миссис Дэнверс затряслись
губы, и она начала бесшумно плакать, вытирая сухие глаза платком.
- Миссис Дэнверс, - тихо сказала я. - Вы не здоровы, вам следует
пойти к себе в комнату и лечь в постель.
- Оставьте меня в покое, - вдруг набросилась она на меня свирепо. -
Какое вам дело до моего горя... Я не хожу по комнате из угла в угол, как
мистер де Винтер.
- Он никогда этого не делает, - возразила я.
- Он делал именно это, когда она умерла: взад и вперед, взад и
вперед, по библиотеке, как дикий зверь в клетке, и так бесконечно - целые
дни и ночи напролет!
- Я не хочу вас больше видеть и слышать!
- А вы думаете, что он был счастлив с вами во время вашего медового
месяца?! Вы - молодая, совершенно неопытная девушка, которая годится ему в
дочери. Вы являетесь сюда, в Мандерли, и хотите занять место моей леди,
вы, над которой смеется вся челядь, вплоть до последней кухонной
замарашки!
- Я думаю, что вам следует замолчать и уйти в свою комнату, миссис
Дэнверс!
- Ах так, хозяйка дома приказывает мне замолчать и уйти. А вы в это
время побежите жаловаться к мистеру де Винтеру и скажете, что миссис
Дэнверс была груба с вами и обидела вас. Нажалуетесь ему, как тогда, когда
сюда приезжал мистер Джек!
- Я никогда не говорила мистеру де Винтеру о Фэвелле.
- Это вранье, больше никто не видел, кроме вас. Ни Фритса, ни Роберта
не было дома, когда он приезжал. И именно после того, как вы пожаловались,
я решил как следует проучить вас и его. Мистер Джек! Почему мне не следует
встречаться с мистером Джеком здесь, в Мандерли? Это единственное, что мне
осталось от моей леди, от миссис де Винтер.
"Я не желаю его видеть здесь, я предупреждаю вас об этом в последний
раз", - заявил мистер де Винтер. Он все еще не забыл, как ревновал
Ребекку!
Я вспомнила гневные раскаты голоса Максима, когда он говорил с миссис
Дэнверс о Фэвелле. Так это была ревность? Максим ревновал!
- Он ревновал ее, пока она была жива, и все еще ревнует, когда ее
давно нет на свете. Он не пускает мистера Джека в дом, как не пускал и при
ней. Но она не обращала на него никакого внимания: "Я буду жить так, как
мне хочется, Дэнни, и никто не сможет мне помешать." Мужчине нужно было
только раз взглянуть на нее, чтобы влюбиться навеки. Она привозила с собой
на уик-энд целую толпу гостей, и я их всех видела. Она устраивала пикники
и заплывы в море на лодке. Все мужчины сходили по ней с ума, и все
ревновали друг к другу: и мистер де Винтер, и мистер Кроули, и мистер
Джек, все, кто знал и видел ее.
- Я не хочу этого знать, я не могу больше слушать!
- Все ваши старания тщетны, вам никогда не одолеть ее. Она все еще
хозяйка в доме, а вы - бледная тень, которой следовало бы лежать на
кладбище вместо нее. Вы здесь никому не нужны, почему вы не уезжаете
отсюда? Вы не нужны ему и никогда не были нужны!
Она подтолкнула меня к открытому окну:
- Посмотрите вниз, почему бы вам не прыгнуть и не сломать себе шею?
Это легкая смерть, быстрая и безболезненная. Почему бы вам не прыгнуть?
мистер де Винтер не любит вас, и вы здесь абсолютно никому не нужны. Не
бойтесь, я не столкну вас, я хочу, чтобы вы сами приняли это решение. Не
бойтесь. Ну, решайтесь!
Я невольно выглянула в окно и увидела, что все кругом окутано густым
туманом. Не были видны даже ступени террасы, о которые я должна была
сломать себе шею.
- Ну же! Одна минута, и вы уже перестанете чувствовать себя
несчастной...
И вдруг раздался звук разорвавшейся ракеты, за ним второй, третий.
- Что это? - спросила я.
- Сигнал бедствия, какое-то судно терпит крушение у наших берегов.
Мы стояли, прислушиваясь и вглядываясь в густой туман. И вдруг я
услышала звук шагов на террасе.
19
Это был Максим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
дьявольскую штуку нарочно.
- О, нет, - сказал Френк, - нет.
- Да, Френк, да! Вы не видели выражение его глаз вчера, а я простояла
рядом с ним весь вечер. Он ни разу не взглянул на меня и не говорил со
мной. Мы стаяли рядом весь вечер, не обменявшись ни единым словом.
- У вас просто не было возможности говорить друг с другом, так как вы
все время были окружены толпой гостей.
- Я не порицаю его, Френк. Если он думает, что я нарочно все это
придумала, он вправе никогда больше не говорить со мной и никогда больше
меня не видеть.
- Вы неправы и не должны этого говорить, - сказал Френк, - позвольте
мне зайти к вам. По телефону я не смею вам объяснить.
- Нет, - ответила я. - Не хочу. Быть может, все это к лучшему, и я,
наконец, сумею объяснить себе то, чего так долго не понимала.
- Что вы имеете в виду? - спросил Френк резким голосом.
- Я имею в виду его и Ребекку.
- Ну и что вы хотите этим сказать? - сухо бросил он.
- Он не любит меня, он любит Ребекку. Он не забыл ее, она царит в его
душе, и он никогда, ни на мгновение не забывает ее. А меня он никогда не
любил.
Френк издал приглушенный возглас.
- Теперь вы знаете, о чем я думаю и что я чувствую.
- Послушайте, миссис де Винтер, мне необходимо повидать вас, это
жизненно необходимо, понимаете?
Я повесила трубку и отошла от телефона. Френк не сможет помочь мне. Я
шагала из угла в угол по комнате, покусывая свой носовой платок и им же
вытирая слезы. Если я снова позвоню в контору, клерк ответит мне: "Мистер
Кроули сию минуту вышел, миссис де Винтер".
Мысленно я видела, как Френк садится в свою старенькую истрепанную
машину и бросается искать Максима.
Выглянула в окно: с моря поднимался туман, такой густой, что мне не
был виден даже наш лес за лугом. Спустилась в сад и там столкнулась с
дворника, который собирал в большую корзину бумажки, апельсиновые корки и
прочий мусор, оставшийся после вчерашнего бала.
- С добрым утром! Боюсь, что вчерашний бал доставил вам много лишней
работы?
- Все в порядке, мадам. По-видимому, гости отлично повеселились. А
ведь это - главное... Туман становится очень густым.
- Счастье, что это не случилось вчера и не испортило весь праздник.
Становилось темно и душно. Джаспер стоял у моих ног, опустив хвост и
высунув язык. Его попонка насквозь промокла.
Случайно подняв глаза, я заметила, что окно в спальне западного крыла
открыто, ставня отодвинута и в проеме чья-то фигура. Сначала мне
показалось, что это Максим. Но когда фигура шевельнулась, я увидела, что
это миссис Денверс. Та, которая стояла вчера вечером в дверях западного
крыла с дьявольской улыбкой на бледном скуластом лице и злорадствовала. И
вдруг я спохватилась. Она-то ведь была живой женщиной, такой же, как я, и
с ней можно было бороться. Только с Ребеккой я ничего не могла поделать,
ее тень была несокрушима.
Я решительно направилась к дому, вошла в холл, поднялась по
лестницей, открыла дверь в западное крыло и прошла в спальню Ребекки.
Миссис Денверс была все еще там. Я окликнула ее, и она обернулась. Но
вместо дьявольской усмешки я увидела бледное, распухшее от слез лицо
старой и усталой женщины.
- В чем дело? Я положила вам меню, как обычно. Вы хотите что-нибудь
изменить?
- Я пришла сюда не для того, чтобы обсуждать с вами меню, миссис
Денверс, - сказала я. - Вы, очевидно, добились того, чего хотели, не так
ли? Вы ведь хотели, чтобы все случилось именно так. Ну, что же, вы должны
быть довольны теперь. Вы удовлетворены?
Она отвернулась от меня и сказала:
- Зачем вы вообще явились сюда? Почему не остались там, где жили
прежде?
- Вы видимо, забываете, что я люблю мистера де Винтера.
- Если бы вы его любили, вы никогда не вышли бы за него замуж.
Что ей ответить? Разговор был до крайности нелепым.
- Я думала, что ненавижу вас, - сказала она. - Но оказывается, вы мне
совершенно безразличны.
- За что вам ненавидеть меня? Разве я причинила вам какое-нибудь зло?
- Вы пытались занять место миссис де Винтер.
- Но я ведь ничего не изменила здесь в доме. Я все предоставила вам и
была бы вам другом, если бы вы отнеслись ко мне иначе. Я увидела ненависть
в ваших глазах, лишь только впервые пожав вам руку. Повторные браки - вещь
довольно обычная, почему же мы не имеем права на счастье? А вы говорите о
моем браке так, будто я совершила святотатство и оскорбила покойную миссис
де Винтер.
- Мистер де Винтер вовсе не счастлив, - сказал она. - Я ясно вижу по
его глазам, что он испытывает муки ада. И это с той минуты, когда погибла
моя леди.
- Это неправда! - сказала я. - Он был счастлив со мной, когда мы жили
во Франции. Он выглядел гораздо моложе, всегда был весел, охотно смеялся.
- Он ведь мужчина, не так ли? Какой же мужчина откажется от медового
месяца, - она презрительно засмеялась и пожала плечами.
- Как вы смеете разговаривать со мной таким тоном? Как вы смеете!? -
я не боялась ее, нисколько не боялась. - Вы уговорили меня сшить это белое
платье и надеть его вчера. Если бы не вы, мне никогда не пришла бы в
голову такая мысль. Вы хотели расстроить мистера де Винтера. Неужели вы
считаете, что он еще недостаточно настрадался? Или вы надеетесь, что его
горе и страдание вернут к жизни миссис де Винтер?
Она злобно взглянула на меня.
- Что мне за дело до его страданий, он никогда не интересовался
моими! Как вы думаете, каково мне, когда я гляжу на вас и вижу на ее
месте: за обедом, в будуаре, за ее письменным столом и пишущей ее ручкой!
Как вы думаете, каково мне слышать, как Фритс и Роберт и вся остальная
прислуга повторяет: "Миссис де Винтер ушла на прогулку", - "Миссис де
Винтер велела подать машину к трем часам" и так далее. И это в то время,
как моя леди - настоящая де Винтер! - лежит всеми забытая в холодной и
сырой земле!
Ну, что ж! Если он страдает, то так ему и следует - за то, что он
женился на вас спустя десять месяцев после ее смерти. Я видела его глаза.
Он переживает муки ада, и он их вполне заслужил.
Он знает, что она видит его; она приходит к нему - и не с прощением,
а наоборот, полная угроз и злобы. Она никогда не прощала обид. "Я прежде
отправлю их в ад", - говорила она, если сердилась на кого-нибудь. Она была
смелой и независимой. Если следовало бы родиться мужчиной, а не женщиной,
я часто говорила ей это. Я ведь ухаживала за ней, она была еще ребенком,
вы знали об этом?
- Нет, не знала. И вообще больше не желаю вас слушать, миссис
Дэнверс. Я ведь тоже живой человек, и неужели вы не понимаете, каково мне
слушать все, что вы говорите!
- Ребенком она была очень хороша собой, и когда люди останавливались
на улице, любуясь ею, она говорила: "Я вырасту и стану настоящей
красавицей, Дэнни, правда? "Она обводила своего отца вокруг пальца, и то
же было бы с ее матерью, если бы она была жива. В день, когда ей минуло
четырнадцать лет, она взяла в руку упряжку и погнала четверку лошадей.
Мистер Джек, ее кузен, сидевший рядом, хотел взять вожжи из ее рук, но она
сопротивлялась, как дикая кошка, и, в конце концов, сбросила его с
сиденья. Они были подходящей парой - она и мистер Джек.
Семья отправила его служить на флот, но он не захотел подчиниться
дисциплине, он был слишком умен, чтобы исполнять их дурацкие приказы, в
точности, как она. Никто и никогда не мог справиться с ней. Она жила так,
как хотела, как ей нравилось. В шестнадцать лет она села на спину
громадному жеребцу, и он смирился, весь покрытый пеной, с боками,
окровавленными ее шпорами! "Это научит его повиноваться, не так ли, Дэнни?
"
Никто и никогда не мог с ней справиться на земле. А вот море настигло
ее и погубило, оно оказалось сильнее нее. - У миссис Дэнверс затряслись
губы, и она начала бесшумно плакать, вытирая сухие глаза платком.
- Миссис Дэнверс, - тихо сказала я. - Вы не здоровы, вам следует
пойти к себе в комнату и лечь в постель.
- Оставьте меня в покое, - вдруг набросилась она на меня свирепо. -
Какое вам дело до моего горя... Я не хожу по комнате из угла в угол, как
мистер де Винтер.
- Он никогда этого не делает, - возразила я.
- Он делал именно это, когда она умерла: взад и вперед, взад и
вперед, по библиотеке, как дикий зверь в клетке, и так бесконечно - целые
дни и ночи напролет!
- Я не хочу вас больше видеть и слышать!
- А вы думаете, что он был счастлив с вами во время вашего медового
месяца?! Вы - молодая, совершенно неопытная девушка, которая годится ему в
дочери. Вы являетесь сюда, в Мандерли, и хотите занять место моей леди,
вы, над которой смеется вся челядь, вплоть до последней кухонной
замарашки!
- Я думаю, что вам следует замолчать и уйти в свою комнату, миссис
Дэнверс!
- Ах так, хозяйка дома приказывает мне замолчать и уйти. А вы в это
время побежите жаловаться к мистеру де Винтеру и скажете, что миссис
Дэнверс была груба с вами и обидела вас. Нажалуетесь ему, как тогда, когда
сюда приезжал мистер Джек!
- Я никогда не говорила мистеру де Винтеру о Фэвелле.
- Это вранье, больше никто не видел, кроме вас. Ни Фритса, ни Роберта
не было дома, когда он приезжал. И именно после того, как вы пожаловались,
я решил как следует проучить вас и его. Мистер Джек! Почему мне не следует
встречаться с мистером Джеком здесь, в Мандерли? Это единственное, что мне
осталось от моей леди, от миссис де Винтер.
"Я не желаю его видеть здесь, я предупреждаю вас об этом в последний
раз", - заявил мистер де Винтер. Он все еще не забыл, как ревновал
Ребекку!
Я вспомнила гневные раскаты голоса Максима, когда он говорил с миссис
Дэнверс о Фэвелле. Так это была ревность? Максим ревновал!
- Он ревновал ее, пока она была жива, и все еще ревнует, когда ее
давно нет на свете. Он не пускает мистера Джека в дом, как не пускал и при
ней. Но она не обращала на него никакого внимания: "Я буду жить так, как
мне хочется, Дэнни, и никто не сможет мне помешать." Мужчине нужно было
только раз взглянуть на нее, чтобы влюбиться навеки. Она привозила с собой
на уик-энд целую толпу гостей, и я их всех видела. Она устраивала пикники
и заплывы в море на лодке. Все мужчины сходили по ней с ума, и все
ревновали друг к другу: и мистер де Винтер, и мистер Кроули, и мистер
Джек, все, кто знал и видел ее.
- Я не хочу этого знать, я не могу больше слушать!
- Все ваши старания тщетны, вам никогда не одолеть ее. Она все еще
хозяйка в доме, а вы - бледная тень, которой следовало бы лежать на
кладбище вместо нее. Вы здесь никому не нужны, почему вы не уезжаете
отсюда? Вы не нужны ему и никогда не были нужны!
Она подтолкнула меня к открытому окну:
- Посмотрите вниз, почему бы вам не прыгнуть и не сломать себе шею?
Это легкая смерть, быстрая и безболезненная. Почему бы вам не прыгнуть?
мистер де Винтер не любит вас, и вы здесь абсолютно никому не нужны. Не
бойтесь, я не столкну вас, я хочу, чтобы вы сами приняли это решение. Не
бойтесь. Ну, решайтесь!
Я невольно выглянула в окно и увидела, что все кругом окутано густым
туманом. Не были видны даже ступени террасы, о которые я должна была
сломать себе шею.
- Ну же! Одна минута, и вы уже перестанете чувствовать себя
несчастной...
И вдруг раздался звук разорвавшейся ракеты, за ним второй, третий.
- Что это? - спросила я.
- Сигнал бедствия, какое-то судно терпит крушение у наших берегов.
Мы стояли, прислушиваясь и вглядываясь в густой туман. И вдруг я
услышала звук шагов на террасе.
19
Это был Максим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36