Мне думается, в таком состоянии вам невозможно будет присутствовать на похоронах. Вы совершенно уверены, что у вашего мужа больше нет близких в Соединенных Штатах?
Женщина отрицательно покачала головой.
— Очень хорошо. А теперь отдыхайте. Пока вы спали, мы перевезли вас в одну из лучших частных клиник Нью-Йорка. Доктор Клюгер отвечает за ваше здоровье. Он прекрасный врач, так что ни о чем не беспокойтесь.
Норман спрятал фотографии в кожаный портфель и вместе с Клюгером вышел из палаты.
Женщина закрыла глаза, и перед ней встало лицо седоволосого старика с фотографий. Норман несколько раз, пока она не запомнила, повторил ей его имя, И сейчас ее бледные губы прошептали: Стюарт Дьюк,
Он остановился в отеле «Бикайн тэррес» на Бискайском бульваре. Заплатил вперед три доллара и до шести вечера заперся в номере. В шесть позвонил в ресторан и попросил принести пол-литра чаю и три поджаренных на решетке бифштекса.
Следуя старинному ритуалу — крепко затянутый в кожаный корсет, очень прямо держась на стуле, — поел. Он хорошо пережевывал мясо, запивая его маленькими глотками чая без сахара. ' Меньше двух часов на еду у него никогда не уходило. Ел он только говядину, пил только чай.
Поев, распустил корсет и на десять минут растянулся прямо на ковре, попеременно двигая руками и ногами, словно плывя на спине. Потом принял холодный душ. Выйдя из ванной, он не чувствовал никакой тяжести в желудке, будто и не ужинал: пищеварение совершилось в процессе самой еды. Он надел удобное платье: спортивную рубашку, фланелевые брюки, матерчатые туфли на резиновой подошве, взял очки с дымчатыми стеклами и спустился в вестибюль.
По телефону затребовал напрокат машину. Заплатил за два дня, включая пятнадцать долларов залога, которые брали в отеле. В 8.40 служащий гаража подвел к дверям белый «быоик».
Он сел за руль. Остановил машину перед шестиэтажным домом, на котором четко выделялся номер, и выключил мотор. Двадцать минут спустя отмычка Чанга открыла дверь квартиры, где жил Рикардо.
Не зажигая света, он ощупью нашел стул и, выпрямившись, сел.
Его глазки смотрели в темноту, руки медленно и ритмично двигались, тренируясь для смертельного удара.
Ортис не успел вымолвить ни «чему обязан чести вашего посещения», ни «как я рад видеть вас». Фико Таблада прицелился ему прямо в сердце.
— Иди, — приказал он и упер дуло Ортису в грудь.
На лице Ортиса появилась растерянность, толстые губы задрожали, и он отступил в комнату.
— Кто-нибудь еще есть дома? — спросил Хосеито. Ортис отрицательно покачал головой.
— Проверь, — приказал Фико Хосеито, продолжая держать револьвер у груди Ортиса.
Хосеито достал свой пистолет и бегом поднялся на второй этаж, где были расположены спальни.
— Нам с тобой о многом надо поговорить, —- сказал Таблада.
— Но что происходит, Фико? — простонал толстяк.
— Кто такой Рамон Сьерра? — медленно спросил Таблада,
— Рамон? Какой?
— Не валяй дурака, Леон. Тебе это не идет, да и у меня нет времени. Выкладывай.
— Клянусь тебе самым святым...
— Никого! — крикнул сверху Хосеито.
— Спускайся и посмотри на кухне, в ванной! — распорядился Таблада и снова пристально уставился на лоснящееся лицо толстого Ортиса.
— Ну, я жду, Леон.
— Что случилось, Фикито? Да разрази меня господь...
Фико не дал ему закончить, дулом пистолета с силой ударил его по лицу, и толстяк, словно мешок с камнями, свалился на ковер. Деревянный пол комнаты дрогнул.
Изо рта Ортиса потекла кровь, он застонал, сделал попытку приподняться на колени.
— Фикито, ради бога...
— Я из тебя правду вытряхну! — закричал Таблада.
Он ногой ударил его в грудь, и толстяк снова покатился но ковру. Таблада подбежал к нему:
— Терпение у меня иссякает, Леон.
— Ради девы Марии... — выдохнул Ортис, пряча лицо.
— Хватит трепа, собака! — кричал Таблада. — Кто такой Рамон Сьерра? Кто?
Рикардо решил не звонить юрресу до воскресенья. До того, как в субботу в 8.30 он не исполнит на своем «пианино» заданной пьесы, ему не хотелось связываться с Торресом.
Было три часа дня. Рикардо направился в расположенную рядом е аэропортом контору по прокату автомашин и предъявил членский билет клуба «Диннерз». Служащий вручил Рикардо ключи и пожелал приятного пребывания в Майами.
В 3.25 Рикардо уже ехал по направлению к маленькому мотелю Тандербиорд на 185-й улице.
В 4.30 ему вручили ключи от номера в восточном крыле здания рядом с бассейном.
В 5.30, приняв душ, он поехал на Флэджлер. Там купил за
шестьдесят пять долларов магнитофон «Филлипс», истратил пятьдесят на белье и чемодан и вернулся в «Тандербирд». Около восьми поужинал в ресторане мотеля, вернулся к себе и заправил в магнитофон ленту с исповедью Сан Хиля. В 9.30 у него уже был готов текст сообщения в Гавану. Оставалось лишь зашифровать его. За ключом к шифру и «пианино» он поедет на следующий день утром.
Рикардо спрятал магнитофон и ленту в купленный чемодан, закрыл дверь на задвижку, разделся и бросился на кровать, чтобы перед сном немного послушать музыку по радио, стоящему рядом, на ночном столике. Передавали джазовую программу. Аппарат кондиционированного воздуха работал на полную мощность, Рикардо пришлось встать и надеть свитер.
Но музыка не успокоила его. Напротив.
Нервно куря, он походил по комнате, потом достал «магнум» из чемодана и спрятал его под подушкой. Снова лег, погасил свет, выключил радио и наконец заснул.
СУББОТА
Час пятнадцать ночи.
Все было готово. Оставались лишь две вещи. Первое: чтобы Чанг позвонил из Майами и сообщил, что Рикардо Вилья уже никогда не завяжет узла на своем галстуке, а, следовательно, он, Чанг, уже забрал ленту. Второе: найти последнее недостающее звено в той цепи, которой он опутает Стюарта Дьюка. А так у него на руках все козырные карты для выигрыша: жена Сан Хиля, Чарли, доктор Клюгер...
Безусловно, его ждет удача.
— Неудачи быть не может, — пробормотал Майк Норман.
— Что? — спросила лежавшая рядом с ним девушка из «Плзйбоя».
— Ничего, — успокоил ее Норман,
Шел дождь.
Фико Таблада посмотрел на часы: 7.25.
— Пойдем позавтракаем, — предложил Хосеито.
Они уже десять минут в Майами. Оба они не любили Майами. Обоим пришлось жить здесь (Фико три месяца, а Хосеито почти год), но в Майами все походило на Гавану, им же хотелось совсем другого. Поэтому оба решили перебраться в Нью-Йорк. Что ж, вышло не так плохо.
Они вошли в одно из кафе аэропорта, сели у стойки, спросили булочек и черного кофе.
Ортис признался, что Рамой Сьерра на самом деле звался Рикардо Вилья Солана и был одним из доверенных лиц Торреса. Но, судя по описанию Ортиса, Вилья Солана совсем не был похож на того убитого человека, которого выносили из квартиры
Сан Хиля.
Во всяком случае, наиболее вероятно, что этот Рикардо еще в Нью-Йорке. Но у них дело к Торресу, главарю; если кому-то и нужно было стереть Сан Хиля с лица земли, то, уж конечно, ему. Что ж, пускай он и расплачивается за его смерть. (Хотя они, конечно, воспользуются и тем, что Ортис дал им адрес Вильи Сола-ны, и оставят ему маленький подарок на память: жестянку из-под чая, набитую динамитом, подсоединенную к батарейке и взрывателю. Едва открыв дверь своей квартиры, Вилья Солана уже очутится в аду в компании Сан Хиля.) Позавтракав, они вышли из кафе.
— А теперь? — спросил Хосеито.
— Я поеду к Торресу, а ты отправляйся поставить эту свечечку святой Варваре.
Каждый из них взял такси.
Полчаса спустя Фико уже стучался в стеклянную дверь конторы Хайме Торреса.
- Войдите, — ответила секретарша.
Улыбающееся лицо Таблады появилось в дверях.
— Можно войти? — спросил он по-английски.
— Чем могу служить? — встав, спросила девушка, Таблада вошел в прохладное помещение,
— Мистер Хайме Торрес у себя?
— Он вас ждет?
В этот момент открылась дверь справа, и какой-то мужчина, внешностью менее всего напоминающий адвоката, в обтягивающем пиджаке и е огромными усами столкнулся с Таб-ладоа.
— Кого он ищет? — спросил он девушку, продолжая пристально разглядывать Табладу.
— Доктора.
— По какому делу?
— Вот тут моя визитная карточка, — пробормотал Таблада, похлопывая себя по карманам, словно стараясь найти ее.
— Здесь! — и он быстро сунул руку в карман. Усач тотчас же понял, что из кармана будет вынута не визитная карточка, но Таблада действовал молниеносно.
— Спокойненько!- приказал он, целясь в присутствующих из револьвера.
В субботу с утра шел дождь. Стоял один из тех гнетущих дней, когда дует порывистый ветер, а небо кажется грязным и грустным. Рикардо. проснулся со страшной головной болью, ве-
роятно, расшалились нервы, да, кроме того, он слишком много курил последние двое суток.
Принял горячий душ и побрился. Надел теплые брюки, свитер и удобные башмаки. Открыв дверь номера, вспомнил, что забыл «магнум» под подушкой. Вернулся и спрятал его в чемодан. Положил в карман ленту с записью рассказа Сан Хиля и текст сообщения, который следовало передать сегодня вечером в 8.30.
Он быстро позавтракал апельсиновым соком и кофе и купил в киоске пачку «Мальборо». Чтобы не промокнуть, пришлось быстро пробежать метров двадцать от двери мотеля до стоянки. Сел в «мустанг», включил зажигание и медленно выехал на улицу.
Чанг ни на минуту не сомкнул глаза. Он два раза сходил в ванную, умыл лицо. Все остальное время провел, сидя на неудобном стуле, ощущая медленный бег часов.
Сейчас было почти девять утра. Но гардины на окне плотно задернуты, комната тонула в темноте.
И тогда он услышал.Сначала это было далекое, легкое царапанье в дверь, выходящую в коридор здания. Медленно, безмолвно он поднялся на ноги. Скользящей походкой приблизился к стене, спрятался в углу и затаил дыхание.
Он улыбнулся — кто-то отмычкой, как он сам одиннадцать-двенадцать часов назад, пытался открыть дверь. Только человек по ту сторону двери делал это не так умело.
Металлический щелчок — и замок открылся.Дверь бесшумно растворилась, чья-то тень скользнула в комнату.Чанг подождал, пока человек не закрыл дверь.Когда засов упал и рассеялся тонкий лучик света, просочившийся из коридора, Чанг прыгнул.
У человека было всего две секунды, чтобы сообразить, что происходит. Две секунды, протекшие от первого удара, сломавшего ему позвоночник, до второго, проломившего череп.
Он даже не успел застонать и тяжело упал в двух шагах от двери. Чанг зажег свет.В широко открытых глазах человека, казалось, еще светилась жизнь, но Чанг знал, что он мертв.
Он присел на корточки рядом с хрипевшим неподвижным телом, неторопливо достал из кармана фотографии, которые ему передал в Нью-Йорке Чарли Мелтон, сравнил их с побелевшим, сведенным судорогой лицом лежащего на полу человека. Это был не Рикардо Вилья Солана!
Произошла какая-то ошибка.Чанг вывернул карманы убитого. Небольшая бомба, из тех, что подкладывают в дома, отмычка, изоляционная лента, ре-ольвер. Кроме того, он нашел бумажник с двадцатью долларами, которые тут же переложил себе в карман, и водительские рава: «Хосе А. Менокаль; АФ № 39867, Нью-Йорк 8622».
В 10.30 Рикардо остановил «мустанг» перед дверью дома, где была расположена его квартира. Выключил мотор, поднял стекла, запер машину и вышел.
Долго он здесь не пробудет, он только заберет чемодан с рацией и шифровальную книгу. Но все же чтобы достать их из тай-ника, потребуется минут двадцать, не меньше.
Он поднялся к себе на этаж и вынул ключ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17
Женщина отрицательно покачала головой.
— Очень хорошо. А теперь отдыхайте. Пока вы спали, мы перевезли вас в одну из лучших частных клиник Нью-Йорка. Доктор Клюгер отвечает за ваше здоровье. Он прекрасный врач, так что ни о чем не беспокойтесь.
Норман спрятал фотографии в кожаный портфель и вместе с Клюгером вышел из палаты.
Женщина закрыла глаза, и перед ней встало лицо седоволосого старика с фотографий. Норман несколько раз, пока она не запомнила, повторил ей его имя, И сейчас ее бледные губы прошептали: Стюарт Дьюк,
Он остановился в отеле «Бикайн тэррес» на Бискайском бульваре. Заплатил вперед три доллара и до шести вечера заперся в номере. В шесть позвонил в ресторан и попросил принести пол-литра чаю и три поджаренных на решетке бифштекса.
Следуя старинному ритуалу — крепко затянутый в кожаный корсет, очень прямо держась на стуле, — поел. Он хорошо пережевывал мясо, запивая его маленькими глотками чая без сахара. ' Меньше двух часов на еду у него никогда не уходило. Ел он только говядину, пил только чай.
Поев, распустил корсет и на десять минут растянулся прямо на ковре, попеременно двигая руками и ногами, словно плывя на спине. Потом принял холодный душ. Выйдя из ванной, он не чувствовал никакой тяжести в желудке, будто и не ужинал: пищеварение совершилось в процессе самой еды. Он надел удобное платье: спортивную рубашку, фланелевые брюки, матерчатые туфли на резиновой подошве, взял очки с дымчатыми стеклами и спустился в вестибюль.
По телефону затребовал напрокат машину. Заплатил за два дня, включая пятнадцать долларов залога, которые брали в отеле. В 8.40 служащий гаража подвел к дверям белый «быоик».
Он сел за руль. Остановил машину перед шестиэтажным домом, на котором четко выделялся номер, и выключил мотор. Двадцать минут спустя отмычка Чанга открыла дверь квартиры, где жил Рикардо.
Не зажигая света, он ощупью нашел стул и, выпрямившись, сел.
Его глазки смотрели в темноту, руки медленно и ритмично двигались, тренируясь для смертельного удара.
Ортис не успел вымолвить ни «чему обязан чести вашего посещения», ни «как я рад видеть вас». Фико Таблада прицелился ему прямо в сердце.
— Иди, — приказал он и упер дуло Ортису в грудь.
На лице Ортиса появилась растерянность, толстые губы задрожали, и он отступил в комнату.
— Кто-нибудь еще есть дома? — спросил Хосеито. Ортис отрицательно покачал головой.
— Проверь, — приказал Фико Хосеито, продолжая держать револьвер у груди Ортиса.
Хосеито достал свой пистолет и бегом поднялся на второй этаж, где были расположены спальни.
— Нам с тобой о многом надо поговорить, —- сказал Таблада.
— Но что происходит, Фико? — простонал толстяк.
— Кто такой Рамон Сьерра? — медленно спросил Таблада,
— Рамон? Какой?
— Не валяй дурака, Леон. Тебе это не идет, да и у меня нет времени. Выкладывай.
— Клянусь тебе самым святым...
— Никого! — крикнул сверху Хосеито.
— Спускайся и посмотри на кухне, в ванной! — распорядился Таблада и снова пристально уставился на лоснящееся лицо толстого Ортиса.
— Ну, я жду, Леон.
— Что случилось, Фикито? Да разрази меня господь...
Фико не дал ему закончить, дулом пистолета с силой ударил его по лицу, и толстяк, словно мешок с камнями, свалился на ковер. Деревянный пол комнаты дрогнул.
Изо рта Ортиса потекла кровь, он застонал, сделал попытку приподняться на колени.
— Фикито, ради бога...
— Я из тебя правду вытряхну! — закричал Таблада.
Он ногой ударил его в грудь, и толстяк снова покатился но ковру. Таблада подбежал к нему:
— Терпение у меня иссякает, Леон.
— Ради девы Марии... — выдохнул Ортис, пряча лицо.
— Хватит трепа, собака! — кричал Таблада. — Кто такой Рамон Сьерра? Кто?
Рикардо решил не звонить юрресу до воскресенья. До того, как в субботу в 8.30 он не исполнит на своем «пианино» заданной пьесы, ему не хотелось связываться с Торресом.
Было три часа дня. Рикардо направился в расположенную рядом е аэропортом контору по прокату автомашин и предъявил членский билет клуба «Диннерз». Служащий вручил Рикардо ключи и пожелал приятного пребывания в Майами.
В 3.25 Рикардо уже ехал по направлению к маленькому мотелю Тандербиорд на 185-й улице.
В 4.30 ему вручили ключи от номера в восточном крыле здания рядом с бассейном.
В 5.30, приняв душ, он поехал на Флэджлер. Там купил за
шестьдесят пять долларов магнитофон «Филлипс», истратил пятьдесят на белье и чемодан и вернулся в «Тандербирд». Около восьми поужинал в ресторане мотеля, вернулся к себе и заправил в магнитофон ленту с исповедью Сан Хиля. В 9.30 у него уже был готов текст сообщения в Гавану. Оставалось лишь зашифровать его. За ключом к шифру и «пианино» он поедет на следующий день утром.
Рикардо спрятал магнитофон и ленту в купленный чемодан, закрыл дверь на задвижку, разделся и бросился на кровать, чтобы перед сном немного послушать музыку по радио, стоящему рядом, на ночном столике. Передавали джазовую программу. Аппарат кондиционированного воздуха работал на полную мощность, Рикардо пришлось встать и надеть свитер.
Но музыка не успокоила его. Напротив.
Нервно куря, он походил по комнате, потом достал «магнум» из чемодана и спрятал его под подушкой. Снова лег, погасил свет, выключил радио и наконец заснул.
СУББОТА
Час пятнадцать ночи.
Все было готово. Оставались лишь две вещи. Первое: чтобы Чанг позвонил из Майами и сообщил, что Рикардо Вилья уже никогда не завяжет узла на своем галстуке, а, следовательно, он, Чанг, уже забрал ленту. Второе: найти последнее недостающее звено в той цепи, которой он опутает Стюарта Дьюка. А так у него на руках все козырные карты для выигрыша: жена Сан Хиля, Чарли, доктор Клюгер...
Безусловно, его ждет удача.
— Неудачи быть не может, — пробормотал Майк Норман.
— Что? — спросила лежавшая рядом с ним девушка из «Плзйбоя».
— Ничего, — успокоил ее Норман,
Шел дождь.
Фико Таблада посмотрел на часы: 7.25.
— Пойдем позавтракаем, — предложил Хосеито.
Они уже десять минут в Майами. Оба они не любили Майами. Обоим пришлось жить здесь (Фико три месяца, а Хосеито почти год), но в Майами все походило на Гавану, им же хотелось совсем другого. Поэтому оба решили перебраться в Нью-Йорк. Что ж, вышло не так плохо.
Они вошли в одно из кафе аэропорта, сели у стойки, спросили булочек и черного кофе.
Ортис признался, что Рамой Сьерра на самом деле звался Рикардо Вилья Солана и был одним из доверенных лиц Торреса. Но, судя по описанию Ортиса, Вилья Солана совсем не был похож на того убитого человека, которого выносили из квартиры
Сан Хиля.
Во всяком случае, наиболее вероятно, что этот Рикардо еще в Нью-Йорке. Но у них дело к Торресу, главарю; если кому-то и нужно было стереть Сан Хиля с лица земли, то, уж конечно, ему. Что ж, пускай он и расплачивается за его смерть. (Хотя они, конечно, воспользуются и тем, что Ортис дал им адрес Вильи Сола-ны, и оставят ему маленький подарок на память: жестянку из-под чая, набитую динамитом, подсоединенную к батарейке и взрывателю. Едва открыв дверь своей квартиры, Вилья Солана уже очутится в аду в компании Сан Хиля.) Позавтракав, они вышли из кафе.
— А теперь? — спросил Хосеито.
— Я поеду к Торресу, а ты отправляйся поставить эту свечечку святой Варваре.
Каждый из них взял такси.
Полчаса спустя Фико уже стучался в стеклянную дверь конторы Хайме Торреса.
- Войдите, — ответила секретарша.
Улыбающееся лицо Таблады появилось в дверях.
— Можно войти? — спросил он по-английски.
— Чем могу служить? — встав, спросила девушка, Таблада вошел в прохладное помещение,
— Мистер Хайме Торрес у себя?
— Он вас ждет?
В этот момент открылась дверь справа, и какой-то мужчина, внешностью менее всего напоминающий адвоката, в обтягивающем пиджаке и е огромными усами столкнулся с Таб-ладоа.
— Кого он ищет? — спросил он девушку, продолжая пристально разглядывать Табладу.
— Доктора.
— По какому делу?
— Вот тут моя визитная карточка, — пробормотал Таблада, похлопывая себя по карманам, словно стараясь найти ее.
— Здесь! — и он быстро сунул руку в карман. Усач тотчас же понял, что из кармана будет вынута не визитная карточка, но Таблада действовал молниеносно.
— Спокойненько!- приказал он, целясь в присутствующих из револьвера.
В субботу с утра шел дождь. Стоял один из тех гнетущих дней, когда дует порывистый ветер, а небо кажется грязным и грустным. Рикардо. проснулся со страшной головной болью, ве-
роятно, расшалились нервы, да, кроме того, он слишком много курил последние двое суток.
Принял горячий душ и побрился. Надел теплые брюки, свитер и удобные башмаки. Открыв дверь номера, вспомнил, что забыл «магнум» под подушкой. Вернулся и спрятал его в чемодан. Положил в карман ленту с записью рассказа Сан Хиля и текст сообщения, который следовало передать сегодня вечером в 8.30.
Он быстро позавтракал апельсиновым соком и кофе и купил в киоске пачку «Мальборо». Чтобы не промокнуть, пришлось быстро пробежать метров двадцать от двери мотеля до стоянки. Сел в «мустанг», включил зажигание и медленно выехал на улицу.
Чанг ни на минуту не сомкнул глаза. Он два раза сходил в ванную, умыл лицо. Все остальное время провел, сидя на неудобном стуле, ощущая медленный бег часов.
Сейчас было почти девять утра. Но гардины на окне плотно задернуты, комната тонула в темноте.
И тогда он услышал.Сначала это было далекое, легкое царапанье в дверь, выходящую в коридор здания. Медленно, безмолвно он поднялся на ноги. Скользящей походкой приблизился к стене, спрятался в углу и затаил дыхание.
Он улыбнулся — кто-то отмычкой, как он сам одиннадцать-двенадцать часов назад, пытался открыть дверь. Только человек по ту сторону двери делал это не так умело.
Металлический щелчок — и замок открылся.Дверь бесшумно растворилась, чья-то тень скользнула в комнату.Чанг подождал, пока человек не закрыл дверь.Когда засов упал и рассеялся тонкий лучик света, просочившийся из коридора, Чанг прыгнул.
У человека было всего две секунды, чтобы сообразить, что происходит. Две секунды, протекшие от первого удара, сломавшего ему позвоночник, до второго, проломившего череп.
Он даже не успел застонать и тяжело упал в двух шагах от двери. Чанг зажег свет.В широко открытых глазах человека, казалось, еще светилась жизнь, но Чанг знал, что он мертв.
Он присел на корточки рядом с хрипевшим неподвижным телом, неторопливо достал из кармана фотографии, которые ему передал в Нью-Йорке Чарли Мелтон, сравнил их с побелевшим, сведенным судорогой лицом лежащего на полу человека. Это был не Рикардо Вилья Солана!
Произошла какая-то ошибка.Чанг вывернул карманы убитого. Небольшая бомба, из тех, что подкладывают в дома, отмычка, изоляционная лента, ре-ольвер. Кроме того, он нашел бумажник с двадцатью долларами, которые тут же переложил себе в карман, и водительские рава: «Хосе А. Менокаль; АФ № 39867, Нью-Йорк 8622».
В 10.30 Рикардо остановил «мустанг» перед дверью дома, где была расположена его квартира. Выключил мотор, поднял стекла, запер машину и вышел.
Долго он здесь не пробудет, он только заберет чемодан с рацией и шифровальную книгу. Но все же чтобы достать их из тай-ника, потребуется минут двадцать, не меньше.
Он поднялся к себе на этаж и вынул ключ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17