– Это вполне можно понять.
– Я оказалась на западе страны, пела то в одной группе, то в другой, пыталась сниматься в кино. Мне кое-что перепадало от некоторых постановщиков, но чаще всего это были просто царапины на мочках моих ушей и на грудях. В общем, пошла вразнос. Но вот я встретила Тейлора. Фамилия его – Вест. И сразу же взялась за себя, начала исправляться. Он много колесил и не сказала бы, что купался в деньгах. Поэтому несколько месяцев назад и приняла предложение Питера вернуться домой, чтобы помочь ему с проектом «Ксанаду».
– А как он относится к перспективе стать дедушкой?
– Он... гм... он не знает об этом. Он только что познакомился с Тейлором. И все еще думает, что в январе я возобновлю занятия.
Сара ненадолго задумалась, услышав такую новость.
– Я все же надеюсь, что вы когда-нибудь получите ученую степень, – молвила она после паузы. – А сейчас, мне кажется, вы должны все рассказать Питеру. Дайте ему возможность погрузиться в сомнения.
– Я подумаю об этом.
– Если иметь в виду чистую биологию, Аннали, то довольно скоро он начнет размышлять, почему его чудодейственный порошок «Ксанаду» в известных случаях не препятствует росту живота.
– Это уж точно.
– К тому же нелишне, с этой точки зрения, рассказать также Питеру о встрече со мной. Семь лет достаточно большой срок, чтобы зарубцевались все раны... даже у него. Кроме того, так же, как и с вашим животом, рано или поздно все станет известным.
– Я сделаю это, если вы того хотите.
– Да, хочу. Но вы, конечно, должны поступать так, как находите нужным. Вообще-то, коль скоро вы живете у него и он поддерживает вас материально...
– Понимаю.
– С другой стороны, об исчезновении моих писем не стоит заводить разговор.
– Старая история.
– Точно. Господи, разболталась же я с вами. Вообще-то я плохо себе представляю, как мы встретимся с вашим отцом после стольких лет разлуки!
– Но мне Хотелось бы, чтобы у вас был спокойный, безмятежный вид, когда вы будете принимать нашего ребенка. – Аннали опять засмеялась. От улыбки ее необычное лицо стало еще более привлекательным.
– Позабочусь об этом, – заверила Сара. – И еще одно.
– Слушаю вас.
– Если я стану вашей акушеркой, а вы захотите, чтобы ваш младенец получил лучшие шансы оказаться здоровым, то от курения надо будет отказаться.
Миндалевидные глаза молодой женщины прищурились.
– Нельзя ли мне вместо этого отказаться от чего-либо другого? – спросила она.
Сара покачала годовой.
– Аннали, это настолько важно, что торговаться не стоит.
– Хорошо, ладно. Будем считать, что сигареты – это для меня уже дело прошлое.
– Отлично. – Сара взглянула на часы. – Послушайте, – предложила она. – Мне надо возвращаться в больницу. Но если вы меня проводите туда, то я объясню вам хотя бы частично то, что произошло... почему я ушла.
– Но вы совсем не должны...
Сара взяла Аннали под руку.
– Знаю, – произнесла она.
К тому времени, когда они подошли к воротам городка МЦБ, Аннали печально кивала головой, обняв Сару за плечи.
– Ничего из рассказанного вами не удивляет меня, – сказала она. – В общем-то он неплохой человек, просто иногда с ним трудно. Возможно, и вы не удивитесь, если я скажу, что Генри Макаллистер предан Питеру, как и прежде. Он присутствовал на обеде в поселении «Ксанаду» и работает сейчас над скульптурной фигурой фонтана, который будет сооружен на парадной лужайке.
– Вы угадали, – заметила Сара. – Меня это не удивляет...
Ее голос смолк. Хотя она один раз навестила Макаллистера в больнице после операции, он никак не обнаружил, что знает о ее роли в спасении его жизни. А она тоже предпочла молчать об этом. Для нее был важен лишь сам факт, во всяком случае, так она в то время думала.
– Так вот, – произнесла Аннали, явно меняя тему разговора. – Что касается меня и моего ребенка, то предстоящие месяцы сулят нам очень важные перемены. Я брошу курить, пить, перестану полуночничать и прекращу поглощать сладости, ну, и... скажем, нужно ли мне бросать?..
– Нет, – прервала ее Сара. – Не нужно. Этим вы можете заниматься вплоть до самого конца.
– В таком случае вы имеете дело с начальной стадией безупречной беременности.
– Образцовый случай. Послушайте, поскольку вы уж находитесь здесь, почему бы не зайти в клинику прямо сейчас. Потом вы можете зарегистрироваться как надомный пациент, а сейчас сделаете обычные анализы крови и мочи, потом отправитесь домой. У меня достаточно времени, чтобы все быстренько проверить и удостовериться, что все нормально. После чего мы заглянем в комнату, где у меня хранится запас предродовых дополнительных лекарств из трав, которые нравятся многим моим пациенткам. Вам бы следовало начать их принимать прямо сейчас. Если, конечно, вы отдаете предпочтение органике перед химией.
– Я остаюсь дочерью своего отца, – заявила Аннали. – К тому же если вы что-то советуете, то я это выполню. Вы же ведь доктор.
* * *
Роза Суарес положила последний предмет привезенной с собой одежды в кленовый комод, а на верх его поставила рамочки с фотографиями своего мужа, Альберто, трех дочерей и четырех внуков. Кровать и завтрак пансионата, который она выбрала из рекомендованного ее отделом списка, были не очень изысканны. Но помещение было достаточно уютное и находилось на расстоянии короткой прогулки от Медицинского центра Бостона.
После почти двадцати пяти лет работы и продолжительных расследовательских командировок на местах, распаковка дорожных чемоданов стала таким же привычным делом, как набросить халат. Но в этой командировке было что-то особое. Долго ли она продлится или недолго, важные ли будут выводы или нет, но это расследование станет для нее последним. На стол начальнику отдела она положила заявление с просьбой об отставке и пообещала Альберто, что на этот раз ее решение окончательное.
Теперь все будут счастливы. Ее муж семидесяти лет, почти на десять лет старше ее, воспользуется более дли менее здоровыми годами, чтобы насладиться вместе с ней жизнью на пенсии. Управление пополнится новичком. И что более важно, они смогут умыть руки в отношении коллеги, которая превратилась для них в какую-то неловкость – старую даму, которая, по мнению многих, завалила крупное расследование.
– Миссис Суарес, – послышался голос хозяйки пансионата за ее дверью, – на ваше имя пришли две коробки. Тяжелые.
– Просто распишитесь за их получение, миссис Фруманян. – Но не поднимайте их. Это – книги. Я сейчас спущусь за ними.
Получив задание заняться бостонским случаем, Роза провела немало часов в библиотеках. Она положила портфель на кровать и достала набросанные ею заметки. Тщательная подготовка и одержимое внимание к деталям – этим она всегда отличалась – ключ к некогда непрерывной цепочке успехов. Эти качества никогда не подводили ее, даже в Сан-Франциско. И она поклялась, что не подведут и на этот раз.
Она знала, что начальник ее отдела больше всего не хотел, чтобы это расследование поручили ей. Фиаско по программе БАРТ, возможно, стоило ему повышения. И с тех пор он делал все, чтобы свести ее деятельность к перекладыванию бумажек, составлению библиографических справок и сортировке бесконечных компьютерных распечаток. Но в момент, когда позвонили из Бостона, она оказалась единственным наличным региональным эпидемиологом. А речь шла о смертельных исходах.
Она переоделась в серый тренировочный костюм фирмы «Чемпион», который дочери подарили ей на Рождество, и стала спускаться по узкой лесенке. Миссис Фруманян стояла возле коробок, ждала ее, чтобы, как это было видно, проверить их содержимое. Это была приятная полная женщина с глубокими складками на лице, которое Розе понравилось.
– Не беспокойтесь, я справлюсь сама, миссис Фруманян, – сказала Роза.
– Пустяки. Я вдвое крупнее вас, и вы – моя гостья. Если вам надо перенести книги, то этим займусь и я.
У нее был сильный восточноевропейский акцент, но Роза не могла точно определить, из каких она мест. Фруманян разрезала коробки ножичком, который очень кстати оказался в кармашке ее фартука.
«Гематология», «Новейшее компьютерное программирование», «Дифференциальные исчисления», «Свертывание крови», – читала пожилая женщина названия книг, накладывая том за томом на согнутую руку.
– Два моих мальчика закончили колледж, – произношение хозяйки пансионата было на удивление правильным. – На каникулы они постоянно привозили книги, похожие на эти, но никогда их не читали.
– А я, миссис Фруманян, надеюсь потратить на их чтение уйму времени.
Роза постаралась полюбезнее выпроводить любопытную женщину из своей комнаты. Не хотелось, чтобы ей мешали. Ей выпал всего один шанс, один последний шанс – уйти с достоинством, уйти победителем. На этот раз она никому не станет верить. Абсолютно никому.
Глава 12
Уиллис Грейсон, поглаживая букет экзотических цветов стоимостью в сто пятьдесят долларов, поднимался по лестнице на пятый этаж хирургического отделения. Небольшая простуда после возвращения с побережья не позволила ему поплавать в бассейне, поэтому он приветствовал хотя бы это небольшое физическое упражнение.
После утреннего решения Лизы поговорить с ним позже, которое так резануло его, он и Бен Харрис провели целый час с доктором Рэндалом Снайдером. Похоже, он был порядочным специалистом, но не более, и все же на Бена он произвел впечатление, и этого оказалось достаточно, чтобы смягчить гнев Уиллиса на врачей, которые занимались его дочерью. Если принять во внимание то обстоятельство, что Снайдер и больница были с самого начала уверены, что у Лизы не было средств, чтобы оплатить лечение, ухаживали здесь за ней достаточно хорошо.
Обескураживало только, что ни Снайдер, ни другие врачи из этой группы медиков не докопались до причины того, что произошло с кровью Лизы. Однако было похоже, что они собираются продолжить расследование. Грейсон получил Бену Харрису выявить имена ведущих экспертов в этой области, чтобы подключить их к этому делу.
Следующим пунктом повестки дня Грейсона было посещение сегодня вечером руководителя отделения физиотерапии и реабилитации. Он тактично проинформирует, что, хотя он и благодарен за усилия отделения, специалисты реабилитационного института Раска в Нью-Йорке займутся подбором и установлением протеза для Лизы. А потом, возможно на следующее утро, он попытается встретиться со стажером-гинекологом, которая, как говорят, сделала больше других для спасения Лизы. Если Сара Болдуин и действительно сыграла такую роль, его люди займутся тем, чтобы разузнать побольше об этой женщине и ее нуждах и предложить соответствующее вознаграждение.
Воодушевленный тем, что он разыскал дочь, которая ускользала от него почти пять лет, что он нужен ей, Грейсон зашагал вдоль коридора к палате 515. На двери не оказалось ни одной из двух вставных табличек; Он стукнул один раз и толкнул дверь. Обе кровати были свежезастланы, а палата пустая.
– Что за черт?
Преодолевая беспокойство, смущение и гнев, Грейсон проверил два металлических шкафа, заглянул в ванную. Все было чисто и пусто. Уйдя от Лизы утром, он попытался перевести ее в отдельную палату. Когда ему сказали, что все палаты на этом этаже двойные, он дал старшей медсестре строгое указание предупредить приемный покой, что он заплатит любую сумму за то, чтобы не занимали другую кровать в палате 515. Дьявольщина, что же могло произойти?
О" бросил цветы на одну из кроватей и помчался в дежурную комнату медсестры. Дженин Куртис, сестра, с которой он разговаривал утром, казалось, подготовилась к стычке.
– Мисс Куртис, – требовательно спросил он, – куда подевалась моя дочь?
Она спокойно выдержала его взгляд.
– Сэр, с ней ничего не случилось, – объяснила она с подчеркнутой любезностью. – У нее все хорошо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67