он всегда реагировал на это довольно бурно. Но сейчас я не был больше преследуемым, я был хищником, следящим за жертвой.
Дверь подвала была все такой же — старой и поржавевшей. Я осторожно открыл ее и спустился вниз, включив маленький фонарик. В подвале все еще находился старый котел, покрытый асбестом. Рядом громоздились кучи угля, но, несмотря на все это, теперь подвал выглядел намного чище, чем раньше. Видимо, пожарная или санитарная инспекция заставляла хозяина позаботиться об этом. Исхоженные ступеньки вели на первый этаж. Дверь была заперта, но мой мощный удар плечом сорвал замок. Дверь ударилась о стену, причем с таким грохотом, что это должно было напугать всех жильцов.
Но этого не случилось: грохот потонул в громе револьверных выстрелов, прокатившихся по дому почти в ту же секунду. Выстрелы, раздавшиеся этажом выше, последовали один за другим с такой быстротой, что я даже не мог определить калибра оружия. Я смог лишь различить, что стреляли из трех револьверов, потом прогремели еще два выстрела и, наконец, еще один. За этими выстрелами последовало гулкое эхо по лестничной клетке и запах пороха. А потом — возбужденные голоса жильцов и пронзительный вопль женщины, призывавшей на, помощь полицию.
Прижавшись к самой стене, я стал стремительно подниматься по лестнице и почти сразу же споткнулся о мертвеца. Эта секундная задержка спасла мне жизнь, так как в этот момент раздался выстрел сверху, и пуля впилась в стену буквально в трех дюймах от меня, обсыпав штукатуркой. В тот же миг я услышал топот ног, убегающих вверх по лестнице. Внезапно топот смолк, потом раздался опять. Довольно часто полиция вынуждена действовать применительно к обстановке. На этот раз я должен заполучить преступника! Я вынул револьвер, взвел курок и вновь стал подниматься по лестнице. Все замерло. Постепенно я добрался до верхнего этажа, до двери, ведущей на крышу. Не думая о смертельной опасности, я выбрался на крышу и мгновенно укрылся за дымовой трубой.
Дождь продолжал идти, и кроме шума дождя, бившего по железной крыше, не было слышно ничего. Однако меня охватило скверное предчувствие, что я не один. Я вышел из-за укрытия, подошел к краю крыши и выглянул на улицу. Послышался грохот бачка с отбросами, потом заскрипела изгородь, и в ту же секунду я увидел силуэт человека, перелезавшего через нее. Я выстрелил в него, хорошо помня правила стрельбы и понимая, что и большое расстояние, и темнота ночи не позволят мне сделать результативный выстрел. После этого я начал спускаться обратно по лестнице.
На ступеньках лестницы валялся труп Стива Лютца. Он лежал перед дверью Паулы Ли физиономией вниз. Я нажал на ручку и вошел в квартиру, совершенно не зная, что меня здесь ожидает. В кухне горел свет, и как раз под лампой свисал со стула жирный труп Эла Ризе. Выстрел поразил его в сердце, и когда я быстро прикинул возможную траекторию, то пришел к выводу, что человек, стрелявший в него, должен был стоять в дверях спальни.
Паула лежала на кровати с широко раскрытыми глазами, а все ее тело судорожно сжималось от боли. Судя по положению тела, она должна быть мертва. Наверное, и убийца пришел к такому выводу. Дыхание было почти незаметно, лишь мелкое непроизвольное подергивание показывало — человек пытался победить смерть.
Увидев ее шевелящиеся губы, я подошел к ней ближе.
— Паула, это я... Джо Скаплон.
Она попыталась повторить мое имя.
— Кто это сделал... Паула?
Шепот, срывавшийся с ее губ, почти невозможно было разобрать. Я нагнулся еще ниже и услышал:
— Эл... он хотел дать мне свободу... Он... он обещал... Только я должна была сделать... выполнить одну его просьбу...
— Какую?
— Пустить к себе одного человека... сюда... — выдавила она из себя.
— Кого, Паула? Кого?
Вместо ответа, она прошептала:
— Эл должен был прийти первым... но... но первым пришел не он... — Ее шепот стал каким-то свистящим. Он был ужасен... это чудовище... он даже... — Видимо, воспоминание заставило ее умолкнуть. Через несколько секунд ее губы вновь шевельнулись. — Эл... вошел... сел... Я еще хотела закричать, но он меня ударил...
— Кто? Кто это был, Паула?
Она вернулась в реальный мир из своих воспоминаний, глаза ее утратили стеклянное выражение, и Паула попыталась взглянуть на меня. Я схватил ее за руку, но она тотчас же испуганно отдернула ее. Кровь снова потекла из раны на виске. Паула открыла рот, словно собираясь закричать, но крика не получилось. Она так и умерла, с лицом, искаженным от ужаса, и с широко открытым ртом. Глаза Паулы остались широко раскрытыми, точно она повстречалась с самой смертью и сейчас смотрела на нее.
Перед домом остановилась дежурная патрульная машина, и в следующее мгновение на лестнице уже послышались тяжелые шаги. Через несколько секунд квартира Паулы была забита полицейскими. Они все сфотографировали, взяли у меня показания и в конце концов на глазах толпы, собравшейся перед парадным, вынесли все трупы и погрузили их в машину.
Оливер и Брайан отвели меня в сторону. Собственно, все было точно так, как и в первую ночь, когда меня вызвали для опознания Дуга Китхона.
— Так больше не может продолжаться, Джо, — заявил капитан Оливер. — Можно ожидать бурной реакции прессы и общественности. Это нам может дорого обойтись.
— Плевать мне на это!
— Вы же были здесь, — спокойно произнес Брайан.
— Да, конечно, был. Но я опоздал, а быстрее прийти не мог. Я же сказал вам, что просто случайно увидел двоих на улице. Скорее всего, это были Бимиш и Лоферт Эл Ризе назначил свидание с убийцей и взял их с собой в качестве телохранителей. Но убийца оказался хитрее. Сперва он расправился с Элом Ризе, а потом подкараулил Лоферта и Бимиша и подстрелил их, как зайцев. Брайан кивнул.
— Мы должны дождаться результатов вскрытия, чтобы узнать, из какого оружия был убит каждый из них. Но пули, прикончившие Лоферта и Бимиша, того же калибра, что и пуля, ударившая в стену рядом с вами. Пулю, пробившую Эла Ризе насквозь, мы еще не обнаружили, но, судя по всему, ни одна из них не выпущена из оружия этих мертвых гангстеров.
Так мы стояли под дождем и не знали, что нам еще сказать друг другу. Наконец капитан Оливер нервно кашлянул и, не глядя на меня, проговорил:
— Ты должен срочно сдать дело, Джо, иначе у нас будут крупные неприятности.
— Ты же дал мне еще два дня, не так ли?
— Так... но после случившегося мы не в состоянии этого себе позволить. Если бы Паула Ли сумела заговорить, то у нас был бы хоть малейший след, а так мы опять бредем на ощупь.
— Но эту ночь вы мне еще можете дать?
— Ночь, но не больше, — вставил Брайан. — Правда, это мало что изменит, но такой срок мы дать можем. А теперь давайте лучше уйдем из-под дождя.
Глава 9
Мне надо было пройтись, чтобы все тщательно обдумать. Я обошел квартал по кругу. Квартал, в котором я родился и вырос и впитал в себя все его запахи... Размышляя над случившимся, я не мог прийти к какому-то определенному выводу. На углу я остановился и открыл ящик с полицейским телефоном. Звонок оторвал Мака Бриссона от его вечернего кофе, который он пил, изучая последние сообщения. Я рассказал ему о случившемся.
— Здорово! — только и сумел произнести он.
— Вот так-то, Мак. Кстати, мы выяснили дату, когда Гус Уайлдер звонил своему брату.
— О Гусе можете забыть, лейтенант. Он уже выбыл из игры.
— Что?!
— Полиция обнаружила его труп три часа назад. Застрелился из револьвера 22-го калибра. У меня на столе отчет судебного врача. Причем застрелился несколько дней назад.
— Черт побери! — выругался я. — Чтоб он пропал!
Повесив трубку, я запер телефонный ящик и вновь принялся колесить по кварталу. Я старался себя переубедить, но ничего из этого не получалось. Все это время Гус Уайлдер был мертв, и значит, оставался лишь один вариант. Мне страшно было об этом думать, но тем не менее это почти наверняка было так.
Теперь я знал, куда мне идти. В одно-единственное место... Да, Паула Ли не могла больше говорить, но она все же сумела указать мне верный путь, не сказав при этом ни слова. Ее молчание было гораздо красноречивее, чем все слова в мире. Она сказала мне то же самое, что и дядюшка Джонс, — нечто, чего я не хотел слышать и поэтому оставил без внимания.
Но теперь факты вопили о правде, кидая ее прямо мне в физиономию. Хотя бы тот факт, что я был здесь. Я направился к патрульной машине и попросил отвезти меня на ту улицу, на которую мне противнее всего было смотреть. Еще утром фирма начала привозить строительный материал и технику, чтобы снести всю эту часть улицы и начать воздвигать новый жилой комплекс Новый комплекс, который люди вскоре превратят в такую же помойку и клоаку. — Я нерешительно вылез из машины, остановился и посмотрел наверх, на темные окна квартиры. Холодный дождь бил по стеклу, превращая его в темное зеркало — злобный глаз на фоне темного, отвратительного дома. Все происходящее казалось каким-то нереальным.
Там, наверху, я должен понять, как чувствует себя человек, который знает, что смерть его совсем близко. Там я должен познать чувство безмятежности и полного покоя.
Я вытащил из кобуры пистолет.
Дверь дома... вторая дверь, в коридор... За ней зияющая пустотой лестница.
Подняться на один этаж... потом прямо...
Я уже видел себя лежащим на полу со слегка приоткрытыми глазами, с отвалившейся нижней челюстью. Без сознания... И разумеется, без всяких угрызений совести. Ничего бы не осталось. Только смерть.
Вытоптанная дорожка у меня под ногами... Какой-то затхловатый запах...
По старой ребяческой привычке я перескочил через первую ступеньку и стал считать следующие.
Еще четыре... три... две... Я на площадке.
Дверь находилась ярдах в трех от лестницы. Но я не спешил... Не спешил прикоснуться к смерти.
Медленно я дотронулся до дверной ручки, взвел курок тридцативосьмикалиберного револьвера. И внезапно почувствовал, как все это глупо и жалко.
Я вспомнил, как это началось. Собственно, у этой истории было два начала. И последнее было первым. В эту секунду я остро ощутил, как проста и нелепа эта история Дверь я открыл дулом револьвера. Света мне не требовалось. Тем более что в помещении горела керосиновая лампа, вероятно оставленная строителями.
Он сидел в старом, потрепанном, но удобном кресле и лениво покуривал.
— Добрый вечер, Ларри, — спокойно произнес я.
И он, которого мы когда-то называли вождем краснокожих по прозвищу Бешеный Конь, мой родной брат-близнец, медленно повернулся и взглянул на меня с какой-то дикой усмешкой, которая была ему свойственна и раньше. Да, это был мой родной брат Ларри, которого я давно считал погибшим и с которым раньше меня часто путали, поскольку мы были похожи друг на друга как две капли воды. Наконец он сказал:
— Я уже давно спрашивал себя, когда же встретятся наши пути, Джо.
— Вот и встретились.
— Мне очень жаль.
— Действительно?
Он снова глубоко затянулся и бросил окурок через всю комнату.
— Ты попал в неприятную передрягу, не так ли?
Но это прозвучало скорее как утверждение, а не вопрос.
— Да.
Он бросил на меня взгляд и пожал плечами.
— Тебе нужно было вести себя похитрее.
— Да, наверное.
Я вновь уставился на него. Вернее, посмотрел на свое собственное лицо. Когда он не шевелился и молчал, то был страшно похож на меня. Внешне мы были абсолютно одинаковы. Но внутренний мир... нас разделяла пропасть... огромная пропасть.
Вождь краснокожих Бешеный Конь — да, прозвище было выбрано, правильно. В этом трудно было признаться, но это действительно так.
— Зачем ты все это сделал, Ларри?
— Какое это имеет значение?
— Возможно, очень большое.
Ларри ухмыльнулся и немного пошевелился.
— Послушай, братишка, ты пошел своим путем, а я — своим. Но ведь мы остаемся братьями, не так ли? Правда, из-за меня ты попал в страшную передрягу...
— Ты не ответил на мой вопрос, Ларри.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13