Эндрюз поставил микроавтобус так, чтобы детективы могли одновременно видеть и Киньонеса, не выходившего из своей машины, и дом, куда вошла молодая девушка. Через несколько минут они увидели ее в осветившемся окне одного из нижних этажей, но только на мгновение. Она сразу же задернула плотную штору.
— Она знает, что он все еще здесь, — прокомментировал Турстон.
— Да. Похоже, он увязывался за ней и раньше. Быть может, он даже знает номер ее квартиры.
— Ах, ты черт! Он пошел туда! — воскликнул Тур-стон.
Пока детективы наблюдали за окном, Киньонес выбрался из машины, подошел к входной двери вместе с каким-то жильцом дома и, следуя за ним по пятам, проник внутрь. Детективы ринулись следом, но наткнулись на запертую дверь, которая не поддавалась даже на толчки всем телом. Сквозь стеклянную стену парадного внутри уже никого не было видно. Турстон принялся лихорадочно нажимать кнопки домофона.
— Это полиция! — выкрикивал он. — Мы преследуем преступника, откройте скорее!
Многие из жильцов дома отнесутся к этому с подозрительностью, но, может, хоть кто-то…
Этот кто-то нашелся на сей раз довольно быстро. Раздался громкий зуммер.
— Открыто! — воскликнул Эндрюз, и оба ворвались внутрь.
— На каком она этаже? — на ходу спросил Эндрюз партнера. — Мне показалось, на третьем. Турстон кивнул:
— Скорей наверх!
Двери обоих лифтов в вестибюле были закрыты. Эндрюз нажал на кнопку вызова, двери одного сразу же открылись. Из него вышла пожилая дама с пекинесом на поводке. Собачонка упиралась, и Турстон решил эту проблему, просто подняв ее и вышвырнув из лифта. Леди открыла было рот, чтобы возмутиться, но оба полицейских уже были внутри лифта. Эндрюз ткнул в кнопку третьего этажа, затем нажал на “ход”, но техника в этом доме оказалась неторопливой. Сыщики извелись, дожидаясь, пока створки дверей сойдутся и лифт поползет вверх.
На третьем этаже они бросились вправо по коридору, где, по их расчетам, должна была находиться квартира блондинки. Однако там все было тихо, все двери были закрыты. Турстон позвонил в две или три, но никто не отозвался.
— Это не здесь, — подвел он итог недолгим раздумьям. — Значит, на четвертом! Давай по лестнице.
И он бросился к двери с табличкой “Пожарная лестница”. Эндрюз не отставал. Перепрыгивая через три ступеньки, они поднялись на этаж выше и оказались в точно таком же коридоре. Дверь одной из квартир была распахнутой, ее явно просто выломали. В этот момент из квартиры донеслись два громких хлопка пистолетных выстрелов. Детективы схватились за оружие. Быстро, один за другим, выстрелы прозвучали еще четырежды.
С угрюмо-сосредоточенным выражением на лице Тур-стон медленно двинулся вдоль той стены, где располагалась дверь. Жестом приказав Эндрюзу следовать за собой, он шепнул:
— Я пойду сам. Прикрой меня.
Из квартиры между тем донеслись новые, но уже не столь громкие звуки: сначала чьи-то легкие шаги, потом непонятного происхождения стуки. Турстон с пистолетом на изготовку осторожно заглянул в дверной проем. Почти сразу он опустил оружие и вошел внутрь.
Через небольшую прихожую он увидел, что на полу в гостиной лицом вниз в луже крови неуклюже распластался Киньонес. На полу рядом с его вытянутой правой рукой поблескивала сталь. Турстон отметил про себя, что это был нож с выкидным лезвием и перламутровой рукояткой. Девушка, которая вблизи выглядела несколько старше, сидела на овальной оттоманке. В руке она держала пистолет стволом вниз. Волосы и одежда ее были в беспорядке, взгляд отрешенный.
— Я из полиции, — сказал Турстон, подходя к ней. — Отдайте мне это.
Обойма ее автоматического пистолета “Кэл Рон” двадцать второго калибра была рассчитана на шесть патронов. Ровно столько и слышали они выстрелов. Она послушно протянула ему свое оружие. Осторожно, чтобы не смазать отпечатки пальцев, Турстон положил пистолет на край стоявшего в углу комнаты стола.
В квартиру нерешительно просунулся Эндрюз, оценил обстановку и первым делом склонился над Киньонесом.
— Мертв, — констатировал он. Затем чуть приподнял тело, оглядел и обратился к Турстону:
— Видел, Чарли?
Он указал ему на расстегнутую ширинку брюк Киньонеса, из которой торчал член.
— Не видел, — буркнул Турстон. — Но можно было догадаться.
Любому сыщику известна склонность насильников демонстрировать свое мужское достоинство. Многие из них полагают, что это непременно должно возбудить женщину и сделать ее более сговорчивой.
— Вызови лучше “скорую”, чтобы они зафиксировали факт наступления смерти, — сказал Турстон. Эндрюз послушно взялся за портативную рацию.
— Девятнадцать-тридцать один вызывает диспетчера.
— Диспетчерская слушает.
— Пришлите мне бригаду спасателей для проверки возможного варианта “сорок пять”. Даю адрес. Дом семь-два-ноль-один по Тамайами Кэнел-роуд, квартира четыре-два-один. Нужны также два патрульных для охраны места преступления и группа экспертов-криминалистов.
— Принято.
Не прошло и минуты, как с улицы донеслись приближающиеся звуки сирен. Медики из пожарно-спасательной службы и патрульная полиция реагировали на подобные вызовы быстро. Криминалисты, конечно, приедут позже, но можно было не сомневаться, что они уже в пути.
Турстон вызвал по радио командира спецподразделения сержанта Малколма Эйнсли и сообщил ему о том, что произошло.
— Я неподалеку от вас, — сказал Эйнсли. — Буду через несколько минут.
Эндрюз тем временем приступил к работе, достав блокнот для заметок.
— Будьте любезны назвать ваше имя, мисс, — обратился он к женщине, сидевшей все в той же позе.
Не без труда она сумела сосредоточиться, хотя руки ее все еще заметно дрожали.
— Дульсе Гомес. Незамужняя, тридцать шесть лет, в квартире живу одна, — кратко отвечала она на вопросы. — В Майами перебралась десять лет назад.
Эндрюз отметил про себя, что она привлекательна, но какая-то вся слишком жесткая, огрубевшая.
Гомес работала техником по ремонту телефонов в компании “Сазерн белл”. Вечером училась в колледже Майами-Дейд на факультете телекоммуникаций.
— Хочу получить работу получше, — объяснила она. Подошедший к ним Турстон указал на тело Киньонеса и спросил:
— Вы знаете этого человека? Видели его раньше?
— Никогда в жизни! — мотнула головой Дульсе Гомес.
— Мы наблюдали за ним. Похоже, он увязывался за вами и раньше, но только вы не замечали.
— Да?.. Хотя у меня пару раз действительно было чувство, что кто-то… — Она осеклась, раздумывая. — Постойте-ка, ведь этот пендехо в точности знал, в какой квартире я живу! Он ведь поднялся прямиком ко мне.
— И высадил дверь? — спросил Турстон. Гомес кивнула.
— Он ворвался, как взбесившийся бульдог. Глаза сумасшедшие, член наружу, в руке нож.
— И тогда вы стали в него стрелять? — спросил Тур-стон.
— Нет, я не сразу взяла пистолет. Я встретила его приемом карате. Он выронил нож.
— Вы каратистка?
— Имею черный пояс. Потом я приложила его еще два раза — в голову и по корпусу. Он и грохнулся. Я взяла пистолет и пристрелила его.
— А где был пистолет?
— В другой комнате. В тумбочке у меня в спальне. Турстон озадаченно уставился на нее.
— Вы хотите сказать, что всадили в этого типа всю обойму, когда он уже лежал на полу?
На этот раз женщина помедлила с ответом:
— Ну да… Я боялась, что этот гнус поднимется. У него же был нож, и он начал шевелиться… Я еще пару раз стукнула его ногой по голове, когда патроны кончились.
Вот, стало быть, что означали глухие стуки, которые детективы слышали, когда подбирались к двери ее квартиры.
— Но ведь он уже не шевелился, а вы всадили шесть пуль? — недоуменно спросил Эндрюз.
— Нет, должно быть, но я все равно еще очень его боялась.
Медики из бригады спасения прибыли, пока шла беседа. Им понадобилось лишь несколько секунд, чтобы констатировать смерть Киньонеса. В коридоре дежурили двое рядовых патрульной службы, которые втолковывали собравшимся на шум жильцам, что ничего интересного не происходит и все волнения излишни.
Малколм Эйнсли приехал вовремя — он услышал последние фрагменты разговора сыщиков с Дульсе Гомес.
— Повторите для полной ясности еще раз, мисс Гомес, — вмешался он в допрос. — Вы занимаетесь карате и сумели сбить нападавшего с ног, а потом, когда он уже лежал на полу, произвели в него шесть выстрелов из пистолета?
— Да, так все и было.
— В таком случае я хотел бы видеть разрешение на пистолет.
Ей впервые явно стало не по себе.
— Разрешение?.. У меня его нет. Пистолет мне подарил мой парень на прошлое Рождество. Завернул в подарочную бумагу и положил под елку. Я даже не думала, что…
— Он, должно быть, из НОА, этот ухажер, — сказал Турстон негромко, словно сам себе. — Только с таким складом ума можно додуматься положить пистолет под Рождественскую елочку.
У полицейских, которым не раз доводилось становиться свидетелями перестрелок и самим рисковать жизнью из-за легкодоступное™ огнестрельного оружия, Национальная оружейная ассоциация популярностью не пользовалась.
— Как зовут вашего парня, Дульсе? — осведомился Эндрюз.
— Хусто Ортега. Только он уже больше не мой парень.
Эйнсли легко прикоснулся к руке Брэда Эндрюза:
— Дело, я вижу, усложняется. Мне кажется, пора ознакомить леди с ее правами.
— Я и сам так подумал, сержант. — Эндрюз снова обратился к хозяйке квартиры:
— Существует так называемое “правило Миранды”, Дульсе. Согласно ему, я должен предупредить вас, что вы не обязаны разговаривать со мной и отвечать на мои вопросы. С этого момента все, что вы скажете, может быть запротоколировано и использовано против вас в качест…
— Мне прекрасно известны мои права, — оборвала его Дульсе Гомес. — Не напрягайтесь. Я не приглашала этого подонка вламываться в мое жилье. И все, что я сделала, — была самооборона.
— И тем не менее я обязан выполнить эту формальность, так что дослушайте, пожалуйста. Когда Эндрюз закончил, Эйнсли сказал:
— Это не в наших правилах, мисс Гомес, но я бы очень рекомендовал вам связаться с адвокатом прямо сейчас.
— Почему?
— Я не утверждаю, что это случится непременно, но кое-кто может посчитать, что у вас не было необходимости убивать человека, что вы уже сделали все для самозащиты, когда…
— Чушь собачья! — оборвала она его резко, но потом вдруг задумалась. — Хотя я, кажется, начинаю понимать, к чему вы клоните.
— Я только лишь посоветовал вам обратиться к адвокату.
— Послушайте, я ведь просто работяга. Расходов на адвоката мне не потянуть. Оставьте меня хоть ненадолго в покое. Я сяду и обдумаю, как мне быть.
— Ты вызвал представителя прокуратуры? — негромко спросил Эйнсли Турстона.
— Нет еще.
— Поторопись. Нам нужно быстрое решение по этому делу.
Турстон кивнул и взялся за рацию.
Приехали эксперты-криминалисты и сноровисто взялись за свою работу. Турстону дали только записать номер пистолета, после чего двадцатидвухмиллиметровый “Кэл Рон” тщательно упаковали в пластик. После того как криминалисты обследовали телефонный аппарат в квартире Гомес, Турстон позвонил в полицейское управление.
— Мне нужно проверить пистолет. — Он дал описание оружия и его серийный номер, а потом в ответ на вопрос сказал:
— Начните с округа Дейд. Если понадобится, возьмете потом шире.
Компьютерная служба имела доступ не только к местным спискам владельцев оружия, но и к национальному и даже международному регистрам.
Турстон ждал молча, потом вдруг вскинулся:
— Вот это да! Эй, повторите-ка, чтобы я успел записать… Так… Так… Спасибо, записано.
Он сразу позвонил к себе в отдел. Во время всего разговора, который продлился минут десять, голос Турстока оставался негромким, но взволнованным. Закончив, он сделал знак Эйнсли и Эндрюзу. Троица отошла в дальний угол гостиной.
— Сейчас я вас удивлю, — сказал Турстон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
— Она знает, что он все еще здесь, — прокомментировал Турстон.
— Да. Похоже, он увязывался за ней и раньше. Быть может, он даже знает номер ее квартиры.
— Ах, ты черт! Он пошел туда! — воскликнул Тур-стон.
Пока детективы наблюдали за окном, Киньонес выбрался из машины, подошел к входной двери вместе с каким-то жильцом дома и, следуя за ним по пятам, проник внутрь. Детективы ринулись следом, но наткнулись на запертую дверь, которая не поддавалась даже на толчки всем телом. Сквозь стеклянную стену парадного внутри уже никого не было видно. Турстон принялся лихорадочно нажимать кнопки домофона.
— Это полиция! — выкрикивал он. — Мы преследуем преступника, откройте скорее!
Многие из жильцов дома отнесутся к этому с подозрительностью, но, может, хоть кто-то…
Этот кто-то нашелся на сей раз довольно быстро. Раздался громкий зуммер.
— Открыто! — воскликнул Эндрюз, и оба ворвались внутрь.
— На каком она этаже? — на ходу спросил Эндрюз партнера. — Мне показалось, на третьем. Турстон кивнул:
— Скорей наверх!
Двери обоих лифтов в вестибюле были закрыты. Эндрюз нажал на кнопку вызова, двери одного сразу же открылись. Из него вышла пожилая дама с пекинесом на поводке. Собачонка упиралась, и Турстон решил эту проблему, просто подняв ее и вышвырнув из лифта. Леди открыла было рот, чтобы возмутиться, но оба полицейских уже были внутри лифта. Эндрюз ткнул в кнопку третьего этажа, затем нажал на “ход”, но техника в этом доме оказалась неторопливой. Сыщики извелись, дожидаясь, пока створки дверей сойдутся и лифт поползет вверх.
На третьем этаже они бросились вправо по коридору, где, по их расчетам, должна была находиться квартира блондинки. Однако там все было тихо, все двери были закрыты. Турстон позвонил в две или три, но никто не отозвался.
— Это не здесь, — подвел он итог недолгим раздумьям. — Значит, на четвертом! Давай по лестнице.
И он бросился к двери с табличкой “Пожарная лестница”. Эндрюз не отставал. Перепрыгивая через три ступеньки, они поднялись на этаж выше и оказались в точно таком же коридоре. Дверь одной из квартир была распахнутой, ее явно просто выломали. В этот момент из квартиры донеслись два громких хлопка пистолетных выстрелов. Детективы схватились за оружие. Быстро, один за другим, выстрелы прозвучали еще четырежды.
С угрюмо-сосредоточенным выражением на лице Тур-стон медленно двинулся вдоль той стены, где располагалась дверь. Жестом приказав Эндрюзу следовать за собой, он шепнул:
— Я пойду сам. Прикрой меня.
Из квартиры между тем донеслись новые, но уже не столь громкие звуки: сначала чьи-то легкие шаги, потом непонятного происхождения стуки. Турстон с пистолетом на изготовку осторожно заглянул в дверной проем. Почти сразу он опустил оружие и вошел внутрь.
Через небольшую прихожую он увидел, что на полу в гостиной лицом вниз в луже крови неуклюже распластался Киньонес. На полу рядом с его вытянутой правой рукой поблескивала сталь. Турстон отметил про себя, что это был нож с выкидным лезвием и перламутровой рукояткой. Девушка, которая вблизи выглядела несколько старше, сидела на овальной оттоманке. В руке она держала пистолет стволом вниз. Волосы и одежда ее были в беспорядке, взгляд отрешенный.
— Я из полиции, — сказал Турстон, подходя к ней. — Отдайте мне это.
Обойма ее автоматического пистолета “Кэл Рон” двадцать второго калибра была рассчитана на шесть патронов. Ровно столько и слышали они выстрелов. Она послушно протянула ему свое оружие. Осторожно, чтобы не смазать отпечатки пальцев, Турстон положил пистолет на край стоявшего в углу комнаты стола.
В квартиру нерешительно просунулся Эндрюз, оценил обстановку и первым делом склонился над Киньонесом.
— Мертв, — констатировал он. Затем чуть приподнял тело, оглядел и обратился к Турстону:
— Видел, Чарли?
Он указал ему на расстегнутую ширинку брюк Киньонеса, из которой торчал член.
— Не видел, — буркнул Турстон. — Но можно было догадаться.
Любому сыщику известна склонность насильников демонстрировать свое мужское достоинство. Многие из них полагают, что это непременно должно возбудить женщину и сделать ее более сговорчивой.
— Вызови лучше “скорую”, чтобы они зафиксировали факт наступления смерти, — сказал Турстон. Эндрюз послушно взялся за портативную рацию.
— Девятнадцать-тридцать один вызывает диспетчера.
— Диспетчерская слушает.
— Пришлите мне бригаду спасателей для проверки возможного варианта “сорок пять”. Даю адрес. Дом семь-два-ноль-один по Тамайами Кэнел-роуд, квартира четыре-два-один. Нужны также два патрульных для охраны места преступления и группа экспертов-криминалистов.
— Принято.
Не прошло и минуты, как с улицы донеслись приближающиеся звуки сирен. Медики из пожарно-спасательной службы и патрульная полиция реагировали на подобные вызовы быстро. Криминалисты, конечно, приедут позже, но можно было не сомневаться, что они уже в пути.
Турстон вызвал по радио командира спецподразделения сержанта Малколма Эйнсли и сообщил ему о том, что произошло.
— Я неподалеку от вас, — сказал Эйнсли. — Буду через несколько минут.
Эндрюз тем временем приступил к работе, достав блокнот для заметок.
— Будьте любезны назвать ваше имя, мисс, — обратился он к женщине, сидевшей все в той же позе.
Не без труда она сумела сосредоточиться, хотя руки ее все еще заметно дрожали.
— Дульсе Гомес. Незамужняя, тридцать шесть лет, в квартире живу одна, — кратко отвечала она на вопросы. — В Майами перебралась десять лет назад.
Эндрюз отметил про себя, что она привлекательна, но какая-то вся слишком жесткая, огрубевшая.
Гомес работала техником по ремонту телефонов в компании “Сазерн белл”. Вечером училась в колледже Майами-Дейд на факультете телекоммуникаций.
— Хочу получить работу получше, — объяснила она. Подошедший к ним Турстон указал на тело Киньонеса и спросил:
— Вы знаете этого человека? Видели его раньше?
— Никогда в жизни! — мотнула головой Дульсе Гомес.
— Мы наблюдали за ним. Похоже, он увязывался за вами и раньше, но только вы не замечали.
— Да?.. Хотя у меня пару раз действительно было чувство, что кто-то… — Она осеклась, раздумывая. — Постойте-ка, ведь этот пендехо в точности знал, в какой квартире я живу! Он ведь поднялся прямиком ко мне.
— И высадил дверь? — спросил Турстон. Гомес кивнула.
— Он ворвался, как взбесившийся бульдог. Глаза сумасшедшие, член наружу, в руке нож.
— И тогда вы стали в него стрелять? — спросил Тур-стон.
— Нет, я не сразу взяла пистолет. Я встретила его приемом карате. Он выронил нож.
— Вы каратистка?
— Имею черный пояс. Потом я приложила его еще два раза — в голову и по корпусу. Он и грохнулся. Я взяла пистолет и пристрелила его.
— А где был пистолет?
— В другой комнате. В тумбочке у меня в спальне. Турстон озадаченно уставился на нее.
— Вы хотите сказать, что всадили в этого типа всю обойму, когда он уже лежал на полу?
На этот раз женщина помедлила с ответом:
— Ну да… Я боялась, что этот гнус поднимется. У него же был нож, и он начал шевелиться… Я еще пару раз стукнула его ногой по голове, когда патроны кончились.
Вот, стало быть, что означали глухие стуки, которые детективы слышали, когда подбирались к двери ее квартиры.
— Но ведь он уже не шевелился, а вы всадили шесть пуль? — недоуменно спросил Эндрюз.
— Нет, должно быть, но я все равно еще очень его боялась.
Медики из бригады спасения прибыли, пока шла беседа. Им понадобилось лишь несколько секунд, чтобы констатировать смерть Киньонеса. В коридоре дежурили двое рядовых патрульной службы, которые втолковывали собравшимся на шум жильцам, что ничего интересного не происходит и все волнения излишни.
Малколм Эйнсли приехал вовремя — он услышал последние фрагменты разговора сыщиков с Дульсе Гомес.
— Повторите для полной ясности еще раз, мисс Гомес, — вмешался он в допрос. — Вы занимаетесь карате и сумели сбить нападавшего с ног, а потом, когда он уже лежал на полу, произвели в него шесть выстрелов из пистолета?
— Да, так все и было.
— В таком случае я хотел бы видеть разрешение на пистолет.
Ей впервые явно стало не по себе.
— Разрешение?.. У меня его нет. Пистолет мне подарил мой парень на прошлое Рождество. Завернул в подарочную бумагу и положил под елку. Я даже не думала, что…
— Он, должно быть, из НОА, этот ухажер, — сказал Турстон негромко, словно сам себе. — Только с таким складом ума можно додуматься положить пистолет под Рождественскую елочку.
У полицейских, которым не раз доводилось становиться свидетелями перестрелок и самим рисковать жизнью из-за легкодоступное™ огнестрельного оружия, Национальная оружейная ассоциация популярностью не пользовалась.
— Как зовут вашего парня, Дульсе? — осведомился Эндрюз.
— Хусто Ортега. Только он уже больше не мой парень.
Эйнсли легко прикоснулся к руке Брэда Эндрюза:
— Дело, я вижу, усложняется. Мне кажется, пора ознакомить леди с ее правами.
— Я и сам так подумал, сержант. — Эндрюз снова обратился к хозяйке квартиры:
— Существует так называемое “правило Миранды”, Дульсе. Согласно ему, я должен предупредить вас, что вы не обязаны разговаривать со мной и отвечать на мои вопросы. С этого момента все, что вы скажете, может быть запротоколировано и использовано против вас в качест…
— Мне прекрасно известны мои права, — оборвала его Дульсе Гомес. — Не напрягайтесь. Я не приглашала этого подонка вламываться в мое жилье. И все, что я сделала, — была самооборона.
— И тем не менее я обязан выполнить эту формальность, так что дослушайте, пожалуйста. Когда Эндрюз закончил, Эйнсли сказал:
— Это не в наших правилах, мисс Гомес, но я бы очень рекомендовал вам связаться с адвокатом прямо сейчас.
— Почему?
— Я не утверждаю, что это случится непременно, но кое-кто может посчитать, что у вас не было необходимости убивать человека, что вы уже сделали все для самозащиты, когда…
— Чушь собачья! — оборвала она его резко, но потом вдруг задумалась. — Хотя я, кажется, начинаю понимать, к чему вы клоните.
— Я только лишь посоветовал вам обратиться к адвокату.
— Послушайте, я ведь просто работяга. Расходов на адвоката мне не потянуть. Оставьте меня хоть ненадолго в покое. Я сяду и обдумаю, как мне быть.
— Ты вызвал представителя прокуратуры? — негромко спросил Эйнсли Турстона.
— Нет еще.
— Поторопись. Нам нужно быстрое решение по этому делу.
Турстон кивнул и взялся за рацию.
Приехали эксперты-криминалисты и сноровисто взялись за свою работу. Турстону дали только записать номер пистолета, после чего двадцатидвухмиллиметровый “Кэл Рон” тщательно упаковали в пластик. После того как криминалисты обследовали телефонный аппарат в квартире Гомес, Турстон позвонил в полицейское управление.
— Мне нужно проверить пистолет. — Он дал описание оружия и его серийный номер, а потом в ответ на вопрос сказал:
— Начните с округа Дейд. Если понадобится, возьмете потом шире.
Компьютерная служба имела доступ не только к местным спискам владельцев оружия, но и к национальному и даже международному регистрам.
Турстон ждал молча, потом вдруг вскинулся:
— Вот это да! Эй, повторите-ка, чтобы я успел записать… Так… Так… Спасибо, записано.
Он сразу позвонил к себе в отдел. Во время всего разговора, который продлился минут десять, голос Турстока оставался негромким, но взволнованным. Закончив, он сделал знак Эйнсли и Эндрюзу. Троица отошла в дальний угол гостиной.
— Сейчас я вас удивлю, — сказал Турстон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81