А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  

 

Наконец раздался мужской
голос:
- Это револьвер, мышка. Только спокойно! Туман разносит любой звук.
Отдай сумочку!
Женщина не издала ни единого звука. Я сделал шаг вперед и увидел
туман, клубящийся над полями шляпы мужчины. Женщина стояла неподвижно. Ее
дыхание сделалось слегка хриплым, оно напоминало мне звук напильника,
трущегося по мягкому дереву.
- Крикни, - предложил мужчина. - Только крикни, и я тебя прихлопну.
Она не крикнула, даже не пошевелилась. А он сделал какое-то движение
и сухо хихикнул.
- Послышался глухой щелчок открывающегося замка, мужчина отвернулся и
прошел возле дерева, за которым я стоял. Отойдя на два-три шага, он снова
хихикнул. Этот смех оживил мою память. Я вытащил из кармана трубку и сжал
ее в руке, как револьвер.
- Как поживаешь, Лэнни, - тихо позвал я.
Мужчина остановился, словно пораженный громом и начал поднимать руки
вверх.
- Не делай этого, Лэнни. Я ведь тебе не велел. Не двигайся, нето я
тебя застрелю.
Мы стояли не двигаясь. Я, женщина на дорожке и Лэнни.
- Положи сумочку на землю, под ноги, Лэнни, - приказал я. - Медленно
и осторожно.
Он наклонился. Я подскочил к нему и схватил его за шиворот в тот
момент, когда он еще был в наклонном положении. Он выпрямился, тяжело
дыша. В руках у него ничего не было.
- Ну, вот, - сказал я, вынимая у него из кармана револьвер. - В
последнее время кто-нибудь постоянно дарит мне револьверы. Я уже так
нагружен ими, что хожу согнувшись. А теперь убирайся!
Наше дыхание смешалось, а глаза приобрели выражение глаз двух котов,
встретившихся на крыше. Я отошел назад.
- Лети к себе, Лэнни! И без обид. Не рассказывай об этом никому и я
тоже не расскажу. Идет?
- Идет, - глухо ответил он.
Его поглотил туман. Некоторое время еще слышны были его шаги, потом
все стихло. Я поднял сумочку, заглянул внутрь и направился к дорожке.
Женщина все еще неподвижно стояла там, рукой без перчатки придерживая у
шеи воротничок серой шубки, а на пальце у нее слабо поблескивал перстень.
Она была без шляпы. Ее черные волосы, с пробором посередине, сливались с
темнотой. Глаза тоже.
- Чистая работа, Марлоу. Значит, вы выступаете в роли моей личной
охраны? - в ее голосе звучали хрипловатые нотки.
- Похоже на то, - ответил я. - Вот ваша сумка.
Она взяла ее.
- У вас здесь есть машина?
- Я приехала сюда с мужчиной, - улыбнулась она. - Но что делаете тут
вы?
- Эдди Марз хотел поговорить со мной.
- Не знала, что вы с ним знакомы. Что он хотел от вас?
- Это я вам могу сказать. Он думал, что я ищу кое-кого, кто, по его
мнению, сбежал с его женой.
- А вы ищете?
- Нет.
- В таком случае, зачем же вы приехали?
- Чтобы проверить, почему он думает, что я ищу кое-кого, кто, по его
мнению, сбежал с его женой.
- Ну и проверили?
- Нет.
- Вы выдаете информацию как диктор - по капле, - сказала она. -
Пожалуй, меня это не касается... даже если этот человек был моим мужем.
Впрочем, я думала, что это дело вас не интересует.
- Люди постоянно напоминают мне о нем.
Она со злостью закусила губы. Казалось, инцидент с мужчиной в маске
вообще не произвел на нее впечатления.
- Что ж, можете провести меня до гаража, - обронила она. - Я должна
взглянуть на свой эскорт.
Мы пошли вдоль дорожки, обошли угол дома, миновали освещенный фасад и
за следующим углом оказались на залитом светом дворике перед конюшнями.
Как и в прошлые времена, он был вымощен булыжником и имел уклон в сторону
находившегося посередине зарешеченного стока. Блестели машины, сторож в
коричневой ливрее встал с табуретки и подошел к нам.
- Мой парень все еще не проспался? - вежливо спросила Вивиан.
- Боюсь, что да, миссис. Я укрыл его одеялом и открыл окно. Думаю,
все в порядке. Он просто отдыхает.
Мы подошли к большому "кадиллаку". Сторож открыл заднюю дверцу. На
широком заднем сиденьи лежал по уши заботливо укутанный в плед мужчина. Он
спал с открытым ртом и храпел. Это был блондин крупного телосложения и
было похоже, что выпить он может порядочно.
- Позвольте представить вам Ларри Кобба, - сказала Вивиан. - Мистер
Кобб, мистер Марлоу.
Я кашлянул.
- Мистер Кобб - это и есть мой эскорт, - пояснила она. - Милейший
парень, этот Кобб. Он исполняет все мои капризы. Вам надо увидеть его,
когда он трезвый. Мне тоже. Вообще кому-нибудь надо увидеть его наконец,
трезвым. Думаю, это стоило бы увековечить. Этот момент остался бы в
истории навсегда, этот краткий, но незабываемый проблеск: трезвого Ларри
Кобба.
- Ха! - сказал я.
- Я подумывала даже о том, чтобы выйти за него замуж, - продолжала
Вивиан высоким напряженным голосом, словно лишь сейчас ощутила шок,
вызванный нападением на нее. - Я была в депрессии и мне в голову не
приходило ничего более забавного. У всех нас бывают такие периоды. Слишком
много денег, знаете ли. Яхта, дом на Лонг-Айсленд, летняя резиденция в
Нью-порте, весенняя на Бермудах... Повсюду какие-то виллы, тут и там, по
всему свету, предназначенные, вероятно, лишь для того, чтобы поставить в
них бутылку хорошего виски. А для Ларри Кобба хорошее виски весьма
доступно.
- Ха! - снова отозвался я. - Есть у него какой-нибудь шофер, который
отвез бы его домой?
- Не говорите "ха!". Это слишком вульгарно, - она посмотрела на меня,
нахмурив брови. Сторож в ливрее ожесточенно жевал нижнюю губу. - Конечно,
у него целый отряд шоферов. Вероятно, они каждое утро дефилируют перед
гаражом: пуговицы сверкают, мундиры надраены, перчатки безупречно белы...
Такой элегантности могут позавидовать и воспитанники военной академии в
Вест-Пойнт.
- Ну хорошо, где же в таком случае, черт возьми, этот шофер? - вышел
я из терпения.
- Сегодня вечером он приехал сам, - вмешался охранник в ливрее,
словно оправдываясь. - Я могу позвонить ему домой и попросить прислать
кого-нибудь, кто забрал бы его.
Вивиан повернулась к нему и одарила его такой улыбкой, словно он
только что вручил ей бриллиантовую диадему.
- Это было бы прекрасно, - сказала она. - Вы можете это сделать? Я в
самом деле не хотела бы, чтобы мистер Кобб умер вот так... с открытым
ртом. Кто-нибудь может подумать, что он умер от жажды.
- Так не подумаешь, если принюхаться к нему, миссис, - сказал человек
в ливрее.
Она открыла сумочку, захватила горсть банкнот и подала ему.
- Я уверена, что вы займетесь им.
- Господи! - охнул сторож, вытаращив глаза. - Конечно, миссис, я все
устрою.
- Меня зовут Риган, - сладким голосом представилась она. - Я миссис
Риган. Вероятно, вы еще увидите меня тут. Вы работаете здесь недавно?
- Да, миссис, - его руки, в которых он комкал деньги, судорожно
сжимались и разжимались.
- Вам наверняка понравится здесь, - сказала она и взяла меня под
руку. - Поедем на вашей машине, Марлоу.
- Она стоит снаружи, на улице.
- Это не помеха, Марлоу, я обожаю небольшие прогулки в тумане.
Встречаются такие интересные люди.
- Не говорите глупости, - невежливо отрезал я.
Она крепко сжала мою руку и вдруг начала дрожать. И судорожно
держалась за меня все время, пока мы шли к машине. Когда мы, наконец,
оказались в ней, она перестала трястись. Я поехал вниз по петлявшей среди
деревьев дороге. Дорога вела к Казенс-бульвару, главной улице Лас-Олиндес.
Мы ехали под старыми, мерцающими фонарями, пока не въехали в город. Теперь
мы проезжали здания и словно вымершие магазины, миновали бензоколонку с
лампой у входа и наконец увидели открытую аптеку.
- Будет неплохо, если вы что-нибудь выпьете, - сказал я.
Она махнула подбородком. Белая точка в углу машины. Я свернул,
притормозил, и припарковался.
- Чашечка кофе с каплей коньяка должна поставить вас на ноги.
- Мне хочется сейчас нахлестаться, как сотне грузчиков. Обожаю это.
Я открыл ей дверцу, она выбралась из машины и прошла так близко возле
меня, что ее волосы скользнули по моей щеке. Мы зашли в аптеку. У стойки я
купил бутылку ржаной и понес ее к столику, за который мы сели.
- Два кофе, - попросил я. - Черного, крепкого и сваренного еще в этом
году.
- Водку здесь пить нельзя, - сказал аптекарь. Одетый в полинявший
рабочий халат, он был худ, как щепка, с почти вежливым взглядом и не
походил на слишком волевого человека.
Вивиан Риган достала из сумочки пачку сигарет, вытряхнула из нее
несколько штук решительным мужским движением и протянула их мне.
- Правила запрещают пить здесь водку, - повторил аптекарь.
Я закурил сигарету Вивиан и себе, не обращая на него внимания. Он
взял две чашки кофе и поставил их перед нами. Потом снова посмотрел на
бутылку ржаной, проворчал что-то сквозь зубы и наконец устало сказал:
- Ну ладно, я не буду смотреть, когда вы будете наливать. - Он
подошел к окну и повернулся к нам спиной.
- У меня сердце уходит в пятки, - сообщил я, откручивая пробку и
вливая большую порцию в кофе. - Предписания и законы в нашем штате значат
чрезвычайно много. В период сухого закона заведение Эдди Марза был ночным
клубом. И каждую ночь двое полицейских сидели в холле и наблюдали за тем,
чтобы клиенты не приносили своего собственного виски, а покупали его тут
же, в баре.
Аптекарь вдруг отвернулся от окна, зашел за стойку и уселся на
табурет. Мы выпили наше крепленое кофе. Я взглянул на отраженное в зеркале
лицо Вивиан. Оно было напряженным, бледным и диким.
Губы у нее были красные и потрескавшиеся.
- Не делайте такую несчастную мину, - сказал я. - На каком крючке
держит вас Эдди Марз?
Она посмотрела на мое отражение в зеркале.
- Я порядочно забрала у него сегодня во время игры. Начинала с пятью
тысячами, которые заняла у него вчера и которые сегодня мне были уже не
нужны.
- Это могло его немного разозлить. Как вы думаете, это он послал за
вами того головореза?
- Головореза?
- Ну, того типа с револьвером?
- В таком случае вас тоже можно назвать головорезом?
- Ясно, - засмеялся я. - Только, если быть точным, головорезы обычно
стоят не на стороне справедливости.
- Я часто задумываюсь, есть ли вообще какая-то плохая сторона...
- Мы уклонились от темы. На каком крючке держит вас Эдди Марз?
- Вы подразумеваете: чем он мог бы меня шантажировать или оказывать
на меня давление?
- Да.
Она надула губы.
- Вы могли бы быть остроумнее, Марлоу. Намного остроумнее.
- Как чувствует себя генерал? Ага, я не претендую на остроумие в
данном случае.
- Не очень хорошо. Сегодня ему пришлось лежать. Перестаньте, наконец,
меня выспрашивать!
- Я вспоминаю минуты, когда сам просил вас о том же. Много ли знает
генерал?
- Наверное, знает все.
- Ему рассказал Норрис?
- Нет. Уайльд, окружной прокурор. Он приходил проведать его. Вы
сожгли снимки?
- Конечно. Вы заботитесь о своей маленькой сестре, верно? По крайней
мере иногда.
- Думаю, она единственное существо, о котором я забочусь.
Естественно, определенным способом я забочусь также и о своем отце. Держу
его подальше от всего этого.
- Он питаетне слишком много иллюзий, - сказал я, - но мне кажется,
что у него все еще есть своя гордость.
- Мы кровь от его крови. В этом, собственно, и заключается суть дела.
- Она посмотрела на меня в зеркало глубокими, ничего не видящими глазами.
- Не хотелось бы мне, чтобы в минуты смерти он проклинал собственную
кровь. Это всегда была дикая кровь, но не безумная.
- А сейчас?
- Думаю, вы считаете нашу самью аморальной.
- Но не вас. Вы только играете определенную роль во всем этом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34