Безбородые охранники пошли к своим машинам, а бравые «барбудос» стали разбредаться, причем большинство из них вернулись обратно в пакгауз.
— Они же этим грязным делом занимаются постоянно, — зашептал я. — Садятся на рейс из Эль-Пасо в Канзас-Сити, а в воздухе заставляют пилота изменить курс и лететь в Гавану. Пора бы нанести им ответный удар!
— Ты хочешь сказать…
— Именно! Мы угоним их самолет!
— Как?
— Не знаю. Надо пробраться внутрь, а там видно будет. Видали, тут охранников как собак нерезаных, но все они остаются за земле. А на борту только негры, пилот и — все!
— Ты забыл ту стерву, чья рожа кирпича просит?
— Но охранников-то нет!
— Парочка могла остаться в самолете.
— Это вряд ли. Но даже если и так, то что с того? С парочкой уж мы как-нибудь справимся. Если нам удастся проникнуть в салон, эти громилы ничего не смогут с нами сделать с земли! Не станут же они сбивать свой самолет!
Я обвел взглядом Сета, Рэнди и несостоявшегося Чарльза Линдберга. Они закивали в знак согласия. Что же касается меня, я не питал ни малейших иллюзий, что все произойдет именно так, как я им пообещал.
А мне было наплевать. Самое главное — попасть на этот чертов самолет. Кроме этого в тот момент меня больше ничего не интересовало. Когда мы окажемся в салоне — пусть там на нас нападает хоть взвод «барбудос», хоть стая орангутангов. Потому что дальше Гаваны нас все равно не увезут, а если Минна и Арлетта собираются туда прокатиться, то почему бы и мне не сгонять с ними за компанию… Пока мы вместе, у нас оставался шанс на победу.
Я повторял себе это как заклинание, вовсе не будучи уверен, что мои соратники столь же беспечны. Я смотрел то на самолет, то на «барбудос» и ждал подходящего момента. Надо было так подгадать время молниеносного марш-броска к самолету, чтобы успеть запрыгнуть в салон в самую последнюю секунду перед взлетом, пока пилот не задраил дверь.
— Приготовьтесь стартовать по моей команде, — прошептал я, взглянув на вертолетчика. — Я побегу первым, за мной Сет, Рэнди, а ты будешь замыкающим. Стреляйте в любого, кто попытается преградить вам дорогу. Вопросы есть?
Слава Богу, не было. Я с нетерпением ждал того волшебного мгновения, когда наконец все охранники рассосутся и на взлетной полосе никого не останется. Казалось, этот долгожданный момент наступит уже после взлета. Наконец я сел на корточки, сжал пистолет в руке, и твердо произнес:
— Вперед!
Я мог бы нарисовать более красочную картину нашего марш-броска через просеку к приставной лесенке и последующего проникновения на борт кубинского лайнера, если бы я был сторонним наблюдателем, а не командиром группы захвата. По правде сказать, я так до конца и не понял, что же там произошло. Крику было много. Стрельбы тоже. Стреляли в основном, по-моему, мы, но, насколько помнится, ни в кого не попали. Я три раза выстрелил из «марли», ни в кого конкретно не целясь. В общем, могу только сказать, что все свелось к крикам, стрельбе, беготне и прыжкам — причем спрессованным в очень короткий промежуток времени.
Но все получилось.
Кубинцы явно не были готовы к нашему появлению. Похоже, второй вселенский потоп оказался бы для них меньшим сюрпризом. В мгновение ока мы овладели их расчудесным самолетом, а они, как последние дураки, стояли, разинув рты, с этими своими дурацкими винтовками за спиной. И когда до них наконец дошло, что случилось, все уже случилось и поделать с этим ничего было нельзя.
В самолете мы застали двух бородатых охранников, но они еще меньше оказались готовы к встрече с нами, чем те, что остались на земле. Их пистолеты лежали в кобурах, кобуры были застегнуты на кнопки, а расстегнуть они их не смогли, потому что сами уже пристегнулись ремнями безопасности. Я не стал терять на них время и сразу ринулся в кабину пилота, а Сет и Рэнди занялись пристегнутыми охранниками: Сэт вырубил одного рукояткой револьвера, а Рэнди другого — палкой. На бегу я резко притормозил и испробовал башку кубинской медсестры на прочность, для чего несколько раз шваркнул ею об стенку.
Наш Отважный Авиатор, присев на корточки в проходе, размахивал своим устрашающим «магнумом», упреждая возможные попытки охранников помешать захвату самолета. Я стремглав ворвался в кабину и едва не смял коротышку-пилота. Я понимал, что стрелять в него бессмысленно: его летный комбинезон был такой толстый, что пуля могла просто запутаться бы в утеплителе.
— Que pasa? — грозно поинтересовался он.
Я выпалил по-испански:
— Товарищ, за нами гонится империалистическая полиция! Ради всего святого, закрой дверь! Скорей!
Коротышка ухватился за рычаг и потянул его на себя. Рычаг заклинило. Он взглянул на меня и спросил:
— А ты кто такой? Ты же не…
По крайней мере теперь я знал, где находится рычаг. Я дернул изо всех сил — и он поддался. За моей спиной раздался стук сложившейся приставной лесенки, потом с хлопком закрылась дверь. Коротышка все продолжал недовольно бубнить и бубнил до тех пор, пока я не сунул ему в рожу ствол «марли», после чего он сразу потерял дар речи.
— Ты летишь в Гавану? — спросил я.
Он кивнул.
— Курс меняется, — продолжал я. — Полетный план внезапно изменился. Ты полетишь не в Гавану, а…
А куда? В Штаты? Можно было бы еще незаметно пересечь американскую границу на вертолете, но как только эта серебристая птица сядет в аэропорту, к ней сбегутся толпы людей в униформах. А это никуда не годится. Сета и Рэнди упекут на пять лет в Ливенуортскую тюрьму, а меня будут судить за похищение человека и хранение героина в особо крупном количестве.
Тогда куда же? В другую часть Канады? Тоже плохо. Если канадские власти до меня доберутся, от Ивена Таннера рожки да ножки останутся. Нечего будет даже в гроб положить. Разве что придется добавить до кучи останки Арлетты, которой припаяют участие в попытке убийства квебекскими экстремистами английской королевы.
Я обернулся и увидел, что в кабину втиснулся наш вертолетчик. Он лыбился точно злодей-убийца из старых комиксов. Самолет окружен, доложил он, кубинцы наставили на нас винтовки, но приказа стрелять пока не было. Дверь в самолет задраена, так что никто снаружи войти не сможет, оба охранника сидят тихо как зайчишки в клетке, а медсеструха в глубоком обмороке.
Я кивал, не очень-то вслушиваясь в его рапорт. Куда лететь? В Мексику? В Южную Америку? Там есть страны, у которых отношения с Кастро хуже некуда и которые примут нас с распростертыми объятьями. Однако я подозревал, что у них почти братские отношения с США, так что они радостно экстрадируют нас сразу же после приземления.
Тогда остается Европа. Но сможет ли этот самолет дотянуть до Старого Света? Может быть. А куда в Европе? Какая ближайшая отсюда страна? Исландия. Но из всех европейских языков исландским я как раз владел не слишком уверенно. Ирл…
Ну конечно!
— Мы летим в Шэннон, — заявил я перепуганному коротышке-пилоту. — Это город в Ирландии, на западном побережье.
— Но я знаю, как лететь отсюда только до Гаваны!
— Ну, вот, теперь выучишь новый маршрут! Тебе надо пересечь Атлантический океан…
— Это невозможно!
Я еще раз продемонстрировал во всей красе свой пистолет и еще раз изложил полетный план. Коротышка разинул рот, намереваясь что-то возразить, но вдруг по его лицу пробежала тень, и он поспешно закивал:
— Si, Senor. Irlandia. Si.
Чья-то рука стиснула мое плечо.
— Я, конечно, ни хрена не понял, о чем вы тут болтали, — веско заявил Отважный Авиатор. — Но я глядел на его хитрую рожу. Этот вонючий колобок хочет нас надуть…
Я стал переводить, а вертолетчик продолжал:
— Ни в какую Ирландию он не полетит. Он доберется до океана и ляжет на курс до Гаваны. А мы этого даже не поймем. Мы и глазом не успеем моргнуть, как он совершит посадку в каком-нибудь карибском аэропорту.
— Разве мы не сможем его проконтролировать?
— У него найдется сто способов нас обдурить. И к тому же что-то мне не больно верится, что он сможет найти Ирландию, даже если очень постарается. Скажи ему, пусть снимает шлем!
Я перевел приказание. Пилот озадаченно пожал плечами и снял шлем. Он спросил, нужно ли ему также снять защитные очки, и я перевел его вопрос.
— Одного шлема достаточно, — заявил Отважный Авиатор и, приставив ствол «магнума» к виску кубинского пилота, добавил. — А это тебе моя гарантия безопасности, — и вытряхнул коротышку из кресла. — Наглядные методы более эффективны, мистер Таннер. Я сам поведу этот хренов самолет и через восемь часов полета мы произведем посадку в Шэнноне…
— Но ты же не умеешь управлять самолетом! — возразил я.
— А чо тут уметь! Все они одинаковые — умеешь летать на «вертушке», сможешь на чем угодно.
— Но это же реактивный самолет. Лайнер.
— Но взлетает-то он так же как «вертушка».
— И падает как камень! Это тебе не «вертушка», это…
— Да летал я на самолетах. Ты что ж думаешь, я только по «вертушкам» спец? Однажды летал на двухмоторнике, однажды на биплане…
— Но это же совсем другое!
— Быстрее и выше — вот и вся разница.
— А ты сможешь найти… Ирландию?
— Ирландия к востоку отсюда, так? Мы и полетим на восток и будем лететь, пока океан не кончится. А потом снизимся и поглядим, где она там, наша старушка… Ирландия же не крошечный островок, мы ее никак не пропустим.
Я начал было что-то ему возражать, но он меня не слушал. Он уже трогал подряд все рычажки и тумблеры на панели. Я бросил взгляд на коротышку-пилота. Тот валялся в проходе между кресел и, похоже, крепко спал. Что ж, выбора у нас не осталось.
— Послушайте, мистер… — обратился я к Отважному Авиатору. — Черт побери, как вас все-таки зовут?
— Джеймс, — ответил он, немного помявшись.
— Вот что, мистер Джеймс… Или лучше капитан Джеймс?
— Джеймс — это мое имя.
— А дальше?
Вздох.
— Джеймс Ф. К. Корриган.
— Ф. К. — это Фрэнсис Ксавье?
— И никак иначе. Пятьдесят процентов ирландской крови по отцовской линии. Округ Кейвен.
— Ага, ну тогда ты должен… — Он отвел взгляд. — Теперь мне все ясно! Вот почему ты так тщательно скрывал свое имя. Корриган... Готов поспорить: тебе просто обрыдли все эти подколки, да? Ведь наверняка все кому не лень называют тебя Путаник-Корриган…
— Это тут ни при чем! — огрызнулся он.
— Путаник-Корриган, — повторил я, чувствуя, что сейчас лопну от смеха. — Ну, не удивлюсь, если мы с тобой попадем не в Ирландию, а в Лос-Анджелес!
Глава девятнадцатая
Я ошибся. В Лос-Анджелес мы не попали. Полет продолжался не восемь, а десять часов, и мы чуть было не пролетели мимо цели, но в конце концов в семь утра по ирландскому времени Джеймс Ф. К. Корриган произвел посадку в аэропорту Шэннона.
Несомненно, это был наихудший полет за всю историю мировой гражданской авиации. Мы пересчитали все воздушные ямы и зоны турбулентности между Монреалем и Шэнноном и могли безошибочно определить момент, когда наш очередной пассажир выходил из своего наркотического ступора. Возвращение этих зомби в нормальное человеческое состояние сопровождалось приступом рвоты. Все пассажиры сблевали минимум по одному разу, а одна несчастная на протяжении целого часа содрогалась в сухих конвульсиях. В общем, всех нас потрепало изрядно.
Всех, кроме Корригана. Ох уж этот Корриган! Виски на борту не оказалось, зато у одного из охранников нашлась пинта кубинского рома, а саквояже у медсестры — склянка спирта, и во время трансатлантического перелета наш Отважный Авиатор то и дело прикладывался то к рому, то к спирту. Ох уж этот Корриган! Мало того, что он сам впервые в жизни сел за штурвал реактивного самолета, так он еще настоял, чтобы Сет и Рэнди поуправляли авиалайнером. Ему бы хватило ума посадить в кресло пилота даже Минну, если бы я ему это позволил.
Ох уж этот Корриган! Хоть он и устроил нам десятичасовую болтанку, после того, как самолет приземлился, мы устроили ему овацию стоя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
— Они же этим грязным делом занимаются постоянно, — зашептал я. — Садятся на рейс из Эль-Пасо в Канзас-Сити, а в воздухе заставляют пилота изменить курс и лететь в Гавану. Пора бы нанести им ответный удар!
— Ты хочешь сказать…
— Именно! Мы угоним их самолет!
— Как?
— Не знаю. Надо пробраться внутрь, а там видно будет. Видали, тут охранников как собак нерезаных, но все они остаются за земле. А на борту только негры, пилот и — все!
— Ты забыл ту стерву, чья рожа кирпича просит?
— Но охранников-то нет!
— Парочка могла остаться в самолете.
— Это вряд ли. Но даже если и так, то что с того? С парочкой уж мы как-нибудь справимся. Если нам удастся проникнуть в салон, эти громилы ничего не смогут с нами сделать с земли! Не станут же они сбивать свой самолет!
Я обвел взглядом Сета, Рэнди и несостоявшегося Чарльза Линдберга. Они закивали в знак согласия. Что же касается меня, я не питал ни малейших иллюзий, что все произойдет именно так, как я им пообещал.
А мне было наплевать. Самое главное — попасть на этот чертов самолет. Кроме этого в тот момент меня больше ничего не интересовало. Когда мы окажемся в салоне — пусть там на нас нападает хоть взвод «барбудос», хоть стая орангутангов. Потому что дальше Гаваны нас все равно не увезут, а если Минна и Арлетта собираются туда прокатиться, то почему бы и мне не сгонять с ними за компанию… Пока мы вместе, у нас оставался шанс на победу.
Я повторял себе это как заклинание, вовсе не будучи уверен, что мои соратники столь же беспечны. Я смотрел то на самолет, то на «барбудос» и ждал подходящего момента. Надо было так подгадать время молниеносного марш-броска к самолету, чтобы успеть запрыгнуть в салон в самую последнюю секунду перед взлетом, пока пилот не задраил дверь.
— Приготовьтесь стартовать по моей команде, — прошептал я, взглянув на вертолетчика. — Я побегу первым, за мной Сет, Рэнди, а ты будешь замыкающим. Стреляйте в любого, кто попытается преградить вам дорогу. Вопросы есть?
Слава Богу, не было. Я с нетерпением ждал того волшебного мгновения, когда наконец все охранники рассосутся и на взлетной полосе никого не останется. Казалось, этот долгожданный момент наступит уже после взлета. Наконец я сел на корточки, сжал пистолет в руке, и твердо произнес:
— Вперед!
Я мог бы нарисовать более красочную картину нашего марш-броска через просеку к приставной лесенке и последующего проникновения на борт кубинского лайнера, если бы я был сторонним наблюдателем, а не командиром группы захвата. По правде сказать, я так до конца и не понял, что же там произошло. Крику было много. Стрельбы тоже. Стреляли в основном, по-моему, мы, но, насколько помнится, ни в кого не попали. Я три раза выстрелил из «марли», ни в кого конкретно не целясь. В общем, могу только сказать, что все свелось к крикам, стрельбе, беготне и прыжкам — причем спрессованным в очень короткий промежуток времени.
Но все получилось.
Кубинцы явно не были готовы к нашему появлению. Похоже, второй вселенский потоп оказался бы для них меньшим сюрпризом. В мгновение ока мы овладели их расчудесным самолетом, а они, как последние дураки, стояли, разинув рты, с этими своими дурацкими винтовками за спиной. И когда до них наконец дошло, что случилось, все уже случилось и поделать с этим ничего было нельзя.
В самолете мы застали двух бородатых охранников, но они еще меньше оказались готовы к встрече с нами, чем те, что остались на земле. Их пистолеты лежали в кобурах, кобуры были застегнуты на кнопки, а расстегнуть они их не смогли, потому что сами уже пристегнулись ремнями безопасности. Я не стал терять на них время и сразу ринулся в кабину пилота, а Сет и Рэнди занялись пристегнутыми охранниками: Сэт вырубил одного рукояткой револьвера, а Рэнди другого — палкой. На бегу я резко притормозил и испробовал башку кубинской медсестры на прочность, для чего несколько раз шваркнул ею об стенку.
Наш Отважный Авиатор, присев на корточки в проходе, размахивал своим устрашающим «магнумом», упреждая возможные попытки охранников помешать захвату самолета. Я стремглав ворвался в кабину и едва не смял коротышку-пилота. Я понимал, что стрелять в него бессмысленно: его летный комбинезон был такой толстый, что пуля могла просто запутаться бы в утеплителе.
— Que pasa? — грозно поинтересовался он.
Я выпалил по-испански:
— Товарищ, за нами гонится империалистическая полиция! Ради всего святого, закрой дверь! Скорей!
Коротышка ухватился за рычаг и потянул его на себя. Рычаг заклинило. Он взглянул на меня и спросил:
— А ты кто такой? Ты же не…
По крайней мере теперь я знал, где находится рычаг. Я дернул изо всех сил — и он поддался. За моей спиной раздался стук сложившейся приставной лесенки, потом с хлопком закрылась дверь. Коротышка все продолжал недовольно бубнить и бубнил до тех пор, пока я не сунул ему в рожу ствол «марли», после чего он сразу потерял дар речи.
— Ты летишь в Гавану? — спросил я.
Он кивнул.
— Курс меняется, — продолжал я. — Полетный план внезапно изменился. Ты полетишь не в Гавану, а…
А куда? В Штаты? Можно было бы еще незаметно пересечь американскую границу на вертолете, но как только эта серебристая птица сядет в аэропорту, к ней сбегутся толпы людей в униформах. А это никуда не годится. Сета и Рэнди упекут на пять лет в Ливенуортскую тюрьму, а меня будут судить за похищение человека и хранение героина в особо крупном количестве.
Тогда куда же? В другую часть Канады? Тоже плохо. Если канадские власти до меня доберутся, от Ивена Таннера рожки да ножки останутся. Нечего будет даже в гроб положить. Разве что придется добавить до кучи останки Арлетты, которой припаяют участие в попытке убийства квебекскими экстремистами английской королевы.
Я обернулся и увидел, что в кабину втиснулся наш вертолетчик. Он лыбился точно злодей-убийца из старых комиксов. Самолет окружен, доложил он, кубинцы наставили на нас винтовки, но приказа стрелять пока не было. Дверь в самолет задраена, так что никто снаружи войти не сможет, оба охранника сидят тихо как зайчишки в клетке, а медсеструха в глубоком обмороке.
Я кивал, не очень-то вслушиваясь в его рапорт. Куда лететь? В Мексику? В Южную Америку? Там есть страны, у которых отношения с Кастро хуже некуда и которые примут нас с распростертыми объятьями. Однако я подозревал, что у них почти братские отношения с США, так что они радостно экстрадируют нас сразу же после приземления.
Тогда остается Европа. Но сможет ли этот самолет дотянуть до Старого Света? Может быть. А куда в Европе? Какая ближайшая отсюда страна? Исландия. Но из всех европейских языков исландским я как раз владел не слишком уверенно. Ирл…
Ну конечно!
— Мы летим в Шэннон, — заявил я перепуганному коротышке-пилоту. — Это город в Ирландии, на западном побережье.
— Но я знаю, как лететь отсюда только до Гаваны!
— Ну, вот, теперь выучишь новый маршрут! Тебе надо пересечь Атлантический океан…
— Это невозможно!
Я еще раз продемонстрировал во всей красе свой пистолет и еще раз изложил полетный план. Коротышка разинул рот, намереваясь что-то возразить, но вдруг по его лицу пробежала тень, и он поспешно закивал:
— Si, Senor. Irlandia. Si.
Чья-то рука стиснула мое плечо.
— Я, конечно, ни хрена не понял, о чем вы тут болтали, — веско заявил Отважный Авиатор. — Но я глядел на его хитрую рожу. Этот вонючий колобок хочет нас надуть…
Я стал переводить, а вертолетчик продолжал:
— Ни в какую Ирландию он не полетит. Он доберется до океана и ляжет на курс до Гаваны. А мы этого даже не поймем. Мы и глазом не успеем моргнуть, как он совершит посадку в каком-нибудь карибском аэропорту.
— Разве мы не сможем его проконтролировать?
— У него найдется сто способов нас обдурить. И к тому же что-то мне не больно верится, что он сможет найти Ирландию, даже если очень постарается. Скажи ему, пусть снимает шлем!
Я перевел приказание. Пилот озадаченно пожал плечами и снял шлем. Он спросил, нужно ли ему также снять защитные очки, и я перевел его вопрос.
— Одного шлема достаточно, — заявил Отважный Авиатор и, приставив ствол «магнума» к виску кубинского пилота, добавил. — А это тебе моя гарантия безопасности, — и вытряхнул коротышку из кресла. — Наглядные методы более эффективны, мистер Таннер. Я сам поведу этот хренов самолет и через восемь часов полета мы произведем посадку в Шэнноне…
— Но ты же не умеешь управлять самолетом! — возразил я.
— А чо тут уметь! Все они одинаковые — умеешь летать на «вертушке», сможешь на чем угодно.
— Но это же реактивный самолет. Лайнер.
— Но взлетает-то он так же как «вертушка».
— И падает как камень! Это тебе не «вертушка», это…
— Да летал я на самолетах. Ты что ж думаешь, я только по «вертушкам» спец? Однажды летал на двухмоторнике, однажды на биплане…
— Но это же совсем другое!
— Быстрее и выше — вот и вся разница.
— А ты сможешь найти… Ирландию?
— Ирландия к востоку отсюда, так? Мы и полетим на восток и будем лететь, пока океан не кончится. А потом снизимся и поглядим, где она там, наша старушка… Ирландия же не крошечный островок, мы ее никак не пропустим.
Я начал было что-то ему возражать, но он меня не слушал. Он уже трогал подряд все рычажки и тумблеры на панели. Я бросил взгляд на коротышку-пилота. Тот валялся в проходе между кресел и, похоже, крепко спал. Что ж, выбора у нас не осталось.
— Послушайте, мистер… — обратился я к Отважному Авиатору. — Черт побери, как вас все-таки зовут?
— Джеймс, — ответил он, немного помявшись.
— Вот что, мистер Джеймс… Или лучше капитан Джеймс?
— Джеймс — это мое имя.
— А дальше?
Вздох.
— Джеймс Ф. К. Корриган.
— Ф. К. — это Фрэнсис Ксавье?
— И никак иначе. Пятьдесят процентов ирландской крови по отцовской линии. Округ Кейвен.
— Ага, ну тогда ты должен… — Он отвел взгляд. — Теперь мне все ясно! Вот почему ты так тщательно скрывал свое имя. Корриган... Готов поспорить: тебе просто обрыдли все эти подколки, да? Ведь наверняка все кому не лень называют тебя Путаник-Корриган…
— Это тут ни при чем! — огрызнулся он.
— Путаник-Корриган, — повторил я, чувствуя, что сейчас лопну от смеха. — Ну, не удивлюсь, если мы с тобой попадем не в Ирландию, а в Лос-Анджелес!
Глава девятнадцатая
Я ошибся. В Лос-Анджелес мы не попали. Полет продолжался не восемь, а десять часов, и мы чуть было не пролетели мимо цели, но в конце концов в семь утра по ирландскому времени Джеймс Ф. К. Корриган произвел посадку в аэропорту Шэннона.
Несомненно, это был наихудший полет за всю историю мировой гражданской авиации. Мы пересчитали все воздушные ямы и зоны турбулентности между Монреалем и Шэнноном и могли безошибочно определить момент, когда наш очередной пассажир выходил из своего наркотического ступора. Возвращение этих зомби в нормальное человеческое состояние сопровождалось приступом рвоты. Все пассажиры сблевали минимум по одному разу, а одна несчастная на протяжении целого часа содрогалась в сухих конвульсиях. В общем, всех нас потрепало изрядно.
Всех, кроме Корригана. Ох уж этот Корриган! Виски на борту не оказалось, зато у одного из охранников нашлась пинта кубинского рома, а саквояже у медсестры — склянка спирта, и во время трансатлантического перелета наш Отважный Авиатор то и дело прикладывался то к рому, то к спирту. Ох уж этот Корриган! Мало того, что он сам впервые в жизни сел за штурвал реактивного самолета, так он еще настоял, чтобы Сет и Рэнди поуправляли авиалайнером. Ему бы хватило ума посадить в кресло пилота даже Минну, если бы я ему это позволил.
Ох уж этот Корриган! Хоть он и устроил нам десятичасовую болтанку, после того, как самолет приземлился, мы устроили ему овацию стоя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34