Некоторое время Мортлок бродил как неприкаянный, а потом пошел в Уотфорд пешком — через Черинг-кросс, Оксфорд-стрит, Эдвард-роу и Килберн-роу. Около четырех часов, утомившись, он взял такси. У дома учительницы Крис вдруг заволновался, как школьник перед первым свиданием. Дрожащей рукой он нажал кнопку звонка, воображая, будто изо всех окон наблюдают любопытные соседи.
Дверь открыла такая свежая и улыбающаяся Джойс, что Крис с удовольствием отдал бы все на свете, лишь бы обнять ее. Но в гостиной инспектора ждал неприятный сюрприз — миссис Джилмон и Бенни. Мортлоку немалых трудов стоило скрыть досаду. Впрочем, разговор в основном вращался вокруг суда над Мелвином Дэвисом. Миссис Джилмон задавала вопросы и сама же отвечала, что, в общем, всех устраивало. Она тараторила без умолку и весьма гордилась тем, что благодаря сыну, этому юному Айвенго, тоже сыграла в процессе важную роль. Миссис Джилмон уже грезилось, что они с Джойс Мортлок составили некий клан мстителей, сумевших расстроить все хитросплетения планов убийцы.
Наконец гости доели кекс, приготовленный хозяйкой дома, и выпили чай. Мортлок с возрастающим нетерпением ждал, когда же миссис Джилмон уйдет. Но та поглядела на часы лишь около семи.
— Господи! Как время летит! — полусмущенно-полувстревоженно воскликнула она. — У вас не соскучишься, дорогая миссис Гендерсон, и я совсем забыла об ужине для Бенни. А если этого ребенка не покормить вовремя, он плохо спит и, того гляди, заработает расстройство желудка.
Миссис Джилмон еще несколько минут распространялась о том, как тесно связаны физиологические трудности ее сына с железным распорядком дня, но Крис все же дождался вожделенного часа: после изъявлений благодарности и дружеской привязанности, а заодно и поздравлений с общей победой назойливая гостья ушла и забрала с собой Бенни.
В тишине, наступившей после ее ухода, ощущалась легкая неловкость.
— Крис, вы совсем не заботитесь о моей репутации, — с улыбкой заметила Джойс. — Что подумает миссис Джилмон, увидев, как вы остались здесь?
— Во-первых, миссис Джилмон не думает…
— Ошибаетесь, о таких вещах она думает, и очень много! Я бы сказала даже, это основная тема ее размышлений.
— Ну и пусть, теперь вам нечего опасаться, потому что… Прошу вас, выслушайте меня. Если я остался, несмотря на сплетни и пересуды, то потому, что мне необходимо поговорить с вами об очень важном деле.
— Сейчас уже так поздно… Может, лучше отложим до…
— Нет, Джойс, я и без того уже слишком долго жду!
— Мне так не хочется никаких серьезных разговоров…
— Это необходимо!
— Ну что ж… Только мне… очень жаль…
Крис уже много дней повторял про себя все, что скажет Джойс, и теперь ему казалось, будто он произносит выученную наизусть роль.
— Я полюбил вас, Джойс, с того дня, как впервые увидел тогда, в Ярде. Никогда не думал, что способен на такое, но, едва вы вошли в мой кабинет, я забыл и тоску, и одиночество, и утраты. Вы еще не успели и рта открыть, а я уже знал: вы не похожи на других и ревновал к вашему мужу, хотя и слыхом о нем не слыхивал. Бог свидетель, я никогда не желал смерти Ларри Гендерсона, но во мне крепла уверенность, что когда-нибудь мы, Джойс, будем принадлежать друг другу. Я чувствовал, что рядом с вами обрету радость, которой меня так обделила судьба. А потом с Ларри случилось несчастье. И я углядел в этом перст судьбы, но терпеливо ждал, пока время смягчит ваше горе. И вот наконец, по-моему, настал момент открыто сказать: я люблю вас… Даже потеря друзей и житейские передряги казались менее тягостными, потому что давали возможность посвятить себя вам одной. Вы знаете и где я служу, и сколько зарабатываю… Ну, Джойс, согласны ли вы стать моей женой?
Она ответила не сразу, но Крис подумал, что это от волнения. Когда же Джойс наконец решилась заговорить, в голосе ее слышались слезы.
— Крис, мне не случайно хотелось, чтобы вы ничего не говорили…
— И что это означает?
— Вы были моим лучшим другом, моим исповедником, тем, кому я могла доверить решительно все…
— Так что же?
— Простите меня, Крис, но я вас не люблю…
— Вы меня не любите… вы меня не любите… — несколько раз повторил ошеломленный Мортлок, словно смысл сказанного не доходил до его сознания.
— Во всяком случае, не так, как вам хотелось бы.
— Но, Джойс, вы же не могли не догадываться…
— Да, и должна была сразу предостеречь вас, посоветовать не слишком увлекаться, ибо не разделяю ваших чувств. Вспомните, сколько раз я пыталась намекнуть на это, но вы не слушали. А кроме того…
— Что?
— Знаю, я поступала подло, боялась, что вы меня покинете, а я так не хотела бы вас потерять, Крис!
Он грустно улыбнулся.
— Теперь это вряд ли возможно. Я никогда не представлял, что мы останемся только друзьями.
Мортлок огляделся по сторонам. Так приговоренный к смерти, прежде чем подняться на эшафот, жадно смотрит вокруг, стараясь напоследок запомнить каждую мелочь.
— Мне нравилось здесь…
Джойс чуть не плакала.
— Но вы мне по-прежнему друг, правда, Крис? — спросила она, накрыв ладонью руку инспектора.
— Конечно, конечно, — с трудом выдавил из себя Мортлок. — Мне пора уходить, но я еще не совсем опомнился от всего этого. И потом, я сегодня долго шел к вам пешком. Тогда казалось, могу до края света дойти и не почувствую усталости… А вот теперь она на меня навалилась…
— Бедный Крис…
— Я настолько не сомневался, что и вы… Думал повести вас сегодня в театр… В Олд Вик. На «Все хорошо, что хорошо кончается». Смешно, правда?
— Не будьте желчным, Крис.
— Простите, но у меня нет сил шутить.
— Я никогда не смогу быть счастливой, зная, что вы несчастны из-за меня…
— Тут ни вы, ни я ничего не можем поделать… Да, субботние вечера теперь покажутся мне очень долгими, — Крис усмехнулся. — Как странно все это. До знакомства с вами я очень плохо знал Уотфорд, потом он стал для меня самым прекрасным местом на свете, а теперь снова как будто исчезнет. Разные места — они как люди. Появляются и исчезают, и никто не знает почему.
— Крис… Я уезжаю из Уотфорда. На будущей неделе.
— Почему? Вы меня не предупредили…
— Я не смела.
— Каким же идиотом вы меня считали!
— Не говорите так! Я всегда думала о вас, как о самом лучшем человеке, какого встретила на своем пути в трудную минуту. Вы, конечно, меня забудете, и поделом, но я буду всегда помнить о вас, Крис.
— Даже если это неправда, спасибо. А можно узнать, куда вы едете?
— Я возвращаюсь к себе, в Донкастер.
— Мне казалось, у вас там никого нет.
Джойс покраснела.
— До последнего времени так и было, но недавно…
— Не понимаю.
— Я боюсь причинить вам новые страдания…
— Их уже столько, что…
— По-моему, я вам рассказывала, что в молодости была влюблена в своего кузена Тома Донелли.
— А он отправился гулять по свету, если не ошибаюсь?
— Том вернулся, снова живет в Донкастере и, кажется, хорошо устроился.
— Так это к нему вы возвращаетесь?
— Да. Узнав о смерти моего мужа, он написал, что не забыл меня и глубоко сочувствует, а потом предложил, если я не слишком злопамятна… В общем…
— Вы поженитесь?
— Да.
— Что ж… После этой радостной новости мне остается только пожелать вам счастья, миссис Гендерсон.
— Вы больше не зовете меня Джойс?
— Боюсь, мистер Донелли не поймет такой фамильярности.
— Крис, вы не представляете, как мне больно за вас! Ваши мучения лягут тяжелым камнем на мою будущую жизнь.
— Не стоит преувеличивать, — он встал. — Спасибо за светлые мгновения, которые я здесь пережил. Несмотря ни на что, я сохраню о них добрую память.
Джойс проводила Мортлока до двери и, когда он взялся за ручку, спросила:
— Крис… Вы не хотите меня поцеловать на прощание?
— Пожалуй, лучше не надо, миссис Гендерсон. Прощайте.
— Прощайте, Крис, и спасибо за все.
Выйдя из метро на станции Кенсингтон Олимпия, Крис долго шел по улицам Хэммерсмита. Он брел, сунув руки в карманы и ни на что не обращая внимания. От прежних мечтаний не осталось и следа. Инспектор отверг предложенную Джойс дружбу, но не смог по-настоящему рассердиться на нее. Да и за что? Может, зря держалась с ним так любезно и следовало бы вести себя еще более сдержанно и отстраненно? Но, честно говоря, Джойс никогда не пыталась делать вид, будто разделяет его любовь. Крис сам заморочил себе голову. Просто он принимал желаемое за действительное и толковал дружелюбие молодой женщины в свою пользу.
Мортлок с содроганием подумал, как посмеются над ним Болтон и компания. Джойс Гендерсон его не любит. Ну и что? Все равно это ни в коей мере не снимает вины с Мелвина Дэвиса.
Раз суперинтендант Болтон объявил на процессе, что расследование убийства Ларри Гендерсона продолжается, он непременно узнает и об отъезде Джойс, и о предстоящей женитьбе. Боясь сочувственных или насмешливых взглядов, Крис решил опередить события. Ричард принял Мортлока по первой же просьбе.
— Вы хотите сообщить мне что-нибудь важное, инспектор?
— С вашего позволения, сэр.
— Это касается службы?
— В известном смысле.
— Слушаю вас.
— Миссис Гендерсон навсегда уезжает из Уотфорда.
— И куда же она собралась?
— На родину, в Донкастер.
— Но мне казалось, что вы…
— Ее любил? Вы правы, сэр. Я любил ее, но мне не отвечали взаимностью.
— И как давно это выяснилось?
— Вчера вечером, когда я попросил ее руки.
Тронутый отчаянием, прорывавшимся в голосе Криса, несмотря на внешнее спокойствие, Болтон вспомнил о былой дружбе. Он не знал, что сказать, и не решался закончить разговор сухим служебным замечанием.
— Но… А как же ее работа в школе?
— Миссис Гендерсон не рассказала мне всех подробностей, сэр. Наверное, она вообще оставит работу, поскольку собирается замуж за кузена, которого любила в юности. Тогда он уехал бродяжничать, но теперь вернулся и, похоже, разбогател. Узнав о смерти Ларри Гендерсона, он послал вдове предложение вспомнить об их прежних планах и получил согласие.
— Как зовут этого человека?
— Том Донелли, сэр.
Суперинтендант, забыв обо всех обидах, невольно сказал:
— Очень сочувствую вам, Крис…
— Я сам во всем виноват. Насочинял сказок, да еще в них же и уверовал. Но, видно, сказки любят в любом возрасте… — И, не желая впадать в сентиментальность, он добавил: — Впрочем, это не изменило моих представлений об убийстве Ларри Гендерсона. Я по-прежнему считаю виновным Мелвина Дэвиса и надеюсь, что вам удастся представить суду необходимые доказательства.
— Положитесь на меня, инспектор. Я сделаю все, чтобы убийца Ларри Гендерсона не остался безнаказанным.
Дома Ричард рассказал жене о любовной драме Криса, даже не успев снять пальто и шляпу. Но Джанет восприняла новость совсем иначе, чем ее муж:
— Мортлока, конечно, жаль, но, зная его теперь достаточно хорошо, я рада за миссис Гендерсон. Она права. Выходить за такого человека замуж не стоит.
Переобуваясь в домашние туфли, Ричард подумал, что женщины — зовут ли их Джойс Гендерсон или Джанет Болтон — гораздо безжалостней мужчин.
Глава VII
Прошла весна. В начале лета Мортлок получил из Донкастера открытку с приглашением на свадьбу в первых числах сентября. Джойс писала, что ждет Криса, но сохранит о нем теплое чувство независимо от того, приедет он или нет. Инспектор пожал плечами и сунул приглашение в бумажник, твердо решив не отвечать. Крис даже немного сердился на Джойс — открытка лишь разбередила печаль, которую он так старательно глушил. Мортлок работал как одержимый, надеясь, что однообразие повседневной рутины, тысячи полезных, но не сулящих славы мелких дел помогут ему забыть о прошлом. А помимо службы инспектор попробовал увлечься крикетом и внимательно следил за соревнованиями, но полностью обмануть себя ему не удавалось.
Дэвис сидел в тюрьме, ресторан его закрыли, потом продали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23
Дверь открыла такая свежая и улыбающаяся Джойс, что Крис с удовольствием отдал бы все на свете, лишь бы обнять ее. Но в гостиной инспектора ждал неприятный сюрприз — миссис Джилмон и Бенни. Мортлоку немалых трудов стоило скрыть досаду. Впрочем, разговор в основном вращался вокруг суда над Мелвином Дэвисом. Миссис Джилмон задавала вопросы и сама же отвечала, что, в общем, всех устраивало. Она тараторила без умолку и весьма гордилась тем, что благодаря сыну, этому юному Айвенго, тоже сыграла в процессе важную роль. Миссис Джилмон уже грезилось, что они с Джойс Мортлок составили некий клан мстителей, сумевших расстроить все хитросплетения планов убийцы.
Наконец гости доели кекс, приготовленный хозяйкой дома, и выпили чай. Мортлок с возрастающим нетерпением ждал, когда же миссис Джилмон уйдет. Но та поглядела на часы лишь около семи.
— Господи! Как время летит! — полусмущенно-полувстревоженно воскликнула она. — У вас не соскучишься, дорогая миссис Гендерсон, и я совсем забыла об ужине для Бенни. А если этого ребенка не покормить вовремя, он плохо спит и, того гляди, заработает расстройство желудка.
Миссис Джилмон еще несколько минут распространялась о том, как тесно связаны физиологические трудности ее сына с железным распорядком дня, но Крис все же дождался вожделенного часа: после изъявлений благодарности и дружеской привязанности, а заодно и поздравлений с общей победой назойливая гостья ушла и забрала с собой Бенни.
В тишине, наступившей после ее ухода, ощущалась легкая неловкость.
— Крис, вы совсем не заботитесь о моей репутации, — с улыбкой заметила Джойс. — Что подумает миссис Джилмон, увидев, как вы остались здесь?
— Во-первых, миссис Джилмон не думает…
— Ошибаетесь, о таких вещах она думает, и очень много! Я бы сказала даже, это основная тема ее размышлений.
— Ну и пусть, теперь вам нечего опасаться, потому что… Прошу вас, выслушайте меня. Если я остался, несмотря на сплетни и пересуды, то потому, что мне необходимо поговорить с вами об очень важном деле.
— Сейчас уже так поздно… Может, лучше отложим до…
— Нет, Джойс, я и без того уже слишком долго жду!
— Мне так не хочется никаких серьезных разговоров…
— Это необходимо!
— Ну что ж… Только мне… очень жаль…
Крис уже много дней повторял про себя все, что скажет Джойс, и теперь ему казалось, будто он произносит выученную наизусть роль.
— Я полюбил вас, Джойс, с того дня, как впервые увидел тогда, в Ярде. Никогда не думал, что способен на такое, но, едва вы вошли в мой кабинет, я забыл и тоску, и одиночество, и утраты. Вы еще не успели и рта открыть, а я уже знал: вы не похожи на других и ревновал к вашему мужу, хотя и слыхом о нем не слыхивал. Бог свидетель, я никогда не желал смерти Ларри Гендерсона, но во мне крепла уверенность, что когда-нибудь мы, Джойс, будем принадлежать друг другу. Я чувствовал, что рядом с вами обрету радость, которой меня так обделила судьба. А потом с Ларри случилось несчастье. И я углядел в этом перст судьбы, но терпеливо ждал, пока время смягчит ваше горе. И вот наконец, по-моему, настал момент открыто сказать: я люблю вас… Даже потеря друзей и житейские передряги казались менее тягостными, потому что давали возможность посвятить себя вам одной. Вы знаете и где я служу, и сколько зарабатываю… Ну, Джойс, согласны ли вы стать моей женой?
Она ответила не сразу, но Крис подумал, что это от волнения. Когда же Джойс наконец решилась заговорить, в голосе ее слышались слезы.
— Крис, мне не случайно хотелось, чтобы вы ничего не говорили…
— И что это означает?
— Вы были моим лучшим другом, моим исповедником, тем, кому я могла доверить решительно все…
— Так что же?
— Простите меня, Крис, но я вас не люблю…
— Вы меня не любите… вы меня не любите… — несколько раз повторил ошеломленный Мортлок, словно смысл сказанного не доходил до его сознания.
— Во всяком случае, не так, как вам хотелось бы.
— Но, Джойс, вы же не могли не догадываться…
— Да, и должна была сразу предостеречь вас, посоветовать не слишком увлекаться, ибо не разделяю ваших чувств. Вспомните, сколько раз я пыталась намекнуть на это, но вы не слушали. А кроме того…
— Что?
— Знаю, я поступала подло, боялась, что вы меня покинете, а я так не хотела бы вас потерять, Крис!
Он грустно улыбнулся.
— Теперь это вряд ли возможно. Я никогда не представлял, что мы останемся только друзьями.
Мортлок огляделся по сторонам. Так приговоренный к смерти, прежде чем подняться на эшафот, жадно смотрит вокруг, стараясь напоследок запомнить каждую мелочь.
— Мне нравилось здесь…
Джойс чуть не плакала.
— Но вы мне по-прежнему друг, правда, Крис? — спросила она, накрыв ладонью руку инспектора.
— Конечно, конечно, — с трудом выдавил из себя Мортлок. — Мне пора уходить, но я еще не совсем опомнился от всего этого. И потом, я сегодня долго шел к вам пешком. Тогда казалось, могу до края света дойти и не почувствую усталости… А вот теперь она на меня навалилась…
— Бедный Крис…
— Я настолько не сомневался, что и вы… Думал повести вас сегодня в театр… В Олд Вик. На «Все хорошо, что хорошо кончается». Смешно, правда?
— Не будьте желчным, Крис.
— Простите, но у меня нет сил шутить.
— Я никогда не смогу быть счастливой, зная, что вы несчастны из-за меня…
— Тут ни вы, ни я ничего не можем поделать… Да, субботние вечера теперь покажутся мне очень долгими, — Крис усмехнулся. — Как странно все это. До знакомства с вами я очень плохо знал Уотфорд, потом он стал для меня самым прекрасным местом на свете, а теперь снова как будто исчезнет. Разные места — они как люди. Появляются и исчезают, и никто не знает почему.
— Крис… Я уезжаю из Уотфорда. На будущей неделе.
— Почему? Вы меня не предупредили…
— Я не смела.
— Каким же идиотом вы меня считали!
— Не говорите так! Я всегда думала о вас, как о самом лучшем человеке, какого встретила на своем пути в трудную минуту. Вы, конечно, меня забудете, и поделом, но я буду всегда помнить о вас, Крис.
— Даже если это неправда, спасибо. А можно узнать, куда вы едете?
— Я возвращаюсь к себе, в Донкастер.
— Мне казалось, у вас там никого нет.
Джойс покраснела.
— До последнего времени так и было, но недавно…
— Не понимаю.
— Я боюсь причинить вам новые страдания…
— Их уже столько, что…
— По-моему, я вам рассказывала, что в молодости была влюблена в своего кузена Тома Донелли.
— А он отправился гулять по свету, если не ошибаюсь?
— Том вернулся, снова живет в Донкастере и, кажется, хорошо устроился.
— Так это к нему вы возвращаетесь?
— Да. Узнав о смерти моего мужа, он написал, что не забыл меня и глубоко сочувствует, а потом предложил, если я не слишком злопамятна… В общем…
— Вы поженитесь?
— Да.
— Что ж… После этой радостной новости мне остается только пожелать вам счастья, миссис Гендерсон.
— Вы больше не зовете меня Джойс?
— Боюсь, мистер Донелли не поймет такой фамильярности.
— Крис, вы не представляете, как мне больно за вас! Ваши мучения лягут тяжелым камнем на мою будущую жизнь.
— Не стоит преувеличивать, — он встал. — Спасибо за светлые мгновения, которые я здесь пережил. Несмотря ни на что, я сохраню о них добрую память.
Джойс проводила Мортлока до двери и, когда он взялся за ручку, спросила:
— Крис… Вы не хотите меня поцеловать на прощание?
— Пожалуй, лучше не надо, миссис Гендерсон. Прощайте.
— Прощайте, Крис, и спасибо за все.
Выйдя из метро на станции Кенсингтон Олимпия, Крис долго шел по улицам Хэммерсмита. Он брел, сунув руки в карманы и ни на что не обращая внимания. От прежних мечтаний не осталось и следа. Инспектор отверг предложенную Джойс дружбу, но не смог по-настоящему рассердиться на нее. Да и за что? Может, зря держалась с ним так любезно и следовало бы вести себя еще более сдержанно и отстраненно? Но, честно говоря, Джойс никогда не пыталась делать вид, будто разделяет его любовь. Крис сам заморочил себе голову. Просто он принимал желаемое за действительное и толковал дружелюбие молодой женщины в свою пользу.
Мортлок с содроганием подумал, как посмеются над ним Болтон и компания. Джойс Гендерсон его не любит. Ну и что? Все равно это ни в коей мере не снимает вины с Мелвина Дэвиса.
Раз суперинтендант Болтон объявил на процессе, что расследование убийства Ларри Гендерсона продолжается, он непременно узнает и об отъезде Джойс, и о предстоящей женитьбе. Боясь сочувственных или насмешливых взглядов, Крис решил опередить события. Ричард принял Мортлока по первой же просьбе.
— Вы хотите сообщить мне что-нибудь важное, инспектор?
— С вашего позволения, сэр.
— Это касается службы?
— В известном смысле.
— Слушаю вас.
— Миссис Гендерсон навсегда уезжает из Уотфорда.
— И куда же она собралась?
— На родину, в Донкастер.
— Но мне казалось, что вы…
— Ее любил? Вы правы, сэр. Я любил ее, но мне не отвечали взаимностью.
— И как давно это выяснилось?
— Вчера вечером, когда я попросил ее руки.
Тронутый отчаянием, прорывавшимся в голосе Криса, несмотря на внешнее спокойствие, Болтон вспомнил о былой дружбе. Он не знал, что сказать, и не решался закончить разговор сухим служебным замечанием.
— Но… А как же ее работа в школе?
— Миссис Гендерсон не рассказала мне всех подробностей, сэр. Наверное, она вообще оставит работу, поскольку собирается замуж за кузена, которого любила в юности. Тогда он уехал бродяжничать, но теперь вернулся и, похоже, разбогател. Узнав о смерти Ларри Гендерсона, он послал вдове предложение вспомнить об их прежних планах и получил согласие.
— Как зовут этого человека?
— Том Донелли, сэр.
Суперинтендант, забыв обо всех обидах, невольно сказал:
— Очень сочувствую вам, Крис…
— Я сам во всем виноват. Насочинял сказок, да еще в них же и уверовал. Но, видно, сказки любят в любом возрасте… — И, не желая впадать в сентиментальность, он добавил: — Впрочем, это не изменило моих представлений об убийстве Ларри Гендерсона. Я по-прежнему считаю виновным Мелвина Дэвиса и надеюсь, что вам удастся представить суду необходимые доказательства.
— Положитесь на меня, инспектор. Я сделаю все, чтобы убийца Ларри Гендерсона не остался безнаказанным.
Дома Ричард рассказал жене о любовной драме Криса, даже не успев снять пальто и шляпу. Но Джанет восприняла новость совсем иначе, чем ее муж:
— Мортлока, конечно, жаль, но, зная его теперь достаточно хорошо, я рада за миссис Гендерсон. Она права. Выходить за такого человека замуж не стоит.
Переобуваясь в домашние туфли, Ричард подумал, что женщины — зовут ли их Джойс Гендерсон или Джанет Болтон — гораздо безжалостней мужчин.
Глава VII
Прошла весна. В начале лета Мортлок получил из Донкастера открытку с приглашением на свадьбу в первых числах сентября. Джойс писала, что ждет Криса, но сохранит о нем теплое чувство независимо от того, приедет он или нет. Инспектор пожал плечами и сунул приглашение в бумажник, твердо решив не отвечать. Крис даже немного сердился на Джойс — открытка лишь разбередила печаль, которую он так старательно глушил. Мортлок работал как одержимый, надеясь, что однообразие повседневной рутины, тысячи полезных, но не сулящих славы мелких дел помогут ему забыть о прошлом. А помимо службы инспектор попробовал увлечься крикетом и внимательно следил за соревнованиями, но полностью обмануть себя ему не удавалось.
Дэвис сидел в тюрьме, ресторан его закрыли, потом продали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23