А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  

 

другой своей рукой он грубо заставил один ее глаз открыться. – Посмотри на него! – кричал он и тряс ее.
Его прикосновения вызывали невыносимый холод во всем ее теле, у нее болели кости и не оставалось другого выбора, кроме как посмотреть на искалеченного мужчину, который стоял перед ней.
– У капитана Кронингера есть очень хорошая комната для развлечений. – Его рот располагался прямо напротив ее уха. – Я собираюсь дать тебе еще один шанс до рассвета, чтобы ты могла вспомнить, где эта безделушка. Если же твоя память и тогда все еще будет тебя подводить, то хороший капитан начнет выбирать людей снаружи из “курятника”, чтобы поиграть с ними в свои игры. А ты будешь смотреть, потому что первым ходом этой игры будет отрезание твоих век. – Его рука сжалась, как петля.
Сестра молчала. Голубой свет продолжал крутиться в ее мозгу, и молодой мужчина в желтом плаще продолжал тянуться к мертвому ребенку на ее руках.
– Кто бы она ни была,– прошептал он,– я надеюсь, она умерла, ненавидя тебя.
Друг почувствовал, что Свон смотрит на него, почувствовал, что ее глаза исследуют его душу, и убрал свою руку прежде, чем слепая ярость заставила его сломать шею женщины. Когда он не мог больше это выдержать, то закружился по направлению к ней. Их лица находились на расстоянии шести дюймов друг от друга. – Я убью тебя, сука! – взревел он.
Свон использовала всю свою силу воли, чтобы удержаться и не отпрянуть назад. Она выдержала его взгляд, как железная рука, поймавшая змею. – Нет, ты не убьешь,– сказала она ему. – Ты сказал, что я не значу ничего для тебя, но ты лжешь.
Коричневая краска проступила полосками на его бледном теле. Его челюсть удлинилась, а фальшивый рот открылся, как зубчатая рана, на его лбу. Один глаз остался карим, в то время как другой стал темно–красным, как если бы он разорвался и залился кровью. Ударь ее! – подумал он. Забей суку насмерть!
Но он не сделал это. Не смог. Потому что знал, даже через подлое заграждение своей собственной ненависти, что в ней была сила, сверх того, что он мог понять, и что–то глубоко внутри него томились как больное сердце. Он не выносил ее и хотел сломать ее кости – но в то же время не смел дотронуться до нее, потому что ее пламя могло сжечь его дотла.
Он отвернулся от нее; его лицо стало лицом испанского типа, затем восточного, и наконец оно приняло какое–то промежуточное выражение. – Ты пойдешь с нами, когда мы выступим,– пообещал он. Его голос был высоким и дребезжащим, поднимаясь и опускаясь через целые октавы. – Сначала мы пойдем в Западную Виржинию… найти Бога. – Он усмехнулся на этом слове. – Затем мы собираемся найти для тебя прекрасную ферму, где будет много земли. Мы также собираемся достать семена и зерно для тебя. Мы найдем, что тебе нужно, в силосе и амбарах вдоль дороги. Мы собираемся построить большую стену вокруг твоей фермы, и мы даже оставим нескольких солдат, чтобы они составили тебе компанию. – Рот на его лбу улыбнулся, а затем замазался. – И остаток своей жизни ты будешь выращивать продукты для Армии Совершенных Воинов. У тебя будут тракторы, жатки, все виды машин! И твои собственные рабы тоже! Держу пари, что большой негр мог бы вполне тянуть плуг. – Он быстро взглянул на двух охранников. – Пойдите достаньте из “курятника” этого черного ублюдка, и мальчика по имени Робин тоже. Они могут разделить квартиру с братом Тимоти. Вы не возражаете, не правда ли?
Брат Тимоти хитро оскалился. – Симон не велел разговаривать.
– Куда мы поместим этих двух леди? – спросил Друг полковника Маклина.
– Я не знаю. В палатку, я полагаю.
– О, нет! Давайте в конце концов дадим леди матрацы! Мы хотим, чтобы им было удобно, пока они думают. Как насчет трейлера?
– Они могут пойти в трейлер Шейлы,– предложил Роланд. – Она присмотрит за ними вместо нас.
– Отведите их туда,– приказал Друг. – Но я хочу, чтобы два вооруженных охранника стояли на дежурстве у двери трейлера. Чтобы не допустить ошибок. Поняли?
– Да, сэр. – Он вынул свой пистолет из кобуры.
– После вас,– сказал он Свон и Сестре, и пока они выходили из двери и спускались по вырезанным ступенькам, Свон сжала руку Сестры.
Друг стоял в дверях и смотрел, как они идут. – Сколько осталось до рассвета? – спросил он.
– Три или четыре часа, я думаю,– сказал Маклин.
Лицо Свон запечатлелось в голове Маклина так ясно, как фотография. Он подцепил отчет об убитых и раненых гвоздями, вбитыми в протез; группы чисел были расписаны по бригадам, и Маклин пытался сосредоточиться на них, но он не мог забыть лицо девушки. Он не видел такой красоты уже давно; это было за пределами сексуальности – это было нечто чистое, сильное и новое.
Он обнаружил, что смотрит на ногти на руке и на грязные бинты, обмотанные вокруг его запястья. На мгновение он смог принюхаться к запаху, исходящему от него – и его чуть не стошнило.
Он взглянул на Друга в дверях и в уме у Маклина вдруг прояснилось, словно облака развеяло знойным ветром.
Мой Бог, подумал он. Я… в союзе с…
Друг слегка повернул свою голову. – У тебя что–то на уме? – спросил он.
– Нет. Ничего. Я просто думаю, вот и все.
– Способность мыслить приводит людей к беде. Воистину это так! Не правда ли, брат Тимоти?
– Правильно! – чирикнул мужчина и сцепил вместе свои искалеченные руки.
Глава 86. Клад
– Моя обязанность – развлекать,– неожиданно сказала женщина, которая сидела на куче грязных подушек в углу.
Это был первый раз, когда она заговорила с тех пор как их запихнули в грязный трейлер, больше часа назад. Она только сидела там и смотрела на них, пока Свон укладывалась на один из потертых матрацев, а Сестра мерила шагами комнату.
– А вы обе для вечера?
Сестра прекратила шагать, посмотрела на нее недоверчиво в течение нескольких секунд, а затем снова продолжила. Девять шагов от одной стены до другой.
– Хорошо,– пожала она плечами,– если мы собираемся ночевать вместе, нам следует, по крайней мере, знать имена друг друга. Я – Шейла Фонтана.
– Очень приятно,– пробормотала Сестра.
Свон привстала, чтобы рассмотреть темноволосую женщину более пристальным взглядом. В свете единственной керосиновой лампы, имеющейся в трейлере, Свон увидела, что Шейла Фонтана очень худая, до истощения, у нее желтоватое тело, натянутое и опавшее на костях лицо. Череп просвечивался на макушке ее головы, а черные волосы были грязными и безжизненными. Вокруг нее на полу были разбросаны пустые продуктовые банки, бутылки и другой мусор. Женщина носила пестрые и грязные вещи под тяжелым вельветовым пальто, но Свон также увидела, что ногти Шейлы, хотя сломанные и сильно обгрызенные, были накрашены ярко–красным. В первую очередь, входя в трейлер, Свон заметила туалетный столик, покрытый банками с гримом, тюбиками губной помады и тому подобным, и сейчас она бегло посмотрела на зеркало, где были прицеплены вырезанные из журналов фотографии молоденьких фотомоделей.
– Я тоже развлекала людей,– сказала Свон. – В “Странствующем шоу”, вместе с Джошем и Расти. Но обычно я просто оставалась в фургоне, а вот Расти был настоящим волшебником – он мог сделать так, чтобы вещи исчезали и появлялись вновь, просто так, из ничего. – Она щелкнула пальцами, мысленно вернувшись в воспоминании прошлого. Потом снова она сфокусировала свое внимание на Шейле. – А что ты делаешь?
– Всего понемножку, душенька,– улыбнулась Шейла, показывая серые и дряблые десны. – Я – ДР.
– ДР? Что это?
– Дама для развлечения. Я должна выходить и прогуливаться, вот и сейчас тоже. Хорошая ДР может иметь успех, пока у них есть раны после битвы. Это заставляет мужчину хотеть трахаться.
– А?
– Она имеет ввиду, что она проститутка,– объяснила Сестра. – Иисусе, какой здесь запах!
– Извините, обычно я освежаю здесь чем–нибудь воздух. Вы можете разбрызгать что–нибудь из этой парфюмерии, если хотите. – Она указала жестом на липкие, высушенные бутылки на туалетном столике.
– Нет, спасибо. – У Сестры сбилось дыхание и она шагнула к двери; повернула ручку, открыла дверь и столкнулась лицом к лицу с двумя охранниками, которые находились снаружи.
Они оба держали винтовки. Один из охранников сказал: – Войдите обратно.
– Я просто хочу вдохнуть немного свежего воздуха. Вы не возражаете?
Ствол винтовки уперся ей в грудь. – Назад внутрь,– приказал мужчина. Он толкнул ее и Сестра захлопнула дверь.
– Мужчины – скоты,– сказала Шейла. – Они не понимают, что женщине нужно уединение.
– Мы должны выбраться отсюда! – голос Сестры дрожал, она была на грани паники. – Если он найдет его, он собирается уничтожить его – а если я не дам ему найти его, то он начнет мучить людей!
– Найти что? – Шейла подтянула свои колени к груди.
– Скоро рассвет,– продолжала Сестра. – О, Боже!
Она наклонилась к стене, не в состоянии стоять на ногах. – Он собирается найти это! И я не могу остановить его!
– Эй, леди! – сказала Шейла. – Кто–нибудь говорил вам когда–нибудь, что вы сумасшедшая?
Сестра была близко к тому, чтобы упасть, и Свон, она знала, тоже. Но она не позволяла себе думать о том, что ждет их впереди. – Как долго вы с ними? – спросила Свон темноволосую женщину.
Шейла слабо улыбнулась – это была ужасная улыбка на этом изнуренном, опорожненном жизнью лице. – Всегда,– ответила она. – О, Христос, я хотела бы, чтобы у меня было немного порошка. Или пилюли. Если бы у меня была только одна таблетка “Черной Красавицы“, я бы разрезала этого ублюдка на маленькие кусочки, и мне было бы все равно, что потом со мной сделали бы! У вас нет никаких наркотиков, не правда ли?
– Нет.
– Я так и думала. Ни у кого ничего нет. Я полагаю, что все это выкурено, пропыхано и выпито. О, дерьмо. – Она печально покачала головой, как если бы оплакивала смерть потерянной культуры. – Как тебя зовут, душенька?
– Свон.
Шейла повторила его. – Это прекрасное имя. Лебедь. Я познакомилась как–то с девушкой по имени Голубь. Она тащилась вверх по дороге около Эл Серрито, и Руди и я тащили… – Она остановилась. – Слушайте! – настойчиво зашептала она. – Вы слышите это?
Свон слышала, как несколько мужчин смеются невдалеке, и на расстоянии были слышны звуки ружейных выстрелов.
– Ребенок! – Правая рука Шейлы поднялась ко рту. Ее глаза стали безумными. – Слушайте! Вы не слышите, как кричит ребенок?
Свон покачала головой.
– О… Иисус! Шейла почти задохнулась от ужаса. – Ребенок плачет! Заставьте его прекратить плакать! Пожалуйста! – Она закрыла уши руками, и ее тело начало свертываться в форму зародыша. – О, боже, пожалуйста заставь его прекратить!
– Она вне себя,– сказала Сестра, но Свон поднялась с матраца и подошла к женщине.
– Лучше оставь ее одну,– предупредила Сестра. – Она выглядит непривлекательной и совсем пропащей.
– Заставьте его прекратить… заставьте его прекратить… О, Иисус, заставьте его прекратить,– говорила бессвязно Шейла, свернувшись в углу. Ее лицо блестело от пота в свете лампы, а запах тела женщины отталкивал Свон. Но Свон остановилась около нее и наконец наклонилась в ее сторону. Она заколебалась, а затем потянулась, чтобы дотронуться до женщины. Рука Шейлы нашла руку Свон и схватила ее, больно сжав. Свон не выдернула руку. – Пожалуйста… заставьте ребенка прекратить кричать,– умоляла Шейла.
– Здесь… здесь нет ребенка. Здесь нет никого, кроме нас.
– Я слышу крик! Я слышу его!
Свон не знала, какие мучения выпали на долю этой женщине, но она не могла спокойно смотреть на ее страдания. Она пожала руку Шейлы и наклонилась к ней ближе.
– Да,– мягко сказала она,– я тоже слышу крик. Крик ребенка. Разве это плохо?
– Да! Да! Заставьте его прекратить прежде, чем будет слишком поздно!
– Слишком поздно? Слишком поздно для чего?
– Слишком поздно для него, чтобы жить! – Пальцы Шейлы вцепились в руку Свон. – Он убьет его, если он не прекратит кричать!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70