Наверное, все же последнее. В любом случае спать много не придется.
– Не хочешь проверить, что у тебя на столе? – предложила Кейт.
Мой стол находился в кабинете этажом ниже, и я не думал, что обнаружу на нем что-либо отличное от того, что Кейт нашла на своем.
– Проверю завтра, когда приду в кабинет в пять утра, – ответил я.
Кейт занялась какими-то делами, а я стоял, все больше ощущая свою ненужность.
– Пойду-ка я домой, – вздохнул я.
Кейт отложила бумагу, которую читала.
– Нет, ты должен угостить меня выпивкой, – возразила она и добавила: – Не хочешь забрать свои бумаги из моего «дипломата»?
– Завтра заберу.
– Если хочешь, мы могли бы попозже просмотреть кое-какие документы.
Это прозвучало как приглашение провести вместе долгую ночь. Чуть поколебавшись, я согласился.
– Ладно, посмотрим.
Кейт сунула «дипломат» под стол.
Мы вышли из здания и оказались на темной тихой улице. В этот раз у меня опять не было при себе оружия. На самом деле мне не нужен пистолет, чтобы чувствовать себя в безопасности, однако лучше все же иметь при себе какое-то средство защиты, когда подозреваешь, что террорист может попытаться убить тебя. Но оружие было у Кейт, и я предложил:
– Давай прогуляемся.
Мы медленно побрели по улице. В такое время в воскресный вечер мало открытых заведений, даже в городе, который никогда не спит, но в Чайнатауне всегда можно было куда-нибудь попасть, поэтому я и направился в ту сторону. Мы шли не под руку, но достаточно близко друг к другу, чтобы наши плечи иногда соприкасались. В процессе разговора Кейт время от времени дотрагивалась ладонью до моей руки или плеча. Я определенно нравился этой женщине, но, возможно, она просто сексуально озабочена. Мне не нравилось при встречах с сексуально озабоченными женщинами пользоваться этим преимуществом, но иногда такое случалось.
Мы подошли к заведению, которое, как я знал, называлось «Новый дракон». Несколько лет назад, во время ужина в компании других полицейских, я поинтересовался у владельца заведения, мистера Чанга, что случилось со «Старым драконом».
– Вы его сейчас едите! – со смехом признался он и скрылся в кухне.
Здесь имелся небольшой бар, заполненный людьми и табачным дымом. Мы с Кейт отыскали свободный столик и сели. Большинство посетителей бара напоминали отрицательных героев из кинофильмов с участием Брюса Ли. Кейт огляделась по сторонам и спросила:
– Ты знаешь это место?
– Да, я бывал здесь.
– Здесь все говорят по-китайски.
– Я не говорю. И ты тоже.
– Но все остальные.
– Наверное, они китайцы.
– Очень остроумно.
– Спасибо.
К нам подошла официантка, наверное, новенькая, потому что я не знал ее. Приветливо улыбнувшись, она сообщила, что кухня еще работает. Я заказал салат и виски.
– А что это за салат? – поинтересовалась Кейт.
– Нормальный... там яблоки и еще что-то. Хорошо идет с шотландским виски.
Кейт снова огляделась по сторонам.
– Экзотическое место.
– А они так не думают.
– Иногда я чувствую себя в этом городе настоящей провинциалкой.
– А ты давно в Нью-Йорке?
– Восемь месяцев.
Принесли виски. Мы выпили, поболтали, заказали еще. После второй порции я почувствовал зевоту. Официантка принесла салат, и Кейт он, похоже, понравился. После третьей порции спиртного у меня начали слипаться глаза, Кейт же выглядела вполне бодрой.
Я попросил официантку вызывать такси и расплатился по счету. Мы вышли на Пелл-стрит, и на свежем воздухе я почувствовал себя лучше. Такси еще не было, и я спросил Кейт:
– Где ты живешь?
– На Восточной Восемьдесят шестой улице. Говорят, это хороший район.
– Да, отличный район.
– Квартира досталась мне от парня, на чье место я пришла. А он уехал в Даллас. Я слышала, что он скучает по Нью-Йорку, но вполне счастлив в Далласе.
– А Нью-Йорк счастлив от того, что этот парень в Далласе.
Кейт рассмеялась:
– Ты забавный. А Джордж предупреждал меня, что у тебя острый язык.
Подъехало такси, и я сказал водителю:
– Нам в два места. Сначала... на Восточную Восемьдесят шестую.
Кейт назвала точный адрес, и машина двинулась по узким улочкам Чайнатауна.
В пути мы почти не разговаривали, и через двадцать минут такси подъехало к дому Кейт, современному многоэтажному зданию со швейцаром. В таком доме даже однокомнатная квартира стоила дорого, но я знал людей, которые предпочитали жить в хороших домах, экономя на такой роскоши, как еда и одежда.
Мы вышли из машины и остановились на тротуаре. После нескольких тягостных секунд Кейт предложила:
– Может, зайдешь?
От этого откровенного предложения у меня учащенно забилось сердце, но я внимательно посмотрел на Кейт и ответил:
– А можно в другой раз?
– Конечно. – Она улыбнулась. – Значит, увидимся в пять утра.
– Наверное, чуть позже пяти. Скажем, в восемь.
Кейт снова улыбнулась.
– Спокойной ночи. – Она направилась к двери, которую перед ней со словами приветствия распахнул швейцар.
Я посмотрел, как она проходит через вестибюль, затем повернулся, сел в машину и назвал свой адрес. Водитель, видимо, ушлый парень, почему-то с тюрбаном на голове, сказал:
– Наверное, это не мое дело, но, по-моему, леди хотела, чтобы вы пошли с ней.
– Ты так думаешь?
– Да.
Я уставился в окно. Странный выдался день. А завтрашний будет совсем неприятный и трудный. А потом, может, вообще не будет никакого завтра. У меня возникла мысль попросить водителя вернуться обратно к дому Кейт. Но вместо этого я сказал, намекая на его тюрбан:
– А ты, случайно, не джинн?
Он засмеялся.
– Да. Можете загадать три желания.
– Ладно.
Я загадал про себя три желания, но джинн потребовал:
– Вы должны сказать их мне, иначе я не смогу их выполнить.
– Мир во всем мире, душевное спокойствие, понимание со стороны женщин.
– Первые два желания не проблема. – Водитель снова засмеялся. – С женщинами тоже могу помочь.
Мы подъехали к моему дому, я расплатился, дав джинну хорошие чаевые, и он посоветовал:
– Пригласите ее куда-нибудь еще раз.
И уехал.
Альфред почему-то все еще находился на своем посту. Я вообще не мог понять, что за график у наших швейцаров; похоже, он был еще более беспорядочным, чем у меня.
– Добрый вечер, мистер Кори, – поприветствовал Альфред. – Хорошо провели день?
– Да, Альфред, денек выдался интересным.
Я поднялся на лифте на двенадцатый этаж, открыл дверь квартиры и вошел внутрь, экономя на осторожности. Честно говоря, я сейчас с удовольствием получил бы по голове, чтобы проснуться в следующем месяце, как это бывает в кино.
Не став проверять сообщения на автоответчике, я все же разделся и рухнул на кровать. Мне казалось, что я устал как собака, однако с удивлением обнаружил, что заведен как часовая пружина.
Я уставился в потолок, размышляя о жизни и смерти, о любви и ненависти, о судьбе и случае, о страхе и храбрости и прочей подобной чепухе. Подумал о Кейт и Теде, о Джеке и Джордже, о людях в синих костюмах, о джине в бутылке и, наконец, о Нике Монти и Нэнси Тейт. Последних мне точно будет не хватать. И конечно же, о Мег, дежурном офицере, которую я не знал, но о которой будут скорбеть родные и друзья. Подумал и об Асаде Халиле, надеясь, что у меня будет шанс отправить его прямиком в ад.
В конце концов я уснул, но один кошмарный сон следовал за другим. Дни и ночи стали походить друг на друга.
Глава 35
Асад Халил выехал на оживленную дорогу, по обе стороны которой выстроились мотели, прокатные агентства и рестораны быстрого питания. Огромный самолет шел на посадку в расположенный поблизости аэропорт.
В Триполи ему советовали найти мотель рядом с международным аэропортом Джэксонвилла, где ни его внешность, ни номера машины не привлекут внимания.
Халил увидел мотель «Шератон», это название было знакомо ему по Европе, поэтому он и свернул на стоянку. Поправив галстук и причесав ладонью волосы, Халил надел очки, вылез из машины и направился в здание мотеля. Там в приемной его встретила молодая женщина и с улыбкой промолвила:
– Добрый вечер.
Халил улыбнулся в ответ. Он увидел в вестибюле три указателя, на одном из них было написано: «Бар – Гостиная – Ресторан». Из-за двери доносились смех и музыка.
– Мне нужна комната на одну ночь.
– Пожалуйста, сэр. Обычный номер или люкс?
– Люкс.
Женщина протянула регистрационную карточку и ручку.
– Как будете платить, сэр?
– Карточкой «Американ экспресс». – Халил протянул женщине кредитную карточку, а сам стал заполнять регистрационную карточку.
Борис советовал ему выбирать мотель поприличнее, тогда меньше будет возникать проблем, особенно с кредитной карточкой. Халилу не очень хотелось оставлять фиксированный след и расплачиваться карточкой, однако Борис заверил, что если делать это нечасто, то опасности практически никакой.
Халил заполнил регистрационную карточку, оставив чистой графу, где указывались сведения об автомобиле. В Триполи ему говорили, что в дорогих мотелях можно игнорировать эту графу, а еще, в отличие от Европы, в регистрационной карте не было графы для данных паспорта, и его предупреждали, что клерки не будут требовать паспорт. Борис даже сказал: «Единственный паспорт, который тебе потребуется в Америке, – это карточка „Американ экспресс“».
Так оно и вышло – женщина лишь взглянула на карточку, не задав ни единого вопроса.
– Добро пожаловать в мотель «Шератон», мистер...
– Бейдир, – произнес Халил.
– Мистер Бейдир. Вот электронная карточка-ключ от номера сто девятнадцать, первый этаж, как выйдете из вестибюля – направо. Вот карточка мотеля, на ней указан номер вашей комнаты. За той дверью бар и ресторан, у нас имеются спортивный зал и плавательный бассейн, расчетное время – одиннадцать утра, завтрак подают в главной столовой с шести до одиннадцати утра, еду и напитки в номера доставляют с шести утра до полуночи, бар и гостиная открыты до часу ночи. В номере у вас имеется мини-бар. Хотите, чтобы вас разбудили утром?
– Да, у меня рейс в девять утра, так что разбудите меня в шесть.
Женщина смотрела на Халила открыто, не так, как ливийские женщины, избегавшие даже поднять глаза на мужчин. Он не отвел взгляд, чтобы не вызвать подозрений и определить, не догадалась ли женщина, кто он такой на самом деле. Но, похоже, подозрений у нее не возникло.
– Хорошо, сэр, в шесть утра. Произвести экспресс-расчет?
Халила учили отвечать «да» на такой вопрос, поскольку это означало, что ему не придется еще раз приходить сюда. Он и ответил:
– Да.
– Копию счета вам положат под дверь в семь утра. Могу я еще чем-то помочь вам?
– Нет, спасибо.
– Приятного отдыха.
– Спасибо. – Халил улыбнулся и вышел из вестибюля. Пока все шло хорошо, во всяком случае лучше, чем в мотеле в окрестностях Вашингтона, где пришлось убить клерка. Халил снова улыбнулся.
Он вернулся к машине, подъехал к двери с номером сто девятнадцать и припарковался. Когда он вставил карточку в прорезь замка, тот щелкнул, загорелась зеленая лампочка, и это напомнило ему клуб «Конкистадор». Войдя в номер, он захлопнул дверь и запер ее на задвижку.
Халил осмотрел номер, проверил шкафы и ванную комнату, которая оказалась чистой и современной, но, по его мнению, слишком роскошной – он предпочитал скромную обстановку, особенно сейчас, во время войны с неверными. Однажды мулла сказал ему: "Аллах всегда услышит тебя: и если ты будешь молиться в мечети сытым, и если в пустыне голодным. Но если ты хочешь услышать Аллаха, отправляйся голодным в пустыню.
Но Халил сейчас был голоден. Он вообще очень мало ел с того момента, как пришел якобы как перебежчик в американское посольство в Париже, а произошло это почти неделю назад.
Халил просмотрел лежавшее на столе меню, но решил не приглашать в номер службу сервиса – не хотелось, чтобы кто-то еще видел его лицо. Мало кому выпал такой шанс, и большинство из них были мертвы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105
– Не хочешь проверить, что у тебя на столе? – предложила Кейт.
Мой стол находился в кабинете этажом ниже, и я не думал, что обнаружу на нем что-либо отличное от того, что Кейт нашла на своем.
– Проверю завтра, когда приду в кабинет в пять утра, – ответил я.
Кейт занялась какими-то делами, а я стоял, все больше ощущая свою ненужность.
– Пойду-ка я домой, – вздохнул я.
Кейт отложила бумагу, которую читала.
– Нет, ты должен угостить меня выпивкой, – возразила она и добавила: – Не хочешь забрать свои бумаги из моего «дипломата»?
– Завтра заберу.
– Если хочешь, мы могли бы попозже просмотреть кое-какие документы.
Это прозвучало как приглашение провести вместе долгую ночь. Чуть поколебавшись, я согласился.
– Ладно, посмотрим.
Кейт сунула «дипломат» под стол.
Мы вышли из здания и оказались на темной тихой улице. В этот раз у меня опять не было при себе оружия. На самом деле мне не нужен пистолет, чтобы чувствовать себя в безопасности, однако лучше все же иметь при себе какое-то средство защиты, когда подозреваешь, что террорист может попытаться убить тебя. Но оружие было у Кейт, и я предложил:
– Давай прогуляемся.
Мы медленно побрели по улице. В такое время в воскресный вечер мало открытых заведений, даже в городе, который никогда не спит, но в Чайнатауне всегда можно было куда-нибудь попасть, поэтому я и направился в ту сторону. Мы шли не под руку, но достаточно близко друг к другу, чтобы наши плечи иногда соприкасались. В процессе разговора Кейт время от времени дотрагивалась ладонью до моей руки или плеча. Я определенно нравился этой женщине, но, возможно, она просто сексуально озабочена. Мне не нравилось при встречах с сексуально озабоченными женщинами пользоваться этим преимуществом, но иногда такое случалось.
Мы подошли к заведению, которое, как я знал, называлось «Новый дракон». Несколько лет назад, во время ужина в компании других полицейских, я поинтересовался у владельца заведения, мистера Чанга, что случилось со «Старым драконом».
– Вы его сейчас едите! – со смехом признался он и скрылся в кухне.
Здесь имелся небольшой бар, заполненный людьми и табачным дымом. Мы с Кейт отыскали свободный столик и сели. Большинство посетителей бара напоминали отрицательных героев из кинофильмов с участием Брюса Ли. Кейт огляделась по сторонам и спросила:
– Ты знаешь это место?
– Да, я бывал здесь.
– Здесь все говорят по-китайски.
– Я не говорю. И ты тоже.
– Но все остальные.
– Наверное, они китайцы.
– Очень остроумно.
– Спасибо.
К нам подошла официантка, наверное, новенькая, потому что я не знал ее. Приветливо улыбнувшись, она сообщила, что кухня еще работает. Я заказал салат и виски.
– А что это за салат? – поинтересовалась Кейт.
– Нормальный... там яблоки и еще что-то. Хорошо идет с шотландским виски.
Кейт снова огляделась по сторонам.
– Экзотическое место.
– А они так не думают.
– Иногда я чувствую себя в этом городе настоящей провинциалкой.
– А ты давно в Нью-Йорке?
– Восемь месяцев.
Принесли виски. Мы выпили, поболтали, заказали еще. После второй порции я почувствовал зевоту. Официантка принесла салат, и Кейт он, похоже, понравился. После третьей порции спиртного у меня начали слипаться глаза, Кейт же выглядела вполне бодрой.
Я попросил официантку вызывать такси и расплатился по счету. Мы вышли на Пелл-стрит, и на свежем воздухе я почувствовал себя лучше. Такси еще не было, и я спросил Кейт:
– Где ты живешь?
– На Восточной Восемьдесят шестой улице. Говорят, это хороший район.
– Да, отличный район.
– Квартира досталась мне от парня, на чье место я пришла. А он уехал в Даллас. Я слышала, что он скучает по Нью-Йорку, но вполне счастлив в Далласе.
– А Нью-Йорк счастлив от того, что этот парень в Далласе.
Кейт рассмеялась:
– Ты забавный. А Джордж предупреждал меня, что у тебя острый язык.
Подъехало такси, и я сказал водителю:
– Нам в два места. Сначала... на Восточную Восемьдесят шестую.
Кейт назвала точный адрес, и машина двинулась по узким улочкам Чайнатауна.
В пути мы почти не разговаривали, и через двадцать минут такси подъехало к дому Кейт, современному многоэтажному зданию со швейцаром. В таком доме даже однокомнатная квартира стоила дорого, но я знал людей, которые предпочитали жить в хороших домах, экономя на такой роскоши, как еда и одежда.
Мы вышли из машины и остановились на тротуаре. После нескольких тягостных секунд Кейт предложила:
– Может, зайдешь?
От этого откровенного предложения у меня учащенно забилось сердце, но я внимательно посмотрел на Кейт и ответил:
– А можно в другой раз?
– Конечно. – Она улыбнулась. – Значит, увидимся в пять утра.
– Наверное, чуть позже пяти. Скажем, в восемь.
Кейт снова улыбнулась.
– Спокойной ночи. – Она направилась к двери, которую перед ней со словами приветствия распахнул швейцар.
Я посмотрел, как она проходит через вестибюль, затем повернулся, сел в машину и назвал свой адрес. Водитель, видимо, ушлый парень, почему-то с тюрбаном на голове, сказал:
– Наверное, это не мое дело, но, по-моему, леди хотела, чтобы вы пошли с ней.
– Ты так думаешь?
– Да.
Я уставился в окно. Странный выдался день. А завтрашний будет совсем неприятный и трудный. А потом, может, вообще не будет никакого завтра. У меня возникла мысль попросить водителя вернуться обратно к дому Кейт. Но вместо этого я сказал, намекая на его тюрбан:
– А ты, случайно, не джинн?
Он засмеялся.
– Да. Можете загадать три желания.
– Ладно.
Я загадал про себя три желания, но джинн потребовал:
– Вы должны сказать их мне, иначе я не смогу их выполнить.
– Мир во всем мире, душевное спокойствие, понимание со стороны женщин.
– Первые два желания не проблема. – Водитель снова засмеялся. – С женщинами тоже могу помочь.
Мы подъехали к моему дому, я расплатился, дав джинну хорошие чаевые, и он посоветовал:
– Пригласите ее куда-нибудь еще раз.
И уехал.
Альфред почему-то все еще находился на своем посту. Я вообще не мог понять, что за график у наших швейцаров; похоже, он был еще более беспорядочным, чем у меня.
– Добрый вечер, мистер Кори, – поприветствовал Альфред. – Хорошо провели день?
– Да, Альфред, денек выдался интересным.
Я поднялся на лифте на двенадцатый этаж, открыл дверь квартиры и вошел внутрь, экономя на осторожности. Честно говоря, я сейчас с удовольствием получил бы по голове, чтобы проснуться в следующем месяце, как это бывает в кино.
Не став проверять сообщения на автоответчике, я все же разделся и рухнул на кровать. Мне казалось, что я устал как собака, однако с удивлением обнаружил, что заведен как часовая пружина.
Я уставился в потолок, размышляя о жизни и смерти, о любви и ненависти, о судьбе и случае, о страхе и храбрости и прочей подобной чепухе. Подумал о Кейт и Теде, о Джеке и Джордже, о людях в синих костюмах, о джине в бутылке и, наконец, о Нике Монти и Нэнси Тейт. Последних мне точно будет не хватать. И конечно же, о Мег, дежурном офицере, которую я не знал, но о которой будут скорбеть родные и друзья. Подумал и об Асаде Халиле, надеясь, что у меня будет шанс отправить его прямиком в ад.
В конце концов я уснул, но один кошмарный сон следовал за другим. Дни и ночи стали походить друг на друга.
Глава 35
Асад Халил выехал на оживленную дорогу, по обе стороны которой выстроились мотели, прокатные агентства и рестораны быстрого питания. Огромный самолет шел на посадку в расположенный поблизости аэропорт.
В Триполи ему советовали найти мотель рядом с международным аэропортом Джэксонвилла, где ни его внешность, ни номера машины не привлекут внимания.
Халил увидел мотель «Шератон», это название было знакомо ему по Европе, поэтому он и свернул на стоянку. Поправив галстук и причесав ладонью волосы, Халил надел очки, вылез из машины и направился в здание мотеля. Там в приемной его встретила молодая женщина и с улыбкой промолвила:
– Добрый вечер.
Халил улыбнулся в ответ. Он увидел в вестибюле три указателя, на одном из них было написано: «Бар – Гостиная – Ресторан». Из-за двери доносились смех и музыка.
– Мне нужна комната на одну ночь.
– Пожалуйста, сэр. Обычный номер или люкс?
– Люкс.
Женщина протянула регистрационную карточку и ручку.
– Как будете платить, сэр?
– Карточкой «Американ экспресс». – Халил протянул женщине кредитную карточку, а сам стал заполнять регистрационную карточку.
Борис советовал ему выбирать мотель поприличнее, тогда меньше будет возникать проблем, особенно с кредитной карточкой. Халилу не очень хотелось оставлять фиксированный след и расплачиваться карточкой, однако Борис заверил, что если делать это нечасто, то опасности практически никакой.
Халил заполнил регистрационную карточку, оставив чистой графу, где указывались сведения об автомобиле. В Триполи ему говорили, что в дорогих мотелях можно игнорировать эту графу, а еще, в отличие от Европы, в регистрационной карте не было графы для данных паспорта, и его предупреждали, что клерки не будут требовать паспорт. Борис даже сказал: «Единственный паспорт, который тебе потребуется в Америке, – это карточка „Американ экспресс“».
Так оно и вышло – женщина лишь взглянула на карточку, не задав ни единого вопроса.
– Добро пожаловать в мотель «Шератон», мистер...
– Бейдир, – произнес Халил.
– Мистер Бейдир. Вот электронная карточка-ключ от номера сто девятнадцать, первый этаж, как выйдете из вестибюля – направо. Вот карточка мотеля, на ней указан номер вашей комнаты. За той дверью бар и ресторан, у нас имеются спортивный зал и плавательный бассейн, расчетное время – одиннадцать утра, завтрак подают в главной столовой с шести до одиннадцати утра, еду и напитки в номера доставляют с шести утра до полуночи, бар и гостиная открыты до часу ночи. В номере у вас имеется мини-бар. Хотите, чтобы вас разбудили утром?
– Да, у меня рейс в девять утра, так что разбудите меня в шесть.
Женщина смотрела на Халила открыто, не так, как ливийские женщины, избегавшие даже поднять глаза на мужчин. Он не отвел взгляд, чтобы не вызвать подозрений и определить, не догадалась ли женщина, кто он такой на самом деле. Но, похоже, подозрений у нее не возникло.
– Хорошо, сэр, в шесть утра. Произвести экспресс-расчет?
Халила учили отвечать «да» на такой вопрос, поскольку это означало, что ему не придется еще раз приходить сюда. Он и ответил:
– Да.
– Копию счета вам положат под дверь в семь утра. Могу я еще чем-то помочь вам?
– Нет, спасибо.
– Приятного отдыха.
– Спасибо. – Халил улыбнулся и вышел из вестибюля. Пока все шло хорошо, во всяком случае лучше, чем в мотеле в окрестностях Вашингтона, где пришлось убить клерка. Халил снова улыбнулся.
Он вернулся к машине, подъехал к двери с номером сто девятнадцать и припарковался. Когда он вставил карточку в прорезь замка, тот щелкнул, загорелась зеленая лампочка, и это напомнило ему клуб «Конкистадор». Войдя в номер, он захлопнул дверь и запер ее на задвижку.
Халил осмотрел номер, проверил шкафы и ванную комнату, которая оказалась чистой и современной, но, по его мнению, слишком роскошной – он предпочитал скромную обстановку, особенно сейчас, во время войны с неверными. Однажды мулла сказал ему: "Аллах всегда услышит тебя: и если ты будешь молиться в мечети сытым, и если в пустыне голодным. Но если ты хочешь услышать Аллаха, отправляйся голодным в пустыню.
Но Халил сейчас был голоден. Он вообще очень мало ел с того момента, как пришел якобы как перебежчик в американское посольство в Париже, а произошло это почти неделю назад.
Халил просмотрел лежавшее на столе меню, но решил не приглашать в номер службу сервиса – не хотелось, чтобы кто-то еще видел его лицо. Мало кому выпал такой шанс, и большинство из них были мертвы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105