– На флоте.
– Кем?
– Главным старшиной на торпедном катере.
– На торпедном катере? – переспросил Филдинг. – Значит, вы заменяли командира?
– Да. Командиром был младший лейтенант. А что, вы тоже служили на флоте?
– Нет, но мой отец служил. Всю жизнь. Любил рассказывать о море. Ушел в отставку капитаном второго ранга. Он и построил этот дом. Очень любил его. Приезжал всегда, когда мог. – Филдинг помолчал. – Отец умер в Норфолке, за письменным столом. Мне кажется, он хотел бы умереть в одном из двух мест – или здесь, или на корабле. А вот умер за письменным столом. – Филдинг покачал головой.
– Значит, это ваш дом, мистер Филдинг? – спросил Хейз.
– Да.
– Значит, мне снова не повезло, – сказал Хейз устало.
Филдинг налил виски, закупорил бутылку и поднял взгляд на Хейза. – Почему? – спросил он.
– Я не знал, что это частный охотничий домик. Думал, что вы принимаете посетителей.
– Конечно. У меня пять комнат. Этим и зарабатываю на жизнь. Потому, наверно, что я ленивый.
– Но сейчас у вас никого нет?
– Никого. Всю неделю. Так что я рад вашему приходу.
– И вы открыты круглый год?
– Круглый год, – подтвердил Филдинг. – Ваше здоровье.
– И ваше.
Они выпили.
– У вас были гости первого сентября прошлого года? – спросил Хейз.
– Да. Полный комплект.
Хейз опустил стакан. – Имя Сай Крамер вам о чем-нибудь говорит?
– Да. Он останавливался здесь.
– Ходил на охоту?
– Конечно. Каждый день. Приносил всякую добычу.
– Оленя?
– Нет, охотничий сезон начинается в октябре. Он стрелял ворон и разных мелких зверей – и один раз подстрелил лису, если не ошибаюсь.
– И много денег он тратил?
– На что? В горах не на что тратить деньги.
– Ас собой у него было много денег, мистер Филдинг?
– Если и было, он не говорил мне, – пожал плечами Филдинг.
– Он приехал один?
– Все они приехали поодиночке. Такое бывает редко, но на этот раз именно так – поодиночке. Познакомились только здесь.
– В ту неделю, когда у вас был Крамер, здесь было еще четыре человека?
– Да. Впрочем, одну минутку. Ну конечно, один приехал в среду и уехал раньше других. И он был хорошим охотником. Фил Кеттеринг звали его. Ему так не хотелось уезжать. Помню, в среду, когда он уезжал, он встал пораньше и пошел поохотиться перед отъездом. Сказал, что обедать не будет, собрал вещи, уложил их в машину, расплатился и ушел в лес, чтобы немного побродить с ружьем перед возвращением в город. Да, как раз он-то был хорошим охотником.
– А остальные?
– Крамер – так себе. Остальные трое... – Филдинг безнадежно покачал головой.
– Совсем плохие?
– Сапожники. У них в лесу ноги заплетаются. Дилетанты.
– Молодые?
– Двое. Попробую вспомнить имена. У одного было очень необычное имя, какое-то иностранное. Дайте подумать... Хосе? Что-то похожее. Какое-то испанское, а вот фамилия – стопроцентно американская. Ах да! Хоаким. Точно. Хоаким Миллер. Странная комбинация, правда?
– Это один из молодых?
– Да. Тридцать с чем-то. Женат. Инженер-электрик. Или электронщик. У него жена поехала к матери в Калифорнию. Мать его терпеть не может. Тогда он решил поохотиться. Лучше бы ему дома остаться. Ничего из леса не принес, кроме простуды.
– А остальные?
– Второй из молодых – лет сорок – хорошо зарабатывает. Владелец рекламного агентства, по-моему. У меня такое впечатление, что он собирался разводиться с женой. Поездка на охоту была попыткой к примирению.
– А его как звали?
– Фрэнк... Вроде бы Ройтер. Ройтер, Рутер. Ну, конечно, Рутер.
– А что представлял из себя старший?
– Лет примерно шестьдесят. Бизнесмен, уставший стричь купоны. Мне кажется, что он испробовал все – от горных лыж до ватерполо. А потом пришла очередь охоты, вот он и приехал на неделю. Это была неделя, только держись.
– Какая неделя?
– Да ничего сногсшибательного, только Кеттерингу было скучно среди дилетантов. Он и Крамер подружились, потому что Крамер имел все-таки некоторое представление об охоте. В отличие от остальных. Это не значит, что они не умели стрелять. Стрелять они умели, это точно. Каждый дурак попадет в консервную банку, если у него верный глаз и не дрожит рука. Но умение стрелять и умение охотиться – это разные вещи. Остальные не были охотниками.
– За эту неделю были неприятности?
– Неприятности?
– Ссоры. Драки.
– Одна. Крамер поссорился с одним из остальных.
– С кем именно? – спросил Хейз, наклоняясь вперед.
– С Фрэнком Рутером. Из рекламного агентства.
– А из-за чего?
– Из-за устриц.
– Из-за чего?
– Устриц. Крамер рассказывал о том, как нужно их готовить. Рутер попросил его выбрать другую тему, потому что при мысли о моллюсках ему становится плохо. Мы тогда сидели и ужинали. Но Крамер отказался. Он продолжал рассказывать как их готовить, как подавать на стол, и мне показалось, что Рутеру стало действительно нехорошо.
– И что было дальше?
– Рутер встал и крикнул: “Ты заткнешься или нет?” Видите ли, он с самого начала был не в своей тарелке. Из-за развода или еще чего, не знаю.
– Они подрались?
– Нет. Крамер послал его к черту. Рутер повернулся и вышел из комнаты.
– А как другие?
– Вот здесь и случилось самое странное. Я уже сказал, что Кеттеринг и Крамер вроде подружились, главным образом потому, что Крамер все-таки разбирался в охоте. Ссора произошла как раз накануне отъезда Кеттеринга. Он рассердился на Крамера. Сказал ему, что нужно иметь совесть и замолчать, если видишь, что кому-то делается плохо от твоих слов. Тогда Крамер и его послал к черту.
– Похоже, что Крамер – поистине душа общества.
– Кеттеринг встал и сказал: “Давай выйдем, Сай, и ты повторишь это еще раз”. Остальные двое – Миллер и пожилой мужчина – сумели успокоить Кеттеринга.
– А что, Крамер действительно был готов к драке?
– Конечно. Видите ли, он относится к людям, которые, попав в дурацкое положение, пытаются выйти из него, выставляя себя еще большими дураками. Но, мне кажется, все-таки он был рад, что Миллер со стариком вмешались.
– Имя старика?
– Мэрфи. Джон Мэрфи.
– Он тоже из города?
– Да. Из пригорода, но ведь это тоже город, правда?
– Скажите, мистер Филдинг, Кеттеринг был очень сердит на Крамера?
– Очень. Он даже не попрощался с ним, когда ушел в лес.
– Ас другими попрощался?
– Да.
– И что было дальше?
– Кеттеринг погрузил свои вещи в багажник и уехал. Вокруг озера. Сказал, что подстрелит парочку и направится к шоссе. Он и позавтракал раньше других. Остальные отправились на охоту примерно через час.
– И Крамер с ними?
– Нет. Он пошел в лес, но один. В то утро он казался очень раздраженным. Ему не понравилось, что Кеттеринг вмешался, и мне кажется, у него создалось впечатление, что остальные тоже были на стороне Рутера. Как бы то ни было, Миллер и Мэрфи пошли с Рутером, а Крамер отправился один.
– Давайте вернемся к Кеттерингу на минутку.
– Пожалуйста. Я никуда не спешу. Может быть, останетесь на обед?
– Спасибо, но мне нужно уезжать. Скажите, а Кеттеринг не угрожал Крамеру?
– Вы хотите сказать... угрожал убить его?
– Да.
– Нет, не угрожал. А почему вы спрашиваете об этом?
– Как вы думаете... вы считаете, что ярость Кеттеринга была достаточно сильна, чтобы он помнил об этом случае с сентября до теперешнего лета?
– Трудно сказать. Он здорово разозлился на Крамера. Он здорово бы избил его, если бы Крамер вышел с ним из дома.
– Разозлился достаточно сильно, чтобы убить Крамера?
Филдинг задумался. – Кеттеринг, – медленно начал он, – хороший охотник, потому что он любил убивать. Я не придерживаюсь такой точки зрения, но это не делает его плохим охотником. – Филдинг замолчал. – Что, Крамера убили? – спросил он затем.
– Да, – ответил Хейз.
– Когда?
– Двадцать шестого июня.
– И вы считаете, что Кеттеринг ждал все это время, чтобы свести счеты за ссору, происшедшую в сентябре?
– Не знаю. Вы сами сказали, что Кеттеринг – хороший охотник. А ведь охотники – терпеливый народ, верно?
– Да, Кеттеринг умел ждать. Как убили Крамера?
– Выстрелом из автомобиля.
– Кеттеринг – отличный стрелок. Не знаю, что и сказать.
– И я не все понимаю. – Хейз встал. – Спасибо за гостеприимство. И за то, что вы мне рассказали. Вы очень помогли нам.
– Всегда рад, – ответил Филдинг. – Куда теперь?
– Обратно в город, – сказал Хейз.
– А дальше?
– А дальше мы поговорим с теми четырьмя, которые были здесь с Крамером. Если у вас есть адреса, это сэкономит нам время.
– У меня на каждого регистрационные карточки, – сказал Филдинг. – Не нужно быть полицейским, чтобы догадаться, кто будет первым.
– Так уж и не нужно? – усмехнулся Хейз.
– Нет. На месте Фила Кеттеринга я стал бы готовить себе железное алиби.
Глава 11
Сэндз Спит – окраина города, скорее пригород. Было время, когда длинная полоса земли служила интересам только двух групп населения: фермеров, выращивавших здесь картофель, и владельцев имений на Ист Шор. Фермы занимали основную часть полуострова к востоку и западу, а имения – лучшие участки вдоль берега залива. Фермеры сажали и убирали картофель, а владельцы имений и их гости – развлекались. Днем и ночью оттуда доносились звуки веселья. Звезды мюзиклов, кино, эстрады и спорта, продюсеры, актеры и прочие наслаждались отдыхом на лоне природы. Фермеры трудились на своих полях, не разгибая спин.
Иногда, когда красное расплавленное солнце тонуло в черных водах океана, и картофельные поля, темные и молчаливые, отдыхали под бледным светом луны, фермеры брали с собой одеяла и шли на берег. Там они ложились на песок и смотрели на звезды.
Время от времени, после того как расплавленное солнце опускалось за австралийские сосны, растущие на самых дальних акрах имений, их хозяева шли со своими гостьями на берег. Там они ложились на звезд и смотрели на песок.
Все это было очень давно. Время шло, и становилось ясно, как трудно найти прислугу для уборки и обслуживания домов с их тридцатью комнатами и как дорого обходится отопление крытых теннисных кортов и плавательных бассейнов. Хозяева начали продавать свои имения и обнаружили, что желающих купить их не так уж много. Фермеры же поняли, что под ногами у них не картофельные поля – под ногами золото. Изворотливый делец по имени Айседор Моррис купил первые двести акров по дешевке и выстроил недорогие дома, скромно назвав район “Морристаун”. Его примеру последовали другие. Земля, которую раньше были рады продать по двести долларов за акр, шла теперь по десять тысяч. Строители поделили землю на участки размером двадцать на тридцать метров, и началось заселение пригорода Сэндз Спит семьями, бегущими из города.
Фил Кеттеринг жил в районе Шоркрест Хиллз, или Прибрежные Холмы. В этом районе нет никакого берега, равно как и нет даже намека на холм. Район расположен в самом центре полуострова, плоском, как грудь малолетней девочки. Не было здесь и деревьев, если не считать чахлых серебристых кленов, щедро посаженных строителями по одному в центре каждого двора.
Дом Кеттеринга назывался “ранчо”. Чтобы не смущать техасцев, скажем сразу, что на ранчо Кеттеринга не было ни рогатого скота, ни овец, ни лошадей. Просто какому-то архитектору или строителю, или, может быть, торговцу недвижимостью пришло в голову дать это пышное название всякому дому с жилой площадью на одном этаже. Ранчо Сэндз Спита имели обычно три спальни, гостиную, кухню, столовую и туалет. Фил Кеттеринг жил в ранчо пригорода, называющегося Сэндз Спит, один.
Пытаясь избежать однообразия. Фил Кеттеринг радикально перестроил свою лужайку. Вместо того, чтобы засеять ее травой, он покрыл лужайку гравием в форме белых и темных квадратов. Замысел оказался исключительно практичным. Когда Карелла и Хейз подъехали к дому Кеттеринга на полицейском автомобиле, на всех соседних дворах стрекотали газонокосилки – на всех, кроме двора Кеттеринга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17