Я хотел бы связаться с ним.
Господин Оери просиял.
– Это очень просто. Оставьте записку, и я передам ему. Он воспользуется тем же каналом...
Это ничего не давало Малко. Он подумал о том, что Милтон и Крис были бы более эффективными на его месте. Но дело происходило в Швейцарии, а не в Бурунди...
Он попытался получить сведения другим путем.
– Господин Оери, я собираюсь сделать вклад на очень крупную сумму, в долларах. Но сначала я хотел бы попросить вас об одной услуге. – Глаза Оери сверкали как фары автомобиля.
– Прошу вас, ваша светлость, – проворковал он. – Я в вашем распоряжении, вернее, мой банк в вашем распоряжении.
Если бы речь не шла о жизни и смерти Китти Хиллман, то сцена могла бы показаться на редкость комичной. Однако понятие «юмор» в Швейцарии отсутствует.
– Господин Оери, я хотел бы узнать имя владельца счета номер 97 865.
Наступило молчание, тяжелое, как золотой слиток. Директор смотрел на Малко широко раскрытыми глазами.
Малко показалось, что в его глазах стоят слезы.
– Вы хотите сказать, ваша светлость, – повторил он страдальческим тоном, – что желаете узнать имя одного из моих клиентов?
– Так точно, – подтвердил Малко миролюбиво.
У господина Оери был такой оскорбленный вид, словно Малко предложил ему вступить в преступную связь с собственной сестрой.
– Ваша светлость... герр Линге, – он подчеркнул слово «герр», – вы просите у меня невозможного. – Он смотрел на Малко подозрительно. Человек, просивший такую вещь, не мог быть джентльменом.
Он потер подбородок и продолжал:
– Что касается вклада, который вы намереваетесь сделать в нашем банке...
Малко жестом остановил его. Он многое бы отдал, чтобы находиться сейчас в другом месте.
– Господин Оери, если я узнаю имя этого человека, я смогу спасти жизнь одной девушки. Что вы на это скажете?
– Нет.
Сложив руки на груди, герр Оери походил одновременно на Жанну д'Арк и на немецкого охранника.
– Чтобы спасти жизнь невинного существа, – настаивал Малко. – Я повторяю, что ваш клиент никогда не узнает об этом.
– Нет, даже если бы речь шла о десяти тысячах жизней, герр Линге, – твердо сказал Оери. – У нас, швейцарцев, есть принципы. Первый из них – никогда не злоупотреблять доверием клиентов.
Малко сделал последнюю попытку.
– А если я сделаю дар вашему банку на сумму двадцать тысяч долларов?
Банкир колебался не более секунды.
– Нет, герр Линге.
Директора цюрихского Депозитного банка трясло от возмущения.
Малко грустно посмотрел на него.
– Господин Оери, вы ходите по воскресеньям в церковь?
Швейцарец удивленно посмотрел на него.
– Нет, господин, я хожу в храм, я – лютеранин. Почему вы спросили об этом?
– Чтобы узнать, есть ли у вас совесть, – сказал Малко. – Вам кажется нормальным, что вы из личных интересов приговариваете к смерти человека?
Оери покачал головой.
– Я не полицейский, я – банкир. Обратитесь в полицию. Однако я вас предупреждаю, что полиции я отвечу то же, что и вам. Согласно нашей конституции у полиции нет способов принудить меня представить конфиденциальные сведения.
Малко оказался в тупике. Господин Оери скорее даст изрубить себя на мелкие куски, чем назовет имя клиента. Однако, чтобы спасти Китти, у Малко была всего одна неделя.
Он сказал спокойным голосом:
– Герр Оери, я работаю на официальную организацию. Не называя имени клиента, вы становитесь соучастником тяжкого преступления: похищения и убийства.
Слова эти оказали на швейцарца тот же эффект, что на гуся вода.
– Герр Линге, – сказал директор более сухим тоном, – подобные ужасы не могут происходить в нашей стране, и я подчеркиваю, что все наши клиенты – почтенные люди.
Его спокойная речь начала раздражать Малко. Господин Оери добавил каплю, переполнившую чашу его терпения.
– Господин Линге, – сказал Оери торжественно, – я не хочу верить, что вы пришли сюда исключительно для того, чтобы получить от меня сведения такого рода. Я потерял с вами достаточно времени, но готов выслушать вас относительно вашего вклада.
– Вклада не будет, – сказал Малко. – Я хочу знать имя вкладчика под номером 97 865, и я его узнаю...
Неожиданно герр Оери, охваченный святым гневом, вскочил, опрокинув стул. Он направил на Малко желтый палец, как бы отлучая его от храма.
– Уходите, – пролаял он, – или я вызову полицию. Это шантаж, это подлость. Я впервые сталкиваюсь с подобным фактом за сорок лет работы в банке. Даже господа из гестапо вели себя приличнее. Они были намного корректнее вас.
– Мне необходимо это имя, – повторил Малко. – Любой ценой.
Он поднялся и смерил взглядом банкира. Оери затопал на месте.
– Никогда, – крикнул он. – Впрочем, пожалуйста, только я один знаю имена, которые записаны в черном журнале, находящемся в верхнем левом ящике моего стола, а вот ключи, которые всегда при мне.
Он стал трясти перед носом Малко связкой ключей. Это было очень неосмотрительно с его стороны. В следующую секунду его рука уже была пуста, а ключи оказались в кармане Малко. Крис Джонс преградил директору путь к двери.
– Мои ключи, мои ключи, – жалобно простонал швейцарец. – Линда, вызовите полицию, это гангстеры!
Он хотел броситься на Малко, но его удержала твердая рука Криса. Господин Оери почувствовал не очень приятное прикосновение холодного предмета к шее и широко открыл рот, куда Крис в ту же секунду сунул большой клетчатый носовой платок и чуточку сильнее нажал на ствол кольта.
Трудно сказать, от чего больше задыхался директор банка – от возмущения или от кляпа во рту. Он переводил глаза, полные слез, с Малко на Криса.
– Герр Оери, – сказал Малко, – прошу вас не двигаться. С вами ничего не случится. Мы не гангстеры, и нам не нужны ваши деньги. Все что нам нужно, это небольшая информация.
Малко вышел в холл и постучал в дверь комнаты, из которой доносились звуки пишущей машинки. Девушка-секретарь, открывшая им входную дверь, печатала в углу. Она удивленно взглянула на Малко и одернула короткую юбку. «Очень элегантна, но скромна», – подумал Малко.
– Фрейлейн Линда? – спросил Малко самым обворожительным тоном. Его золотистые глаза обволакивали секретаршу, как мед.
– Да, господин, но...
– Я узнал ваше имя у директора...
Линда густо покраснела и закинула ногу на ногу. Малко сделал несколько шагов и вынул из кармана связку ключей.
– Линда, – сказал он, – герр Оери попросил оказать ему небольшую услугу. Ему понадобился черный журнал, который находится в его столе в левом верхнем ящике. Вот ключи.
Секретарша посмотрела на Малко, затем перевела взгляд на дверь, встала, несколько смутившись, взяла ключи и пошла к письменному столу. Неожиданно она обернулась к Малко и спросила его:
– А почему господин директор не пришел сам? Он не любит, когда я роюсь в его ящиках...
Это было еще не подозрение, но убийственная швейцарская логика. Малко посмотрел на нее еще более ласково.
– Все из-за меня, – вздохнул он. – Я хотел вновь увидеть вас, но наедине. Кроме того, герр Оери увлечен разговором о делах с моим секретарем. Я не люблю разговоры о деньгах, а вы?
– Но почему вы хотели увидеть меня? Ведь вы меня совсем не знаете...
Малко подошел к ней почти вплотную и кончиками пальцев провел по руке, сжимающей связку ключей.
– Вот я и хотел с вами познакомиться поближе, Линда. У меня в Цюрихе нет ни одного друга. Не могли бы мы с вами поужинать сегодня вечером в «Бор дю Ляк»? Сегодня самолетом из Израиля туда доставлены свежие омары.
Линда была очень польщена, так как «Бор дю Ляк» – самый фешенебельный и дорогой отель в Цюрихе.
– Я не знаю, – вздохнула она, – но я постараюсь...
Малко наклонился и коснулся губами шеи девушки. Она вздрогнула, но не отступила. Несмотря на стекла очков, Малко заметил, что ее глаза стали влажными. Однако ему было не до шуток...
– Пожалуйста, поторопитесь, – сказал он мягко. – Герр директор уже, наверное, недоумевает, что мы так долго возимся...
Линда вздохнула. Ей определенно нравился этот миллиардер, которого она знала всего пять минут...
Она открыла ящик и достала из него небольшой черный журнал.
– Вот, – сказала она. – Я отнесу его герру Оери.
Малко обхватил одной рукой девушку за талию, а другой взял журнал из ее руки. Она не только позволила себя поцеловать, но обняла Малко за шею.
С большим трудом ему удалось разжать ее объятия и как бы ненароком растрепать волосы. Поцеловав Линду, Малко сказал:
– Не стоит показываться герру Оери в таком виде. Лучше я сам отнесу ему журнал.
Малко послал ей воздушный поцелуй и закрыл за собой дверь. Он чувствовал себя негодяем. Бедная Линда: до самого вечера она будет мечтать о «Бор дю Ляк» и омарах.
В холле он остановился и перелистал журнал. В нем было около пятидесяти страниц с указанием фамилий, адресов и номеров клиентов. Некоторые имена были вычеркнуты красными чернилами, другие подчеркнуты внизу – видимо, лучшие клиенты. Малко заметил, что большая часть фамилий восточного происхождения.
К счастью, номера шли по порядку, и он нашел интересовавшее его имя на седьмой странице. Малко запомнил необходимые сведения.
Прежде чем вернуться в кабинет директора, Малко вырвал первые две страницы из журнала и сунул их в карман.
Герр Оери был пурпурного цвета. Увидев в руках Малко журнал, он издал жалобный стон. Малко сделал жест Крису, чтобы тот вынул платок изо рта банкира: кольта как оружия устрашения было достаточно.
Как только Крис отпустил швейцарца, тот бросился к Малко и вырвал у него из рук журнал, нацелив на него указательный палец.
– Вы читали его?
Малко кивнул. Герр Оери закричал:
– Я иду в полицию. Вы сядете в тюрьму. Вы напали на меня, угрожали мне, применили насилие...
– Вы не пойдете в полицию, – возразил Малко спокойным тоном.
Герр Оери уставился на кольт.
– Вы... вы убьете меня?
– Нет.
– Тогда я пойду в полицию.
Малко сам открыл ему дверь и поклонился.
– Сделайте одолжение. Ауф фидерзейн, герр Оери.
Швейцарец не понимал, что хочет этим жестом сказать американец.
– Что вы намерены делать? – спросил он, прижимая журнал к груди.
– Ничего, – ответил Малко. – Решительно ничего, при условии, что вы забудете о моем визите и существовании. Однако если вас не оставляет мысль устроить скандал, то я вынужден вас предупредить: завтра же тридцать ваших клиентов получат известие о том, что номер их счета в вашем банке будет передан налоговому инспектору. Даже если я и не выполню этой угрозы, тем не менее репутация вашего банка сильно пострадает, а для вас, герр Оери, это очень важно, не так ли?
Выражение лица банкира вызвало бы участие даже у генерала СС. Он открыл журнал, увидел, что вырваны страницы, и сказал сдавленным голосом:
– Вы действительно способны на это?
– Да, – твердо сказал Малко. – Однако, если вы обещаете забыть о моем визите, даю вам честное слово, что это останется между нами. До свидания, герр Оери.
В сопровождении Криса Джонса Малко вышел из комнаты. Герр Оери догнал их у лифта. Малко оттолкнул его, но швейцарец устремился на лестницу. Красный и запыхавшийся, он был внизу раньше, чем они. Когда Малко вышел из лифта, он схватил его за рукав и пробормотал:
– Обещайте мне, ваша светлость, никому ни о чем не говорить. Вы меня разорите... Вы обещаете?
– Я вам уже дал мое честное слово, герр Оери, – сухо сказал Малко. – Поверьте, оно стоит слова швейцарского банкира.
Глазами полными слез директор цюрихского Депозитного банка провожал двух американцев, выходивших на Банхофштрассе.
Милтон Брабек отдыхал в обществе десятка манекенщиков из Швеции и Англии. Заказав кофе, Малко спросил:
– Вы что-нибудь слышали об эмире Катара – Абдулле аль-Салинде?
Телохранители с беспокойством взглянули на него.
– Такой существует?
– Существует, – подтвердил Малко. – Кроме того, имеет счет в цюрихском Депозитном банке под номером 97 865.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20