А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  

 


— А это идея! Надо будет как-нибудь пройтись по этим местам, буквально пройти вброд по самой середине, — откликнулся Финбоу и глазом не моргнув. — А почему, собственно, ты спрашивал меня, куда плыть, раз ты сам знаешь, где Филипп и Тони?
Я повёл лодку дальше. Мы плыли бесшумно в беспросветной темноте. Внезапно откуда-то из тьмы до нас донеслись какие-то звуки.
— Это Тони, если мне не изменяет слух, — шепнул мне Финбоу. — На воде голоса разносятся очень далеко. Нам нужно подъехать ближе, ведь не все же время они там целуются, надо полагать.
— Ты думаешь, они играли комедию для Беррелла и миссис Тафтс, чтобы отпугнуть их? — спросил я тоже шёпотом.
— Безусловно, — ответил Финбоу. — Тони сообразительная девушка. Впрочем, если мы и застанем их в объятиях друг друга, это нас не должно смутить — мы же не мальчики.
Мне показалось, что я расслышал чей-то смех. Приспустив парус, я бесшумно повёл лодку на звук голосов, по мере нашего приближения неясные звуки стали мало-помалу обретать форму слов, и наконец мы услышали, как голос Тони произнёс:
— Да, милый, я просто не считала нужным рассказывать тебе об этом: к чему было отягощать свою память такими мелочами, пока Роджера не убили.
Теперь мы без труда услышали и тихий голос Филиппа.
— Но ты все же должна была рассказать мне все до того, как я привёл тебя в эту компанию. Если бы я знал, что ты знакома с Роджером…
Его перебил гортанный голос Тони:
— Если бы я знала тогда, что прогулку устраивает Роджер Миллз, я бы непременно рассказала тебе все. Но ведь ты назвал только имя, а у меня сотни знакомых Роджеров. Когда же я увидела, что это за Роджер, было уже поздно — я не хотела портить тебе настроение.
— И все-таки ты должна была мне сказать, — повторил Филипп.
— Собственно, не о чем и рассказывать, — стояла на своём Тони. — Ницца — весёлый город, много солнца, тепла, и мне просто захотелось с кем-нибудь пофлиртовать, а Роджер тут как раз и подвернулся, вот и все. Через несколько месяцев он мне надоел. Он был влюблён в меня по уши, но я его бросила.
Голос Филиппа потеплел.
— Ну ладно, не будем больше об этом, — произнёс он.
— Ты прелесть! — воскликнула Тони. — Я просто не могла больше молчать, я чуть с ума не сошла. Ведь эта паршивая полицейская свора так или иначе все разнюхает и начнёт приставать, зачем да почему: почему, например, я утаила, что знала Роджера раньше. Я должна была все тебе открыть до того, как они набросятся на меня и начнут доказывать, что убийца Роджера именно я, ибо у меня с ним был когда-то роман и я его бросила. — В её голосе зазвенели истеричные нотки.
Филипп стал успокаивать Тони:
— Никто тебя не заподозрит. И не узнают они ничего… а если и узнают, то что же такого?
— Не будь дураком, Филипп. Подозрение тут же падёт на меня, я знаю, — яростно, с ожесточением продолжала Тони. — Все будут считать меня убийцей. Ничего, кроме того, что я тебе рассказала, у нас с Роджером не было: два года назад у меня с ним был роман, но я его бросила и с тех пор ни разу не видела. Клянусь!
— Тони, милая, мне не нужны твои клятвы, — ласково уговаривал девушку Филипп. — Прошу тебя, не волнуйся, мы придумаем какой-нибудь выход. Старина Финбоу выручит нас, я уверен. Давай хоть на время выкинем из головы все эти убийства, полицейских и прочие глупости… — Больше мы не услышали ни одного связного слова.
Финбоу тихо прошептал:
— Я бы предпочёл слышать этот разговор с более близкого расстояния или не слышать вообще.
Обратно мы плыли без приключений. Финбоу сидел, задумавшись, только красный огонёк его сигареты светился в темноте. Он молчал весь путь и, лишь когда мы были почти у дома, сказал:
— Теперь я начинаю кое-что понимать.
Глава пятнадцатая
АЛОИЗ БЕРРЕЛЛ СПУСКАЕТСЯ НА ДНО
На следующее утро после нашей поездки в Хиклинг мы с Финбоу явились к завтраку, когда пробило десять часов. Финбоу к этому времени уже успел совершить утренний моцион. Я думал застать всю компанию в сборе и ждал, что нас встретят шутками и насмешками, но, к моему удивлению, мы увидели за столом только Уильяма — закончив завтрак, он курил сигарету и читал какое-то длинное письмо — и миссис Тафтс. В течение трех дней, прошедших с момента нашего знакомства с миссис Тафтс, я имел возможность наблюдать, как скачет настроение этой особы — она мгновенно переходила от раздражительности к вспышкам дикой ярости. И одного взгляда мне было достаточно, чтобы понять, что сейчас у неё именно такой приступ ярости.
— Вот вам, — шипела она, — плоды распущенности.
— Та-ак! — сказал Финбоу. — Кто же согрешил на сей раз?
— Вольно вам насмехаться, мистер Финбоу! Вы отлично знаете, о ком я говорю. — При этом она не преминула кинуть в меня недобрый взгляд. — Эта рыжая вертихвостка со своим косматым молодчиком… если бы они не блудили сегодня ночью, вовремя явились бы к столу. Мы с сержантом Берреллом вынуждены были гоняться за ними чуть ли не всю ночь, а тут без меня небось бог знает что творилось! В моё время, если кто-нибудь из девиц оставался наедине с мужчиной хотя бы на полчаса, люди могли думать все, что угодно. Вот как у нас было!
Финбоу, усевшись за стол, как бы между прочим заметил:
— Вы себе льстите, миссис Тафтс.
Наша экономка так и закипела, но Финбоу не дал ей разойтись и бесцеремонно заявил:
— Хватит!
Но миссис Тафтс не унималась:
— Нет, я все-таки скажу…
— Ничего вы не скажете. Ничего и никому, — оборвал её Финбоу, — вы не скажете сегодня утром. И не вздумайте трогать мисс Гилмор.
Вцепившись в деревянные подлокотники кресла, миссис Тафтс собирала силы для новой атаки, но Финбоу даже не дал ей раскрыть рта.
— Хватит! — повторил он и уткнулся в какое-то письмо, которое пришло с утренней почтой.
Дочитав письмо, он тихо произнёс своё «та-ак» и передал листок мне. Письмо было из Скотланд-ярда.
Дорогой Финбоу!
После твоего визита к нам во вторник я немедленно телеграфировал в Ниццу нашему агенту, который находится сейчас там по другому делу. Я поручил ему собрать все сведения о пребывании в Ницце доктора Миллза. Вчера вечером была получена телеграмма: «Миллз хорошо известен в кругах местной богемы. В течение десяти лет регулярно появлялся в Ницце, часто в сопровождении разных женщин. Славился щедростью и непостоянством. В течение двух месяцев его видели здесь с рыжеволосой девушкой, внешность которой совпадает с описанием мисс Гилмор. Неожиданно он покинул её. Она оставалась в Ницце и ждала его возвращения, но он не вернулся. Она запуталась в долгах и вынуждена была уехать из Ниццы».
Мисс Гилмор, судя по всему, прелюбопытная особа. Возможно, я лично займусь этим делом, если местные органы затянут расследование.
Что касается завещания, то здесь все довольно ясно. Дядя Миллза — обладатель капитала приблизительно в девяносто тысяч фунтов стерлингов. Роджер Миллз — наследник этого капитала за вычетом пяти тысяч фунтов. В случае смерти доктора Миллза деньги переходят мисс Эвис Лоринг. Мы выяснили также финансовое положение мисс Лоринг. Её доходы — около двухсот пятидесяти фунтов в год, но она пользуется услугами самых фешенебельных магазинов и вращается в кругах общества, где средний годовой доход каждого в десять раз превышает её собственный. Вот тебе ещё одна небольшая головоломка, дружище.
В общем, этим исчерпывается информация, которую я сумел для тебя добыть. Как ты намерен её использовать? А что, решение подобных загадок по-прежнему твой конёк? Неуместный вопрос, сам знаю. Поскольку ты заинтересовался этим делом, а оно довольно запутанное, я был бы рад услышать твоё мнение на этот счёт, если мне удастся самому выехать на место. Думаю, что ты мог бы избавить меня от лишней работы, на которую у меня ушло бы недели две, а то и больше.
Всегда твой Герберт.
Я знал, что инспектор уголовной полиции Герберт Аллен — друг Финбоу, но тем не менее меня удивил дружески-фамильярный тон письма. Позднее я узнал, что вот уже много лет их связывает тесная дружба и Аллен не раз прибегал к помощи Финбоу, когда дело оказывалось особенно запутанным и сложным. Сам Финбоу рассказывал мне потом:
— Я никогда не берусь за дела, с которыми вполне может справиться молодёжь из отдела Аллена. Девяносто девять процентов совершаемых убийств — именно такого рода преступления. Но один процент все же падает на дела довольно сложные, и мы с Алленом вдвоём справляемся с ними намного быстрее, чем его подчинённые.
Ещё раз прочитав письмо, я понял, что самое любопытное было не тон письма, а совсем иное. Значит, Тони обманывала Филиппа прошлой ночью в Хиклинге! История её взаимоотношений с Роджером совсем не походила на ту, что она сочинила! В то же время в письме содержались сведения, которые бросали тень и на Эвис. И как я ни уговаривал себя, что все это несущественно, что в письме весьма недвусмысленно указывается на Тони как на возможную преступницу, я не мог отделаться от тревоги и понимал, что в данном случае я не в состоянии быть беспристрастным судьёй.
Я передал письмо Финбоу, который ел яичницу с таким безмятежным видом, будто получил не деловое письмо, где идёт речь о жизни и смерти людей, а послание от своей засидевшейся в девках тётушки с пространным описанием местных сплетён. А письмо между тем должно было или подтвердить его версию, или отмести её. Но моя вера в талант Финбоу была настолько велика, что я простодушно решил, что письмо ничего не убавило и не прибавило к его стройной схеме. Я был убеждён, что теперь он наверняка знает имя убийцы.
Я готов был возненавидеть Финбоу, глядя, как он спокойно жуёт бекон, тогда как двух его слов было бы достаточно, чтобы снять с моей души тяжёлый камень. И я мысленно спрашивал себя, неужели ему так трудно сказать мне: «Это не Эвис».
Когда в столовую вошла Тони, он встретил её лукавой улыбкой.
— Болотный воздух и правда действуют усыпляюще, не так ли?
Она улыбнулась чуть насмешливо и ответила ему в тон:
— Да, дядюшка Финбоу.
— Очень жаль, что мне не удалось послушать вашу беседу с сержантом Берреллом вчера ночью, — заметил он уже серьёзно. — Наверное, это помогло бы восполнить пробел в моем образовании — слаб я по части брани, всегда от этого страдал.
Миссис Тафтс фыркнула и вышла из комнаты. Тони весело рассмеялась.
— Этот святоша чуть не помер, когда увидел, как я поцеловала Филиппа в шею.
В эту минуту в комнату вошла Эвис и, услышав последние слова Тони, тихо заметила:
— Я его вполне понимаю.
Тони сверкнула глазами в её сторону. С каждым днём неприязнь между девушками росла и становилась все заметнее.
— Что ты хочешь этим сказать? — спросила Тони. — Ты, наверное, считаешь, что приличнее целоваться в тёмных уголках?
Эвис отпила глоток чаю и ответила:
— Если хочешь — да. Я всегда испытываю отвращение, видя, как люди целуются у всех на глазах.
— Значит, ты считаешь, что мне не следовало целовать Филиппа в присутствии этого типа? — пробурчала Тони.
— Да, всем смотреть тошно, как вы сюсюкаете!
Обе они — и Эвис и Тони — буквально кипели от злости. Только Эвис сохраняла холодно-презрительный тон и лицо оставалось абсолютно бесстрастным, хотя, я был уверен, это стоило ей немалых усилий, а у Тони кроваво-красный рот кривился, глаза метали молнии. Эта вспышка назревала давно, ибо враждебность, которую испытывали друг к другу Эвис и Тони, ни для кого не была секретом. Безобидная фраза в устах Эвис стала той искрой, от которой вспыхнул уже давно приготовленный костёр.
— Черт возьми! — в бешенстве крикнула Тони. — Тоже мне тихоня, с виду такая беззащитная, воды не замутит… прямо овечка! Знали бы только!..
Эвис словно хлыстом ударили. Я видел, что на протяжении всей ссоры Финбоу глаз с неё не сводил, но до поры до времени не считал нужным вмешиваться, и только теперь он одёрнул Тони:
— Тони, видно, уроки миссис Тафтс не прошли для вас даром.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39