Он сердито размахивал руками. Внезапно остановился, повернулся, что-то крикнул и двинулся обратно.
Внезапно рядом с ним возник высокий, гибкий, как тростинка, мужчина, ударил ногой в пах. Затем рукой по правой челюсти. Перекрывая шум дождя, послышался голос Джека: «Может, теперь ты замолчишь!» Он отступил на метр, пригнулся, готовый к драке.
Появился четвертый мужчина, низенький толстячок, подошел к здоровяку вплотную. Флетч догадался, что он разобъясняет непонятливому, что к чему.
Пока толстячок говорил, Джек поспешил к первому мужчине, что стоял у ворот, за которыми начиналось пастбище.
Он перелез через ворота и бросился к холму.
Второй мужчина последовал за ним.
Перелез через ворота и здоровяк.
Толстячок попытался открыть ворота, но в темноте не смог справиться с засовом, а потому с немалыми, надо сказать, усилиями повторил маневр, проделанный остальными.
Фаони, Морено, Лири и Крайгель исчезли на холме, склон которого рассекал овраг.
* * *
– Привет, Эйс.
– Это ты, Флетч?
– Да, мадам.
– Олстон только что вошел. – Калифорнию отделял от Теннесси часовой пояс, так что там было на два часа меньше. – Сейчас позову его.
Олстон Чамберс и Флетч подружились еще в армии.
Карьеру Олстон начал прокурором. Когда родились дети, он понял, что государственного жалованья ему не хватает.
Попытался стать адвокатом. Денег заметно прибавилось.
Но ему претило защищать людей, действительно совершивших преступления.
– Одно дело – говорить правду, – разъяснял он Флетчу свою точку зрения, – но совсем другое – искажать ее, разбавлять ложью, дабы посеять сомнение в умах присяжных.
– Тебе это не по душе, так?
– Я ненавижу своих клиентов! Я думаю, что большинство из них следует повесить, утопить, четвертовать. Не хочу я тратить жизнь на ненавистных мне людей, работать на них.
– Многих такое положение вполне устраивает.
– Я кажусь себе косметологом, попавшим в страну уродов.
– Есть же еще бракоразводные процессы, – заметил Флетч. – Я по себе знаю, что адвокаты на них неплохо зарабатывают.
– Я хочу засадить всех своих клиентов за решетку!
– Так и займись тем, чтобы сажать их в тюрьму, – пожал плечами Флетч. – Раньше у тебя это неплохо получалось.
В общем, со временем, не без влияния Флетча и его финансовой поддержки, Олстон Чамберс стал окружным прокурором.
Олстон взял трубку.
– Неужели я не могу прийти домой, снять пиджак, понюхать приготовленное женой жаркое и погладить кошку, прежде чем отвечать на твой звонок?
– Ты припозднился. Должно быть, опять притормозил у окружной тюрьмы. Кто-нибудь из ее обитателей приветствовал тебя, когда ты проезжал мимо? Я знаю, как тебе это нравится.
– Ты что, на заводе?
– Нет. С чего ты взял?
– Откуда такой шум?
– Дождь барабанит по алюминиевой крыше. Ливень. Я говорю с тобой из коптильни.
– Почему? Хочешь рассказать мне похабный анекдот?
– Возможно. – Флетч перенес телефон спутниковой связи из пикапа в коптильню. Частенько он не работал, поскольку ферма находилась в глубокой долине между холмами. Но на этот раз, несмотря на ливень, он его не подвел. Через открытую дверь коптильни Флетч видел и ворота, и забор. Он полагал, что заметит Джека, когда тот вернется к дому. В надежде, что их разговор не будет подслушан полицией, он набрал домашний номер Олстона в Калифорнии.
– Слушай меня внимательно, Олстон.
– Можешь не торопиться. Выкладывай все по очереди. Жена готовит к обеду утку. С маленькими луковицами. Так что поговорить мы успеем.
– Я обзавелся сыном.
Флетчу показалось, что связь прервалась. Он, однако, ошибся.
– Почему бы и нет. Я как-то не думал об этом. Новым сыном или старым?
– Старым.
– Так сколько ему лет?
– Ты помнишь Кристел Фаони?
– Я помню, что ты говорил о ней. Два миллиона лет тому назад.
– Два с половиной.
– Однако романа с этой Кристел, как ее там, у тебя не было. Верно? По-моему, это единственная женщина в твоей жизни, к которой ты не питал ничего романтического.
– Она родила сына и ничего мне не сказала.
– Как же она этого добилась? Просто встала рядом с тобой, а ты на нее дыхнул?
– Мы с ней трахались. Один раз.
– Та самая толстуха?
– Вот-вот.
– Но ты продрался до нужного места?
– Выходит, да.
– Молодец. Помнится, тебе нравились ее склад ума, ее остроты, ее хорошее настроение…
– Наверное, она что-то увидела и во мне.
– Что именно?
– Кто знает?
– Ты хочешь сказать, она хотела, чтобы ты стал отцом ее ребенка? Она тебя использовала?
– Я мог бы устоять.
– Только не ты.
– Я вел себя излишне беззаботно.
– Она проникла в твою постель, воспользовавшись тем, что ты выпил лишнего?
– Она вывалилась из моей ванны. И упала на меня.
– Ага. Эти женщины вечно стараются подмять мужчин под себя.
– А я все гадал, почему столько лет она не давала о себе знать.
– По закону…
– На закон-то мне плевать.
– Для тебя это обычное дело. Где плод греха?
– Здесь.
– Где?
– На ферме.
– Он запер тебя в коптильне в проливной дождь?
– Не совсем.
– И на кого он похож?
– Я его как следует не разглядел. Он такой грязный…
– То есть весь в грязи?
– Он шел под дождем, преодолевая все преграды. Леса, болота, бурные реки.
– А как у него с головой? Флетч задумался:
– Кажется, он знает, что такое партеногенез.
– Просвети меня, что означает это слово?
– Мир без адвокатов.
– Флетч, этот парень чего-то от тебя хочет?
– Его намерения мне пока не ясны.
– Потому что, помимо календарного срока между зачатием ребенка и его рождением, есть такие мелочи, как анализ ДНК…
– Не думаю, что можно сомневаться в словах Кристел. Она не городская потаскушка.
– Полагаю, что нет.
– Теперь-то я понимаю, что Кристел пошла на это сознательно.
– Дабы заполучить твою сперму?
– Да… Трахнулись-то всего один раз, Олстон.
– Везет же некоторым. Тут поневоле задумаешься. А сколько у тебя детей. Флетч? Возможно, ты дал жизнь половине молодых, что бегают сейчас по улицам. Господи, да они ведут себя точь-в-точь как ты. А если я представлю себе, о чем они думают, так вообще жить не хочется.
– Пожалуйста, не сердись на меня.
– Почему?
– Потому что у меня к тебе две просьбы. Ситуация тут довольно сложная.
– Подогретая тушеная утка не так уж вкусна, – намекнул Олстон на то, что его ждут к обеду.
– В доме телефон не работает. Видишь ли, мне пришлось связываться с тобой по спутниковой связи.
– Из коптильни. Под проливным дождем. Ты уверен, что парнишка не выгнал тебя из дому?
– Я не смогу позвонить кому-то еще. Нет времени. Могу я положиться на тебя, Олстон?
– В чем?
– Во-первых, необходимо выяснить, где сейчас Кристел Фаони. Диктую фамилию по буквам – эф-а-о-эн-и.
– Хочешь послать букет цветов? Поздновато.
– Адрес. И телефон.
– Разве ты не можешь узнать их у сына?
– Ты это сделаешь?
– Только после того, как расправлюсь с уткой. Замуж она не выходила?
– Скорее всего нет.
– Где она была, когда ты в последний раз слышал о ней?
– В Бостоне.
– Когда?
– Двадцать лет тому назад. Двадцать с небольшим.
– Великолепно. Да теперь она может быть мужчиной с фамилией Макджилликадди.
– И второе. Сегодня утром или вчера ночью совершен побег из федеральной тюрьмы Томастон, штат Кентукки.
– От тебя это не очень и далеко.
– Не очень. Бежали четверо.
– И что тебя интересует?
– Все!
– А что тебе известно?
– Преступления, за которые их посадили. Убийство, покушение на убийство, похищение людей и торговля наркотиками.
– Веселенькая компания.
– Я знаю их фамилии.
– Но не собираешься назвать их мне.
– Лири, Морено и Крайгель.
– Я насчитал только троих.
– Джон Флетчер Фаони.
– Кто?
– Повторяю по буквам – эф-а-о-эн-и.
– Святой боже. Бедняга. А я-то мгновение тому назад завидовал тебе. Ты узнаешь, что у тебя есть сын… радуешься… и тут выясняется, что он сбежал из федеральной тюрьмы… За что его посадили?
– Он говорит, что его специализация – покушения на убийство.
– Так он хотел кого-то убить!
– Истины познать нам не дано. Во всяком случае, на текущий момент. Но кое-что выяснить в наших силах.
– Флетч, эти парни неподалеку от твоей фермы? Все четверо? А где Кэрри?
– Наверху. В постели. Мирно спит.
– Я знаком с генеральным прокурором…
– Пожалуйста, Олстон, позвони, куда я тебя прошу. Полицейские тоже здесь. Просто их слишком много, и я не успеваю одновременно заниматься ими и сбором информации.
– Да уж. Не много ли ты на себя берешь? Черт, у меня даже поднялось давление. Видишь, до чего ты меня довел. Сидишь на богом забытой ферме, в миллионе миль от цивилизации, в ревущем урагане, в окружении сбежавших преступников, да еще Кэрри храпит в своей кроватке…
– Кэрри не храпит. И никогда не храпела. Когда она спит, ее совершенно не слышно.
– У тебя не работает телефон. Эти парни перерезали провода?
– Именно так.
– Если в следующий раз я спрошу тебя, почему ты звонишь в дождь из коптильни, ты дашь мне точный ответ?
– Я тебе его дал. Просто хотел ввести тебя в курс дела. – Флетч увидел Джека, который перемахнул через забор и, понурив голову, направился к дому. – Я уверен, что один из этих парней мой сын, Олстон. Я уверен, что он сознательно привел их ко мне. Я хочу знать, почему. Понятно? Так что, пожалуйста, узнай все, о чем я тебя попросил. И не старайся дозвониться мне. При первой возможности я позвоню сам. Наслаждайся уткой.
– Спасибо, – отозвался Олстон. – Не пропадай.
* * *
– Эй, мистер Флетчер. – Помощник шерифа Уилл Сэнборн всунулся в дверь черного хода. Его измазанные глиной ноги остались снаружи.
– Привет, Уилл. – На кухне Флетч наполнял кофе две кружки. – Похоже, вы были не таким мокрым, даже когда родились.
– Что это за мужик ходит по вашей библиотеке?
– Мужиков там нет.
– Юноша.
– А, вы про Джека? Вам с молоком или с сахаром?
– Черный, пожалуйста.
– Это мой сын, Джек. Уилл наморщил лоб.
– Ваш сын, Джек?
– Вы еще не встречались с Джеком?
– Даже не знал, что у вас есть сын.
– Неужели? Наверное, это моя вина. Я думал, все знают, что у меня есть сын и зовут его Джек. Кто с вами?
– Майкл.
– Идите сюда, Майкл.
– А где Кэрри?
– Наверху, в постели.
– Есть здесь кто-либо еще?
Флетч протянул Уиллу полную кружку.
– Значит, вы осмотрели ферму, прежде чем постучать в дверь? Молодцы. Заходите.
– Мы испачкаем пол.
– Он каменный. И легко моется.
В маленьком, темном холле оба помощника шерифа, в дождевиках и шляпах, казались особенно массивными. Не снимая дождевиков, они повесили мокрые шляпы на крючки. Без сапог они напоминали двух медведей, пришедших на первый урок танцев.
– Ой, – воскликнул Уилл, расплескав кофе. Они прошли на кухню в серых шерстяных носках. Флетч протянул кружку с кофе и Майклу.
– Благодарю.
– Вы пришли за джипом. – В голосе Флетча не слышалось вопросительной интонации.
– Да. – Уилл подул на кофе, прежде чем пригубить его. – Шериф сказал, что сначала мы должны осмотреть ферму.
– Эти типы где-то неподалеку, – добавил Майкл. – Наверняка.
– Мокрая трава очень скользкая. Резко не поворачивайте, особенно если включен привод всех четырех колес, и на большой скорости. И не пытайтесь лезть на слишком крутой склон.
– Вы говорите прямо как мой отец, – улыбнулся Майкл. В двадцать один год он только демобилизовался из армии. И рассчитывал двадцать лет проработать в полиции, как и его отец.
– Это плохо? – спросил Флетч.
– Нет. – Майкл прыснул в кружку с кофе. – Извините.
– Вы могли бы заглянуть в сараи.
– Мы туда уже заглянули, – ответил Уилл.
У обоих из правого кармана дождевика торчала рукоять мощного, на шесть батареек, фонаря.
Уилл выразительно смотрел на пистолет, засунутый за пояс джинсов Флетча.
– Их четверо? – спросил Флетч.
– Трое, – ответил Майкл.
– Трое? А шериф говорил, что четверо. Майкл пожал плечами:
– Возможно.
– Когда они сбежали?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24