Обычно он легко сходился с людьми, был веселым и полным энтузиазма. Даже самые отъявленные пессимисты верили, что энергичный Уильям Мэйбери переживет то, что он называл «временные трудности», и все будет хорошо.
Так что же такого в этом итальянце, что отец словно не в своей тарелке? Ему надо бы указать Франческо Мастроянни на дверь. Ведь он знает, как тот обошелся с его дочерью.
…Однажды Анна нашла своего отца в теплице, которую тот строил из деревянных планок и полиэтилена.
– Пап, в отпуске я познакомилась с фантастическим итальянцем – Франческо. Я с ума по нему схожу! И, хоть это и невероятно, он разделяет мои чувства! Он только что звонил. Он приехал в Англию, чтобы увидеть меня. Франческо приедет сегодня вечером. Но меня не будет. Я обслуживаю вечер. Пока я не вернусь, помоги ему почувствовать себя как дома, хорошо? И не надоедай ему со своей безумной идеей сафари-парка!
Анна и не скрывала того, как она счастлива и влюблена…
И вот теперь, когда отец знал, как поступил Франческо, он не мог возразить и словом в своем собственном доме. Вступиться за дочь и указать бессердечному дьяволу на дверь! Значит, это сделает она! – Ну? Если тебе есть что сказать, говори. Нам здесь есть чем заняться.
Франческо проигнорировал ее. Подавшись вперед, положив на стол длинные тонкие пальцы, он обращался только к родителям Анны. Сама же Анна Мэйбери, женщина, которая однажды значила для него больше, чем сама жизнь, теперь была для него никем. Лишь той, кто носит его ребенка. Ее желания не имели никакого значения. И даже не рассматривались.
– Ваша дочь ждет ребенка от меня. Мы с ней познакомились на Истрии.
Франческо впился взглядом в Уильяма.
– Вам об этом, конечно же, известно. Я считаю, так как ваша дочь – мать моего ребенка, то и ответственность за нее теперь несу я.
– Еще чего! – воскликнула Анна.
Она хотела дать Франческо понять, что уже взрослая и сама несет за себя ответственность, но покраснела и умолкла, когда тот отмахнулся от нее, как от назойливой мухи, обратившись к ее матери.
– Согласитесь, Беатрис – я ведь могу называть вас Беатрис? – неправильно для женщины на последних месяцах беременности работать целыми днями на кухне.
Франческо включил свое обаяние, и мама тут же купилась, заметила Анна. У женщины заблестели глаза, а губы расплылись в улыбке.
– Я сама говорила ей об этом тысячу раз. Анна слишком много работает, и это меня беспокоит. Она всегда была такой упрямой! С детства.
Ну спасибо, подумала Анна, стиснув зубы. Значит, маме не нравится, что она много работает? Но им нужны деньги, чтобы выжить. Об этом мама молчит…
– Итак, раз уж я несу за Анну ответственность, до рождения ребенка она будет жить в моей лондонской квартире. Я там не живу, но моя чудесная экономка и ее муж будут выполнять все ее прихоти. За ней будет обеспечен необходимый уход. Когда придет время, ее положат в частную клинику. А после рождения ребенка – он перевел взгляде матери на отца Анны – я встречусь с адвокатами, чтобы создать трастовый фонд на воспитание ребенка, его образование и будущее.
Не выдержав, Анна вскочила.
– Хватит! Я никуда с тобой не поеду. Мне не нужны твои деньги. Я вообще не хочу больше ни видеть, ни слышать тебя!
Анна была в ярости, когда поднималась в свою комнату. Как посмел Франческо явиться сюда и устанавливать свои порядки?! Что он о себе возомнил?
Их мимолетный, к тому же не имеющий для него значения роман привел к неожиданным результатам, о которых он, очевидно, жалеет. Но это не значит, что он имеет право на ребенка. Он потерял его, когда выбросил Анну из своей жизни.
Она вошла в свою спальню и, опустившись на кровать, сосредоточилась на том, что должна сделать сегодня. Забрать машину. Купить продукты. Заплатить отцу Ника за аккумулятор. Позвонить Китти Бейтс, чтобы уточнить количество гостей, ожидаемых на день рождения ее сына во вторник. Связаться с Цисси и убедиться, что она сможет помочь. Обычно Анна одна справлялась на детских праздниках, но сейчас боялась, что ей понадобится помощь. Слишком много сил было отдано…
Анна закуталась в плед, с трудом сдерживая слезы. Мысли о Цисси возродили воспоминания, которых она не желала…
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Наконец-то покой! Анна растянулась на гальке, подставляя солнышку бледное тело. Благословение! Все, что она слышала об Италии, и в подметки не годилось тому, что предстало ее глазам, когда девушка оказалась на побережье.
Впервые с тех пор, как они с Цисси приехали на Истрию три дня назад, Анна чувствовала себя умиротворенно и расслабленно.
Отель, в котором остановились девушки, оказался дорогущим. В нем было все, что нужно, чтобы удовлетворить самый взыскательный вкус. Здесь от всего так и веяло элегантностью и роскошью – начиная от бассейнов, открытых и закрытых, до кофейных магазинчиков, ресторанов, баров, бутиков, саун и банных принадлежностей в номерах. Анна сразу же почувствовала себя белой вороной в своих простецких нарядах. Для Цисси, единственной бесценной и избалованной дочки обеспеченных родителей, все оказалось легче. С такой внешностью, фигурой и нарядами она ничем не отличалась от других гостей. К тому же она говорила по-итальянски и легко находила общий язык с теми, кто, как говорят, относился к сливкам общества.
А этим утром, прикрывая крошечное бикини саронгом, Цисси сказала:
– Расслабься, Анна. Слушай, тебе вовсе не обязательно слоняться здесь одной. Я могу попросить Альдо найти тебе компанию. Только скажи.
– Что сказать? И кто такой Альдо?
– Альдо обслуживает нас каждый вечер в ресторане, – закатила глаза Цисси. – Даже ты должна была, по крайней мере, заметить его!
И Анна вспомнила. Худой сардинец с черными глазами и широкой улыбкой.
– Ты встречаешься с ним?
Зеленые глаза Анны расширились от удивления.
– Ничего серьезного, если ты об этом! Так, курортный роман! Ты должна попробовать. Это не опасно!
Цисси бросила тюбик с бальзамом для губ и темные очки в сумку.
– Альдо сказал, что может познакомить тебя с кем-нибудь. А теперь мне пора бежать. Мы с ним встречаемся в деревенском парке. Вообще-то работникам отеля нельзя встречаться с гостями. Не скучай, лучше подумай о моем предложении. Развлечешься.
– Нет, спасибо, – отказалась Анна.
Ее не интересовали курортные романы. Секс? От одной этой мысли девушку передергивало.
Назовите ее старомодной, но Анна думала, что секс возможен, только, если любишь. Когда она влюбится – а однажды это обязательно произойдет! – то подарит себя любимому.
Сейчас она уже жалела, что согласилась тогда поехать с Цисси в Италию.
– Даже не смей отказываться! – возмущалась Цисси. – Это же бесплатно. Родители заказали тур. Перелет, трансферы, дорогой отель на три недели. Ты же знаешь, мама сломала ногу, они не могут поехать. Все оплачено, заказов у тебя в ближайшее время нет. Что мешает тебе поехать со мной за компанию?
В то время отпуск показался Анне замечательной идеей. Возможностью вырваться из того, что творилось дома. Отец снова был по уши в долгах. Анна искренне любила его, но какой же все-таки он легкомысленный! Его последней «беспроигрышной» идеей было превратить десять акров заброшенной земли в сафари-парк.
– Мне просто нужен кредитор, – говорил он. – Эта схема не проиграет!
Где-то Анна это уже слышала.
– Фантастическая возможность для хорошего инвестора. У нас будет много посетителей – я уверен!
Конечно, этого не произошло. Ни один самый безумный банк не дал на это денег.
К тому же они могли потерять Райлендс, мамин семейный дом. И это убило бы маму. Она часто вспоминала о счастливых днях до замужества, когда еще были живы ее родители, а Райлендс считался одним из самых красивых и богатых особняков в округе. Ее муж, отец Анны, решил удвоить состояние, но практически все потерял…
И Анна соглашается поехать с Цисси.
Цисси почти все время проводила со своим официантом, оставляя Анну бродить по отелю в одиночестве.
Девушка стеснялась, чувствуя на себе любопытствующие взгляды мужчин.
Однажды Анна отправилась в деревню, хотела купить фруктов. Бродя среди уютных маленьких домиков с лимонными и финиковыми садами, она вышла на галечный пляж. Только солнце, камни да чистое море – и никого вокруг!
Есть же в мире совершенство…
Анна расположилась на гальке. Она могла бы проводить здесь все дни. Без проблем – есть фрукты, купаться в море, читать, а потом присоединяться к Цисси за обедом, где их обслуживал ее худой сардинец Альдо.
Она лежала на пляже в полусне-полумечтаниях, когда услышала мужские голоса. Анна посмотрела на нарушителей своего покоя сквозь полуопущенные ресницы. Невысокий, пухленький мужчина стоял на берегу, тогда как второй залез в воду.
Вот это да! – отметила про себя Анна. Загорелый, под два метра ростом, одетый только в джинсовые потертые шорты, незнакомец показался ей языческим богом. Ну… или звездой кино.
Улыбнувшись про Себя, Анна снова закрыла глаза, ожидая, что мужчины уйдут. Все еще слышались их голоса. Итальянцы. Девушка не понимала ни слова, но в тоне одного из них звучала уверенность – нет, даже авторитарность…
Неожиданно Анна вздрогнула, а потом уже услышала эти слова:
– Вы находитесь на частной территории.
От неожиданности она подскочила. Начала лихорадочно собирать свои вещи.
Наблюдая за ее неловкими движениями, Франческо пожалел о своем слишком суровом тоне. Даже странно…
Сожаление было ему незнакомо. Свои слова и действия он всегда выбирал, исходя из ситуации. Но эта девушка не знала о его присутствии. По крайней мере, пока он тихо подошел и минуту-другую разглядывал ее тело в простом черном купальнике, копну светлых волос, милое личико, густые длинные ресницы, темные, уже чуть выгоревшие на концах.
Франческо цинично улыбнулся.
Женщины. Они везде играют свои роли. И все, как одна, так предсказуемы. Так скучны. Эти неутомимые охотницы за деньгами, пытающиеся подцепить его, куда бы он ни пришел.
И все же…
Франческо ожидал, что она разыграет перед ним целый спектакль. Соблазнительный взгляд для начала. Потом проведет рукой по волосам, оближет губы кончиком языка и произнесет извинения соблазнительным голосом.
Франческо это все уже видел. И слышал. Он приготовился сказать, что ему это неинтересно. Грубо сказать, если уж придется.
Но эта девушка собирала свои вещи, как кошка, которой прижали хвост, – без всякой грациозности, без притворства. Теперь она уже на ногах, на голову ниже его. Прикрывается саронгом. Прячет свои прелести, а не демонстрирует их. Странно…
Может быть, он все же ошибся? Просто неопытная охотница? Все когда-то бывает в первый раз…
Соболиные брови насупились, когда она подняла на него глаза – зеленые и достаточно глубокие, чтобы в них утонуть. Полустыдливо, полунепонимающе она зарделась и пробормотала:
– Простите. Я понятия не имела, что это частная собственность. Я уже ухожу.
Анна никогда в жизни не чувствовала себя настолько потерянной. Этот голос обрушился на нее, когда она думала, что одна. Сейчас же, глядя на этого незнакомца, она ощущала странную дрожь в животе. Он действительно был прекрасен. Слишком мужественный, слишком загорелый, слишком привлекательный – с этими черными, как смоль, волосами и серыми глазами, аристократическим носом, острыми скулами и ртом, столь чувственным, что дрожали колени и перехватывало дыхание.
А фигура…
Анна сглотнула и опустила голову, стыдясь своего румянца. Она уже повернулась, чтобы уйти, но сильная рука сжала ее локоть. Девушка задрожала всем телом от этого неожиданного прикосновения.
– Не нужно уходить.
– Но вы сказали… – ее голос прозвучал хрипло.
Анна снова вздрогнула и поежилась, несмотря на жаркое солнце.
– Я помню, что я сказал.
Анна взглянула на незнакомца краем, глаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15
Так что же такого в этом итальянце, что отец словно не в своей тарелке? Ему надо бы указать Франческо Мастроянни на дверь. Ведь он знает, как тот обошелся с его дочерью.
…Однажды Анна нашла своего отца в теплице, которую тот строил из деревянных планок и полиэтилена.
– Пап, в отпуске я познакомилась с фантастическим итальянцем – Франческо. Я с ума по нему схожу! И, хоть это и невероятно, он разделяет мои чувства! Он только что звонил. Он приехал в Англию, чтобы увидеть меня. Франческо приедет сегодня вечером. Но меня не будет. Я обслуживаю вечер. Пока я не вернусь, помоги ему почувствовать себя как дома, хорошо? И не надоедай ему со своей безумной идеей сафари-парка!
Анна и не скрывала того, как она счастлива и влюблена…
И вот теперь, когда отец знал, как поступил Франческо, он не мог возразить и словом в своем собственном доме. Вступиться за дочь и указать бессердечному дьяволу на дверь! Значит, это сделает она! – Ну? Если тебе есть что сказать, говори. Нам здесь есть чем заняться.
Франческо проигнорировал ее. Подавшись вперед, положив на стол длинные тонкие пальцы, он обращался только к родителям Анны. Сама же Анна Мэйбери, женщина, которая однажды значила для него больше, чем сама жизнь, теперь была для него никем. Лишь той, кто носит его ребенка. Ее желания не имели никакого значения. И даже не рассматривались.
– Ваша дочь ждет ребенка от меня. Мы с ней познакомились на Истрии.
Франческо впился взглядом в Уильяма.
– Вам об этом, конечно же, известно. Я считаю, так как ваша дочь – мать моего ребенка, то и ответственность за нее теперь несу я.
– Еще чего! – воскликнула Анна.
Она хотела дать Франческо понять, что уже взрослая и сама несет за себя ответственность, но покраснела и умолкла, когда тот отмахнулся от нее, как от назойливой мухи, обратившись к ее матери.
– Согласитесь, Беатрис – я ведь могу называть вас Беатрис? – неправильно для женщины на последних месяцах беременности работать целыми днями на кухне.
Франческо включил свое обаяние, и мама тут же купилась, заметила Анна. У женщины заблестели глаза, а губы расплылись в улыбке.
– Я сама говорила ей об этом тысячу раз. Анна слишком много работает, и это меня беспокоит. Она всегда была такой упрямой! С детства.
Ну спасибо, подумала Анна, стиснув зубы. Значит, маме не нравится, что она много работает? Но им нужны деньги, чтобы выжить. Об этом мама молчит…
– Итак, раз уж я несу за Анну ответственность, до рождения ребенка она будет жить в моей лондонской квартире. Я там не живу, но моя чудесная экономка и ее муж будут выполнять все ее прихоти. За ней будет обеспечен необходимый уход. Когда придет время, ее положат в частную клинику. А после рождения ребенка – он перевел взгляде матери на отца Анны – я встречусь с адвокатами, чтобы создать трастовый фонд на воспитание ребенка, его образование и будущее.
Не выдержав, Анна вскочила.
– Хватит! Я никуда с тобой не поеду. Мне не нужны твои деньги. Я вообще не хочу больше ни видеть, ни слышать тебя!
Анна была в ярости, когда поднималась в свою комнату. Как посмел Франческо явиться сюда и устанавливать свои порядки?! Что он о себе возомнил?
Их мимолетный, к тому же не имеющий для него значения роман привел к неожиданным результатам, о которых он, очевидно, жалеет. Но это не значит, что он имеет право на ребенка. Он потерял его, когда выбросил Анну из своей жизни.
Она вошла в свою спальню и, опустившись на кровать, сосредоточилась на том, что должна сделать сегодня. Забрать машину. Купить продукты. Заплатить отцу Ника за аккумулятор. Позвонить Китти Бейтс, чтобы уточнить количество гостей, ожидаемых на день рождения ее сына во вторник. Связаться с Цисси и убедиться, что она сможет помочь. Обычно Анна одна справлялась на детских праздниках, но сейчас боялась, что ей понадобится помощь. Слишком много сил было отдано…
Анна закуталась в плед, с трудом сдерживая слезы. Мысли о Цисси возродили воспоминания, которых она не желала…
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Наконец-то покой! Анна растянулась на гальке, подставляя солнышку бледное тело. Благословение! Все, что она слышала об Италии, и в подметки не годилось тому, что предстало ее глазам, когда девушка оказалась на побережье.
Впервые с тех пор, как они с Цисси приехали на Истрию три дня назад, Анна чувствовала себя умиротворенно и расслабленно.
Отель, в котором остановились девушки, оказался дорогущим. В нем было все, что нужно, чтобы удовлетворить самый взыскательный вкус. Здесь от всего так и веяло элегантностью и роскошью – начиная от бассейнов, открытых и закрытых, до кофейных магазинчиков, ресторанов, баров, бутиков, саун и банных принадлежностей в номерах. Анна сразу же почувствовала себя белой вороной в своих простецких нарядах. Для Цисси, единственной бесценной и избалованной дочки обеспеченных родителей, все оказалось легче. С такой внешностью, фигурой и нарядами она ничем не отличалась от других гостей. К тому же она говорила по-итальянски и легко находила общий язык с теми, кто, как говорят, относился к сливкам общества.
А этим утром, прикрывая крошечное бикини саронгом, Цисси сказала:
– Расслабься, Анна. Слушай, тебе вовсе не обязательно слоняться здесь одной. Я могу попросить Альдо найти тебе компанию. Только скажи.
– Что сказать? И кто такой Альдо?
– Альдо обслуживает нас каждый вечер в ресторане, – закатила глаза Цисси. – Даже ты должна была, по крайней мере, заметить его!
И Анна вспомнила. Худой сардинец с черными глазами и широкой улыбкой.
– Ты встречаешься с ним?
Зеленые глаза Анны расширились от удивления.
– Ничего серьезного, если ты об этом! Так, курортный роман! Ты должна попробовать. Это не опасно!
Цисси бросила тюбик с бальзамом для губ и темные очки в сумку.
– Альдо сказал, что может познакомить тебя с кем-нибудь. А теперь мне пора бежать. Мы с ним встречаемся в деревенском парке. Вообще-то работникам отеля нельзя встречаться с гостями. Не скучай, лучше подумай о моем предложении. Развлечешься.
– Нет, спасибо, – отказалась Анна.
Ее не интересовали курортные романы. Секс? От одной этой мысли девушку передергивало.
Назовите ее старомодной, но Анна думала, что секс возможен, только, если любишь. Когда она влюбится – а однажды это обязательно произойдет! – то подарит себя любимому.
Сейчас она уже жалела, что согласилась тогда поехать с Цисси в Италию.
– Даже не смей отказываться! – возмущалась Цисси. – Это же бесплатно. Родители заказали тур. Перелет, трансферы, дорогой отель на три недели. Ты же знаешь, мама сломала ногу, они не могут поехать. Все оплачено, заказов у тебя в ближайшее время нет. Что мешает тебе поехать со мной за компанию?
В то время отпуск показался Анне замечательной идеей. Возможностью вырваться из того, что творилось дома. Отец снова был по уши в долгах. Анна искренне любила его, но какой же все-таки он легкомысленный! Его последней «беспроигрышной» идеей было превратить десять акров заброшенной земли в сафари-парк.
– Мне просто нужен кредитор, – говорил он. – Эта схема не проиграет!
Где-то Анна это уже слышала.
– Фантастическая возможность для хорошего инвестора. У нас будет много посетителей – я уверен!
Конечно, этого не произошло. Ни один самый безумный банк не дал на это денег.
К тому же они могли потерять Райлендс, мамин семейный дом. И это убило бы маму. Она часто вспоминала о счастливых днях до замужества, когда еще были живы ее родители, а Райлендс считался одним из самых красивых и богатых особняков в округе. Ее муж, отец Анны, решил удвоить состояние, но практически все потерял…
И Анна соглашается поехать с Цисси.
Цисси почти все время проводила со своим официантом, оставляя Анну бродить по отелю в одиночестве.
Девушка стеснялась, чувствуя на себе любопытствующие взгляды мужчин.
Однажды Анна отправилась в деревню, хотела купить фруктов. Бродя среди уютных маленьких домиков с лимонными и финиковыми садами, она вышла на галечный пляж. Только солнце, камни да чистое море – и никого вокруг!
Есть же в мире совершенство…
Анна расположилась на гальке. Она могла бы проводить здесь все дни. Без проблем – есть фрукты, купаться в море, читать, а потом присоединяться к Цисси за обедом, где их обслуживал ее худой сардинец Альдо.
Она лежала на пляже в полусне-полумечтаниях, когда услышала мужские голоса. Анна посмотрела на нарушителей своего покоя сквозь полуопущенные ресницы. Невысокий, пухленький мужчина стоял на берегу, тогда как второй залез в воду.
Вот это да! – отметила про себя Анна. Загорелый, под два метра ростом, одетый только в джинсовые потертые шорты, незнакомец показался ей языческим богом. Ну… или звездой кино.
Улыбнувшись про Себя, Анна снова закрыла глаза, ожидая, что мужчины уйдут. Все еще слышались их голоса. Итальянцы. Девушка не понимала ни слова, но в тоне одного из них звучала уверенность – нет, даже авторитарность…
Неожиданно Анна вздрогнула, а потом уже услышала эти слова:
– Вы находитесь на частной территории.
От неожиданности она подскочила. Начала лихорадочно собирать свои вещи.
Наблюдая за ее неловкими движениями, Франческо пожалел о своем слишком суровом тоне. Даже странно…
Сожаление было ему незнакомо. Свои слова и действия он всегда выбирал, исходя из ситуации. Но эта девушка не знала о его присутствии. По крайней мере, пока он тихо подошел и минуту-другую разглядывал ее тело в простом черном купальнике, копну светлых волос, милое личико, густые длинные ресницы, темные, уже чуть выгоревшие на концах.
Франческо цинично улыбнулся.
Женщины. Они везде играют свои роли. И все, как одна, так предсказуемы. Так скучны. Эти неутомимые охотницы за деньгами, пытающиеся подцепить его, куда бы он ни пришел.
И все же…
Франческо ожидал, что она разыграет перед ним целый спектакль. Соблазнительный взгляд для начала. Потом проведет рукой по волосам, оближет губы кончиком языка и произнесет извинения соблазнительным голосом.
Франческо это все уже видел. И слышал. Он приготовился сказать, что ему это неинтересно. Грубо сказать, если уж придется.
Но эта девушка собирала свои вещи, как кошка, которой прижали хвост, – без всякой грациозности, без притворства. Теперь она уже на ногах, на голову ниже его. Прикрывается саронгом. Прячет свои прелести, а не демонстрирует их. Странно…
Может быть, он все же ошибся? Просто неопытная охотница? Все когда-то бывает в первый раз…
Соболиные брови насупились, когда она подняла на него глаза – зеленые и достаточно глубокие, чтобы в них утонуть. Полустыдливо, полунепонимающе она зарделась и пробормотала:
– Простите. Я понятия не имела, что это частная собственность. Я уже ухожу.
Анна никогда в жизни не чувствовала себя настолько потерянной. Этот голос обрушился на нее, когда она думала, что одна. Сейчас же, глядя на этого незнакомца, она ощущала странную дрожь в животе. Он действительно был прекрасен. Слишком мужественный, слишком загорелый, слишком привлекательный – с этими черными, как смоль, волосами и серыми глазами, аристократическим носом, острыми скулами и ртом, столь чувственным, что дрожали колени и перехватывало дыхание.
А фигура…
Анна сглотнула и опустила голову, стыдясь своего румянца. Она уже повернулась, чтобы уйти, но сильная рука сжала ее локоть. Девушка задрожала всем телом от этого неожиданного прикосновения.
– Не нужно уходить.
– Но вы сказали… – ее голос прозвучал хрипло.
Анна снова вздрогнула и поежилась, несмотря на жаркое солнце.
– Я помню, что я сказал.
Анна взглянула на незнакомца краем, глаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15