– А это снимок дома Дилейна Арлингтона?
– Да, – сказала Лолита, взглянув на фотографию.
– А это его другой вид?
– Да.
– И еще один вид под иным ракурсом?
– Да, сэр.
– Ваша Честь, я хотел бы приобщить к делу данные материалы в качестве вещественных доказательств обвинения под соответствующими номерами.
– Возражений нет, – сказал Мейсон.
– Принято, – постановил судья Кроудер.
– Были ли вы знакомы с Вильямом Ансоном при его жизни? – снова задал Дрей вопрос свидетельнице.
– Мы встречались в доме моего мужа... я хотела сказать, в доме дяди Ди... Я имею в виду Дилейна Арлингтона. Дядя Ди пригласил мистера Ансона на семейный ужин.
– Где состоялся ужин?
– В беседке.
– Вы помните время ужина?
– Около восьми вечера.
– Свет горел?
– О, да.
– Вы разговаривали с обвиняемой, Сельмой Ансон, время от времени?
– Да, сэр.
– И старались вызвать ее на откровенность?
– Я не совсем понимаю вас, что вы имеете в виду. Мы с мужем живем в доме Дилейна Арлингтона. Когда у нас бывают гости, я считаюсь там хозяйкой, и в качестве таковой у меня имеются определенные обязанности. Понятно, я старалась развлечь Сельму Ансон, сделать так, чтобы она чувствовала себя как дома. Мы разговаривали о ее жизни, привычках и о ее хобби.
– Что она вам сообщила о своем хобби?
– Она любила коллекционировать чучела птиц. Сперва она просто наблюдала за этими птичками, потом стала ловить их силками и делать из них чучела.
– Вы поняли, что она убивала птиц, чтобы их коллекционировать?
– Да. Если в силки попадалась птичка, которую она хотела иметь в коллекции, она ее не отпускала.
– Это означает, что она убивала птицу?
– Убивала, чтобы сделать чучело. Да.
– Сельма Ансон рассказывала вам об изготовлении чучел птиц?
– Да, сэр.
– Она обрабатывала птиц специальным препаратом, чтобы чучела дольше сохранялись?
– Да.
– Сообщила ли она вам название этого препарата?
– Да, она называла его. Этот порошок называется «фетерферм».
– Сказала ли она вам о его составе?
– Она сказала мне, что помимо всего прочего, в него входит мышьяк, поскольку именно он предохраняет птичьи перья от загнивания, не изменяя их цвета и блеска.
– Вы слышали здесь, на процессе, и в других местах разговоры о крабовом салате?
– Да, сэр.
– Кто его готовил?
– Я. Могу сказать, что дядя Ди очень любит салат из крабов. Он предпочитает, чтобы его готовили по определенному рецепту. Когда в доме устраивают ужин, крабовый салат занимает почетное место на столе, и дядя Ди ест его с огромным удовольствием. В тот раз я приготовила огромную салатницу, чтобы всем досталось вдоволь.
– И вы готовили крабовый салат в тот день?
– Да.
– Это было пятнадцатого сентября?
– Да, сэр.
– Было тепло, чтобы ужинать на открытом воздухе?
– О, да.
– В какое время состоялся ужин?
– Мы сели за стол немногим раньше восьми, когда сгущались сумерки.
– До ужина подавали коктейли?
– О, да. Мы пили вино с картофельными чипсами и сырными палочками.
– А потом на стол подали крабовый салат?
– Да.
– Как его подавали?
– Я была на кухонной половине беседки и раскладывала салат из салатницы по тарелкам, а миссис Ансон и Милдред относили тарелки на стол и расставляли по местам.
– Места за столом были распределены заранее?
– У всех членов семьи есть свои обычные места. Но в беседке у нас не стулья, а длинные скамьи, на них когда-то мы написали наши имена, так что теперь уже не нарушаем заведенного порядка.
– Так вы говорите, что обвиняемая, Сельма Ансон, помогала накрывать на стол? Она разносила тарелки с крабовым салатом?
– Не все, но несколько тарелок она отнесла. Помню, как я ее предупредила, что большая порция предназначена для дяди Ди, потому что он обожает крабов. Сельма заметила, что ее муж тоже большой любитель крабового салата.
– Так вы утверждаете, что именно она подавала тарелки с крабовым салатом?
– Я не знаю, подавала ли она все тарелки. Она просто вызвалась помочь, а мы с Милдред были очень заняты. Как уже объяснила, я раскладывала крабовый салат по тарелкам и нарезала французский хлеб тоненькими ломтиками, чтобы приготовить тосты. Каждый кусочек с одной стороны намазывается сливочным маслом, затем два складываются маслом вместе и заворачиваются в алюминиевую фольгу, после чего помещаются в тостер. Так что у меня было забот выше головы, я не следила за обвиняемой и не могу ручаться, что она отнесла на стол _в_с_е_ тарелки с салатом. Но я точно помню, что несколько тарелок она брала. И, конечно же, мне запомнился эпизод с грязной тарелкой.
– Будьте добры, объясните Суду, что вы имеете в виду, упоминая эпизод с грязной тарелкой? – попросил Дрей.
– Ну, когда ужин закончился и мы убирали со стола, я видела, как Сельма Ансон несла несколько пустых тарелок. Она протянула одну из них Милдред и сказала: «Похоже, мой муж вылизал свою тарелку после салата. Он мне сказал, будто в жизни не пробовал ничего вкуснее. Я бы хотела узнать рецепт его приготовления». И тут она уронила тарелку.
– Куда уронила, на землю?
– Нет, в той части нашей беседки кирпичный пол.
– Что случилось с тарелкой?
– Она разбилась.
– А куда девались осколки?
– Сельма Ансон сказала: «О, извините меня». А я сказала: «Выкиньте осколки в мусорный бачок» и сняла с него крышку. Этот бачок у нас предназначен для сухих отходов.
– У вас имеется и другой бачок?
– Да, у нас два мусорных бачка – для собственно мусора и для пищевых отходов.
– Что произошло после ужина?
– Всех стало тошнить от крабового салата, и я во всем винила себя. Холодильник был забит, мне пришлось вынуть оттуда салатницу, чтобы спрятать ее в другой холодильник, который стоит в доме, но мы с Милдред побежали в парикмахерскую и совсем забыли об этом. Крабовый салат так и остался на столе. Вспомнили уже после возвращения из парикмахерской.
– Что потом?
– Как только пришли домой, мы снова поставили салат в холодильник.
– А теперь расскажите нам подробнее о судьбе вашей беседки. Часто ли вы пользовались ею за последнее время?
– После смерти мистера Ансона дядя Ди был просто в отчаянии. Он заявил, что больше не желает устраивать пикников ни для нас, ни для гостей. В беседке есть калитка из литого чугуна, так дядя ее собственноручно запер на огромный замок.
– Как долго этот замок оставался на месте?
– Он и сейчас там висит.
– У кого хранится ключ?
– Ключи находятся в доме, при желании попасть в беседку можно, но только своим.
– Можете ли вы нам рассказать еще какие-нибудь подробности о разбитой тарелке, на которой находился салат, съеденный Вильямом Ансоном?
– Да, могу. Недели две назад в наш дом явились полицейские и сказали о новом расследовании смерти Вильяма Ансона. Они спросили, что мне об этом известно, и я им все рассказала. Затем лейтенант Трэгг из Управления полиции, стал расспрашивать меня про беседку и о том вечере. Он спросил, убирал ли кто-нибудь отходы после вечера. Я объяснила, что пищевые отходы были сразу же вынесены, их нельзя долго оставлять в жилом помещении, а вот второй бачок, с мусором, обычно убирают только после того, как он полностью заполнится.
– Что было дальше?
– Лейтенант Трэгг попросил проводить его в беседку. Я нашла ключ и отворила калитку. Лейтенант первым делом заглянул в бачок для сухого мусора, там лежало несколько пивных банок и осколки разбитой тарелки.
– Той самой разбитой тарелки? – уточнил Дрей.
– Да, той самой.
– Как ее можно узнать?
– Я хорошо знаю нашу посуду и я запомнила форму кусков, на которые раскололась тарелка.
– Что сделал лейтенант Трэгг с этими осколками?
– Забрал их с собой.
– Вы не знаете, что с ними сделали после этого?
– Нет. Лейтенант велел мне держать беседку на замке и следить за тем, чтобы туда никто не входил.
– Вы в точности выполнили его распоряжение?
– Да.
Дрей повернулся к Мейсону.
– Вы можете проводить перекрестный допрос.
– Вам не показалось странным, миссис Арлингтон, – спросил Мейсон, что такая красивая беседка должна была оставаться на замке только потому, что члены семьи получили в нем пищевое отравление, а один из вас умер?
– Но это не пищевое отравление! – сказала свидетельница. – Это было преднамеренное убийство!
– При таких обстоятельствах вы не посчитали странным, что ваша беседка заперта?
– Нет.
– В таком случае, – сказал Мейсон, – вам должно было быть известно уже более года, что никакого пищевого отравления в действительности не было.
Свидетельница заморгала глазами, заерзала на стуле и сказала:
– Нет, об этом я узнала только недавно...
– А если так, то вам не казалось излишним держать беседку запертой?
– Хорошо, – уступила она. – Я так думала. Но на этом настаивал дядя Ди...
– Благодарю вас, – сказал Мейсон. – У меня все.
Александр Дрей, исполненный сознания собственной важности, сказал:
– Я вызываю в свидетельскую ложу лейтенанта Трэгга.
Лейтенант Трэгг вышел вперед, в руке он держал большой запечатанный конверт. Он четко произнес формулу присяги, уселся в кресло для свидетелей, сообщил о своем официальном положении, адресе и стаже работы в Отделе по раскрытию убийств.
– Знаете ли вы свидетельницу, – спросил Дрей, – которая только что давала показания, миссис Фоулер Арлингтон?
– Да, знаю.
– Где вы с ней познакомились?
– В доме мистера Дилейна Арлингтона... Пожалуй, его правильнее назвать не домом, а особняком.
– Что там произошло?
– В этом доме отравился во время семейного ужина мистер Вильям Ансон, и я явился расследовать обстоятельства его смерти. Меня встретила миссис Фоулер Арлингтон и я попросил ее показать мне беседку, где происходил ужин, во время которого был отравлен Вильям Ансон.
– И она вас туда отвела?
– Да.
– Что вы нашли?
– Нашел запертую на замок калитку, но у миссис Арлингтон имелся ключ от замка. Войдя внутрь, я увидел оборудование для приготовления пищи на открытом воздухе: газовую плиту, на которой можно сварить кофе, агрегат для изготовления кубиков льда, портативный бар и, разумеется, самый современный электро-гриль. Во второй половине помещения размещался стол, скамьи и несколько складных стульев.
– Строение защищено от воздействия непогоды?
– Да, сверку сделан прочный навес из водоотталкивающей ткани.
– Что еще вы там нашли?
– Мы открыли бачок для твердых отбросов и увидели внутри разбитую тарелку.
– Вы знаете историю с этой тарелкой?
– Только то, что мне рассказала миссис Арлингтон.
– Эта тарелка находится у вас?
– У меня.
– Пожалуйста, мы желаем на нее взглянуть.
Лейтенант Трэгг распечатал конверт и извлек из него расколотую на три части тарелку.
– Эти осколки находятся в том же состоянии, в каком вы их нашли?
– Не совсем в том же, – ответил лейтенант Трэгг. – Осколки были обработаны специальным порошком на предмет обнаружения на них отпечатков пальцев.
– Нашли ли вы на них чьи-либо отпечатки?
– Да, сэр. Тарелка была измазана приправой к салату, которая высохла и прекрасно сохранила все следы.
– Отпечатки чьих пальцев вы нашли на осколках данной тарелки?
– Там имеются два ясных отпечатка, которые были увеличены, чтобы сделать точную идентификацию.
– Вы идентифицировали эти отпечатки?
– Один отпечаток принадлежит обвиняемой, Сельме Ансон.
– А второй?
– Убитому, Вильяму Ансону.
– Нашли ли вы что-нибудь еще?
– Осколки были подвергнуты химическому анализу.
– Что обнаружено в результате анализа?
– Я бы предпочел, чтобы об этом доложил токсиколог.
– Кто-нибудь еще осматривал тарелку?
– Да, сэр. Мистер Рэйбурн Хоббс.
– И кто этот Рэйбурн Хоббс, могу я спросить?
– Мистер Хоббс химик, президент химической компании Хоббса.
– Он видел эту тарелку?
– Да, сэр.
– И исследовал ее?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26