Вновь воцарилась тишина, луч фонарика шарил по постели. Послышался шепот:
— Ну что, попал?
— Дохлый, как селедка, — ответил ему другой.
И оба быстро убрались из дома, на этот раз производя гораздо больше шума, но все же стараясь не привлечь внимания соседей. Заработал автомобильный двигатель, и машина тихо тронулась с места.
Я выбрался из своего укрытия и вытащил подушки из-под одеяла. Верхняя в трех местах оказалась прошита пулями, по всей постели был разбросан пух. Судя по всему, стрелявший хорошо знал свое дело, если мог всадить одну за другой три пули в подушку почти в полной темноте.
Вздохнув, я лег в постель и постарался уснуть.
Да, этот босс с ледяными глазами знал, кому заказывать подобные вещи. Конечно, ведя слежку за Шварцем, я играл ему на руку, так как постоянно находился в поле его зрения. Но он и без того был дьявольски умен.
Проснувшись утром, я осмотрелся и увидел на полу стеклянный кружочек, вырезанный из верхней рамы, чтобы можно было открыть оконную задвижку. С размаху ударив по стеклу, я разбил его окончательно — вокруг разлетелись осколки. Я хотел, чтобы все выглядело как результат неосторожности, мне вовсе не хотелось посвящать соседей в свою частную жизнь.
Побрившись и позавтракав, я проверил исправность моего автомобиля и поехал в центр города, сливаясь с потоком спешащих на работу служащих. В квартале, где расположен ювелирный салон Редферна, я притормозил и съехал на обочину. Откинувшись поудобнее на сиденье, я начал следить за развитием событий.
Около восьми часов показался бронированный грузовик с плакатами на обоих бортах и остановился возле салона Редферна. Следом за ним ехал просторный открытый автомобиль, за рулем его сидел человек в полицейской форме.
Постепенно вокруг грузовика собралась толпа, и я, протиснувшись поближе, начал наблюдать за происходящим и прислушиваться к разговорам. Вскоре появился Шварц, он поприветствовал Редферна самым что ни на есть дружеским образом — ни дать ни взять два ближайших родственника, встретившихся после долгой разлуки.
Драгоценности вынесли и поместили в грузовик, потом Шварц долго рассказывал Редферну о пуленепробиваемых достоинствах автомобиля:
— Я веду грузовик сам, сзади идет машина с охраной.
А посмотрите, какие меры предосторожности мы предприняли там, на месте. Скажите, Редферн, а сами вы почему не едете? Правда, грузовик уже полон. Со мною, знаете ли, едет девушка, она проверяет по списку участников выставки, да еще вооруженная охрана. Зато в машине сопровождения полно места, вы вполне могли бы сесть в нее.
Возьмите пистолет и садитесь рядом с офицером.
Редферн не нуждался в уговорах. Заморгав, он улыбнулся, похлопал Шварца по спине и забрался в машину сопровождения. Грузовик тронулся, следом за ним ехала открытая машина, на перекрестке офицер, сидевший за рулем, просигналил регулировщику, чтобы тот расчистил дорогу.
Десять раз они останавливались, чтобы загрузить следующую партию драгоценностей в очередном ювелирном салоне. В машине сопровождения сидело уже пятеро охранников. В пяти магазинах сочли, что не стоит прибавлять к этой компании своих служащих, достаточно того, что в машине старик Редферн. Этого старого стреляного воробья с тугим кошельком знали все, и одно его присутствие в числе охраны служило гарантией надежности.
Грузовик двигался к месту выставки, я следовал за ним, надеясь, что все произойдет так, как я задумал.
Внезапно раздался визг тормозов. Длинный серый автомобиль, промчавшись мимо меня на полном ходу, попытался вклиниться между бронированным грузовиком и машиной сопровождения, потом резко вывернул и врезался в припаркованную у обочины машину.
Раздался страшный треск, звон битого стекла, полицейский и несколько пешеходов отлетели в сторону, ударившись об асфальт, а бронированный грузовик спокойно продолжал свой путь, казалось, ему не было никакого дела до того, что стало с машиной сопровождения и сидевшей в ней охраной.
На улице собралась толпа. Люди жестикулировали, что-то выкрикивали. Водитель серого автомобиля выскочил, пересел в стоявшую у обочины машину с заведенным двигателем, и та рванула с места. Полицейский, выругавшись, вытащил пистолет. И тут началась беспорядочная стрельба, крики, полицейские свистки — одним словом, настоящее столпотворение.
Я объехал образовавшуюся толчею и двинулся вслед за грузовиком, стараясь держаться на порядочном расстоянии. На одном из перекрестков, где начиналось шоссе, ведущее за город, он остановился, из кабины вышел человек, снял плакаты, прикрепленные к бортам грузовика, вывесил вместо них другие, и они продолжили путь.
Обогнав их окольными путями, я посмотрел на новые плакаты. Я приблизительно догадывался, что там будет написано, но все же мне было интересно взглянуть.
«Федеральный резерв — междугородные перевозки» — гласила новая надпись, и я даже хихикнул. Да, гладко сработано, ничего не скажешь. С такой надписью они могли гнать грузовик, куда им заблагорассудится. Пока полиция свяжется с выставочным центром и обнаружит, что грузовик туда не прибыл, пока опросит регулировщиков уличного движения — бронированный грузовик благополучно исчезнет с лица земли. По городу разъезжают десятки подобных бронированных машин, развозящих деньги и ценные грузы, и затеряться в их море не составляет труда.
И тут случилось то, что должно было случиться. Грузовик задергался, запыхтел и съехал на обочину. Настала моя очередь действовать. Я обогнал его и остановил машину в переулке, не выключая мотора.
Из грузовика вышел человек, склонился над бензобаком, потом забежал вперед. Я догадался, что он проверяет запасной бак. Они попытались завести мотор, грузовик зафыркал и снова заглох.
Похоже, в машине обсуждали случившееся и решали, как поступить дальше. Через некоторое время карбюратор наполнился бензином, грузовик проехал несколько футов и снова остановился. С водительского сиденья спрыгнул человек и бросился к небольшому автомобилю, стоявшему неподалеку у обочины. Машина оказалась не заперта, человек сел в нее и подогнал к грузовику — судя по всему, они собирались переложить груз в этот автомобиль.
Им нужно было действовать быстро — через несколько минут вокруг грузовика соберется толпа зевак, и тогда конец.
Они подогнали автомобиль к бронированному фургону и распахнули его тяжелые двери. И тут… я начал действовать.
Я включил сирену и принялся ждать. Из-за деревьев им было не видно, откуда идет сигнал, однако звук этот встревожил их не на шутку. Должно быть, им сразу представился взвод вооруженных людей, одетых в униформу.
Оцепенев от страха, они недоуменно смотрели друг на друга, потом началась паника. Когда моя машина завыла во второй раз, автомобиль с бандитами сорвался с места и понесся по бульвару.
Мне показалось, что в грузовике кто-то еще остался, но у меня не было времени разбираться в подробностях. Или сейчас, или никогда. Нужно действовать быстро. Я подогнал свою машину к грузовику. Откинув крышку бензобака, вырвал металлическую трубку, снова захлопнул крышку, забрался в грузовик и огляделся.
На водительском сиденье я увидел девушку с родинкой на левой руке. Она сидела и смотрела на меня широко раскрытыми глазами.
— Ты! — изумленно воскликнула она.
Я спешил, и у меня не было ни малейшего желания вести дружескую беседу.
— Одно движение — и я вышвырну тебя вон. Сиди и не дергайся, — решительно заявил я.
Она была членом банды, охотившейся за мной, и я вовсе не собирался забывать об этом. Сейчас любой промах мог оказаться для меня смертельным. Однажды меня уже предостерегали от этой женщины, и человек, предупредивший меня, поплатился за это своей жизнью. Он погиб, едва предупреждение слетело с его губ. Эта женщина таила в себе что-то зловещее, от нее исходила смертельная опасность, и я не собирался испытывать ее возможности на своей шкуре.
Не проронив ни звука, она уступила мне водительское место и уселась рядом, послушно сложив руки на коленях и с любопытством глядя на меня. И все-таки восклицание, вырвавшееся у нее в самый первый момент, кое о чем говорило.
Я быстро завел мотор, грузовик двинулся с места, и те двое, что ехали в чужом автомобиле и оглядывались назад, опасаясь полицейской погони, поняли, что их надули: они видели, как я подбежал к грузовику, сделал что-то с бензобаком и забрался на водительское сиденье. Поняв, что их жестоко обманули, они повернули обратно.
Развернув грузовик, я на полной скорости помчался по бульвару. Легковушка с бандитами быстро поравнялась с грузовиком, и я увидел их искаженные злобой лица. Раздался пистолетный выстрел, и пуленепробиваемое стекло покрылось сетью тоненьких серебристых трещинок, однако пуля не смогла пробить его. На этом мое терпение лопнуло. Я скорчил беснующимся от собственного бессилия бандитам рожу, повертел пальцем перед носом, дразня их, и, резко свернув в сторону, поехал прямо на них.
Раздался страшный удар, тяжелый бампер грузовика сделал свое дело: легковушка треснула, как яичная скорлупа, и со всего маху влетела в телефонную будку, а те, кто находился внутри, вылетели на тротуар.
Я мчался вперед, не оглядываясь и не зная, что с ними стало. Возможно, они остались невредимы или, напротив, получили серьезные повреждения, а может, и вовсе убиты. Ну что ж, в конце концов это не пикник, а настоящая война, в которой ни одна из сторон не ведает паники.
Мы снова въехали в деловую часть города и слились с общим потоком. Сидевшая рядом со мной девушка с родинкой с любопытством глядела на меня. Губы ее были слегка приоткрыты, глаза сияли. В этом бронированном грузовике мы были недосягаемы для любой опасности, кроме разве что бомбы или крупного снаряда.
Наконец я подъехал к зданию выставки, вокруг которого уже собралась возбужденная толпа, удерживаемая взводом полицейских. В толпе я заметил Редферна. Старик с выпученными глазами носился взад и вперед, возбужденно жестикулируя. Вдруг он увидел приближающийся грузовик, и глаза его совсем вылезли из орбит. Пронзительный звук полицейского свистка разрезал воздух, завыла сирена. Полицейские окружили грузовик.
— Старайся не показывать лицо и сразу начинай проверять по списку груз, — сказал я девушке и распахнул дверь.
— Будем разгружать! — крикнул я взволнованному офицеру, заглянувшему вовнутрь, и сунул ему в руки лоток с платиновыми украшениями.
Он автоматически схватил его, продолжая стоять с открытым ртом и вытаращенными глазами и не зная, какой бы вопрос мне задать. Я сунул ему второй лоток.
Подбежали охранники, полицейские и засыпали меня вопросами, но вместо ответа я совал им в руки упаковочные лотки с украшениями, а они механически принимали у меня драгоценный груз и несли его в здание выставки.
Последний лоток я отнес сам.
— Вот, возьми список, — сказала девушка с родинкой, протягивая мне листок бумаги. — Господи, Эд!.. Я ведь знала, ты что-нибудь придумаешь! Я знала…
С этими словами она удалилась. Да уж, что ни говори, а приятно получить такое приветствие от члена бандитской организации, только что потерявшей целую кучу денег.
Держа в руках лоток с драгоценностями, я проследовал в здание выставки, сопровождаемый эскортом полицейских. Они толком не понимали, что происходит, но перед ними был Эд Дженкинс, и они не собирались выпускать его из рук.
Откуда-то из-за спины я услышал обрывок произнесенной шепотом фразы:
— …Сейчас не надо. Возьмем его, когда пойдет к выходу. С его-то прошлым ему теперь крышка. Да и алиби у него нет.
В здании толпились люди: ювелиры, посетители выставки, заказчики. Они что-то выкрикивали, задавали вопросы и ужасно напоминали стадо гогочущих гусей.
Окруженный плотным кольцом полицейских, я понимал, что буду схвачен, как только направлюсь к выходу.
1 2 3 4 5 6 7