Дуэйн Пек уже завел вездеход и закрепил в машине длинный пластиковый футляр для оружия.
Джек Прис залез в кабину. Вездеход тут же рванул вперед. В предыдущие дни, обследуя местность, они не пользовались автомобилем – ходили пешком, проторив тропу, через десять минут выводившую Джека Приса на участок в полумиле от одного из холмов, с которого просматривался ручей и тянувшаяся рядом узкая дорога. Маленький вездеход быстро преодолел это расстояние, хотя Пек, чтобы не оглашать округу ревом мотора, ехал со средней скоростью.
По прибытии на обозначенное место Прис спрыгнул с вездехода, затем вытащил футляр и открыл его.
Винтовка М-16 с цилиндрическим глушителем длиной в фут и гигантским глазом на гигантской трубе, водруженной на стволе, темнела черной тенью в угасающем свете дня. Покрытый тефлоном металл был лишен блеска и, как ни странно, почти не ощущался под рукой. Прис, склонившись, быстро прицепил к ремню миниатюрный блок электропитания, затем поднял винтовку и вставил магазин в форме банана на тридцать патронов, которых в нем находилось всего двадцать девять – необходимая предосторожность при работе с оружием, имеющим полный патронник. Щелчок. Прис отвел инерционный ударник. Теперь винтовка заряжена и поставлена на боевой взвод. Прис большим пальцем перевел предохранитель в рабочее положение, перекинул через плечо ремень, выпрямился и поднял винтовку. Общий вес боевого снаряжения – менее восемнадцати фунтов. Вполне сносно.
– Теперь убирайся отсюда, Пек. Встречаемся на базе в полночь. Если меня не будет, справляйся каждый час.
Генерал повернулся и зашагал вверх по склону. За спиной тихо зарокотал мотор удаляющегося вездехода. Вскоре все стихло.
Путь до места засады занял десять минут. Прис ступал по устланной иголками земле; вокруг стояли высокие деревья, озаренные лучами заходящего солнца. Прис двигался по лесу плавно и тихо, через каждые двадцать-тридцать шагов припадая к земле и прислушиваясь. Наконец он добрался до лощины и из-за ствола сосны глянул вниз. Через окно хижины он увидел троих. Судя по жестикуляции, они оживленно беседовали. Кто есть кто, определить было трудно. С биноклем, конечно, было бы сподручнее, но солнце уже опустилось довольно низко, и поэтому существовала опасность выдать себя блеском окуляров. Прис вскинул винтовку, большим пальцем сначала включил прожектор, затем источник инфракрасного излучения прицела.
Луч прожектора немного не добивал до хижины, находившейся на удалении двухсот ярдов, и оттого картина получилась не очень ясная, чему способствовало также отсутствие полной темноты. Но Прис увидел достаточно: три фигуры в туманном зеленом свете. Ведут себя оживленно. Деталей не уловить. Одна фигура, высокая, худая, скорей всего, принадлежала Бобу Ли Суэггеру, навещавшему его две недели назад. А ют, наверно, мальчишка.
Может, сразу кончить? – размышлял Прис.
А чего ждать? Кончить их прямо сейчас и точка. Он может расстрелять весь комплект – все двадцать девять патронов – меньше чем за две секунды. Пули калибра 0,223, хотя и не с усиленным зарядом, и не дальнобойные, на самом деле «лихие ребятки» и с данного расстояния поразят цель со скоростью более двух тысяч пятисот футов в секунду. Они будут мертвы прежде, чем рухнут на пол.
Но Джек был профессионалом. Нельзя отступать от тщательно продуманного плана. Когда импровизируешь, непременно вмешивается закон непредвиденных последствий.
Прис отключил прожектор и, извиваясь по-змеиному, отполз в чащу. Там он поднялся и по гребню зашагал назад тем же путем, которым пришел, не производя шума, не поднимая пыли. К тому времени, когда он добрался до своего укрытия, лес поглотила кромешная мгла.
Перед ним лежала маскировочная сетка с искусственными ветвями и листьями, которым не грозило засохнуть или пожелтеть. Джек убрал сетку в сторону. Это была не традиционная «паучья щель», а выкопанная в земле узкая борозда, достаточно глубокая, чтобы скрыть лежащего человека. При необходимости выскочить из нее не составляло труда. Извлеченный при копании грунт тщательно раскидали по лесу, чтобы не привлекал внимания.
Прис скользнул в яму и прикрылся маскировочной сеткой. Положив винтовку на мешок с песком, он скоро нашел удобное для стрельбы положение и включил инфракрасный луч.
В мгновение ока все перед ним превратилось в огромный аквариум с зеленой водой: извилистая лента тропы, колышущиеся ветви и стебли растений, менее светлые очертания гор. Тропа пролегала внизу на расстоянии всего лишь пятидесяти ярдов от его укрытия. Вот тут он их и подцепит. Сначала наведет прицел на грудь фигуры повыше, беззвучно всадит в нее одну пулю и сразу же поймает на мушку вторую мишень. Он проделывал эту процедуру сотни раз.
Прис отключил прожектор. Батарейка рассчитана на восемь часов работы, но ведь он услышит, когда они появятся на тропе, так что нечего зря расходовать энергию. В таком деле нельзя допускать ни малейшего риска, а он не знает точно, сколько времени пройдет, прежде чем две цели войдут в зону его прицела.
Прис устроился поудобнее и, отвернув рукав комбинезона, глянул на часы: 19.10. Наверно, еще с час сидеть, а может, и дольше. Но он должен быть настороже.
Прис не мнил себя настоящим снайпером. Он прежде всего был стратегом, руководителем, администратором, инструктором, но всегда считал, что командир обязан на собственной шкуре испытать все тяготы службы своих подчиненных, – хотя бы для того, чтобы лучше понимать их проблемы. И он следовал этому правилу даже во Вьетнаме, где раз в неделю обязательно отправлялся на боевое задание. За два года он уничтожил тридцать два солдата армии противника. Но, разумеется, ни одно из этих удач официально не пошла ему в зачет, поскольку офицерам не полагалось выполнять работу рядовых снайперов. Тем не менее на его счету тридцать два трупа, и это факт. Однажды ночью он за две минуты снял сразу четверых. Невероятный случай, немыслимые ощущения.
Правда, говорят, лучше всего запоминается самый первый удачный выстрел. Так было и с Джеком Присом. И сейчас, лежа в укрытии в сгущающемся мраке, он вспоминал, как сидел в темноте глухого арканзасского леса (недалеко отсюда, меньше двадцати миль, если идти напрямик). Оружие у него тогда было отвратительное – невероятно тяжелое, с громоздким инфракрасным прожектором, привинченным к стволу снизу, и столь же громоздким прицелом сверху; на спине – огромный блок питания, ремни врезаются в тело. И все это снаряжение только для тою, чтобы выпустить ничтожную стодесятиграновую пулю в металлической оболочке калибра 0,30, которая по убойной силе немногим превосходила патрон калибра 38 «спешиэл». Сам карабин был хороший, из комплекта одного из трех рабочих «Снайперскопов М-3». И он зарядил его патронами с наилучшей точностью поражения. Хотя Френчи Шорт сказал, что ему, возможно, и не придется стрелять. Он был дублером.
– У нас для тебя есть небольшая работка, – обратился к нему Френчи Шорт. – Нужно убрать одного проклятого полицейского. Он – связник русских.
– Вот как? – отозвался Прис, тогда еще двадцатичетырехлетний первый лейтенант и, в сущности, несформировавшийся юнец, уже успевший побывать на Олимпе славы в качестве автора статьи «Теоретические основы доктрины действия снайперов в ночных условиях», которую опубликовал «Инфантри джорнэл». Правда, к тому времени его слава начала меркнуть.
Размышляя об этом позже, Прис вынужден был признать, что позорно купился на чудовищное вранье Френчи. Однако двадцатичетырехлетний офицер пехоты, зараженный бациллами антикоммунизма, который насаждала политическая пропаганда 1955 года, молодой человек, боготворивший Джо Маккарти и – черт побери! – только что избежавший Кореи, счел преподнесенную ему историю вполне разумной. И отчасти из-за Френчи, обладавшего просто сверхъестественным даром убеждения: он мог бы даже пленников ГУЛАГа сагитировать за сталинизм. Френчи, наделенный способностью перевоплощаться как хамелеон, обезоруживающе обаятельный и по-бандитски безжалостный, одним прицельным прожигающим насквозь взглядом поглощал твою индивидуальность, становился твоим вторым «я», внедрялся в твое подсознание, лишая тебя собственной воли.
– Мы думали, что в области ИК оставили красных далеко позади, – вещал Френчи с выговором жителя Джорджии, который был присущ Прису, хотя сам Шорт был родом из Пенсильвании. – Но, черт побери, к нам поступают донесения, что они с успехом используют инфракрасный прицел на снайперской винтовке Драгунова, и его радиус действия до двухсот ярдов.
– Проклятье, – выругался молодой офицер.
– И ты, и я, мы оба знаем, что они в этом деле не так уж умны. Тогда с чего вдруг такие успехи?
– Шпионы, – предположил Прис.
– Верно. Похоже, наш старина полицейский проигрался немного, о чем пронюхал кто-то из агентов красных и подкатился к нему с предложением: если хочешь спастись, внедряйся в «НЕВИДИМЫЙ СВЕТ». Полицейский по сфабрикованному обвинению арестовывает одного капрала и грозится разрушить его жизнь, но обещает отпустить, если тот снабдит его некоторыми документами. Отдел уголовного розыска взял у парня показания и посадил его в каталажку. Теперь мы должны послать красным предупреждение: так будет с каждым, кто пойдет против американской армии; пленных мы не берем.
Если Прис и поверил Френчи, то только потому, что хотел поверить. К тому же ни для кого не было секретом, что всюду в государстве орудуют шпионы Красной Армии, способные на любое коварство, Френчи по этому поводу не раз говорил: «Эти ребята даже в Бога не верят, а в таком случае руки у тебя развязаны: ты способен на все».
И вот спустя четыре дня, сидя в засаде, он наблюдал за разворачивающейся на его глазах драмой. Насколько он понял, Френчи разработал сценарий ареста, согласно которому настоящие стрелки должны были убить полицейского. «Расправу над шпионом» следовало представить как гибель представителя власти при исполнении служебных обязанностей, чтобы только русские поняли, что произошло на самом деле. Но убить его было необходимо. К этому призывал долг перед родиной. А что, если профи промахнутся? Значит, их продублирует Джек.
Прис, устроившись на дереве, наблюдал, как подъехал полицейский автомобиль, развернулся, заняв стратегическую позицию. Он навел прицел на мужчин и включил инфракрасный прожектор: темнота рассеялась. Полицейский сидел в машине – грустный, встревоженный. Он снял шляпу и терпеливо ждал; через какое-то время включил и выключил прожектор. Джек с высоты своей позиции отчетливо видел дорогу в кукурузном поле, хотя кукуруза создавала некоторые проблемы: ее листья слишком ярко переливались в свете луча. Тем не менее, Прис был убежден, что без труда поразит эту цель.
Через некоторое время подкатил другой автомобиль, вставший перпендикулярно машине негодяя-полицейского, поскольку тот навел на приехавших луч своего прожектера. Из автомобиля вышли два молодых парня: один ну просто вылитый Джеймс Дин – волнистые волосы зачесаны назад, во рту сигарета, облегающее джинсы; второй – полноватый деревенский увалень в футболке. Джек не мог разобрать слов, но видел, что парни подняли руки, а полицейский вышел из своей машины. Судя по всему, происходила процедура задержания преступников. Полицейский выкрикивал указания. Франтоватый парень бросил что-то в пыль. Прис навел прицел на брошенный предмет и увидел, что это гаечный ключ.
Толстый парень сделал несколько шагов в сторону. Прис с ужасом наблюдал за происходящим. Время, казалось, остановилось. В то кошмарное, парализующее мгновение Прис полностью перешел на сторону полицейского; присущее ему глубокое уважение к человеку в форме пересилило доводы разума.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73