Рулевая рубка, два световых люка, две мачты, люк с трапом, ведущим в каюты. Все. Оставалось еще очень много места для приятных променадов. Рубка сдвинута почти к самому носу, отстоит от него всего на восемь футов. За ней - первый световой люк, судя по размеру, под ним кают-компания, далее люк с трапом и, наконец, второй световой люк, гораздо меньше первого, видимо, под ним была капитанская каюта. Вдоль всего борта тянулся леер Леер - бортовое ограждение, поручень на морских судах из полированного тикового дерева, который крепился на белоснежных опорных стойках, на стойках висели спасательные круги, и на них четкими черными буквами было выведено: "М.Я. Принятое у яхтсменов сокращение, означающее "моторная яхта" Нимфа. Фолкстон". Палуба была идеально отдраена до светло-песочного цвета, и все, что можно было отчистить до зеркального блеска, сверкало как золото.
Но внимание доктора и помощника капитана было отвлечено от этих красот более насущными проблемами. Они обнаружили свидетельства того, что трагедия была куда более ужасной. Сделав пару шагов, они едва не наступили на лужицу крови, от которой тянулась дорожка из красных брызг - к лежащему ничком мужчине. Видимо, в тот момент, когда его ранили, он постоял на месте, а потом двинулся в сторону люка, рядом с которым силы оставили его, и он упал. Окинув взглядом кровавые меты, вновь прибывшие поспешили к мужчине, ибо что-то в его позе говорило, что они прибыли слишком поздно.
Он был высокого роста, сухощав. На нем был дорогой темно-серый пиджачный костюм, ничего общего с обычной униформой яхтсменов. Они обратили внимание на шелковые серые носки и очень качественные черные ботинки. Пальцы левой руки, вытянутой вперед, были скрючены, отчего рука эта напоминала лапу крупной птицы, эти скрюченные пальцы словно бы пытались вцепиться в пол. Он лежал, уткнувшись лицом в палубу, навалившись на правую руку. Шляпы не было. Куда-то исчезла. Поблескивала лысина, едва прикрытая редкими седыми волосами, свалившиеся очки зацепились дужкой за ухо. Воротник тенниски отделан кантом, по краю виднеющейся щеки можно было определить, что он тщательно выбрит. Рядом с головой расплылось зловещее темно-красное пятно.
Доктор опустился на колени.
- Если этому парню уже ничем не поможешь, я бы на вашем месте вообще его не трогал,- посоветовал Макинтош.
- Я только приподниму голову.- Проделав это, доктор тихонько ахнул.Застрелен,- сказал он, осторожно опуская голову мертвеца на прежнее место.Кончено. Я ничего не могу сделать.
- Застрелен? Господи помилуй и спаси! И давно его прикончили, доктор?
- Не думаю. Тело еще не остыло. Примерно час тому назад.
- Точно? Вам там не видно правую руку? Может, у него пистолет?
Доктор покачал головой.
- Правую руку не видно совсем. Я не стану больше ничего трогать. Это уже дело полиции. Вы собираетесь отправлять его обратно в Нью-Хейвен?
- Наверное, придется. Давайте посмотрим, что делается внизу, а потом вас доставят на пароход.
Он начал спускаться по трапу в люк, и почти сразу со ступенек донесся крик:
- Бог ты мой! Доктор, да тут черт знает что творится!
Оутс тоже устремился вниз, и вскоре они оба ошеломленно озирались по сторонам.
Лесенка привела их в просторную каюту примерно в десять футов длиной, а ширина была практически та же, что у самой яхты. У правой стены стоял складной стол, на котором было несколько тарелок с едой. Со стороны стены стоял рундук Рундук - ларь с поднимающейся крышкой, на котором можно было сидеть или лежать, такой же стоял у левой стены. Напротив они увидели еще одну дверь, электрический камин. На стенах были полки, часы, барометр-анероид, подставка с гнездами, в которых торчали свернутые в рулон карты. Повсюду играли прелестные блики - от зеркальной поверхности воды и от лучей, пронизывающих световой люк.
Но и здесь, в капитанской каюте, визитеров привлек не уютный антураж и не симпатичные солнечные зайчики, а совсем другое. Посреди каюты неподвижно лежал еще один мужчина, видимо застигнутый врасплох за едой, о чем свидетельствовала его поза. Он тоже лежал лицом вниз, но часть лба можно было рассмотреть, и на этой части зияло огромное круглое отверстие - там, где вошла пуля. Он был помоложе мужчины на палубе, более плотный и коренастый. Густые черные волосы только-только начали седеть. Он тоже был одет скорее как сухопутный городской житель, чем как яхтсмен: коричневый твидовый пиджачный костюм, коричневые ботинки, отложной воротничок, все очень добротное и дорогое. Обе руки вскинуты вверх, видимо, он пытался от кого-то защищаться. Рядом с его телом крови почти не было.
Макинтош выругался, но потом, опомнившись, сдержанно поинтересовался:
- А с этим вы можете что-нибудь сделать, доктор?
Оутс наскоро осмотрел тело.
- Ничего. Смерть наступила мгновенно. И совсем недавно, как и в предыдущем случае.
Услышав это, мистер Макинтош очень живо представил себе капитана "Чичестера", нетерпеливо мечущегося по капитанскому мостику, и решил поскорее отправить доктора восвояси.
- Сейчас скоренько закончим осмотр, и вы сможете возвратиться на пароход.
Выйдя через дверь, ведшую в кормовую часть, они попали в маленькую двухместную каюту.- А перед кают-компанией были миниатюрная кухня и буфетная, туалет и ванная, под рубкой было моторное отделение, а под носовой частью - своего рода кубрик: кладовая с двумя койками. Помощник капитана и доктор двигались целенаправленно, стараясь не глазеть по сторонам, им важно было лишь убедиться, что на судне больше никого нет - ни мертвецов, ни живых. Но даже этот поверхностный осмотр несколько их обескуражил: поражала не только роскошь каютных интерьеров, но и безупречные порядок и чистота.
Они не потеряли ни одной минуты напрасно, однако капитану "Чичестера" так не казалось. Едва осмотр судна был завершен, раздались два свирепых зычных свистка. Макинтош с трудом удержался от крепкого словца.
- Ради всего святого, доктор,- крикнул он,- шире шаг! Не будем заставлять старину капитана нервничать.- Он в несколько прыжков оказался наверху, на палубе.
- Смит и Уилкокс!- на бегу проорал он, живо ко мне! Снелгроув, весла на воду! Погоди секунду, доктор сейчас подойдет. Правда ведь, док? Вы расскажете старине капитану, что тут и как? Ну добро, трогайте! Хорошенько поднажмите, парни!
Парни поднажали, и под килем шлюпки забурлила-запенилась вода. Макинтош обернулся к своим помощникам.
- А вы оба марш вниз,- коротко скомандовал он, будто не замечая их полных любопытства взглядов на распростертого на палубе мертвеца.
- Запустите двигатель и проверьте, сколько у нас тут горючего. Шевелитесь. Я хочу, чтобы мы управились с этим до того, как эту штуковину кто-нибудь протаранит.
Наклонившись над люком, ведущим в крошечное машинное отделение, он наблюдал за своими подчиненными. Он знал, что Смит до того, как податься в моряки, работал механиком. И буквально через пару минут второй помощник капитана в полной мере ощутил, как хорошо иметь под рукой такого парня. Он почти любовно прикасался ко всяким рычажкам, клапанам, нежно и бережно крутил ручки и тумблеры. Но вот он резко дернул за какую-то ручку - мотор, чуть помешкав, чихнул, и раздалось отрывистое пыхтенье, но потом оно сменилось веселым урчанием. Минуту спустя Смит крикнул, что бензина полно.
- На сорок миль хватит?
- Да на все восемьдесят, сэр.
Они еще возились с тросами, но Макинтош спешно поднес к губам мегафон:
- Я остаюсь, переправлю ее в Нью-Хейвен,- гаркнул он.- Дополнительной помощи не требуется, справимся.
Капитан махнул ему рукой. Пока яхта выбиралась из водного плена, "Чичестер" начал набирать ход, вот он разогнался, ряды лиц у поручня постепенно исчезали, пароход с немыслимой скоростью превращался в смутное пятно, размытое в тумане.
Теперь, когда можно было немного перевести дух, Макинтош призвал свой экипаж.
- Заглушите мотор, Смит. Надо сначала прикрыть мертвеца. У них тут где-нибудь есть флаги?
Они обшарили все судно и наконец нашли флаги в одном из рундуков в капитанской каюте. Из огромной кипы флагов они выбрали синий английский кормовой, так как он был самым большим. Все трое говорили приглушенными голосами, поскольку инстинктивно испытывали благоговейный страх перед мертвецом, расположившимся на полу каюты. Как только они поднялись на палубу, Макинтош захлопнул крышку люка с трапом.
- В каютах нам больше нечего делать,- непререкаемым тоном заявил он.Уилкокс, поищите какие-нибудь тяжелые штуковины - придавить края флага... А вы, Смит, помогите закрыть тело.
Вскоре мертвец был тщательно укрыт, а края растянутого флага были прижаты к полу запасными частями, нашедшимися в машинном отделении. Это было единственное, что они могли сделать для погибшего, хотя бы этим его уважить. Макинтош машинально взглянул на часы: они показывали 13.50.
Из-за этой истории ему придется иметь дело с полицией, а полиции требуются точные факты. Его угораздило оказаться первым свидетелем, оказавшимся на месте преступления, и теперь копы будут вынимать из него душу, подавай им подробности, и побольше. Перед тем как тронуться в Нью-Хейвен, надо бы проверить, все ли он приметил и все ли обшарил?
Тут, конечно, не авария, а убийство или самоубийство. Сам Макинтош склонялся к версии с убийством, поскольку при беглом осмотре кают-компании никакого оружия найдено не было. Лично его это, в общем-то, не касалось, но ему хотелось наверняка убедиться. И, нарушив собственный приказ, он снова спустился в кают-компанию. Нет, никаких ножей и пистолетов там не было. Ни на виду, ни припрятано. Все ж таки тут совершено убийство.
Но еще немного подумав, он решил, что вывод делать рано. Тут могло быть и то и то. Если бы в руке у того, что лежал на палубе, был пистолет, это могло бы означать, что сначала он пристрелил своего компаньона, а потом себя.
"Ладно, пусть полицейские ломают головы",- сказал себе Макинтош, внимательно осматривая помещение.
Ему сразу бросилась в глаза одна деталь, упущенная при первом осмотре. У мертвеца в каюте на запястье поблескивали часы, стекло на циферблате было треснувшим, видимо, от удара об пол. Стрелки остановились на 12.33.
Если трагедия произошла в это время, то все вполне совпадало с предположением доктора. Макинтош подумал, что неплохо было бы раздобыть еще одно подтверждение.
Он отправился в машинное отделение. Потрогав кожух мотора, он спросил у Смита, проявившего себя настоящим экспертом:
- Когда, по-вашему, у них тут заглох мотор?
Смит ответил, что, прежде чем браться за дело, он тщательно все осмотрел и что, по его прикидкам, мотор не работал примерно час. Макинтош кивнул.
- Зафиксируйте показания всех приборов,- приказал он.- Топливо бензин, да? Отметьте, сколько чего. Да, еще ведь смазочное масло. Тоже зафиксируйте. Мы должны отрапортовать, что тут у нас никаких проколов.
Его приказание было прилежно выполнено. Вроде бы никаких неотложных и важных дел больше не было.
- Сейчас два часа,- заметил помощник капитана.- Нам пора трогать. Заводите эту штуку снова, Смит, посмотрим, как она себя поведет.
За штурвал Макинтош поставил Уилкокса, а сам наблюдал за движением. Скорость, похоже, была не так уж и велика, гораздо меньше десяти узлов. Максимум шесть.
Пелена над морем рассеялась, но не до конца. Никаких судов вокруг не наблюдалось, однако как только они набрали скорость, справа, в направлении норд-норд-ост, замаячила темная черточка. Макинтош приложил к глазам бинокль, найденный в рубке. Судно находилось слишком далеко, чтобы рассмотреть его подробно, но скорее всего, это был моторный катерок. Он несся им навстречу и, судя по двум белым гребням, вздыбившимся с обеих сторон от его носа, скорость была солидная. Убедившись, что столкновение явно им не грозит, Макинтош тщательно набил трубку, радуясь возможности хоть чем-то себя порадовать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42