Она выглядела как настоящая француженка, полностью оправдывая своё происхождение, — невысокая, волосы — как вороново крыло. В ней не было особой прелести, но у Райана создалось впечатление, что в постели с ней не придётся скучать, — и тут же он поймал себя на этой мысли, пытаясь понять, почему это ему могло прийти в голову. Но ещё более странным ему показалось то, что она командует самолётом в авиакрыле специального назначения.
— Погода может все нам испортить, полковник, — заявила капитан Монтань, стоя у входа. — «Адель» снова движется на запад со скоростью двадцать пять узлов.
— Погода от нас не зависит. Мы все равно сумеем совершить посадку и забрать парней.
— Вот только вернуться обратно будет непросто, — мрачно бросила Франсис. — Нас изрядно потреплет.
— Не заглядывай так далеко, Фран. Кроме того, мы можем совершить посадку на запасной площадке.
— Полковник, даже вы не такой сумасшедший для этого.
Пи-Джи повернулся к Райану и печально покачал годовой:
— У младших офицеров исчезло уважение к старости.
* * *
На протяжении почти всего перелёта они летели над морем. Ларсон управлял самолётом, как всегда, уверенно и точно, но не мог удержаться от взглядов в сторону северо-востока. Да, сомневаться не приходилось — появились высокие перистые облака, верные предвестники надвигающегося урагана. Сзади на самолёт наступала «Адель». Она уже успела внести новую страницу в историю бурь.
Зародившись у островов Зелёного Мыса, она промчалась через Атлантику со средней скоростью семнадцать узлов, внезапно остановилась, войдя в восточную часть Карибского моря, утратила силу, снова набрала её, метнулась на север, затем на запад и даже попробовала двигаться на восток. Такого безумного урагана не помнили много лет, с момента прохождения «Джоун». «Адель» была не слишком мощным ураганом и по силе не могла сравниться с «Камиллой», но всё-таки составляла опасность — порывы ветра достигали семидесяти пяти морских миль в час. Вблизи тропических циклонов осмеливались летать лишь самолёты наблюдения за ураганами — у их пассажиров смертельная опасность вызывала просто скуку.
Находиться в этом районе на «Бичкрафте» было нельзя, даже если за штурвалом Чак Игэр. Ларсон уже обдумал, как станет действовать дальше. В случае, если операция окажется неудачной или ураган снова изменит курс, он совершит посадку на одном из выбранных им аэродромов, заправится и полетит на юго-восток, в обход надвигающегося серого мальстрема. Погода была спокойной и тихой, воздух обманчиво неподвижным. Лётчик попытался прикинуть, как скоро она резко изменится. Впрочем, эта опасность была лишь одной из многих.
Кларк сидел в правом кресле и молчал; глядя вперёд. Его лицо было спокойным и каким-то слишком безмятежным, однако мысли его сменяли одна другую со скоростью, намного превышающей вращение винтов «Бича». За ветровым стеклом ему виделись лица. Одни принадлежали живым, другие — мёртвым. Он вспоминал пережитые бои, опасности, страхи, удивительные избавления от смерти, где каждое из лиц играло свою роль. Вспоминал и приобретённые уроки — не те, что получил на лекциях и при подготовке, а те, что извлёк из собственного опыта. Джон Теренс Кларк был человеком, который никогда не забывал о главном. Он последовательно продумал все то, что понадобится ему сегодня для действий в одиночку на вражеской территории, и приступил к планированию операции. Кларк взвешивал альтернативные планы и шаги, которые, вероятнее всего, могут оказаться неудачными. И тут в какой-то момент он заставил себя остановиться.
Кларк знал, как легко перешагнуть хрупкую границу, за которой воображение превращается из союзника в противника. Каждая деталь предстоящей операции была теперь заперта в свою маленькую клетку, и он откроет эти клетки по очереди, когда наступит время. Он верил в свой опыт и инстинкт, хотя где-то в подсознании копошилась мысль о том, что когда-нибудь эти качества изменят ему.
Рано или поздно это произойдёт, признал Кларк. Но не сегодня. Он всегда убеждал себя в этом.
* * *
Для инструктажа участников предстоящей операции полковнику Джоунсу потребовалось два часа. Он, капитан Уиллис и капитан Монтань разработали все детали: где произойдёт дозаправка; в каком месте будет барражировать самолёт, если что-нибудь сорвётся; какой путь выбрать в случае провала операции. Каждый участник операции получил самую полную информацию о том, что ему предстоит делать. По мнению полковника Джоунса, это диктовала не только необходимость, но и его моральный долг. Сегодня вечером люди рискуют жизнью, а потому должны знать почему. Как всегда, сержант Циммер задал несколько вопросов и высказал важное предложение, которое тут же было включено в план операции. Затем пришло время готовить вертолёт к полёту и проверить готовность воздушного танкера. Все бортовые системы и приборы подверглись тщательнейшему осмотру и контролю, несколько часов ушло на подготовку новых членов экипажа.
— Вы знакомы с пулемётами? — спросил Райана Циммер.
— Из такой «малышки» никогда стрелять не приходилось, — ответил Джек, поглаживая ручки шестиствольного пулемёта. Это был уменьшенный вариант авиационной двадцатимиллиметровой пушки «Вулкан» с шестью стволами калибра 7,62 миллиметра, вращающимися по часовой стрелке от электромотора. Патроны в каждый из стволов поступали из огромного бункера слева от установки. У пулемёта были два режима скорострельности: четыре тысячи выстрелов в минуту и шесть тысяч (соответственно шестьдесят шесть или сто выстрелов в секунду). Почти наполовину пули были трассирующими. Объяснялось это в первую очередь психологическим воздействием. Огонь, ведущийся из такого пулемёта, выглядел со стороны как лазерный луч в научно-фантастических фильмах, олицетворяя собой смерть.
Вдобавок стрельба трассирующими пулями облегчала наведение на цель, поскольку, уверял Циммер, пламя, вырывающееся из стволов, настолько ослепительно, что уступает лишь солнцу. Он убедился, что Райан разобрался в том, как функционирует система: знает, где расположены переключатели, как стоять, как прицеливаться.
— Вы знакомы с ведением боевых действий, сэр?
— Смотря что вы имеете в виду, — ответил Райан.
— Боевые действия, сэр, — это когда в вас стреляют и стараются убить, — терпеливо объяснил Циммер. — Это опасно.
— Знаю. В меня стреляли и раньше. Давайте не будем говорить об этом, ладно? Я достаточно напуган. — Райан посмотрел вдоль стволов пулемёта на открытую дверцу вертолёта, силясь понять, почему оказался таким дураком, что добровольно ввязался в операцию. Но разве у него был выбор? Неужели он может послать других на опасное задание, а сам остаться на базе? Чем же тогда он отличается от Каттера? Джек обвёл глазами помещение вертолёта. На бетонном полу ангара он казался таким огромным, прочным и безопасным. Однако предназначение его — полёты в штормовом воздухе чужих небес. Хуже всего было то, что предстояло на нём лететь, — Райан больше всего ненавидел вертолёты.
— А ведь забавно, сэр, что, по всей вероятности, операция пройдёт без осложнений, — заметил Циммер после короткой паузы. — Если мы выполним правильно свои обязанности, то просто прилетим туда и вернёмся обратно.
— Именно это и пугает меня больше всего, сержант, — ответил Райан, посмеиваясь главным образом над самим собой.
* * *
Они совершили посадку в Сантагуэде. Ларсон был знаком с хозяином местной лётной службы и уговорил его дать им взаймы свой микроавтобус «Фольксваген», Сотрудники ЦРУ поехали в нём на север и через час миновали деревню Ансерма. На окраине они остановились и провели там полчаса, пока не увидели именно то, на что надеялись: несколько грузовиков въехало на частную грунтовую дорогу и выехало с неё, а вместе с ними и дорогой автомобиль иностранной марки. Значит, «Кэйпер» прав, подумал Кларк, здесь и есть это место. Они поехали дальше, не останавливаясь в течение часа, и после Вегас-дель-Рио свернули на шоссе, ведущее в горы. Кларк не отрывался от карты, а Ларсон въехал на холм, развернулся и остановил машину. Наступила очередь радиосвязи.
— «Кинжал», говорит «Переменный», отвечайте. — Несмотря на пять минут непрерывных вызовов, единственным ответом было молчание. Ларсон завёл двигатель и поехал дальше на запад по узким просёлочным дорогам, стараясь найти место повыше, чтобы Кларк мог снова попробовать выйти на связь. Было три часа дня, и с пятой попытки им повезло.
— «Кинжал» слушает. Говорите.
— Чавез, это Кларк. Где ты, черт побери? — спросил Кларк, разумеется, по-испански.
— Давай сначала поговорим.
— А ты молодец, парень. Ты мог бы пригодиться нам в Третьей группе особого назначения.
— Почему я должен тебе верить? Нас кто-то решил оставить здесь, приятель.
— Это не я.
— Приятно слышать, — последовал скептический горький ответ.
— Чавез, ты говоришь по каналу, который, возможно, прослушивается. Если у тебя есть карта, то разверни её — мы находимся на следующих координатах... Кларк назвал цифры. — Нас двое в голубом микроавтобусе марки «Фольксваген». Проверь нас, не торопись.
— Уже проверил! — донеслось из трансивера. Кларк резко обернулся. В двадцати футах стоял мужчина с АК-47.
— Спокойно, ребята, — произнёс сержант Вега. Из леса вышли ещё трое. У одного на бедре виднелась окровавленная повязка. В руках у Чавеза тоже был «Калашников», но он не бросил и свой МР-5 с глушителем. Чавез направился прямо к машине.
— Молодец, это ты здорово, — одобрительно кивнул Кларк. — Как догадался?
— Длина волны — УВЧ. Тебе пришлось вести передачу с вершины холма, верно? Я определил по карте, что в этом районе таких вершин всего шесть. Мы слышали вас и раньше, а полчаса назад я заметил, как вы направляетесь в эту сторону. Итак, что происходит, чёрт возьми?
— Прежде всего разреши мне заняться раненым. — Кларк вышел из «Фольксвагена» и вручил Чавезу свой пистолет, рукояткой вперёд. — На заднем сиденье у меня аптечка первой помощи.
Раненым оказался сержант Хуардо из Десятой горной дивизии, расквартированной в Форт-Драме.
Кларк помог уложить его внутрь фургона, затем снял повязку.
— А ты в этом разбираешься? — спросил Вега.
— Служил в подразделении особого назначения ВМФ, — ответил Кларк, показывая кисть, на которой виднелась татуировка — синий тюлень. — Третий особый. Провёл немало времени во Вьетнаме. Там мы занимались тем, что никогда не попадало в телевизионные новости.
— Кем ты был?
— Главный старшина. Е-7 по-вашему. — Кларк осмотрел рану. Она выглядела пугающе, но жизни не угрожала, если только не возобновится кровотечение. Пока, решил он, пехотинцы неплохо позаботились о товарище. Кларк разорвал пакет и посыпал рану сульфамидным препаратом. — У вас есть кровяная плазма?
— Вот. — Сержант Леон передал Кларку стерильную упаковку для внутривенного вливания. — Мы не знаем, как этим пользоваться.
— Это несложно. Вот, смотрите. — Кларк взял Хуардо за предплечье и попросил его сжать руку в кулак. Затем воткнул иглу шприца в выступающую вену на внутренней части локтя. — Ясно? Не расстраивайтесь, ребята, я обманул вас. У меня жена — медсестра, и иногда я практикуюсь у неё в больнице, — признался он.
— Как себя чувствуешь, парень? — обратился Кларк к раненому.
— Гораздо лучше. По крайней мере, сидеть мне легче.
— Я мог бы дать тебе обезболивающий укол, но сейчас опасно. Ты можешь понадобиться. Сумеешь потерпеть?
— Думаю, да. Эй, Динг, у тебя остались леденцы?
Чавез передал ему бутылочку с таблетками тиленола.
— Это последние. Постарайся растянуть их подольше.
— Спасибо, Динг.
— Вон там бутерброды, — сказал Ларсон.
— Еда! — Вега тут же устремился к пакетам. Через минуту все четверо жевали бутерброды, запивая их кока-колой, которую Ларсон купил по дороге.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150
— Погода может все нам испортить, полковник, — заявила капитан Монтань, стоя у входа. — «Адель» снова движется на запад со скоростью двадцать пять узлов.
— Погода от нас не зависит. Мы все равно сумеем совершить посадку и забрать парней.
— Вот только вернуться обратно будет непросто, — мрачно бросила Франсис. — Нас изрядно потреплет.
— Не заглядывай так далеко, Фран. Кроме того, мы можем совершить посадку на запасной площадке.
— Полковник, даже вы не такой сумасшедший для этого.
Пи-Джи повернулся к Райану и печально покачал годовой:
— У младших офицеров исчезло уважение к старости.
* * *
На протяжении почти всего перелёта они летели над морем. Ларсон управлял самолётом, как всегда, уверенно и точно, но не мог удержаться от взглядов в сторону северо-востока. Да, сомневаться не приходилось — появились высокие перистые облака, верные предвестники надвигающегося урагана. Сзади на самолёт наступала «Адель». Она уже успела внести новую страницу в историю бурь.
Зародившись у островов Зелёного Мыса, она промчалась через Атлантику со средней скоростью семнадцать узлов, внезапно остановилась, войдя в восточную часть Карибского моря, утратила силу, снова набрала её, метнулась на север, затем на запад и даже попробовала двигаться на восток. Такого безумного урагана не помнили много лет, с момента прохождения «Джоун». «Адель» была не слишком мощным ураганом и по силе не могла сравниться с «Камиллой», но всё-таки составляла опасность — порывы ветра достигали семидесяти пяти морских миль в час. Вблизи тропических циклонов осмеливались летать лишь самолёты наблюдения за ураганами — у их пассажиров смертельная опасность вызывала просто скуку.
Находиться в этом районе на «Бичкрафте» было нельзя, даже если за штурвалом Чак Игэр. Ларсон уже обдумал, как станет действовать дальше. В случае, если операция окажется неудачной или ураган снова изменит курс, он совершит посадку на одном из выбранных им аэродромов, заправится и полетит на юго-восток, в обход надвигающегося серого мальстрема. Погода была спокойной и тихой, воздух обманчиво неподвижным. Лётчик попытался прикинуть, как скоро она резко изменится. Впрочем, эта опасность была лишь одной из многих.
Кларк сидел в правом кресле и молчал; глядя вперёд. Его лицо было спокойным и каким-то слишком безмятежным, однако мысли его сменяли одна другую со скоростью, намного превышающей вращение винтов «Бича». За ветровым стеклом ему виделись лица. Одни принадлежали живым, другие — мёртвым. Он вспоминал пережитые бои, опасности, страхи, удивительные избавления от смерти, где каждое из лиц играло свою роль. Вспоминал и приобретённые уроки — не те, что получил на лекциях и при подготовке, а те, что извлёк из собственного опыта. Джон Теренс Кларк был человеком, который никогда не забывал о главном. Он последовательно продумал все то, что понадобится ему сегодня для действий в одиночку на вражеской территории, и приступил к планированию операции. Кларк взвешивал альтернативные планы и шаги, которые, вероятнее всего, могут оказаться неудачными. И тут в какой-то момент он заставил себя остановиться.
Кларк знал, как легко перешагнуть хрупкую границу, за которой воображение превращается из союзника в противника. Каждая деталь предстоящей операции была теперь заперта в свою маленькую клетку, и он откроет эти клетки по очереди, когда наступит время. Он верил в свой опыт и инстинкт, хотя где-то в подсознании копошилась мысль о том, что когда-нибудь эти качества изменят ему.
Рано или поздно это произойдёт, признал Кларк. Но не сегодня. Он всегда убеждал себя в этом.
* * *
Для инструктажа участников предстоящей операции полковнику Джоунсу потребовалось два часа. Он, капитан Уиллис и капитан Монтань разработали все детали: где произойдёт дозаправка; в каком месте будет барражировать самолёт, если что-нибудь сорвётся; какой путь выбрать в случае провала операции. Каждый участник операции получил самую полную информацию о том, что ему предстоит делать. По мнению полковника Джоунса, это диктовала не только необходимость, но и его моральный долг. Сегодня вечером люди рискуют жизнью, а потому должны знать почему. Как всегда, сержант Циммер задал несколько вопросов и высказал важное предложение, которое тут же было включено в план операции. Затем пришло время готовить вертолёт к полёту и проверить готовность воздушного танкера. Все бортовые системы и приборы подверглись тщательнейшему осмотру и контролю, несколько часов ушло на подготовку новых членов экипажа.
— Вы знакомы с пулемётами? — спросил Райана Циммер.
— Из такой «малышки» никогда стрелять не приходилось, — ответил Джек, поглаживая ручки шестиствольного пулемёта. Это был уменьшенный вариант авиационной двадцатимиллиметровой пушки «Вулкан» с шестью стволами калибра 7,62 миллиметра, вращающимися по часовой стрелке от электромотора. Патроны в каждый из стволов поступали из огромного бункера слева от установки. У пулемёта были два режима скорострельности: четыре тысячи выстрелов в минуту и шесть тысяч (соответственно шестьдесят шесть или сто выстрелов в секунду). Почти наполовину пули были трассирующими. Объяснялось это в первую очередь психологическим воздействием. Огонь, ведущийся из такого пулемёта, выглядел со стороны как лазерный луч в научно-фантастических фильмах, олицетворяя собой смерть.
Вдобавок стрельба трассирующими пулями облегчала наведение на цель, поскольку, уверял Циммер, пламя, вырывающееся из стволов, настолько ослепительно, что уступает лишь солнцу. Он убедился, что Райан разобрался в том, как функционирует система: знает, где расположены переключатели, как стоять, как прицеливаться.
— Вы знакомы с ведением боевых действий, сэр?
— Смотря что вы имеете в виду, — ответил Райан.
— Боевые действия, сэр, — это когда в вас стреляют и стараются убить, — терпеливо объяснил Циммер. — Это опасно.
— Знаю. В меня стреляли и раньше. Давайте не будем говорить об этом, ладно? Я достаточно напуган. — Райан посмотрел вдоль стволов пулемёта на открытую дверцу вертолёта, силясь понять, почему оказался таким дураком, что добровольно ввязался в операцию. Но разве у него был выбор? Неужели он может послать других на опасное задание, а сам остаться на базе? Чем же тогда он отличается от Каттера? Джек обвёл глазами помещение вертолёта. На бетонном полу ангара он казался таким огромным, прочным и безопасным. Однако предназначение его — полёты в штормовом воздухе чужих небес. Хуже всего было то, что предстояло на нём лететь, — Райан больше всего ненавидел вертолёты.
— А ведь забавно, сэр, что, по всей вероятности, операция пройдёт без осложнений, — заметил Циммер после короткой паузы. — Если мы выполним правильно свои обязанности, то просто прилетим туда и вернёмся обратно.
— Именно это и пугает меня больше всего, сержант, — ответил Райан, посмеиваясь главным образом над самим собой.
* * *
Они совершили посадку в Сантагуэде. Ларсон был знаком с хозяином местной лётной службы и уговорил его дать им взаймы свой микроавтобус «Фольксваген», Сотрудники ЦРУ поехали в нём на север и через час миновали деревню Ансерма. На окраине они остановились и провели там полчаса, пока не увидели именно то, на что надеялись: несколько грузовиков въехало на частную грунтовую дорогу и выехало с неё, а вместе с ними и дорогой автомобиль иностранной марки. Значит, «Кэйпер» прав, подумал Кларк, здесь и есть это место. Они поехали дальше, не останавливаясь в течение часа, и после Вегас-дель-Рио свернули на шоссе, ведущее в горы. Кларк не отрывался от карты, а Ларсон въехал на холм, развернулся и остановил машину. Наступила очередь радиосвязи.
— «Кинжал», говорит «Переменный», отвечайте. — Несмотря на пять минут непрерывных вызовов, единственным ответом было молчание. Ларсон завёл двигатель и поехал дальше на запад по узким просёлочным дорогам, стараясь найти место повыше, чтобы Кларк мог снова попробовать выйти на связь. Было три часа дня, и с пятой попытки им повезло.
— «Кинжал» слушает. Говорите.
— Чавез, это Кларк. Где ты, черт побери? — спросил Кларк, разумеется, по-испански.
— Давай сначала поговорим.
— А ты молодец, парень. Ты мог бы пригодиться нам в Третьей группе особого назначения.
— Почему я должен тебе верить? Нас кто-то решил оставить здесь, приятель.
— Это не я.
— Приятно слышать, — последовал скептический горький ответ.
— Чавез, ты говоришь по каналу, который, возможно, прослушивается. Если у тебя есть карта, то разверни её — мы находимся на следующих координатах... Кларк назвал цифры. — Нас двое в голубом микроавтобусе марки «Фольксваген». Проверь нас, не торопись.
— Уже проверил! — донеслось из трансивера. Кларк резко обернулся. В двадцати футах стоял мужчина с АК-47.
— Спокойно, ребята, — произнёс сержант Вега. Из леса вышли ещё трое. У одного на бедре виднелась окровавленная повязка. В руках у Чавеза тоже был «Калашников», но он не бросил и свой МР-5 с глушителем. Чавез направился прямо к машине.
— Молодец, это ты здорово, — одобрительно кивнул Кларк. — Как догадался?
— Длина волны — УВЧ. Тебе пришлось вести передачу с вершины холма, верно? Я определил по карте, что в этом районе таких вершин всего шесть. Мы слышали вас и раньше, а полчаса назад я заметил, как вы направляетесь в эту сторону. Итак, что происходит, чёрт возьми?
— Прежде всего разреши мне заняться раненым. — Кларк вышел из «Фольксвагена» и вручил Чавезу свой пистолет, рукояткой вперёд. — На заднем сиденье у меня аптечка первой помощи.
Раненым оказался сержант Хуардо из Десятой горной дивизии, расквартированной в Форт-Драме.
Кларк помог уложить его внутрь фургона, затем снял повязку.
— А ты в этом разбираешься? — спросил Вега.
— Служил в подразделении особого назначения ВМФ, — ответил Кларк, показывая кисть, на которой виднелась татуировка — синий тюлень. — Третий особый. Провёл немало времени во Вьетнаме. Там мы занимались тем, что никогда не попадало в телевизионные новости.
— Кем ты был?
— Главный старшина. Е-7 по-вашему. — Кларк осмотрел рану. Она выглядела пугающе, но жизни не угрожала, если только не возобновится кровотечение. Пока, решил он, пехотинцы неплохо позаботились о товарище. Кларк разорвал пакет и посыпал рану сульфамидным препаратом. — У вас есть кровяная плазма?
— Вот. — Сержант Леон передал Кларку стерильную упаковку для внутривенного вливания. — Мы не знаем, как этим пользоваться.
— Это несложно. Вот, смотрите. — Кларк взял Хуардо за предплечье и попросил его сжать руку в кулак. Затем воткнул иглу шприца в выступающую вену на внутренней части локтя. — Ясно? Не расстраивайтесь, ребята, я обманул вас. У меня жена — медсестра, и иногда я практикуюсь у неё в больнице, — признался он.
— Как себя чувствуешь, парень? — обратился Кларк к раненому.
— Гораздо лучше. По крайней мере, сидеть мне легче.
— Я мог бы дать тебе обезболивающий укол, но сейчас опасно. Ты можешь понадобиться. Сумеешь потерпеть?
— Думаю, да. Эй, Динг, у тебя остались леденцы?
Чавез передал ему бутылочку с таблетками тиленола.
— Это последние. Постарайся растянуть их подольше.
— Спасибо, Динг.
— Вон там бутерброды, — сказал Ларсон.
— Еда! — Вега тут же устремился к пакетам. Через минуту все четверо жевали бутерброды, запивая их кока-колой, которую Ларсон купил по дороге.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150