— У меня рекомендации от его клиента.
— И кто же это?
— Парень по имени Грофилд.
— А, актер. — Она улыбнулась. — Да, я помню мистера Грофилда. Очаровательный молодой человек.
Паркер пропустил это мимо ушей.
— Он и сказал мне про Дэмпси, — повторил он.
— Разумеется. Стало быть, вас интересует наш специальный ассортимент?
— Именно.
— Пойдемте со мной, — пригласила она и повела его по узкому проходу между стульев без сидений, треснувших ваз, облупленных эмалированных тазов и обшарпанных тумбочек для белья. Повсюду валялось поношенное тряпье, задубевшая кожа, потрепанная обивка, щербатая фанера, все это было пыльное, унылое и усталое от собственной ветхости и ненужности.
Вход в жилое помещение оказался таким низким, что Паркеру пришлось нагнуться. Хозяйка провела его сквозь узкую кухоньку, обстановка которой по возрасту и обшарпанности не уступала товарам, сваленным в магазине. Еще одна низкая дверь, несколько ступенек вниз, и они оказались в подвале с низкими потолками, заваленном еще более старым барахлом. Представить, как эти вещи протиснули по узкой лесенке и тем более кому это могло понадобиться, было невозможно.
— Так что же вам нужно?
— Два небольших боевых револьвера. По возможности одинаковые.
— Сейчас посмотрю. Подождите здесь. Паркер остался. Женщина исчезла в сумраке за двойным викторианским креслом со спинкой в виде медальона. Он ждал, рассеянно прислушиваясь к звукам, доносившимся из необъятного темного пространства впереди. Вскоре она вернулась с двумя обувными коробками в руках, поставила их на ближайшую ровную пыльную поверхность и открыла крышки.
— Одинаковые, — подтвердила она. В коробках лежали два пятизарядных «смит-и-вессона» 32-го калибра с двухдюймовыми стволами. Очень практичные в ближнем бою и удобные для ношения при себе, они совсем не годились для стрельбы издалека и обладали не слишком большой ударной силой.
— А нет ли чего-нибудь посерьезнее? — спросил Паркер.
— Только не парами.
Паркер покрутил незаряженные револьверы в руках. На вид их состояние вполне удовлетворяло его требованиям, снаружи ни царапин, ни вмятин. Он щелкнул обоими курками и спросил:
— Сколько?
Она раздумывала над ответом, хмурясь на револьверы в его руках. Затем, очень неуверенно, назвала цену, будто не сомневаясь, что он начнет спорить:
— Сотню за оба? И тут же добавила: — И коробку патронов в придачу.
— Годится, — ответил Паркер.
— Вы согласны? — Она все еще не могла поверить, что он не станет торговаться.
— Сотню за оба, — повторил он, положил револьверы обратно в обувные коробки и полез за бумажником.
— Прекрасно. Сейчас я принесу патроны.
Когда она вернулась с коробкой патронов, Паркер держал в руке две пятидесятидолларовые бумажки. Она протянула ему патроны, а он отдал ей деньги. Поблагодарив, она попросила:
— Мне бы не хотелось, чтобы вы заряжали их здесь.
— Я и не собирался.
— Прекрасно. Вам завязать коробки?
— Давайте.
Она закрыла коробки крышками и собралась их унести, но Паркер остановил ее:
— Принесите веревку сюда. Она, казалось, удивилась:
— А, понимаю! Конечно. — Отошла куда-то и вернулась с мотком бечевки.
— Я бы не посмела подсунуть вам пустые коробки. Рано или поздно вы бы обнаружили это и вернулись сюда. Где мне еще быть, как не здесь? — Болтая, женщина упаковывала покупку. — Доверять можно только тем, — продолжала она, — кто крепко привязан к какому-нибудь месту.
Паркер ничего ей не ответил. Закончив работу, она направилась к лестнице. Паркер шел за ней, неся коробки под мышкой.
Наверху он спросил:
— Вы знаете, где здесь можно купить машину?
Она кивнула на его коробки:
— Вы имеете в виду так же?
— Где меня не спросят ни о чем лишнем.
— Об этом я и говорю, — подтвердила она. — Да, есть очень хорошее место недалеко отсюда.
— Вы можете позвонить и сказать им, что я уже в пути?
— Разумеется.
Он подождал, пока хозяйка звонила, затем вышел с ней на улицу, и она объяснила ему дорогу. День опять выдался солнечный, и ее старость и пропыленность выглядели странно в его сиянии. Женщина, казалось, принадлежала к какому-то давно ушедшему миру и осталась здесь по ошибке, то ли отстав, то ли заблудившись.
Вскоре Паркер пришел на одну из многих в этом районе стоянок подержанных автомобилей. На поиски пришлось потратить некоторое время, так как ему хотелось подобрать себе «чистую» машину, с хорошими документами и номерами. Через полчаса он остановился на двухлетнем «понтиаке» с обычной коробкой передач и дурной манерой забирать влево. Машина побывала в аварии и теперь немного дребезжала, но зато она явно не числилась в списках недавно угнанных автомобилей. С номером тоже было все в порядке.
Продавец отвез Паркера в контору «Вестерн юнион», где он еще раз запросил телеграммой денег у Клер. Получив их через сорок пять минут, вернулся на стоянку, заплатил за «понтиак» наличными и отправился дальше. Объехав несколько магазинов в центре, он купил себе чемодан, набил его бельем и необходимыми туалетными принадлежностями. Только ради того, чтобы оплатить счета в отеле, не имело смысла туда возвращаться, и, закончив с покупками, он выехал из Кливленда на юг. Выбравшись на магистраль Огайо, скоро свернул с дороги на обочину, выкинул обувные коробки из окна и достал револьверы. Зарядив их, вылез из машины и зашел в придорожный лесок, где дважды выстрелил из каждого в ствол дерева. Оружие оказалось в полном порядке. Паркер дослал недостающие патроны в барабаны, сунул револьверы в карманы и направился к машине.
Теперь он должен найти Ула.

Часть вторая
Глава 1
Паркер сидел в затемненной комнате мотеля и ждал телефонного звонка. У него возникли вопросы, и все, что ему теперь оставалось, — торчать возле телефона в ожидании ответов.
Услышав шарканье тапочек за дверью, понял, что Мадж идет поговорить с ним. Это был ее единственный изъян, создававший излишние неудобства во время пребывания в ее заведении, — она слишком любила поболтать. Однако у нее было безопасно; он мог спокойно звонить по телефону, так что с небольшим недостатком хозяйки приходилось мириться.
Он надеялся, что от вторжения его защитит погашенный в комнате свет, хотя подозревал, что никакие заслоны ее не остановят, и не удивился, когда услышал стук в дверь.
— Паркер, зажги свет и открывай! Что с тобой стряслось?
Паркер поднялся, включил настольную лампу и подошел к двери.
— Не надо орать мое имя на всю страну, — отозвался он.
— Братишка, ты мой почти единственный постоялец, — улыбнулась Мадж, входя. — Не представляю, что сталось со всеми ребятами в наши дни. Я принесла лед. — Она протянула ему пластиковую корзинку. — У тебя есть выпить?
— Присаживайся, — ответил Паркер и достал бутылку из туалетного столика.
Мадж опустилась в кресло, руки ее расслабленно легли на подлокотники.
— Я становлюсь старой, — произнесла она, что соответствовало истине, причем уже довольно давно.
Ей было уже сильно за шестьдесят, и она оказалась своего рода исключением: ей удалось накопить денег, торгуя собой. Лет двенадцать назад она приобрела мотель «Зеленая долина», расположенный на магистрали к северу от Скрентона, и содержала его на пару с придурковатой молодой женщиной по имени Этель, которая была (а может, и не была) ее дочерью. С одной стороны, мотель обеспечивал Мадж благопристойным заработком, с другой же — позволял не порывать окончательно с основной профессией, ибо большая часть комнат сдавалась обычно лишь на пару часов.
Мадж знали многие, репутация ее заведения была известна, а потому люди вроде Паркера иногда использовали его для подготовки планируемых операций и гораздо реже — как убежище в случае опасности. Особенно, если опасность угрожала со стороны Правосудия. Мадж предпочитала не рисковать, но она никогда бы не выставила попавшего в беду за дверь.
Она была среднего роста и худая как антенна, с острыми локтями и морщинистой шеей. Свои белые густые волосы стригла по итальянской моде сорокалетней давности. В тот вечер она явилась в темно-зеленых эластичных брюках, в зеленой с белым в янтарную полоску блузе с высоким воротом и зеленых же туфлях без застежек. Уши оттягивали большие золотые серьги; крутые дуги выщипанных и подкрашенных бровей придавали ее лицу сардоническое выражение. Ее длинные ногти как всегда покрывал кроваво-красный лак, но при этом она никогда не пользовалась губной помадой, так что рот на ее грубо вылепленном лице казался лишь тонкой, бледной полоской.
Будь у нее поменьше внутренней силы и непоколебимой уверенности в себе, она производила бы удручающее впечатление, которое только усугублялось блестящими белыми искусственными зубами, сверкавшими всякий раз, стоило ей только открыть рот. Но под ярким нарядом молодости скрывалось не старое тело, а юный дух. Каким-то непостижимым образом Мадж перестала стареть еще в двадцатые годы нашего столетия.
Паркер прибыл сюда, потому что на некоторое время нуждался в надежном безопасном убежище. Здесь он мог пробыть сколько угодно и не возбудить ни в ком интереса к тому, кто он, откуда и чем занимается. Телефонные разговоры в мотеле не прослушивались. А пара часов пустой болтовни с Мадж — очень умеренная плата за все удобства.
Он наполнил ее стакан, и она сообщила:
— Недавно у меня побывал твой старый приятель. Смайлс Кастор.
Паркер кивнул в ответ:
— Я помню Кастора.
— Дела у него сейчас идут хорошо. — Она отхлебнула еще глоток и предалась воспоминаниям.
Паркер почти не слушал. Он сидел напротив с нетронутым стаканом в руке и иногда кивал или отпускал мелкие замечания. В большем она и не нуждалась.
Для него же теперь основным занятием стало ожидание, ожидание телефонного звонка.
Мадж протрепалась около часа. За это время Паркер проявил искреннюю заинтересованность всего один раз. Мадж вдруг выпрямилась в кресле и, хрустнув пальцами, сказала:
— Слушай, совсем вылетело из головы. Ручаюсь, что и у тебя тоже. У меня тут сохранились твои деньжата.
— У тебя?
— Ты и Генди Мак-Кей останавливались в мотеле года четыре назад. Помнишь, вы еще хотели сбыть драгоценности?
— Верно, — усмехнулся Паркер, — я совсем о них забыл.
— Твоя доля — двадцать две сотни. Они лежат у меня в сейфе в конторе. Принести их тебе?
— Пускай лежат. Вычти из них мой счет, когда уеду.
— О'кей, годится.
Он знал, как полезно иметь подобные заначки в надежных местах по всей стране. Никогда не угадаешь заранее, в какой момент понадобятся деньги, а услугами Клер, сидящей на его капиталах на расстоянии телеграммы, порой очень трудно воспользоваться.
Однако как он мог забыть про эти деньги? Теперь Паркер вспомнил, как все произошло. Драгоценности оказались у него по чистой случайности после их с Генди визита в Буффало, куда они отправились в погоне за человеком по имени Бронсон, крупной шишкой в игорном синдикате, именовавшем себя «Компания». Столкнувшись с определенными проблемами, Бронсон переложил на Паркера ответственность за выполнение некоего контракта; Паркер же эти проблемы только усугубил, и преемник Бронсона решил контракт расторгнуть. И им было не до мешочка с драгоценностями, прихваченного Генди из сейфа Бронсона в самый разгар заварухи. Впрочем, с Бронсоном к тому моменту они уже покончили, а к Мадж обратились с просьбой сбыть камушки, что она и сделала. И вот четыре года спустя она сидит перед ним с двумя штуками баксов, возникшими почти ниоткуда.
— Как насчет Генди? — спросила она. — Может, послать ему его долю?
— Он должен перезвонить мне через некоторое время. Я его спрошу.
— Я слышала, он завязал?
— Да.
Подождав немного, она не выдержала:
— Ну, расскажи что-нибудь, Паркер. Господи! Сплетничать с тобой — все равно что зубы друг другу тянуть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19