Но очень вероятно, что эта угроза самым прямым образом связана с предметом моих поисков. До начала поиска моя уверенность в этом была не столь высока, но сейчас… я получил достаточно подтверждений. Мне необходимо ее увидеть, я не могу предвидеть результатов этой встречи, но я должен сделать… – Рорик замолчал (Семену показалось, что шавелар подбирает наиболее подходящее слово), – я должен сделать шаг навстречу судьбе.
Семен выдохнул. Многое становилось ясным. Кстати…
– А… А если у вас и людей может быть потомство, то почему бы вам не начать… э-э-э… делать это потомство? Я же так понял, что этот ваш Фэй… эта… мутация проявится в последующих поколениях? Пусть не сразу, но ведь это увеличит численность, нет?
Рорик опять прижал уши:
– Неблагоприятный вариант. Неизбежна потеря контроля над распространением комплексов Фэй. Генотип Фэй-ансодержит специальный механизм наследования, фактически построенный на базе генетического вируса, – в первых поколениях смешанной пары проявление Фэй в потомстве крайне маловероятно, но возрастает для следующих поколений экспоненциально. При отсутствии контроля распростране-ния, совершенно неосуществимого в наших условиях, ориентировочно через полторы сотни поколений 95 процентов всего взаимоконтактирующего населения приобретет тот или иной набор комплексов Фэй даже при условии минимальной инбридности. Само по себе это не фатально, но это приведет к неминуемым социальным потрясениям и, несомненно, уничтожит нашу культуру, тот набор знаний, традиций и установлений, что называется словом «цивилизация».
Семен почувствовал усталость. И раздражение.
– А от меня-то вам, тьфу тебе, что надо?
Рорик допил свою воду, поднялся:
– Мне, Семен Викторович, надо одно. Когда тебе придет время сделать выбор, сделай его правильно, – и пошел к выходу из кафешки.
– Э! – крикнул вслед Семен. – Погоди! Мне до портала дойти надо, но нельзя, чтобы менты меня заметили.
Рорик, не оборачиваясь, махнул рукой в сторону Семена – тонкая пульсирующая нить протянулась от него к Семену, померцала секунду и погасла. Рорик толкнул дверь и вышел.
– Етить-кудрить. – Семен покачал головой. – А я, типа, знаю, что это такое? И что, меня теперь никто не увидит или как?
Подошел к стойке, постоял некоторое время. Продавщица скучала за кассой и никакого внимания на Семена не обращала. Семен тихонько кашлянул. Продавщица вздрогнула, подняла глаза, посмотрела недоуменно прямо сквозь Семена, покрутила головой, заглянула за спину, пожала плечами и заскучала дальше. Семен тихонько улыбнулся и пошел к выходу.
На улицах города наблюдалось нездоровое оживление. Где-то далеко выли сирены, периодически расшугивая мирных автолюбителей, пролетали машины с синими полосами на бортах. Гаишники на перекрестках тормозили всех подряд, чего-то пристально выглядывали в салонах, создавая на вечерних улицах совершенно нетипичные для Твери километровые пробки. Семен даже удивился немного: пусть с учетом устроенной Кириллом перестрелки шуму все равно было многовато. Подумал и решил, что, наверное, кто-нибудь опознал его, Семена, вот и поднялся кавардак. Интересно, а сколько эта невидимость на нем продержится? Вот щас как слезет прямо посреди улицы. Поежился и пошел быстрее, старательно обходя прохожих, которые постоянно порывались пройти прямо сквозь него.
Опасался зря – невидимость без сбоев продержалась до самого ВНИИГСКВТ. Семен напугал вахтершу, проявившись прямо из воздуха посреди проходной – была у сторожевой нити, кроме отпугивания случайных посетителей, еще и такая функция – снимать всякого рода невидимости. Вахтерша выронила газету и, скрывая испуг, заворчала на Семена: «Мельтешат тут всякие-разные, нет, чтобы по-людски пройти…»
Семен улыбнулся, извинился, поднялся на второй этаж и пошел в сторону портала. Но немного не дошел – его привлек разговор за углом. Коридор в этом месте расширялся, превращаясь в небольшой зал с окнами во двор института. И там, у окон, кто-то только что упомянул его фамилию. Семен замер и, сам не понимая, зачем так делает, тихонько подкрался к углу и прислушался.
– Ищут, Геннадий Артемович, – сказал негромкий голос. – Мы уже выяснили все, что произошло. Чистая случайность. Мы проследили его путь до конца, и мы бы его уже взяли, если бы не этот чертов шавелар.
Второй голос, грубоватый и отрывистый, видимо, принадлежащий этому самому Геннадию Артемовичу, от души выругался.
– Я не уверен, что мы можем ему что-то противопоставить. – Первый голос помялся и добавил: – Он Самойлова уделал меньше чем за минуту, да еще и роту ментов походя обезвредил… А Самойлов был один из лучших. Да что Самойлов – Лацис, и тот облажался.
– Что?! – удивленно воскликнул собеседник. – Лацис? Здесь? Откуда?
Голос первого сочился теперь неприкрытым сарказмом:
– От верблюда. Из столицы примчался, чтобы самолично решить все наши проблемы. С которыми мы сами не можем справиться в силу недалекого ума. А тут – на ловца и зверь бежит. То есть это Лацис так думал, что он – ловец, а вышло-то наоборот… – Послышался вздох, и голос с горечью продолжил: – Великий Лацис облажался. А кто у нас есть круче – да нет никого… Может, мы еще раз обратимся к помощи нашего потустороннего союзника?
Послышалось раздраженное «хе!», и второй голос ответил:
– Сам думай, что говоришь. Зачем? Чтобы еще один город в пепел превратить? (Семен замер, весь превратившись в слух.) И где гарантия, что они на этот раз его накроют? Нет уж, хватит с нас одного раза. Тем более что, попомни мои слова, нам еще за ту помощь счет предъявят, не раз еще пожалеем, что связались с этим… этим… Анекдот помнишь? «За такие деньги квартиру можете не называть, хватит подъезда»… вот именно. Так что действуем по намеченному плану – Астраханцева нейтрализовать немедленно. Совершенно незачем, чтобы он под ногами путался («Ах, вот даже как!» – подумал Семен). Свиридову… ты знаешь мое мнение.
– Знаю, но извините, Геннадий Артемович, без согласования с советом я никаких действий предпринимать не стану.
– Ну и дурак, – сказал второй, впрочем, без особой злости. – Допрыгаетесь вы со своим миндальничаньем. Сам же сказал, что мы перед котом – ноль без палочки. Ну как он сюда припрется? А он припрется, рано или поздно, удивляюсь еще, почему он до сих пор этого не сделал. Что тогда? Вы ж его не остановите. А если он ее заберет, тогда всему конец. Условия соглашения с Сахаотом ты знаешь не хуже меня. По-моему, шлепнуть ее, пока она у нас, и дело с концом. Если не хочешь руки марать, я это и сам могу сделать.
– Вот когда припрется, тогда и шлепнем. – Первый голос звучал уважительно, но непреклонно. – Это во-первых. А во-вторых, я не собираюсь ее здесь долго держать. Лацис собирался сразу по приезде ею заняться, но, по причине недавних событий, задерживается – обещался сегодня к вечеру быть.
– Лацис – это хорошо, – удовлетворенно отозвался второй, – он тут порядок наведет. То, что он, как ты говоришь, «облажался», еще ничего не значит – впредь умнее будет. Он-то, наверное, думал наскоком все проблемы решить. А…
Но тут со стороны лестницы послышался громкий разговор и шаги нескольких поднимающихся людей.
– Похоже, мои ребята вернулись из ментовки, – сказал первый голос. – Надо бы послушать, может, чего нового расскажут.
И разговор на этом прервался. Семен же, оказавшийся меж двух огней, заметался. Оставались секунды, прежде чем его увидят поднимающиеся по лестнице. Пройти по коридору тоже было никак нельзя. Семен неслышно метнулся к ближайшей двери, толкнул ее – заперто, следующая – заперто. Начиная паниковать, Семен быстро осмотрелся. Рядом была всего еще одна дверь, но – с кодовым замком. С ней даже и пытаться не стоило, но в памяти вдруг всплыло: слепящее солнце, горячий песок, замерший в оцепенении пятиметровый ящер. «Пяаахтьт-тес-сят три тф-фе'атсс-сать».
Что ж, других вариантов все равно не было. 5312 – быстро набрал Семен и с замершим сердцем потянул вниз ручку. И она подалась! Семен, еще не веря своей удаче, проскользнул внутрь комнаты, тихонько, придерживая язычок замка, чтобы не щелкнул, закрыл за собой дверь. Прислушался. Звуки шагов и громкого разговора приблизились к двери и, не задерживаясь, прошли дальше. Семен облегченно выдохнул, обернулся, приваливаясь к двери, и замер – он был в комнате не один. У окна стояла невысокая девушка с короткой стрижкой и недоуменно за ним наблюдала. Семен сглотнул, улыбнулся и прижал палец к губам: «Тсс».
– А я вас знаю, – сказала вдруг девушка негромким голосом. – Вы в кутузке напротив меня сидели. И сбежали с этим… волчонком.
Но Семен тоже вспомнил, где ее видел.
– Да, – сказал он полушепотом, кивнув. – Извините. Я вас тогда действительно за проститутку принял.
– Ерунда, – ответила девушка. – А вот дверь вы зря закрыли. Она изнутри не открывается. По-моему, вы не из тех. Вы кто такой?
«Из каких – тех?» – удивился про себя Семен, но вслух сказал:
– Семен. Астраханцев.
Девушка улыбнулась, сразу став ослепительно прекрасной:
– Очень приятно. Свиридова Алита. Но я не об этом.
– У вас улыбка очень красивая, – сказал Семен, тоже улыбаясь. «Свиридова, – подумал он, – сдается мне, та самая, о которой говорили в коридоре… и которую хочет забрать шавелар… что ж это получается?» Семен посерьезнел, «Вот оно, похоже. То самое, о чем сукин кот говорил. И какой же выбор я должен сделать, интересно?»
– А вообще это долгая история, не думаю, что у нас есть на нее время. Говоря вкратце, мы оба находимся сейчас в очень неприятной ситуации. Меня собираются «нейтрализовать», сразу, как найдут, уж не знаю, что под этим подразумевается, а насчет вас – мнения разделились. Кто-то хочет вас убить немедленно, а кто-то пока не хочет. Они спорили тут в коридоре.
Алита побледнела, подошла к Семену.
– Зачем? – спросила они недоумевающим шепотом.
– Затем, что вы, видимо, чужая. Инопланетянка. И при этом очень важная, чуть ли не принцесса.
– Дурацкая шутка, – ответила Алита, бросив на Семена осуждающий взгляд.
Семен молчал.
– Вы серьезно? – Алита пристально всматривалась в его лицо, словно надеясь прочитать там ответ. – Бред!
– За что купил, за то продаю. – Семен пожал плечами. – Мне один… ваш соотечественник рассказал. Вас похитили семнадцать лет назад и привезли сюда, на Землю.
– Бред, – повторила Алита, но уже не так уверенно.
– Теперь он вас ищет, чтобы вернуть, а те, кто вас похитил, они наши, то есть с Земли, не хотят, чтобы он вас нашел.
– Бред, – едва слышно сказала Алита жалобным голосом. – Скажите; что вы пошутили.
Семен открыл рот, чтобы ответить, но тут услышал за дверью шаги. Кто-то подошел и остановился у двери. Защелкали нажимаемые кнопки замка. «Сделайте так, чтобы он зашел», – одними губами произнес Семен, хватая увесистую табуретку и становясь у косяка. Лязгнул замок, потом дверь открылась.
– Что-нибудь нужно, Алита Ивановна? – поинтересовался мужской голос.
Семен замер, не дыша.
– Да, – сказала Алита, зажав левую ладонь пальцами другой руки, – я порезалась. Посмотрите, пожалуйста.
«Молодец!» – мысленно воскликнул Семен и, как только голова вошедшего показалась из-за двери, со всей силы обрушил на нее табуретку. Мужчина молча рухнул на пол. Алита тихонько вскрикнула. Семен быстро затащил упавшего внутрь комнаты, осторожно выглянул наружу – никого. Обернулся, поманил Алиту:
– Пошли.
К счастью, никто им не встретился ни в коридоре, ни на лестнице, ни в холле. Семен спокойно попрощался с вахтершей, открыв тяжелую дверь, пропустил Алиту и вышел наружу, в темноту зимнего вечера. Семен обрадовался вечерней темноте, как приятному подарку – принимая во внимание скупое освещение тверских улиц, можно было особо не опасаться, что его опознают из проезжающей машины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
Семен выдохнул. Многое становилось ясным. Кстати…
– А… А если у вас и людей может быть потомство, то почему бы вам не начать… э-э-э… делать это потомство? Я же так понял, что этот ваш Фэй… эта… мутация проявится в последующих поколениях? Пусть не сразу, но ведь это увеличит численность, нет?
Рорик опять прижал уши:
– Неблагоприятный вариант. Неизбежна потеря контроля над распространением комплексов Фэй. Генотип Фэй-ансодержит специальный механизм наследования, фактически построенный на базе генетического вируса, – в первых поколениях смешанной пары проявление Фэй в потомстве крайне маловероятно, но возрастает для следующих поколений экспоненциально. При отсутствии контроля распростране-ния, совершенно неосуществимого в наших условиях, ориентировочно через полторы сотни поколений 95 процентов всего взаимоконтактирующего населения приобретет тот или иной набор комплексов Фэй даже при условии минимальной инбридности. Само по себе это не фатально, но это приведет к неминуемым социальным потрясениям и, несомненно, уничтожит нашу культуру, тот набор знаний, традиций и установлений, что называется словом «цивилизация».
Семен почувствовал усталость. И раздражение.
– А от меня-то вам, тьфу тебе, что надо?
Рорик допил свою воду, поднялся:
– Мне, Семен Викторович, надо одно. Когда тебе придет время сделать выбор, сделай его правильно, – и пошел к выходу из кафешки.
– Э! – крикнул вслед Семен. – Погоди! Мне до портала дойти надо, но нельзя, чтобы менты меня заметили.
Рорик, не оборачиваясь, махнул рукой в сторону Семена – тонкая пульсирующая нить протянулась от него к Семену, померцала секунду и погасла. Рорик толкнул дверь и вышел.
– Етить-кудрить. – Семен покачал головой. – А я, типа, знаю, что это такое? И что, меня теперь никто не увидит или как?
Подошел к стойке, постоял некоторое время. Продавщица скучала за кассой и никакого внимания на Семена не обращала. Семен тихонько кашлянул. Продавщица вздрогнула, подняла глаза, посмотрела недоуменно прямо сквозь Семена, покрутила головой, заглянула за спину, пожала плечами и заскучала дальше. Семен тихонько улыбнулся и пошел к выходу.
На улицах города наблюдалось нездоровое оживление. Где-то далеко выли сирены, периодически расшугивая мирных автолюбителей, пролетали машины с синими полосами на бортах. Гаишники на перекрестках тормозили всех подряд, чего-то пристально выглядывали в салонах, создавая на вечерних улицах совершенно нетипичные для Твери километровые пробки. Семен даже удивился немного: пусть с учетом устроенной Кириллом перестрелки шуму все равно было многовато. Подумал и решил, что, наверное, кто-нибудь опознал его, Семена, вот и поднялся кавардак. Интересно, а сколько эта невидимость на нем продержится? Вот щас как слезет прямо посреди улицы. Поежился и пошел быстрее, старательно обходя прохожих, которые постоянно порывались пройти прямо сквозь него.
Опасался зря – невидимость без сбоев продержалась до самого ВНИИГСКВТ. Семен напугал вахтершу, проявившись прямо из воздуха посреди проходной – была у сторожевой нити, кроме отпугивания случайных посетителей, еще и такая функция – снимать всякого рода невидимости. Вахтерша выронила газету и, скрывая испуг, заворчала на Семена: «Мельтешат тут всякие-разные, нет, чтобы по-людски пройти…»
Семен улыбнулся, извинился, поднялся на второй этаж и пошел в сторону портала. Но немного не дошел – его привлек разговор за углом. Коридор в этом месте расширялся, превращаясь в небольшой зал с окнами во двор института. И там, у окон, кто-то только что упомянул его фамилию. Семен замер и, сам не понимая, зачем так делает, тихонько подкрался к углу и прислушался.
– Ищут, Геннадий Артемович, – сказал негромкий голос. – Мы уже выяснили все, что произошло. Чистая случайность. Мы проследили его путь до конца, и мы бы его уже взяли, если бы не этот чертов шавелар.
Второй голос, грубоватый и отрывистый, видимо, принадлежащий этому самому Геннадию Артемовичу, от души выругался.
– Я не уверен, что мы можем ему что-то противопоставить. – Первый голос помялся и добавил: – Он Самойлова уделал меньше чем за минуту, да еще и роту ментов походя обезвредил… А Самойлов был один из лучших. Да что Самойлов – Лацис, и тот облажался.
– Что?! – удивленно воскликнул собеседник. – Лацис? Здесь? Откуда?
Голос первого сочился теперь неприкрытым сарказмом:
– От верблюда. Из столицы примчался, чтобы самолично решить все наши проблемы. С которыми мы сами не можем справиться в силу недалекого ума. А тут – на ловца и зверь бежит. То есть это Лацис так думал, что он – ловец, а вышло-то наоборот… – Послышался вздох, и голос с горечью продолжил: – Великий Лацис облажался. А кто у нас есть круче – да нет никого… Может, мы еще раз обратимся к помощи нашего потустороннего союзника?
Послышалось раздраженное «хе!», и второй голос ответил:
– Сам думай, что говоришь. Зачем? Чтобы еще один город в пепел превратить? (Семен замер, весь превратившись в слух.) И где гарантия, что они на этот раз его накроют? Нет уж, хватит с нас одного раза. Тем более что, попомни мои слова, нам еще за ту помощь счет предъявят, не раз еще пожалеем, что связались с этим… этим… Анекдот помнишь? «За такие деньги квартиру можете не называть, хватит подъезда»… вот именно. Так что действуем по намеченному плану – Астраханцева нейтрализовать немедленно. Совершенно незачем, чтобы он под ногами путался («Ах, вот даже как!» – подумал Семен). Свиридову… ты знаешь мое мнение.
– Знаю, но извините, Геннадий Артемович, без согласования с советом я никаких действий предпринимать не стану.
– Ну и дурак, – сказал второй, впрочем, без особой злости. – Допрыгаетесь вы со своим миндальничаньем. Сам же сказал, что мы перед котом – ноль без палочки. Ну как он сюда припрется? А он припрется, рано или поздно, удивляюсь еще, почему он до сих пор этого не сделал. Что тогда? Вы ж его не остановите. А если он ее заберет, тогда всему конец. Условия соглашения с Сахаотом ты знаешь не хуже меня. По-моему, шлепнуть ее, пока она у нас, и дело с концом. Если не хочешь руки марать, я это и сам могу сделать.
– Вот когда припрется, тогда и шлепнем. – Первый голос звучал уважительно, но непреклонно. – Это во-первых. А во-вторых, я не собираюсь ее здесь долго держать. Лацис собирался сразу по приезде ею заняться, но, по причине недавних событий, задерживается – обещался сегодня к вечеру быть.
– Лацис – это хорошо, – удовлетворенно отозвался второй, – он тут порядок наведет. То, что он, как ты говоришь, «облажался», еще ничего не значит – впредь умнее будет. Он-то, наверное, думал наскоком все проблемы решить. А…
Но тут со стороны лестницы послышался громкий разговор и шаги нескольких поднимающихся людей.
– Похоже, мои ребята вернулись из ментовки, – сказал первый голос. – Надо бы послушать, может, чего нового расскажут.
И разговор на этом прервался. Семен же, оказавшийся меж двух огней, заметался. Оставались секунды, прежде чем его увидят поднимающиеся по лестнице. Пройти по коридору тоже было никак нельзя. Семен неслышно метнулся к ближайшей двери, толкнул ее – заперто, следующая – заперто. Начиная паниковать, Семен быстро осмотрелся. Рядом была всего еще одна дверь, но – с кодовым замком. С ней даже и пытаться не стоило, но в памяти вдруг всплыло: слепящее солнце, горячий песок, замерший в оцепенении пятиметровый ящер. «Пяаахтьт-тес-сят три тф-фе'атсс-сать».
Что ж, других вариантов все равно не было. 5312 – быстро набрал Семен и с замершим сердцем потянул вниз ручку. И она подалась! Семен, еще не веря своей удаче, проскользнул внутрь комнаты, тихонько, придерживая язычок замка, чтобы не щелкнул, закрыл за собой дверь. Прислушался. Звуки шагов и громкого разговора приблизились к двери и, не задерживаясь, прошли дальше. Семен облегченно выдохнул, обернулся, приваливаясь к двери, и замер – он был в комнате не один. У окна стояла невысокая девушка с короткой стрижкой и недоуменно за ним наблюдала. Семен сглотнул, улыбнулся и прижал палец к губам: «Тсс».
– А я вас знаю, – сказала вдруг девушка негромким голосом. – Вы в кутузке напротив меня сидели. И сбежали с этим… волчонком.
Но Семен тоже вспомнил, где ее видел.
– Да, – сказал он полушепотом, кивнув. – Извините. Я вас тогда действительно за проститутку принял.
– Ерунда, – ответила девушка. – А вот дверь вы зря закрыли. Она изнутри не открывается. По-моему, вы не из тех. Вы кто такой?
«Из каких – тех?» – удивился про себя Семен, но вслух сказал:
– Семен. Астраханцев.
Девушка улыбнулась, сразу став ослепительно прекрасной:
– Очень приятно. Свиридова Алита. Но я не об этом.
– У вас улыбка очень красивая, – сказал Семен, тоже улыбаясь. «Свиридова, – подумал он, – сдается мне, та самая, о которой говорили в коридоре… и которую хочет забрать шавелар… что ж это получается?» Семен посерьезнел, «Вот оно, похоже. То самое, о чем сукин кот говорил. И какой же выбор я должен сделать, интересно?»
– А вообще это долгая история, не думаю, что у нас есть на нее время. Говоря вкратце, мы оба находимся сейчас в очень неприятной ситуации. Меня собираются «нейтрализовать», сразу, как найдут, уж не знаю, что под этим подразумевается, а насчет вас – мнения разделились. Кто-то хочет вас убить немедленно, а кто-то пока не хочет. Они спорили тут в коридоре.
Алита побледнела, подошла к Семену.
– Зачем? – спросила они недоумевающим шепотом.
– Затем, что вы, видимо, чужая. Инопланетянка. И при этом очень важная, чуть ли не принцесса.
– Дурацкая шутка, – ответила Алита, бросив на Семена осуждающий взгляд.
Семен молчал.
– Вы серьезно? – Алита пристально всматривалась в его лицо, словно надеясь прочитать там ответ. – Бред!
– За что купил, за то продаю. – Семен пожал плечами. – Мне один… ваш соотечественник рассказал. Вас похитили семнадцать лет назад и привезли сюда, на Землю.
– Бред, – повторила Алита, но уже не так уверенно.
– Теперь он вас ищет, чтобы вернуть, а те, кто вас похитил, они наши, то есть с Земли, не хотят, чтобы он вас нашел.
– Бред, – едва слышно сказала Алита жалобным голосом. – Скажите; что вы пошутили.
Семен открыл рот, чтобы ответить, но тут услышал за дверью шаги. Кто-то подошел и остановился у двери. Защелкали нажимаемые кнопки замка. «Сделайте так, чтобы он зашел», – одними губами произнес Семен, хватая увесистую табуретку и становясь у косяка. Лязгнул замок, потом дверь открылась.
– Что-нибудь нужно, Алита Ивановна? – поинтересовался мужской голос.
Семен замер, не дыша.
– Да, – сказала Алита, зажав левую ладонь пальцами другой руки, – я порезалась. Посмотрите, пожалуйста.
«Молодец!» – мысленно воскликнул Семен и, как только голова вошедшего показалась из-за двери, со всей силы обрушил на нее табуретку. Мужчина молча рухнул на пол. Алита тихонько вскрикнула. Семен быстро затащил упавшего внутрь комнаты, осторожно выглянул наружу – никого. Обернулся, поманил Алиту:
– Пошли.
К счастью, никто им не встретился ни в коридоре, ни на лестнице, ни в холле. Семен спокойно попрощался с вахтершей, открыв тяжелую дверь, пропустил Алиту и вышел наружу, в темноту зимнего вечера. Семен обрадовался вечерней темноте, как приятному подарку – принимая во внимание скупое освещение тверских улиц, можно было особо не опасаться, что его опознают из проезжающей машины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53