А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  

 

.. - вздохнул Павел, все еще прижимающий тряпку к уху.
Мы посмотрели на наше разбитое суденышко. Первым сообразил Андрей.
- А ведь об этом они могут и не знать.
Мы подошли к лодке, разглядывая ее со всех сторон.
- Пожалуй, верно, - согласился я с лейтенантом. - С реки виден только целый борт, да и пробоина у нас несильно-то заметна.
- Тогда они нас будут ждать внизу. Если только не найдутся желающие карабкаться по этим каменюгам, - Иван махнул в сторону нависших над нами скал.
- И сколько же они будут ждать? - спросил я.
- Дня два уж точно, потом забеспокоятся, - Жереба бормотал как бы себе под нос, прокручивая в голове действия наших врагов. - Если пойдут по горам, то это еще целый день.
- Да еще день им вернуться к лодке, - домыслил за него Андрей и уже с некоторым облегчением вздохнул. - Значит, время у нас есть, давайте думать, что будем делать?
- Обойти их, - сразу предложил я.
Все снова посмотрели на возвышающиеся над нами скалы.
- Ну, а потом что? - спросил Андрей.
- Делать плот, - вздохнул Павел.
- Это дня два. А эти, - Жереба ткнул пальцем себе за спину, в сторону реки. - будут где-то рядом.
Я сразу вспомнил, насколько далеко разносится по округе стук его топора, и приуныл.
- Давайте-ка посмотрим карту, - предложил Андрей и снова согнал с рюкзака задремавшую лайку.
Разложив карту прямо на гальке, Андрей ткнул веточкой в одну из многочис ленных синих прожилок.
- Вот он, наш Оронок. А мы где-то вот здесь.
Подтверждая его слова, Жереба согласно кивнул головой.
- Похоже, вот они - эти кривуны.
- Куда нам дальше надо плыть? - спросил Лейтенант нашего личного "Сусанина". Тот повел пальцем вниз по реке.
- По реке идем вот до сюда. Тут лодку бросаем, чуть подымаемся в горы, доходим до заимки деда Игната, а потом через перевалы выходим вот сюда. Здесь уже равнина, полно деревень до самого Баланино.
- Но пешком мы все равно не дойдем, надо плыть, - сделал вывод Лейтенант. Он чуть помолчал, а потом ткнул в карту и спросил: - А это что за река?
- Да черт его знает, - пожал плечами Жереба.
- Но она сливается с нашим Оронком, - палец Лейтенанта уткнулся в синюю развилку на карте.
- Да, - согласился Иван, - помню я это русло.
- А тут она не так уж и далеко. Километров пятьдесят, если верить масштабу.
По лицу Андрея я видел, что у него зреет какое-то решение нашей проблемы.
- Так, мужики! - с подъемом начал Лейтенант. - Есть такая мысль. Берем рюкзаки, проходим марш-броском это вот расстояние, - он показал на пространство между
реками. - Так как они ждут нас здесь, мы спокойно делаем плот, спускаемся вниз и оказываемся там, где нам и надо быть. Ну, как вам такая идея?!
Давно я не видел Андрея в таком азарте. С тех пор как нас повел Иван, лейтенант находился как бы в тени, но теперь он снова горел энтузиазмом, и я понял, что его уже не остановить. Сомнение высказал только Иван.
- Да черт его знает, что там за река! - хмуря брови, отозвался он. Может, она вообще непроходимая какая-нибудь.
- Ну, а что ты предлагаешь? Давай что-нибудь другое, - допекал его Лейтенант.
Жереба чуть подумал, потом пожал плечами.
- Ну вот видишь, - настаивал Андрей. - Это единственный шанс оторваться от них.
Иван тяжело вздохнул, потом махнул рукой.
- Ладно. Уговорил. Полезли в горы.
- А с лодкой что делать? - спросил я. - Она же нас выдаст.
- Сжечь ее, - предложил Павел.
- Долго, - не согласился Андрей.
- Да сейчас камней наложим да затопим, - подсказал Иван.
Так и порешили. Иван удивил меня: перед тем как расстаться с нашим "Титаником", он повыдергивал из его бортов все засобаченные в них гвозди. Делал он это весьма оригинально, пальцами вытаскивал гвозди за шляпки! Мы, забросив все дела, стояли рядом, наблюдая это бесплатное шоу. Когда последний гвоздь, принявший в руках Ивана первоначальную форму, исчез в его наплечной кладовой, Андрей, покачав головой, сказал:
- Тебе с этим номером можно в цирке работать.
- А что? Где я еще в тайге гвозди найду? А они нам еще на плот пойдут.
Пока они с Павлом топили лодку в реке, мы с Андреем собирали еще не просохшую толком поклажу. Я хотел было сунуть в рюкзак и окровавленную тряпку, которой Павел зажимал ухо, но Лейтенант остановил меня:
- Брось здесь. Пусть думают, что у нас кто-то ранен.
Меня эта идея позабавила, и я повесил тряпку на кустах, подальше от воды. Через полчаса мы были готовы к походу. Оставалось самое главное, взобраться на скалу.
Лучшим альпинистом среди нас был Андрей, он и полез первым, обвязавшись веревкой. Я бы ни за что не забрался на эту крутизну. Скалы стояли отвесно, лишь там, где поднимался Андрей, имелись какие-то выступы. Лейтенант упорно
карабкался вверх, а у меня мурашки бежали по спине стекая ручейками к немеющим пяткам. Даже Иван притих, открыв рот, он с восхищением наблюдал за нашим "снежным барсом". Впрочем, название он придумал чуточку другое. Когда Андрей забрался на самый верх и исчез из виду, Жереба повернулся к нам и с восторгом заявил:
- Ну, Лейтенант дает! Меня под пистолетом на эти горы не загонишь. Просто горный козел.
То же самое он проорал и Андрею вверх.
- Андрюха, ты просто горный козел!!
- ... За козла ответишь!!.. - слабо донеслось в ответ.
Первым по веревке полез Жереба. На скалистые ступени он особо не опирался, подтягивался как по канату. Я вспомнил полное мое фиаско в этом виде спорта в школьные времена и приготовился к самому худшему. Но следующей в горы поднялась Снежка. Для ее транспортировки мы освободили один из рюкзаков. Большого труда и терпения стоило нам запихать туда поскуливающую лайку, но общая картина получилась даже забавной. Понимающийся в гору мешок с торчащей головой собаки в музыкальном сопровождении ее скулежа.
Таким же макаром мы подняли все остальные рюкзаки, причем за один раз, а потом Павла и меня. Хоть это мы и проделали сравнительно быстро, но меня не оставляла глупая мысль, что сейчас веревка оборвется и я загремлю вниз башкой.
Очутившись все-таки наверху, я первым делом глянул вниз. Меня не интересовали камушки нашего спасительного пляжа, я смотрел, не проглядывает ли сквозь толщу воды наш "Титаник". Слава Богу, с такой высоты вода Оронка походила на кофе, разведенное молоком.
После этого я посмотрел вперед. Нельзя сказать чтобы я слишком обрадовался. До самого горизонта, насколько хватало глаз, простирались сопки, покрытые густой тайгой. И у меня сразу заныли плечи, словно вспомнив о тяжести рюкзака и
бескрайности дороги.
НАЛЕГКЕ
Я, наверное, чересчур громко и жалостливо вздохнул, потому что Андрей ободряюще похлопал меня по плечу и заявил:
- Ничего, Юрок. Сейчас мы пойдем налегке, можно сказать, бегом побежим.
Жереба как-то странно посмотрел на него, потом молча взвалил на плечи свой ничуть не уменьшившийся рюкзачище и пошел вперед. Что он подумал в тот момент, мы узнали позже, уже сидя около костра.
Разговор начал Андрей. Свернув карту, он с энтузиазмом заметил:
- Ну, теперь они точно нас не найдут. Собак-то у них нету!
Иван мрачно глянул на него, сплюнул и сообщил не очень радостную вещь:
- Зато у них есть Илюшка. А эвенк в тайге хуже собаки, от него уже ни за что не уйдешь.
Но не только это заботило Жеребу.
- Сколько там у нас жратвы осталось? - спросил он, когда я притащил в котелке воду для каши.
Мы вытащили все наши запасы, и здесь нас ожидал не очень приятный сюрприз. Развязав очередной мешочек с пшеном, Андрей глянул во внутрь и выругался. В полиэтилене оказалась дырка, и крупа просто сгнила от сырости.
- А ведь это все, - напомнил он нам, хотя мы знали это и без него.
- Хреново, - сказал Жереба, копаясь в своем заплечном мастодонте.
Да, мы имели три банки тушенки, чуть-чуть сахара, чая на три заварки и довольно много соли. Наши рюкзаки, в свое время чуть не переломавшие нам хребты, сейчас выглядели сбитыми дирижаблями. В них остались только золото да веревки.
Я надеялся на рюкзачище Жеребы. Он все-таки сохранял свою громоздкость. Но и его запасы оказались весьма скромными. С полкило муки, столько же пшена, килограмм сахара и пачка индийского чая. Вот чего был полно и у него, и у нас, так это соли, хоть капусту квась.
- Печально, - признался Андрей, осматривая наши припасы.
- Если ничего не подстрелим за эти дни, то будем жрать свои сапоги, подвел итог Жереба.
- А ты не хочешь поохотиться? - спросил его Лейтенант.
- Уходить надо, а то Илюшка приведет их сюда. Да и хреново сейчас охотиться. Лист шуршит. Снежку пустить, но если она найдет лося или сокжоя, то это охота надолго. Ладно, может, повезет. Медведя бы встретить. Он сейчас сонный, ленивый. А уж жирный! Ну да не будем загадывать, давайте что-нибудь готовить, а то жрать хочется.
После долгих споров мы сварили суп из тушенки и пшена, подболтав для сытности муки. Нельзя сказать, что это блюдо получилось очень изысканным, но желудок мы им набили.
С утра Иван ушел со Снежкой в тайгу, но вернулся часа через два ни с чем, только принес кедровых шишек, да каких-то трав, сыпанул их к чаю. Так что завтракали мы тем же, чем и ужинали, Андрей обозвал это блюдо "баландой по
таежному". На второе пошли испеченные в золе кедровые орехи. Горячая, нежная мякоть таежного деликатеса просто ласкала язык. Понравился нам и чай.
- Хорошо, говорят, такой чаек силы восстанавливает, - рекламировал свой напиток Жереба. - Из этих травок лекарства разные делают, бальзамы.
Может, от чая, может, и нет, но в тот день мы шли особенно бодро. Погода пока благоприятствовала нам, только по утрам поднимались с низин сырые туманы, да сыпал и сыпал с берез и осин густой листопад.
- Береза рано облетает, - вздохнул на одном из привалов Иван. - Зима в этом году будет ранняя.
По-прежнему нас поражало обилие грибов.
- А что это мы грибов не едим? - спросил Ивана Павел.
- А ты что, знаешь, какие можно есть? - спросил тот его.
- Ну, это, наверное опенок, а это...
- А это поганка, - перебил его Жереба. - Когда жрать совсем нечего будет, я вас грибами накормлю. Так и так сдохнете. А пока вон лучше шиповника нарви, в чай кинем, знаешь с него навар какой! А запах!
Потом он все-таки объяснил свою странную неприязнь к грибам:
- Больше всего на свете я люблю рыбалку. А чего больше всего не люблю, так это как раз грибы. Друг у меня лучший со всей семьей ими отравился. И отравился-то самыми обычными рыжиками. Год говорят такой был, жаркий, сухой. Вот они яду
и набрали. А так у меня мать мастерица по этим делам, она сама и собирает, и солит. Так что грибы мы будем жрать после подметок.
Про подметки он помянул зря. Уже во второй половине дня отлетела подошва у крепких на вид сапожищ Павла. Он давно уже разносил эту пару, путешествие на лодке дало передышку и его ногам, а тут новые невзгоды. Выручил его Иван, одолжил пару тонких ремешков, которыми Павел связал "челюсти" своих чоботов. До привала он дотянул, а там чуть не до полуночи с пыхтением чинил сапоги шилом, дратвой и бесплатными советами Ивана.
На всякий случай я осмотрел свои берцы, но они хоть и изрядно пообтрепались, но все же еще держались хорошо.
Андрей рассчитывал пройти перемычку между реками за два-три дня, на самом деле у нас ушла на это почти неделя. Лишь на пятый день мы продрались сквозь попавшийся нам напоследок мрачный ельник. К этому времени провиант у нас
иссяк окончательно. Иван постоянно делал попытки подстрелить хоть какую-нибудь дичь, но все было тщетно.
- Плохая тайга, - сказал он об этих местах.
Мы чувствовали это и сами. Тайга здесь состояла в основном из елей и пихты, даже кедрач не рос в этих темных, поистине дремучих лесах. Почти не попадалась ягода, только грибы. Как ни сопротивлялся Иван, но пришлось нам перейти на грибную диету. Собирали только осенние опята, лопоухие, громадные грибы, мало походившие на своих летних братьев.
Чем мне не понравился процесс приготовления грибного супа, так это занудностью производства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72